Я едва успела перевести дух, губы всё ещё горели от его поцелуя, когда дверь с грохотом распахнулась. Её трость сверкнула в воздухе, как лезвие гильотины — инстинктивно я вжалась в стену, подняв руки. Но боль не пришла. Только резкий звук удара по плоти, и вдруг — он передо мной. Его спина, напряжённые плечи, запах кожи и гнева.
- Зачем?
Его мать замерла с тростью в руке, её глаза — два раскалённых прожектора. Я видела, как дрожит её подбородок. Не от страха. От ненависти.
— Как ты посмела! — закричала она, и прежде, чем я успела произнести хоть слово в своё оправдание, она замахнулась тростью.
Инстинктивно я подняла руки, чтобы защититься, но в этот момент Аяз хватко перехватил её удар, встал, между нами, возвышенной горой.
— Оставь её! — голос звучал с предостережением, сквозь стис
