Люлю тебя

Глава 1

Лето 2008 год

Вздрогнув, Таня открыла глаза. Недолог был сон. Всего каких-то два часа. Но даже за это короткое время, хотелось поскорее проснуться. Мобильный, лежавший возле подушки, брякнул, оповестив о входящем сообщение. Часы показывали ровно девять. 

Буквально два года назад мало кто знал Лунину Татьяну. А теперь её имя мелькает среди книжных полок в разделе — современный любовный роман. Ещё с детства, фантазия била через край, иногда даже слишком, но она никогда не рассматривала писательство, как основной заработок. И больше считала это хобби.

Подойдя к зеркалу, девушка окинула себя взглядом и пробормотала:

— Ужас какой! Кто ты, чудовище?

На неё из зеркала смотрело нечто потрёпанное и сонное. Мешки под глазами, опухшие веки и торчавшие в разные стороны пепельно-русые волосы, свидетельствовали о бессонных ночах. Она давно уже привыкла к безумному ритму. Иногда сидишь часами и ночами, забыв обо всём на свете — например, о куриных крыльях в духовке — выкладываешь на чистый лист бумаги слово за слово, а то парой не спишь сутками, редактируя текст после внесённых правок. А потом приходится грызть те самые угольки, которые в духовке забыла. Но сегодня был тот долгожданный выходной, когда хотелось поспать до победного.

Наведя на скорую руку марафет, Лунина спустилась на первый этаж. На автомате заглянула в почтовый ящик. Но кроме конверта без обратного адреса и рекламного мусора внутри ничего не было.

На улице стояла невыносимая жара, беспощадное солнце грозило расплавить всё до чего могло дотянуться.

Невысокое здание издательства «Бермуд» встретило её отблесками яркого солнца в зеркальных панелях. Хотелось как можно скорее забежать в прохладу бетонных стен.

– Привет, Танюха! Ты к Мишке? – Встретила её в приёмной Лена — личный помощник главного редактора Серебрякова Михаила. Именно он стал тем связующим звеном, между читателями и романами Луниной.

– И тебе утро доброе. Он у себя?

– Он на совещание. А разве Миша тебе не сказал. Я даже не знала, что он тебя приглашал, – искренне удивилась Елена. – Обычно он о таком не забывает.

– Видимо, в этот раз он сделал исключение, – Таня поправила чёлку, которая уже порядком отросла и постоянно лезла в глаза. – Раз кабинет пуст, — качнула головой в сторону светлой двери, – могу я занять.

– Иди конечно, а я покараулю, – заговорщицким тоном и с улыбкой отозвалась Лена.

– Спасибо, – одними губами прошептала Лунина и скрылась за дверью.

Как будто только вчера, она вошла в этот кабинет, робко опуская глаза и сжимая в руках одну из рукописей. Все её истории, до знакомства с Михаилом, либо пылились в ящике стола, либо занимали места на жёстком диске. В отличие от других, Серебряков смог разглядеть в её книгах потенциал. Таня всегда боялась, что книги, которые она пишет, слишком скученные и мало кого смогут заинтересовать. Но Миша уверял её в обратном. И он действительно не ошибся с выбором, за это Лунина была ему благодарна.

– Совещание — дело не шутошное, — пробубнила под нос Таня, и сняв босоножки на небольшой платформе, вытянулась во весь рост на кожаном бежевом диване.

***

Михаил вернулся в кабинет. Повесив ненавистный пиджак на спинку кресла, ослабил галстук. Совещание с руководителями отдела прошло вполне гладко, но всё равно осталась куча нерешённых вопросов.

Главный редактор подошёл к дивану, на котором мирно посапывала Лунина, присел на корточки. Танчик спала, подложив одну руку под голову. Отросшая чёлка закрывала лоб. Михаил не смог удержаться и убрал непослушные пряди в сторону. Таня вздрогнула, но не проснулась, только приоткрыла губы и выдохнула. В ту же секунду безмятежное лицо сменила тревожная мимика, длинные ресницы задрожали и Лунина, еле слышно, произнесла: «Прости».

– Опять кошмары снятся? – обратился он, больше сам к себе. – Ты вообще спишь нормально, если меня нет рядом?

Она продолжила повторять: «Прости», заметавшись на диване.

– Вставай спящая царевна, – проговорил Михаил, погладив по щеке. Но Татьяна никак не среагировала. – Танчик подъём, срок сдачи рукописи проспала!

Лунина ошалело вскочила с дивана, схватила сумку и засуетилась:

– Я… сейчас… да, – начала она рыться в бежевой сумке. Но осознав, где находится и кто стоит перед ней, плюхнулась обратно на диван. – Мишка, ну ты и придурок. Я и так почти две ночи не спала с этими правками. Только сегодня к утру закончила.

– Ну и спала бы, зачем приехала?

Таня подняла глаза и посмотрела на Серебрякова.

– Ты же сам мне СМС прислал, да ещё звонком разбудил, – захлопала она ресницами, прогоняя накатившую сонливость.

– Я?! – искренни удивился Михаил, и даже бровь приподнял, прищурив зелёные глаза. – Я тебе ничего не отправлял, и тем более не звонил. Тебе, может, приснилось?

– Но… – Таня достала из сумки телефон, открыла сообщение и только потом, посмотрела на дату. Оно было прислано неделю назад. – Чёрт! – Выругалась Лунина и стукнула себя ладошкой полбу. А пропущенный звонок оказался, вообще с неизвестного номера. – Видимо, и в самом деле приснилось.

Проведя рукой по волосам и приводя причёску в творческий беспорядок, Таня зевнула.

Видя, как Танчик боролась с желанием завалиться спать прямо здесь на диване, Михаил хмыкнул себе под нос:

– Зная твою скупость, наверное на метро ехала, и как только доехала?

– Ты что-то сказал? — в очередной раз зевнув и растрепав ещё больше волосы, поинтересовалась она.

Серебряков окинул её взглядом. Выдохнул с пониманием того, что горбатого могила исправит, в особенности это касалось Луниной, проговорил:

– Завтра же пятница, и я планировал устроить шашлыки нашим небольшим, но дружным коллективом. Ты с нами?

– Это вопрос или утверждение? – отозвалась Таня.

– Утверждение, – заявил Михаил.

– Тогда чего спрашиваешь?

– А я и не спрашивал, я ставил в известность, – усмехнулся главный редактор. – Так что будь готова.

***

Серебряков остановил машину. Направил зеркало заднего вида на сиденье, где мирно посапывала Лунина. И поймал себя на мысли, что разглядывает девушку. Таня беззаботно спала, свернувшись калачиком, иногда морщила нос. Аромат кожаного салона авто нарушали нотки цветочно-фруктовых аккордов её духов. Не было в Танчике чего-то особенного, обычная и внешность, и фигура. Роста, как говорят, не модельного. Волосы короткие...

В какой момент весь мир завертелся вокруг неё? Мишка не мог точно сказать, когда именно Лунина стала центром вселенной. Может, когда он впервые открыл дверь? Дверь, изменившую его отношение к взбалмошной девчонке, или ещё раньше? Как часто они собирались в этом загородном доме? Почти каждые выходные приезжали устраивать шашлыки. Таня давно уже стала частью компании, а сам дом стал ей как родной. Если подумать, наверное, именно тогда, когда он открыл дверь.

Михаил в очередной раз окинул пассажирку взглядом. Серебряков порой замечал, что Танчик держит всех на расстоянии вытянутой руки, она может пошутить, поддержать разговор, но никогда не позволит переступить грань, между дружбой и постелью. Только почему-то ему она позволяла чуть больше остальных. Неправильно, позволила подойти чуть ближе обычного.

Мишка невольно улыбнулся, вспоминая, как однажды застал её спросонья в растрёпанном виде. Одетую в свою «счастливую футболку» с дырками. Она даже как-то драку за неё устроила, когда Михаил попытался выкинуть это некогда розовое безобразие с зайцем.

Вот именно, позволила нарушить своё личное пространство его присутствием.

Серебряков перевёл взгляд с зеркала заднего вида на центральную дорогу, освещённую фарами, выхватывающими из темноты дома и нужный ему поворот. Отпустил сцепление, позволяя машине медленно тронуться с места. Свернул во второй переулок на посыпанную гравием дорогу. Впереди показалась тёмно-синяя крыша, подсвеченная жёлтым единственным уличным фонарём.

Михаил плавно подкатил к воротам, где уже собрались остальные и ждали, когда хозяин впустит их на территорию, расположив выпивку с закуской на капоте одной из иномарок, из колонок которой разносилась современная попсовая музыка.

Ленок разместилась тут же на капоте, весело хихикая, слушая историю Андрея и попивала явно не первую порцию горячительного. Её взгляд коснулся подъехавшей машины, и она быстро спрыгнула с капота, выставив руку и тыкая пальцем в опоздавших.

— Ну вы и долго! — произнёс Андрюха, чуть ли не вприпрыжку подскочив к Серебрякову, который уже открыл дверь и вылез из салона.

– Пробки, – коротко бросил Миша и кинул ключи Андрею. – Иди открывай.

— Будет сделано, — отозвался тот.

К Мише подошёл старый друг — Фирсов Александр, единственный, которому он мог всецело доверять. Человек, с которым росли вместе и знали, пожалуй, все секреты друг друга.

— Я даже не сомневался, — посмотрел он на заднее сиденье. — А кто-то ещё не так давно о сладкой мести пел, — усмехнулся.

— Ты же знаешь, я добрый и пушистый.

— Особенно, когда спишь зубами к стенке, — закончил фразу друг.

— А ещё я отходчивый.

— Да? — протянул Фирсов, приподняв брови. — Смотрю, влип ты, Мишка, по самые уши.

— О чём ты?

— Неважно, — отмахнулся Саша и поспешил сменить тему. — Смотрю, совсем её замучил.

— Кто ещё кого здесь мучает, — полушёпотом возмутился редактор. — У меня от неё сплошные головные боли. — Он приложил пальцы к виску и скривил лицо.

— Я давно говорил, что из тебя хреновый актёр, — констатировал Саша.

— Вот поэтому меня и не приняли на актёрский факультет.