Сборник мистических рассказов и страшных историй

Алина

Новогодние каникулы в тот год наша семья решила провести в коттеджном посёлке, куда полгода назад переехали мои бабушка и дедушка. Я ещё у них не гостил, но мне было очень любопытно взглянуть на один дом, стоящий рядом с посёлком, про который рассказывал мне мой одноклассник Мишка. Он говорил, что тот дом большой и мрачный. Живёт там очень странный дядька: нелюдимый, никогда ни с кем не здоровается и держится в стороне от соседей. Мишкина тётка, которая жила в том же посёлке говорила (с рассказов моего одноклассника), что про этого мужчину ходят разные слухи, и они не очень-то хорошие. А кто-то даже побаивается его.

С Мишкой мы общались хорошо, и я был рад, что он тоже поедет в гости к тётке со своей мамой (папы у моего приятеля не было, а почему мне было совестно спрашивать).

Утром двадцать восьмого декабря мы с отцом и мамой приехали в посёлок «Изумрудная поляна», и я сходу стал расспрашивать дедушку о том самом доме.

— Мишка сказал, что дом пугающий, но несмотря на это — загляденье. Покажешь его мне, дед?

Дед смотрел на меня, нахмурившись, пенял мне за мою нетерпеливость.

— Дом как дом, да только нечего тебе туда ходить.

— Почему? Ведь хочется, дед.

— Не нужно. Мне идти пора, в лес, за ёлкой.

Я бы пошёл с дедом, но уже договорился встретиться с Мишкой.

Дед ушёл. Бабушка позвала всех нас к столу. Мы пообедали, и я, одевшись теплее, вышел на улицу.

Тишина стояла удивительная. Посёлок «Изумрудная поляна» был совсем небольшим. Домов десять. И самый огромный среди домов, конечно был тот, что манил меня. Дом на окраине. За лесом.

Я огляделся. Меня окружали красивые коттеджи, украшенные к празднику, утопавшие в снегу, повсюду из труб струился дымок от разожжённых каминов, а в центре, на площади, стояла высокая пышная ель, которая по вечерам светилась гирляндами на всю округу. Сам посёлок был окружён густозелёными елями, в честь которых и был назван. Сквозь деревья проглядывали заснеженные горы и пригорки, видна дорога, по которой мы приехали в «Изумрудную поляну». Я засмотрелся на всю эту зимнюю красоту, припорошённую лёгким морозцем. Тут словно в сказке, совсем не как в городе. В городе есть ощущение праздника, но нет волшебства. А здесь, среди переливающегося на солнце снега, среди этих роскошных домов и елей, ты попадаешь совсем в другую реальность. Тут чувствуешь магию. Особенно под новый год.

Я вдохнул свежий лесной воздух как можно глубже. Мой взгляд упал в ту сторону, где, чуть поодаль от всех остальных домов, находился величественный коттедж, будораживший моё любопытство своей таинственностью. Он будто был отрезан от остального посёлка, находился на пригорке, а между им и мной стояли деревья, покрытые снегом.

Я открыл от изумления рот, когда вдруг увидел над тёмно-серой черепичной крышей того дома стаю воронов. Они кружили над домом и издавали эти каркающие противные звуки, которых я совершенно не любил.

— Каррр, Каррр, — раздалось у меня над ухом, и я вздрогнул от неожиданности.

Мишка засмеялся, увидев мой испуг.

— Странно, почему над крышей кружат вороны?

— Не знаю, наверное там живёт ведьма, — пожал он плечами. — Прогуляемся до него?

Мишка был выше меня на целую голову и я, рядом с ним казался мелким. Но меня это мало смущало, хоть я иногда и завидовал его росту. Нашей дружбе различия не мешали. К тому же Мишка учился плохо. Можно сказать мы дополняли друг друга. Он мог постоять за меня, если что, а я помогал ему в учёбе. Неплохой альянс.

Мы пошли вдоль елей, утопая в снегу. Дорожки в сторону большого дома не было. Это тоже показалось мне странным. Обитатель дома на окраине совсем не посещал посёлок? Даже в магазин не ходил? А магазинчик тут был один. Я пока туда не заглядывал, но бабушка сказала, там есть всё самое необходимое. Вряд ли необходимое для неё и необходимое для меня будет одинаковым.

Я уже покрылся потом, когда мы, наконец, добрались до желанного дома. Встали за дерево, в нескольких метрах от входа. Вблизи он выглядел ещё более огромным и пугающим…

Мишка тоже запыхался. Встал и давай кашлять, да так, что по всем окрестностям слыхать!

— Мишка, — начал было я, но вдруг увидел в одном из окон дома фигуру. Это была совсем молодая девушка. Высокая и стройная с чёрными — чёрными волосами. А лицо так бледно, словно совсем в нём нет крови. И всё же она была красива. Смотрела прямо на меня. Я как заворожённый глядел в её белое лицо с ярко красными губами. А она вдруг улыбнулась мне и помахала рукой. Меня потянуло к ней с такой силой, что я сделал было шаг в сторону дома, готовясь выйти из своего укрытия, но меня рывком вернули под тень дерева.

— Эй, чего делаешь, куртку порвёшь, — возмутился я на своего приятеля.

— Тшшш, не ори, вдруг он тебя услышит!

Глаза Мишки округлились в испуге, он потянул меня в сторону.

— Да что такое? Сам предложил сюда пойти. Кто этот хозяин дома, что ты так боишься его?

— Пойдём.

Стали обходить дом, темнеющий на фоне яркого голубого неба. Я испытывал непонятное ощущение пустоты, не в силах его объяснить даже самому себе.

— Ты видел девушку в окне? — Шёпотом, словно меня могли услышать, спросил я у друга, когда мы полностью обошли здание дома и остановились в тени огромной сосны, стоявшей совсем рядом с окном. Меня так и подмывало сделать два-три шага и заглянуть в то окно.

— Нет там девушек. Этот дядька один живёт с тех пор как умерла его жена два года назад и пропала дочь.

— Дочь? А куда она пропала?

Мишка пожал плечами, вглядываясь в темноту окон. И я глянул, но не смог различить в окнах никаких очертаний. Словно дом был пуст и не было в нём жизни.

Но девушка-то была! Такая красавица, что глаз не отвести.

— Да кто её знает. Говорят, что отец её увёз, чтобы не видеть, ведь она напоминала ему о любимой жене.

Как жестоко. Избавиться от родной дочери только потому, что она похожа на мать. Этот человек уже мне не нравился.

— Ладно, пойдём. Похоже, его нету дома. Он как призрак, никогда не знаешь, где встретишь. Я однажды видел из окна тёткиного дома, как он выходил из дверей ночью. Не спалось мне. Посмотрел в окно, а он идёт вдалеке. Озирается по сторонам. Вроде боится кого. Обогнул дом и исчез в темноте.

Тут мне стало совсем любопытно. Куда он ходил ночью по глубокому снегу? В лес? А зачем? Мне очень хотелось узнать об этом таинственном человеке больше. Мишка мне ничего не мог рассказать. Сам знал немного. Но я решил, что стоит сходить в поселковый магазин. Продавщица наверняка знает о доме больше, ведь, как говорила мне бабуля, держит магазинчик свой уже много лет. Она была главной сплетницей маленькой деревеньки.

После пяти вечера на наш посёлок опустились густые сумерки. Я вернулся домой и увидел пышную ёлку, которую дед поставил в гостиной у окна.

— А вот и наш сын, — с улыбкой проговорила мама. — Мы ждали тебя, чтобы нарядить ёлочку.

Моё настроение резко ухудшилось, как только я зашёл в дом бабушки. Я ловил себя на мысли, что не могу перестать думать о той черноволосой девушке с красными губами. Мне казалось, что она и сейчас наблюдает за мной. Но за стенами дома я скрыт от посторонних глаз.

— Мам, я уже не ребёнок, чтобы вместе с вами наряжать ёлку. Мне не десять, а шестнадцать. Поэтому вешайте игрушки и гирлянды без меня. Мне это не интересно.

Все уставились на меня. Я никогда не грубил родителям. Не знаю, что на меня нашло, но я сам был удивлён своими словами.

Я единственный ребёнок в семье, но вопреки расхожему мнению, я не избалованный капризный мальчишка. Я всегда уважал отца и мать, вообще старших. Что вдруг со мной случилось, сам не понял. Но мне не стало стыдно. Я махнул рукой, и поспешил наверх, в свою комнату.

Включил свет, но тут же выключил. Я подбежал к окну и стал наблюдать за домом, где увидел незнакомку. Из моего окна он хорошо просматривался, ведь стоял выше нашего.

В окнах дома темно, хотя во всех остальных горел свет и сияли разноцветные огоньки. Зажгли ёлку на площади. Ребятня веселилась вокруг неё. Дети играли в снежки. Некоторые взрослые, что вышли подышать свежим воздухом на ночь, вели какие-то разговоры, смеялись и жестикулировали.

А меня вдруг одолела грусть.

Вскоре в мою спальню послышался стук и мама позвала меня ужинать. Но я не мог оторваться от созерцания загадочного дома. Да и есть я не хотел. Маме я отказал. Голос у неё был расстроенный. Это из-за моей грубости, конечно. Решил, что извинюсь утром.

Не знаю сколько прошло времени, но я задремал, сидя прямо на своём посту, положив руки на подоконник и опустив на них голову.

Мне приснилось, что я гуляю возле дома незнакомки. Я снова видел её. Проснулся внезапно. Как будто кто толкнул меня в плечо. Стал вглядываться в черноту леса. Понемногу различил очертания дома. А вскоре глаза совсем привыкли к темноте.

Я смотрел пристально и вдруг уловил какое-то движение возле дома. Сердце забилось чаще. Я слышал в ушах его стук. Увидел тень на снегу и как кто-то крадучись, пробирается по снегу, огибая дом.

«Это тот самый дядька, про которого мне рассказывал Мишка», — пронеслось в моей голове. Любопытство достигло апогея. Я вскочил со стула и начал собираться. Оделся тепло, натянул сапоги и осторожно вышел из комнаты. Перед выходом взглянул на часы. Полночь. Все мои уже давно спят. Хорошо, что в этом доме не скрепит лестница. Я могу спуститься, не издавая шума. Как мышь, тихо добрался до входной двери и также тихо, открыв её, выбрался на улицу.

Морозный воздух ударил мне в ноздри. К ночи заметно похолодало. Я двинулся вперёд, тем же маршрутом, что и мы с Мишкой сегодня днём. На одном участке пути провалился почти по колено. Выругался. Передохнул пару минут, отдышался. И снова в путь.

Вскоре передо мной вырос тёмный величественный особняк, который так манил к себе. Я смотрел в чёрные глазницы окон, надеясь разглядеть хоть что-то. В тайне я надеялся увидеть её. Красивую незнакомку в белом платье. Прекрасную девушку, которая запала мне в душу с первого взгляда. Но в окнах было пусто. Я поднял голову вверх. Ветер пронёсся по верхушкам седых елей. Вместе с ветром я услышал голос, зовущий меня. Я словно оцепенел, прислушиваясь.

В стороне от меня вдруг раздался хруст снега под чьими-то ногами. Я рывком сиганул за широкий ствол дерева и стал наблюдать за тем, кто появится из-за стены дома.

Прошло около минуты и я увидел силуэт. Он появился с левой стороны дома. Человек, на чьих плечах была какая-то ноша. Я стал приглядываться. Благодаря снегу вокруг было довольно светло, я мог различить фигуру. Это был хозяин дома. Тот самый человек, которого я видел из окна своей комнаты. И на плечах он нёс холщовый мешок с какой-то ношей внутри. Животное? Он решил поохотиться ночью? Это очень необычно. Быть может это какая-нибудь лисица, например, которая залезла на его территорию? Поэтому он её убил? Вопросы нарастали как снежный ком. А животное ли там? Или же…

Под моей рукой внезапно хрустнула ветка. Я чуть не вскрикнул, испугавшись. Почти впечатался в ствол дерева.

Человек резко обернулся и посмотрел в лес. Он принюхивался будто животное. Мне даже стало по-настоящему страшно: а вдруг он меня учует?

Жёлтая луна вдруг вышла из-за туч и осветила лицо мужчины. Я увидел как шевелятся его ноздри, как прищурены глаза, а рот его на мгновение исказила насмешливая гримаса.

«Он заметил меня», — мельком пронеслось в голове. Было желание прямо с места в ту же минуту рвануть и нестись, не останавливаясь до самого дома. Но я сдержался. Зажмурил глаза, опасаясь, что он подойдёт ко мне и прикончит как ту лису, что у него на плече.

Но время шло и ничего не происходило. Я открыл глаза. Выглянул из-за дерева. Никого. Только снег блестел в лунном свете. Мужчина исчез. Ушёл в дом, так бесшумно, что я даже не услышал хруста снега. Перед дверью остались его следы, которые доказывали, что мне не показалось.

Я побрёл домой, гадая всю дорогу, была та девушка плодом моего воображения или я видел её наяву. Мне пришла мысль пробраться в дом, когда хозяин уйдёт и осмотреть там всё.

Весь следующий день я сидел в своей комнате, наблюдая за домом на окраине. Мама и папа, звавшие меня сначала на завтрак, потом обед, затем погулять, но получая отказ, были озадачены, думали, что я заболел. Но я уверил их, что всё в порядке. Даже спустился к вечеру вниз, чтобы поужинать.

Моё наблюдение окончилось ничем, поэтому я всё -таки решил прогуляться. Я вспомнил про магазин и продавщицу, которая могла знать, что произошло в ТОМ доме два года назад.

Я поспешил на другой конец посёлка, и уже минут через десять был у красивого светящегося здания, украшенного гирляндами и разноцветными фонариками. Покупателей не было. За кассой я увидел женщину лет сорока пяти, симпатичную, с рыжими волосами и улыбчивым ртом. Она пересчитывала деньги в кассе. Почти сразу заметила меня.

— Ну здравствуй, парень, чего желаешь?

У меня было немного денег, можно и купить что-нибудь.

— Кола есть? — Спросил я и женщина усмехнулась.

— Всё бы вам эту дрянь пить.

— По мне она вкусная. Редко пью ее.

— Молодец. Маленькую или большую?

— Маленькую.

Мне понравился её голос. Грубоватый, с хрипотцой, но глубокий, бархатистый. Будто голос какой-то знаменитой певицы.

— Можно я здесь выпью? На улице холодно, — смущённо улыбнувшись, попросил я. Эта улыбка всегда действовала безотказно. Стоило мне так улыбнуться, мама, папа, бабушка, дед или ребята в школе, особенно девчонки, выполняли любую мою просьбу. Не знаю почему она так действовала на других. Но я этим пользовался.

— Садись у окна, — женщина предложила мне стул. Я расстегнул пуховик и уселся. Мельком взглянул в окно. Разыгралась небольшая метель. На улице ни души. И фонарь тускло освещает дорогу у магазина. А вдали видны огни коттеджей, где перед камином сидят люди и попивают глинтвейн. Где-то жалобно завыл пёс.

Я открыл газировку. Глотнул.

— Вкусно.

Она скривилась.

— Дрянь.

Я снова пожал плечами и глотнул ещё раз.

— Как тебя звать-то, любитель колы?

— Арсений, — я протянул ей руку, она улыбнулась немного удивлённо и пожала её. — Я из дома в начале улицы, приехал с родителями на новый год, к Амурским. Надежда и Валериан. Мои бабушка и дед.

— Ааа, вон кто ты. Будем знакомы, Арсений. Я Элла, держу этот магазинчик уже лет шесть как. А твои переехали летом. Хорошие, добрые люди.

— Так точно, — улыбнулся я. — Тут красиво.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать.

— И тебе здесь интересно? Я думала в твоём возрасте хочется по городу погулять в новогоднюю ночь. Шум, девчонки, вечеринка, массовое катания на горках.

Элла недоверчиво посмотрела на меня, записала что-то в тетрадь и убрала её в стол.

— Горки не для меня, я уже взрослый, девчонки у нас некрасивые, а шум я не люблю. Я бы лучше жил в деревне, — беспечно кинул я. — Люблю тишину и загадочность русских посёлков. Таинственность манит.

Я решился подобраться к сути моего посещения, но напрямую говорить зачем пришёл Элле не хотел. Вдруг она подумает, что я просто очередной любопытный мальчишка, которому скучно и нечего делать в глухой стороне. Пусть лучше она сама мне расскажет.

— Ты интересно говоришь, грамотно, — даже с неким уважением произнесла Элла.

— Я читать люблю.

— И загадки значит разные? Тайны?

Попалась Элла на крючок.

— Ага.

— Могу кое-что рассказать, если не забоишься, — она насмешливо так подняла бровь и улыбнулась одним краешком полных губ.

— Я не боюсь, мне интересно, — с вызовом ответил я.

Элла хлопнула в ладоши и открыла ещё одну колу.

— Держи, за мой счёт. Устраивайся удобнее и слушай.

Я принял вторую бутылку колы, чуть поёрзал на стуле и приготовился слушать рассказ.

Моя новая знакомая облокотилась о прилавок, подперев рукой подборок и начала:

— На окраине нашего посёлка, как ты уже видел, стоит огромный домище, чёрный как ночь и страшный как душа дьявола. Живёт в том доме вдовец. Людей сторонится, ведёт затворнический образ жизни. Лишь изредка заходит ко мне в магазин. Но два года назад он был счастливым мужем и отцом. Дочка у него была красавица, черноволосая, розовощёкая, губы красные-красные. Твоего возраста, примерно, девчушка была. И жена ничуть не хуже. Любил мужичок свою семью. Они часто прохаживались по посёлку. Я слышала, находясь тут, звонкий и радостный смех их дочери. Звали её Алина.

Я попробовал на слух это имя. Алина. Очень красивое имя.

— Как-то зимой заболела жена. Чахла, становилась всё бледнее день ото дня. Перестала выходить из дома, а потом, по слухам, и с кровати не поднималась.

— И что, не могли ей помочь? Врачи-то?

— Никто не знал, что с ней, — Элла пожала плечами и одиноко уставилась в окно за моей спиной. — Муж её страдал очень. Алина тоже. Её сильно затронула болезнь матери. Она всё так же гуляла по посёлку, но улыбаться стала меньше.

Я понимающе кивнул. Дочь любила мать. Если бы моя мама заболела, я б ни на минуту её не покидал. Сидел у кровати, ухаживал. Я люблю маму, и отца, и бабушку с дедом. Так же и Алина.

— Между тем, Алина становилась всё краше день ото дня. Мама её вскоре скончалась. На похороны муж никого не позвал. Так один её и похоронил.

— А где? — Задал я резонный вопрос.

— А чуть дальше от их дома её могила. После похорон мужчина почти перестал бывать в посёлке. Лишь изредка приходил за продуктами и водой. Потом мы перестали видеть Алину. Она словно исчезла, испарилась. Многие думали, что уехала, а кто-то говорил, что отец неё отослал. Она очень была на мать похожа. Тяжело видать было, вот и отправил её к родственникам.

Мишка мне тоже самое сказал. Снова посетила мысль, что это жестоко. Избавиться от дочери, отослать будто ненужную вещь. И потом, кого тогда я видел в окне их дома? Разве не Алину?

— Так вот и живёт теперь, один, как волк без стаи. И что самое странное, я заметила вороны кружат всё время над их крышей. Плохо это. Вороны символы нехорошего, тёмного.

Элла вздохнула и посмотрела на меня.

— Но я видел девушку в том окне! — Зачем-то ляпнул я. Кто меня за язык тянул?

— Ты что ходил к тому дому? — Она подняла бровь и чуть дёрнулась назад. Покачала головой. — Не стоит тебе туда ходить. Мало ли что там у него.

Мы оба задумались. Я смотрел в окно, вдаль, туда где стоит дом Алины.

— Так, колу ты свою допил. А теперь давай, иди домой. На улице темень, глядишь хватятся тебя. Да и мне пора магазин закрывать давно уже.

Делать было нечего. Да и зачем мне там было дольше оставаться? Я получил, что хотел.

Я встал со стула и, поблагодарив Эллу за колу и рассказ, вышел на улицу. Спокойный, безветренный вечер встретил меня. Я побрёл по дорожке через посёлок. Всё думал об Алине. Никуда она не исчезла. Она живёт всё в том же доме, но никто, кроме меня этого не знает. А нет, теперь и Элла знает. Но вряд ли она мне поверила.

Я дошёл до дома бабушки и деда.

Меня уже потеряли. Я извинился, что меня так долго не было. Сказал, что гулял, осматривал окрестности, заходил в магазин. Дед покосился на меня и фыркнул. Не верит. А я что? Ничего плохого не сделал. Просто беседовал с Эллой.

Всю ночь ворочался с боку на бок. Снилась Алина, махающая мне рукой из окна.

Днём следующего дня прибежал Мишка, звал в город, что недалеко от посёлка. Погулять хотел, по магазинам пройтись. Я отказался. У меня были другие планы.

Я собрался прогуляться по посёлку. Спустился, а в гостиной пусто. Пожал плечами и вышел. Погода стояла спокойная, улицы красивы и заснеженны. Я прошёлся до магазина Эллы, но он был закрыт. Обошёл весь посёлок. Стало тоскливо. Меня тянуло в тот дом. Я остановился недалеко от дома бабушки.

Позади себя услышал шаги. Обернулся. Вздрогнул от испуга и неожиданности. Передо мной стоял тот самый дядька. Из дома на окраине. Отец Алины.

— Здравствуй, — приветливо проговорил он. Его лицо скрывала чёрная шляпа, пальто до самых пяток прятало высокую фигуру.

— Зздрасти… — Как дурачок стал я заикаться.

Он вроде улыбнулся. Сдвинул шляпу. Я увидел лицо, чуть покрытое морщинами, светлые глаза, с интересом разглядывающие меня. Я бы не сказал, что этот человек выглядел пугающе, наоборот, он довольно приятен. Ночью в лесу он выглядел иначе.

— Ты был около моего дома. Я видел тебя.

Всё —таки заметил! Я- то дурак думал пронесло. Сейчас отчитывать будет, что за чужим домом слежу.

— Если хочешь пойдём, я познакомлю тебя с дочкой.

Сердце радостно забилось. Я увижу её вновь?! Эту красивую девочку, что так запала мне в душу!

— Она дома?

Глупый вопрос. Но я просто растерялся.

— Дома. Ждёт тебя, — мужчина оглянулся в ту сторону, где темнеющий среди елей, стоял его дом.

— Я…

— Арсений, давай домой! — Бабушкин крик заставил меня поморщиться. Я что ребёнок?! — Отцу нужна помощь. Заходи.

Вот, чёрт! Я же мог с ней познакомиться.

Глянул на своего собеседника. Странное у него было выражение лица. Теперь уже не такое приветливое, оно выражало нетерпение, досаду и даже злость. Он заметил мой взгляд и улыбнулся. Черты лица снова разгладились.

— В другой раз, — сказал он, и пошёл от меня прочь.

Эх, бабуля!

— Стойте, — почти шёпотом произнёс я. Но он услышал и обернулся. — Я приду. Только помогу отцу.

Он еле заметно кивнул. Вскоре его высокий силуэт растаял среди деревьев.

— С кем это ты там разговаривал? — Сурово спросил дед прямо с порога.

— Ни с кем, — рявкнул я, досадуя, что пришлось вернуться домой.

Дед озадаченно посмотрел на меня и отвернулся.

— Нечего водиться со всякими, — проворчал он. Я пропустил его реплику мимо ушей и пошёл помогать отцу, как оказалось, в гараже. С машиной неполадки, а я лучше отца разбирался в автомобилях.

Только к вечеру я снова был свободен. Быстро собрался и, пока никто меня не видел, выскользнул из дома. Мне захотелось прийти в гости к Алине не с пустыми руками. Добежал до магазина, опять закрыт. Куда же подевалась Элла?

Делать нечего. Придётся идти ни с чем. Я пробрался по снегу до загадочного дома. Там меня уже ждали. Её силуэт мелькнул в окне. Я увидел её улыбку и помахал рукой. Вороны закаркали над крышей, разрушая очарование момента. Дверь отворилась. С сильно бьющимся сердцем я сделал шаг внутрь.

Меня обдало прохладой и запахом лаванды. В прихожей было темно, но дальше по коридору я увидел мерцание света. Тусклое, будто от свечей, оно вело меня вперёд.

Я оказался в большой гостиной с огромным камином, в котором трещали поленья, устланной толстыми коврами и завешанной разными картинами в золочёных рамках. Совсем не современно. Но это мне понравилось. У камина я увидел её. Алина стояла, прислонившись к одному из кресел с высокими спинками. В белом платье, с распущенными тёмными волосами, она выглядела такой грустной и ранимой, что моё сердце невольно сжалось. Этот образ я навсегда запечатлел в своей памяти. Даже спустя годы он, неотрывно следовал за мной.

— Привет, — просто и очень робко произнёс я. Она обернулась. Боже! Что за красавица!

— Здравствуй, — ответил мне тонкий, нежный голосок.

Она подняла руку и поманила меня к себе. Я подошёл. Вблизи я хорошенько рассмотрел её лицо. Худенькое, изящное и бледное, обрамлённое чёрными локонами, оно будто умоляло о чём-то. Её губы неестественно красные, полные и красивые. Как при такой бледности она сохраняет яркий цвет губ? Это явно не помада. Они у неё сами такие!

— Алина, — представилась она.

— Арсений, — я чуть склонил голову в приветствии.

— Я видела тебя сквозь окно. Ты подглядывал?

Я смутился.

— Я… я… не хотел.

Она улыбнулась, видя мой стыд.

— Ничего страшного. Человек любопытен. Что поделаешь.

Она дёрнула плечом и мне показалось, что вот вот упадёт. Так хрупка она была. В чём держалась жизнь, я не понимал. Тоненькая фигурка, запястья я бы мог обхватить двумя пальцами и место бы ещё осталось. Я поспешил поддержать её. Но она лишь улыбнулась и покачала головой.

— Ничего страшного. Скоро я стану прежней.

— Прежней?

Она поджала губы.

— Ты не из посёлка?

— Нет, приехал сюда погостить на новый год.

— Ты красивый, — вдруг сказала она и подняла руку. Провела по моей щеке ладонью. Её тонкие нежные пальцы были чуть холодны, но прикосновение было так приятно. — Ты мне нравишься.

— И ты мне, — машинально ответил я, касаясь в ответ её руки. Маленькая прозрачная слезинка покатилась по её щеке.

Она затрясла головой, закрыла лицо руками.

— Отец! — Крикнула она. — Нужен другой. Не этот.

Я не понимал, о чём говорит Алина. Просто зачарованно смотрел на неё.

— Но кого я найду сейчас? Уже поздно.

— Найди лису, зайца или кого угодно. Только не его!

Я нахмурился. Чёрт, о чём они говорят?

На улице вдруг поднялся ветер, вороны закаркали громче, из леса послышался вой. Я сделал шаг назад. Они будто не замечали меня. Отец Алины вышел из темноты и встал позади меня, закрывая выход из комнаты.

— Они тебе не помогают, — спокойно и холодно сказал он. — Нужен человек.

— Тогда другой, тот, что был с ним.

— Дочка!

— Отец! Ну же. Я не буду. Он слишком хороший. Я чувствую.

— О чём вы говорите? Что вы хотите сделать?

Она взглянула на меня обречённо.

— Уходи и больше никогда не возвращайся в этот дом. Я плохая, мной командует дьявол, и я не в силах его укротить!

— Алина, я не понимаю!

Дьявол? Что это значит? Она что, ведьма? Или вампир? Оборотень?! Господи, кто она такая? Может, это просто шутка? Нет, не похоже на розыгрыш.

— Тебе и не понять. Ведь не ты всю жизнь живёшь, питаясь душами других существ. Я так устала, я так хочу умереть, но он не даёт мне!

— Алина, прекрати истерику, — всё тот же холодный голос прозвучал в полутьме комнаты. — Мне придётся у***ь его, если ты всё расскажешь. Я много лет хранил твою тайну, но он не будет, он чужак.

— Какую тайну?

Было ли мне страшно узнать тайну Алины? Да. Испугался ли я того, что они могут со мной сделать? Да. Хотел ли я узнать всё? Да, да, да!

— Он не расскажет никому. Я это знаю. Он влюблён в меня. А я влюблена в него. Из-за этого он будет молчать.

— Ты питаешься душами других существ? — Потрясённо проговорил я.

— Всю жизнь, с самого рождения. Меня зачали с помощью ритуала, потому что мама не могла забеременеть естественным путём. Я родилась проклятой.

Я во все глаза глядел на эту милую, хрупкую девушку, страдающую всю свою жизнь.

— Я чувствовала жажду с рождения. Мне не нужно было молоко или еда. Мне нужны были чужие жизни, чужие души. Отец ловил для меня животных и мне хватало, пока я была маленькой. Но когда подросла… Я изведала человеческую душу. Это совсем другое. Так я не насыщалась никогда. Жизнь била из меня ключом, энергии хоть отбавляй. Я не могла остановиться. Мы не трогали людей из посёлка. Отец привозил из разных городов. Но это опасно. И мы перестали. Потом мама заболела. И я…

Боже! Она убила свою мать!

— Ты забрала её душу.

Алина снова закрыла глаза руками и зарыдала.

— Я забрала её жизнь. Отец был очень несчастен. Я старалась обходиться только животными. Но недавно… пришёл ты. Я увидела тебя и жажда человеческой души вернулась ко мне.

Я не верил своим ушам. Я должен был стать добычей, но Алина влюбилась в меня и теперь добычей станет… Мишка?!

— Эта женщина, — сказала вдруг Алина.

Женщина? Какая женщина?

— Она попалась мне сегодня утром. В лесу. Ходила там, любопытничала.

— Какая женщина, Алина?

И тут меня словно громом поразило. Элла! Вот почему её магазин весь день закрыт сегодня. Элла… мертва. И чёрт её дёрнул гулять по лесу!

— Элла мертва?

Алина кивнула. Я закрыл рот рукой, чтобы не закричать.

— Я не хотела. Но моя жажда с каждой минутой растёт.

— Вы заманили меня сюда? — Я обернулся к её отцу. Он стоял не шевелясь. Он даже бровью не повёл. Должно быть, всё же решил избавиться от меня, поэтому и позволил дочери продолжить рассказ. Даже если Алина меня отпустит, он нет. — Я очередная добыча.

— Я не стану!

— Тебе никуда не деться, — насмешливо проговорил мужчина. — Она этого не хочет, но совладать с собой не сможет. Она отберёт твою душу, когда голод станет невыносимым.

— Убегай, Арсений, — умоляюще сложила руки Алина. — Убегай пока не поздно.

Я не хотел оставлять её. Но и умирать я не хотел тоже. Мелькнула мысль! Что если…

Я резко обернулся к отцу девушки.

— Алина, кто решил провести тот ритуал? Ритуал, что сделал тебя такой?

Мужчина нахмурился. Он ещё не понял к чему я веду.

— К чему это? Зачем ты спрашиваешь? — Алина подошла сзади и взяла мою руку. — Тебе надо бежать.

— Просто ответь мне, — не сдавался я.

— Отец. Он увлекался магией, разными обрядами. Он и решил провести тот ритуал.

— Алина, — прошептал отец девушки.

— Вот кто виновен, что ты убийца, — я ткнул пальцем в сторону её отца. Увидел как он чуть заметно сделал шаг назад, ближе к двери. — Он сделал тебя такой. Так разве он не должен понести за это наказание?

Я посмотрел в бледное и прекрасное лицо девушки. Понимание промелькнуло в её взгляде.

— А ведь и правда, ты отец совершил тот ритуал при зачатии. Ты знал, на какие муки обрекаешь меня и других.

Она сжала мою руку сильнее, я сжал её в ответ. Взгляд Алины сказал мне всё.

— Дочка, дочка!

Я вышел на улицу и обошёл дом. Прошёл немного дальше в лес. Там я увидел надгробие. Могила матери Алины.

Пока в доме совершалась месть, я стоял и смотрел на чернеющий памятник. Да, я сотворил ужасную вещь, но разве не менее ужасно обречь собственное дитя на вечную муку? На вечную жажду душ? На вечное желание у***ь?

***

Утро нового года выдалось прекрасным. В меру снежным, в меру ветреным, в меру спокойным. Посёлок ещё спал, как и спали мои родители, когда я и Алина выехали на пустынную дорогу на отцовском автомобиле. У меня в кармане были деньги на первое время. А машину я верну позже.

Я ещё не знал, куда мы едем, но моей любимой нельзя было оставаться здесь. Если бы она осталась, то все скоро узнали бы о её особенности. Я не мог допустить этого. Как не мог допустить и гибели моих родных. Мы придумаем что-нибудь. В конце концов, в мире много густонаселённых городов, где мы можем не бояться, что её обнаружат. И еды там полно. Алина всегда будет сытой.

Я вдавил педаль газа в пол и мы помчались быстрее. Алина впервые ехала в автомобиле. И ей нравилось.