Проснись, проснись моя звезда

Глава 1. Удивительный день

Утро удивительного дняСкоро крыши и карнизы начнут обрастать сосульками.  Хрустальными нитями чистого льда, пылающими холодным солнечным пламенем на каждый поздний рассвет и на каждый ранний закат.

В этот тесный, запутавшийся в тысячах противоречий взаимных претензий и опасений мир (словно котёнок в клубке ниток) приходила весна.

В тесный мир приходила весна.

На солнце - жарко, в тени - холодно. Днём капель, ночами метели. Такова ранняя московская весна. Совсем-совсем ранняя. Многие считают её ещё частью зимы и всерьёз полагают, будто настоящая весна наступит только через пару недель, а то и через месяц. Но Григорий Скрипенов уверен: зима закончилась.

Пусть ночами метут метели и к утру посыпанная песком наледь вновь укрывается тонким слоем свежего снега. Пусть ещё приходится ходить в зимней одежде, а более лёгкие вещи ждут своего часа в большом общем шкафу в комнате в общежитии. Ему нет нужды смотреть на календарь. Когда сменяются времена года, у воздуха меняется запах. Что-то более тонкое чем запах, чего вот так запросто не опишешь словами. Сумма целого комплекса тончайших ощущений. Частью подсознательных. Может быть даже большей частью подсознательных.

Просто однажды утром Гриша проснулся в своей скрипучей кровати и понял, что вот сегодня, вот прямо сейчас закончилась зима и наступила весна. Возможно он уловил приход весны, когда ещё спал. Ведь сложно представить, чтобы такое глобальное явление общемирового масштаба, как наступление весны на планете Земля, дожидалось пробуждения одного-единственного студента. Где общемировой масштаб и где Гриша?

Было ранее утро. В любом студенческом общежитии понятие времени несколько размыто, что и не удивительно, учитывая, что под одной крышей собраны самые разные люди, от сов до жаворонков, от умудрённых студенческой жизнью старшекурсников, до совсем зелёных первокурсников. Но проснулся он действительно рано. На часах только половина шестого утра. Сопят в своих кроватях трое его товарищей. Должно быть досматривают десятый сон.

Первокурсников селят по четыре человека в комнате. Но уже к третьему курсу половина переводилась в институты попроще, а к выпускному оставалась едва ли четверть от общего числа изначально зачисленных. И это ещё не считая входных экзаменов, где вообще отсеивались девять из десяти абитуриентов. Порядки в высших учебных заведениях драконовские, но что поделать. Если тебе дали самое лучшее. Если на твоё обучение потрачены народные деньги. Да что там деньги! Если ради тебя маститые учёные и ведущие инженеры, работающие в передовых областях, специально приезжают из научных институтов и конструкторских бюро, чтобы прочитать курс лекций. То и ты, дорогой друг, уж будь добр, соответствуй, - как сказал на вводной лекции декан их факультета эволюционной кибернетики и адаптивной вычислительной техники. - А не можешь соответствовать, тогда на выход. Хороший техник стране гораздо нужнее плохого инженера.

Сидя в огромном, как стадион, зале, рассчитанном, наверное, тысяч на пятьдесят человек и вместе с остальными первокурсниками слушая декана, Гриша проникся и мысленно пообещал себе, что дойдёт до самого конца курса. Потому, что зачем становиться хорошим техником, если можешь стать отличным инженером? Если сможешь.

Наверное, что-то подобное пообещал себе каждый второй из набившихся в огромный зал, как малосольные сельди в бочку, первокурсников. Если вообще не каждый первый.

Практически все преподаватели, в первую же неделю, честно пообещали студентам приложить все силы, чтобы срезать и отсеять как можно больше человек.

-Имейте в виду, товарищи студенты, буду валить, -обещал молодой профессор с курчавыми, как шёрстка у барашка, волосами, обводя учебную группу тяжёлым взглядом светло-голубых, выцветших глаз. -И не когда-нибудь на старших курсах, а с первой же сессии.

Первокурсники сидели тихо, как пришибленные мыши, и боялись громко дышать. Только сегодня им уже три раза пообещали, что будут жёстко валить на основных и промежуточных экзаменах и контрольных.

Только Гриша, непонятно как набравшийся смелости или безрассудства, поднял руку и, дождавшись разрешения молодого профессора с выцветшими глазами, осмелился спросить: -А зачем нас специально валить?

-Вы вообще, представляете, что может натворить недоучившийся «типа инженер», если его допустить к корректировке логических парадигм стратегического искусственного интеллекта типа «умник»? Или хотя бы тактического ИИ инсталлированного на тяжёлый боевой автоматизированный комплекс класса «светозар» или на сверх манёвренный истребитель с возможностью беспосадочного полёта почти в полтысячи часов?

Вопрос явно риторический. Вряд ли кто из первокурсников, начавших обучение без году неделя, мог бы себе представить последствия маленькой ошибки, совершённой на любом из этапов создания-рождения ИИ, обучения, тестирования или инсталлирования на финальный носитель. Хотя у них было богатое воображение.  Воображение, дополнительно простимулированное тяжёлым взглядом выцветших глаз молодого профессора с курчавыми волосами пообещавшего, что легко учиться не будет. Будет тяжело, трудно. Но, боже мой, до чего же интересно.

Половина шестого утра. Гриша ощущал себя полностью выспавшимся и готовым встретить новый день. Столкнуться с ним грудь в грудь. Даже не скажешь, что лёг в первом часу и проспал, получается, едва ли пять полных часов. Голова ясная, ни следа сонного дурмана. Тело полно жизни, энергии, внутреннего огня, как будто после хорошей разминки. Он с удовольствием потянулся, заставив скрипучую кровать привычно заскрипеть. Соседи по комнате и ухом не повели. Любой первокурсник, в первые же недели после заселения в общежитие, неизбежно обретает мистическое умение спать при свете, когда над ухом разговаривают соседи или просто спать, когда выдаются свободные полчаса.

Скосив глаза на прилепленную над дверью плёнку-монитор, Гриша убедился, что сейчас отнюдь не половина шестого, а всего лишь без двадцати. Получается он чуть ли не десять минут валяется в постели, предаваясь воспоминаниям о первых днях учёбы в московском технологическом университете, он же высший технологический. Стоило ему подумать об этом. Осознать сам факт того, что последние десять минут упражнялся в ретроспективе, как на него тотчас навалилась ещё большая гора воспоминаний. Как он проходил онлайн-тестирование, на поступление в высший технологический. Странно, он тогда практически не волновался. Родители волновались. Младшая сестрёнка Ленка держала за него скрещённые пальца. Старший брат тоже слал из северного Мурманска через сеть подбадривающие видеограммы. Все они волновались, а Гриша нет. Он откуда-то был уверен, что сдаст. И сдал. Так хорошо сдал, что его результатами заинтересовались в самой Москве.

Вот когда его собеседовала по видеосвязи приёмная комиссия из московского технологического, Гриша разволновался. Но, наверное, члены приёмной комиссии оказались привычны к волнению абитуриентов. Тем более если те не коренные москвичи, которым, как известно, море по колено и которые чуть ли не за руку здороваются с самим генеральным, а мальчишка из небольшого городка, одинаково отдалённого что от кипенной Москвы, что от хладного Мурманска. Его приняли в высший технологический. На факультет эволюционной кибернетики и адаптивной вычислительной техники. Самый лучший факультет, как по мнению самого Григория, его родителей, младшей сестрёнке Леночки и старшего брата, занимающегося обслуживанием атомных ледоколов в мурманском порту.

Воспоминания нахлынули, захлестнули и отошли. Объективного времени прошло едва ли пять минут, а субъективного, охваченного ретроспективным внутренним взором, порядка двух месяцев. Странная штука человеческий разум. Та крохотная часть, подобно верхушке айсберга, венчающая скрытую под водой внесознательного махину. А знаете, что самое странное? То, что люди, до конца, не понимая, как мыслят они сами, сумели придумать и создать искусственный разум, воплощённый в алгоритмах нечёткой логики и нейронных сетей. Совсем не похожий на их собственный. Почти совсем не похожий.

-Почему у меня сегодня такое хорошее настроение? -подумал Гриша. -Что сегодня за день такой?

И тут он вспомнил. Или, может быть, понял - сегодня первый день весны! Вот прямо сейчас.

Как будто весна, чтобы наконец наступить, дожидалась пробуждения именно его, студента-первокурсника, Григория Валерьевича Скрипенова.

Или, быть может, он проснулся ровно к тому моменту, когда должна была наступить весна? Чтобы молча, в одиночестве, поприветствовать её приход, пока все остальные спят.

Или это он сам придумал себе, ведь до календарной весны ещё полтора месяца, а чуть кривовато наклеенная на стену плёнка-монитор, кроме текущего времени показывала ещё и погоду на улице: минус восемь и усиливающийся снегопад. Но нет, Григорий твёрдо знал, что сегодня наступила весна. Самая-самая ранняя. И пусть только чуткий внутренний детектор внутри у одного Гриши определил - она пришла, а остальные и знать не знают. Зато знает он. Тот самый запах, который не запах, а нечто более тонкое, как чувство направления на магнитный полюс у перелётных птиц или вдохновение у поэтов, чётко утверждало: вот прямо сейчас, она наступила. И это совершенно точно.

-Поэты? При чём здесь поэты? -спросил себя Гриша. -Если бросаться сравнениями, то следует сравнивать не с вдохновением каких-то там стихоплётов, а с интуицией инженеров и наитием опытных конструкторов. В поэты идут те, кого не взяли в инженеры!

Он рывком поднял себя с недовольно отозвавшейся коротким скрипом кровати. В комнате темно, но привыкшие после сна глаза отчётливо различают контуры предметов. Чуть света даёт плёнка-монитор со скользящими по ней цифрами времени (уже шесть!) и погодой. Будь он сейчас у себя дома, окна казались бы чёрными провалами в темноту ночного леса. Но здесь, в Москве, окна — это диковинный пульт, светящийся сотней тысяч лампочек и контрольных индикаторов. Московские окна - сказочные сокровищницы полные разноцветных драгоценных каменьев, что лежат буквально горстями. Это тысячи крохотных и больших огоньков самых разных оттенков, отсюда и чуть ли не до горизонта: уличные фонари, окна жилых домов, вывески, подсветка зданий и фары лишь самую чуть обмельчавшего потока машин на широких улицах города.

Отсветы ночной Москвы довольно неплохо освещали комнату общежития. Можно даже разглядеть лица товарищей по учёбе спящих в своих кроватях. Таких же скрипучих, как у Груши. Хотя нет, ему досталась самая скрипучая.

В коридоре пусто и гораздо темнее. Там меньше окон, нормальный свет выключен, горят только лампы ночного освещения, по сути освещая только самих себя.

Глупо и невозможно валяться в кровати в первый день весны.

Гриша пошёл на кухню. Не потому, что хотел есть, а потому, что там были самые больше окна. Целая стена из креплённого стекла, которое, говорят, прочнее железобетона. Перед стеклянной стеной зеленел лес растений в кадках. Небольших, не выше человеческого роста, но полезных. Одни вроде бы угнетали патогенную микрофлору, которая так и норовит вырасти в местах, где едят и готовят. Другие растения что-то полезное выделяли в воздух. Обычный набор зелёных насаждений. В той или иной вариации подобный встретишь в каждой школе, больнице или в любом другом месте, где людям приходится долгое время находиться в относительной скученности. Некоторые держат биоаппы даже дома, вместо цветов. Не так красиво, чуть более сложнее ухаживать, но зато и пользы больше. В семье Скрипеновых искусственно выведенные растения не жаловали. Зачем они нужны, если в маленьком городе стоило только открыть окно, чтобы впустить запах соснового леса.

Комната Григория расположена на девятом этаже шестой тридцатиэтажной здании-свечке общежития университета. Разумеется, всё здание общежития обслуживает не одна-единственная кухня, их ровно десяток, по одной на каждые три этажа. Кухня не только собственно кухня, где можно выпить кофе, схомячть бутерброд из автомата или разогреть принесённое с собой. Она ещё место где можно посидеть большой компанией, не напрягая соседей по комнате или уединиться, спрятавшись от взглядов за широкими влажными листьями биоаппов. Не даром это место занимает добрую треть этажа и среди студентов получило прозвище кают-компания.

В отличии от коридора, в кают-компании горит свет. Точнее, та часть, что ближе к дверям, где стройными рядами выстроились микроволновки, раздутые, как воздушный шар холодильники, кофейные машины и продуктовые автоматы освещена. А дальняя часть помещения тонет в полумраке, насыщенном тёмно-зелёными силуэтами биоаппов расставивших широкие радиальные листья, словно ладошки.

Григорий не ожидал здесь встретить множество сокурсников. Может быть одного, максимум двоих, в такой час, тихо работающих за мерцающими экранами индивидуалок, рядом с чашкой наполовину выпитого и уже безбожно остывшего кофе. Однако в кают-компании собрались человек двадцать. Не так много, для помещения, рассчитанного на две сотни, а именно столько жильцов наберётся в сумме на ближайших трёх этажах. Но и не один - два, запоздалых полуночника, как ожидал Гриша. Что они все тут делают?

Состав бодрствующих не однороден. Кажется, будто собрались представители всех курсов, от первого, до пятого, выбранные случайным образом. Кто-то ждал у негромко бурчащей, явно разбуженной после ночного сна, кофейной машины. Кто-то сидел так, без всего, в тёмной половине, устремив взгляд в стеклянную стену за которой сверкала и переливалась ночная Москва. Пара человек негромко переговаривались, но они все явно не являлись одной группой, одной компанией. Просто случайным образом выдернутые из тёплых и скрипучих постелей люди, зачем-то собравшиеся в кают-компании ранним, ранним утром, когда до начала занятий ещё остаются добрых три часа.

Гриша вдруг почувствовал будто бы почти опоздал. Как если бы он пришёл последним на уговоренную заранее встречу. Вот только ни о чём таком он ни с кем не договаривался.

Он кивнул, приветствуя собравшихся, мысленно произнеся «привет». Почему-то говорить вслух показалось неправильным. В ответ получил несколько приветственных кивков и опять же без лишних слов. Только тихо гудят холодильники. Бурлит кофейная машина, смешивающая в своих внутренностях реагенты и продолжает литься беседа двух старшекурсников, едва слышная и неразборчивая, как шорох холодильных компрессоров.

Замявшись в дверях, но едва ли на пару секунд, Гриша прошёл в дальний конец кают-компании погруженный в полумрак. Мимо резко, но приятно пахнущего биоаппа достающего ему до подбородка. Там, у стеклянной стены, сидела Ирка с параллельной группы. Тоже первокурсница и с его факультета, пусть и с другой группы, но он хотя бы знал её имя, и она должна была помнить его в лицо.

-Привет, -тихо прошептал Гриша, устраиваясь рядом.

Ирка улыбнулась ему, как старому знакомому, хотя они лишь пересекались на общих занятиях и здесь, в кают-компании. Гриша не был уверен, что она знает, как его зовут. А может быть и знает. Он ведь запомнил её имя…

За тёплой прозрачной стеной шёл снег. Крупные хлопья смывали, размазывали блеск огней ночного города. Но не могли смыть полностью, он пробивался сквозь снежную завесу как огонь Прометея. Не та, относительно простая, экзотермическая реакция скоростного окисления, которую и называют горением. Электричество - вот прометеев огонь нашей эпохи. Он превратил ночные города в россыпи сверкающих брильянтов.

Гриша спросил: -Что здесь происходит?

-Ничего.

-Зачем все собрались?

-А ты зачем пришёл? -также шёпотом поинтересовалась Ирка.

Ветер снаружи закрутил падающие снежинки, собрал в охапку и бросил в стекло.

Гриша знал почему он здесь, но сказать вслух постеснялся. Кто ему поверит, при такой-то погоде.

Вместо него это слово произнесла Ирка. Сказала шёпотом, но без пиетета, как нечто обыденное, известное всем вокруг и чуть ли не скучное: -Весна…

-Что?!

-Весна наступила.

Очередная охапка снега в стекло… И робко качаются листья ближайшего биоаппа. То ли от их дыхания, то ли сами по себе. Они ведь наполовину машины и наполовину растения, эти биологические аппараты многофункционального назначения. И так сразу не скажешь какой половины там больше. А, впрочем, не имеет значения.

Гриша молчал, обдумывая новую информацию. Наконец он признался: -Думал, что только я это чувствую…

-По статистике где-то четыре человека на тысячу имеют это странное и бесполезное чувство, -сообщила Ира. -Ощущение смены. Чувство прихода весны. Его по-разному называют.

-Четыре человека на тысячу, -Григорий окинул взглядом собравшихся в кают-компании полуночников или, учитывая, что уже седьмой час утра, предрассветников. Цифры не складывались.

Правильно поняв его заминку, Ира пояснила: -Наибольшая концентрация людей, обладающих чувством весны, выявленна в высших учебных заведениях.

Гриша вскинул бровь: -Корреляция?

Он умел вскидывать одну бровь так, чтобы другая оставалась неподвижной придавая лицу скептическое и чуть недоверчивое выражение.

-Может быть только лишь с возрастом, -пожала плечами Ира.

В столовую вошёл отчаянно зевающий старшекурсник. Проморгавшись, он с удивлением уставился на них. Потом, видимо, мысленно махнул рукой и направился к кофейной машине по пути поздоровавшись с парой знакомых. По его виду явно понятно, что он не принадлежит к таинственному братству «людей весны» как успел окрестить их всех Гриша. Просто вставший пораньше студент, может быть собирающийся что-то перечитать перед ближайшей контрольной или мучающийся бессонницей любитель крепкого кофе. Один из них, но не такой как они.

-Откуда ты всё это знаешь, про ощущение смены и четырёх человек из тысячи? -спросил Гриша.

Ира досадливо отмахнулась: -Читала в сети.

-Ага, -кивнул он, -ага.

-Рада была провести первое весеннее утро в твоей компании, Григорий, -сказала Ира и он обрадовался, что она знает его имя.

Ира пояснила: -Собрались сегодня встать пораньше с девчонками…

Она улыбнулась, как если бы сказала шутку понятную не всем. Например, только им двоим. Или только «людям весны» и никому больше.

Под потолком вспыхнули лампы рывком отбрасывая уютный полумрак прочь, за стеклянную стену-окно. Кто-то из пришедших позавтракать с утра по раньше студентов включил в кают-компании полное освещение.

-Увидимся, Ир, -попрощался Гриша. Сегодня был со всех сторон удивительный день и, на самом деле, он пока ещё даже не подозревал насколько удивительный и необычный.

Первый день весны, самый первый, самой ранней. Но не только.

Интерлюдия Что тебе рассказать о Григории Валерьевиче Скрипенове, дорогой читатель? Тебе уже так много известно о герое нашей истории. Это молодой человек неполных семнадцати лет. Студент-первокурсник высшего технологического университета, факультета эволюционной кибернетики. На этом факультете учат будущих создателей и будущих убийц искусственных интеллектов. Разделение пройдёт на четвёртом курсе, первые три года обучение совместное.

У Григория тёмные волосы и тёмные глаза. Он умеет поднимать одну бровь так, чтобы другая оставалась неподвижной и этот отрепетированный перед зеркалом жест, по его мнению, придаёт лицу скептическое или задумчивое выражение.

В повести «Маленький принц», одноимённый герой утверждает: чтобы лучше узнать человека надо получить ответ на вопросы: какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек? Отвечаю по порядку.

Голос у Гриши звонкий. По его мнению, даже излишне звонкий, «девчачий». Поэтому он немного стесняется своего голоса.

Из игр ему больше всего не хватает «городков». Дома эта игра была весьма популярна, по ней даже проводились чемпионаты. Гриша дважды попадал в число победителей, но никогда не занимал первого места. Здесь, в Москве, об игре в «городки» слышали многие, но играть никому не доводилось. Вскоре он прекратил осторожные расспросы посчитав игру сугубо деревенской, не подходящей для столицы и уж тем более для студентов высшего технологического. Хотя предложи кто-нибудь сыграть - с радостью бы согласился.

Гриша более или менее знаком с многообразием компьютерных игр тонким ручейком просачивающихся через занавес и адаптированных местными любителями для советских индивидуалок. Не то, чтобы компьютерные игры были запрещены в Союзе. Скорее просто не одобрялись. Зачем нужны компьютерные игры если можно просто жить и работать? Но школьники доставали, играли, обменивались играми. И не только школьники.

Вопрос про бабочек самый простой. Больше бабочек, маленькому Грише, нравится сдувать одуванчики. Сейчас он взрослый человек - студент. Но сорвать мимоходом белый шарик и дунуть не стесняется и сейчас.

Мой друг, ты уже догадался, что наша история разворачивается не в нашем, в другом мире?

Здесь так и не была написана повесть «Маленький принц». Французский пилот Антуан погиб в тысяче девятьсот сорок первом году на одном из боевых вылетов. За три года до того, как это произошло в нашей реальности. В истории он остался как автор нескольких рассказов и повестей, но маленького принца среди них не было.

В этом мире идёт шестидесятый год двадцать первого века. Советский Союз не распался. Советские космонавты покоряют космос, а советские учёные выпытывают у мироздания его тайны. Здесь всё так, как и должно было бы быть. Наверное, так, как и должно быть.

Но этот мир не яркая застывшая картинка из детской книжки-раскраски. Он полон противоречий и внутреннего напряжения. Трём мощнейшим империям уже тесно на одной планете, а даже ближний космос всё ещё холоден, опасен и не доступен для масштабного расселения. Человек стоит на пороге космического века. Шагнуть туда не просто. Тем более, когда с одной единственной планеты пытаются шагать сразу трое. Вместо протянутой руки помощи подставляя друг другу подножки.

Полдень удивительного дняСтуденческое сообщество волновалось. Гудел весь институт. И даже преподаватели ходили какие-то удивлённые. Они посматривали на студентов испытующим взглядом, но не как обычно, а будто бы задавая вопрос: ну как, слышали? И что вы обо всём этом думаете?

Всё началось с Серёги Усачёва. Он ввалился в аудиторию под конец перемены перед парой по «функциональному и логическому» и с ходу заявил: -Там тако-о-ое!

-Ты почему опаздываешь? Опять проспал? Когда закончишь прогуливать первые пары?! -накинулся на Усачёва староста.

Вбегая в аудиторию, с красными от мороза щеками и спутавшимися под шапкой волосами, Сергей не заметил старосту и был атакован им с фланга.

-Да ладно тебе. Первая пара - история. Кому она нужна? Как-нибудь сдам! Вот честно, последний раз, -пытался отмахиваться застигнутый врасплох Сергей.

Староста продолжал наседать: -Снова последний раз? Двадцать первый раз последний раз? Я уже устал краснеть за тебя, Усачёв!

Это была забавная картинка. Серёга рослый парень, боксёр. Как он шутит: выжимаю правой два килобайта, а левой железный прут скручиваю в дизъюнкцию.

Староста наоборот, маленький, щуплый, но зато его энергии хватило бы на четверых. Так и вьётся вокруг ушедшего в глухую оборону Усачёва. Порхай как бабочка, жаль как пчела, выноси мозг словно дятел - это про него. Последнее добавила от себя острая на язычок Катя Полыхаева. А после уже добила, уточнив: -Староста из него хороший. Отличный староста. Но замуж я бы за него не пошла… Поэтому, когда их староста расходился слишком уж сильно, его осаживали вопросом: -Ну как, не позвал ещё Катьку замуж? Староста смущался и на какое-то время уходил в себя.

Однако сегодня до сакраментального вопроса дело так и не дошло. Отразивший первоначальный натиск Усачёв пришёл в себя и не обращая внимание на кипящего праведным негодованием старосту повторно заявил: -Там такое происходит, ребята!

Отвернув голову от экрана разложенной индивидуалки со скользящими по экрану строчками текста-кода, Стас Павленко поинтересовался: -Отменили экзамены для первого курса?

-Нет, но...

-Ты во сне доказал недоказуемую теорему Робинштейна? Кто-то выиграл в спортлото? Из зоопарка сбежал медведь? Тебе приснилось, что я тебя поцеловала, Усачёв? Иди поспи, может быть что-то ещё присниться, -посыпались предположения. Последнее исходило, разумеется, от Катьки.  Сергей от него отмахнулся, а староста почему-то покраснел. Полыхаева Катя была его персональным наказанием за слишком активную работу по комсомольской линии.

-Причём здесь мой сон, -обиженно прогудел Серёга. -Уже один-единственный раз проспать нельзя человеку.

-Один-единственный? -задохнулся от возмущения оживший староста: -А двадцать первый раз не хочешь? Или двадцать второй. Я уже запутался в твоих опозданиях, Усачёв!

-Злые вы, - вынес вердикт Сергей и уселся на свободное место с видом человека который что-то знает, но никому рассказывать не собирается.

-Мы не злые, мы требовательные, -Катька ответила цитатой из недавно вышедшего на экран фильма. Сергей только хмыкнул и принялся демонстративно рассматривать потолок.

Вроде инцидент исчерпан. Через минуту в аудиторию зашёл преподаватель, а ещё через минуту прозвенел звонок. Началось практическое занятие по «функциональному и логическому программированию». А это один из самых сложных предметов. Всякие там предикаты разных порядков, базы фактов и деклараций. Не захочешь свернуть голову, а всё равно придётся. Словом, отвлекаться крайне не рекомендуется.

Гриша забыл бы о коротком выступлении Усачёва, но Сергей продолжал всю пару сидеть с таинственным видом. На перемене, пока переходили из одной аудитории в другую, Скрипенов уловил обрывки чужих разговоров. И там тоже присутствовали такие лексемы как «не может быть», «да ты что!», «упасть не встать».

Что-то происходило вокруг.

Что-то значительное, а они не знали. Только Сергей знал, но никому не говорил. Оказывается, он на самом деле довольно вредный и обидчивый человек - соня, боксёр и первокурсник, Сергей Усачёв.

Если хочешь узнать новости, то иди в сеть. Совет не такой простой, как может показаться. Сеть велика и обширна, куда именно нужно идти? Официальные новостные ресурсы Гриша проигнорировал и, как после оказалось, зря. Именно там, в сетевых отражениях газет и журналов сухим казённым языком описывалась новость, что так взбудоражила студентов. Не только московского технологического, но и других вузов, училищ, техникумов и школ. Чуть позже новость вырвется за пределы огромный страны, пробьёт то, что называют «железным занавесом», взволнует западных финансовых воротил и восточных придворных с узкими щелями глаз на лишённых страстей лицах.

Что ещё опять придумали эти комми? -вопрос, который скоро снова станет одним из популярнейших вопросов. Наряду с другим: нет ли в действиях русских двойного дна или даже тройного, или четвертного? Но всё это произойдёт примерно через шестнадцать часов. Пока же неожиданную новость обсуждали только советские граждане. Та их часть, которой не были чужды компьютерные игры.

Компьютерные игры не были запрещены, но неизбежно порицались на каждом собрании, начиная от школьных и заканчивая собраниями студенческих комсомольских ячеек. Не знаешь о чём говорить на собрании - ругай пьянство и компьютерные игры. Правда вот пьют всё меньше. Зато поток игр с запада только увеличивается. Уже и местные умельцы подключились на голом энтузиазме выписывая логику выдуманных миров эльфов и гномов или псилонов и зергов. Практически беспроигрышная тема для любого активиста, желающего что-то обличить и заклеймить. По крайней мере так было до сегодняшнего дня. Удивительного первого дня самой ранней весны.

Игнорируя официальные новостные ресурсы, Григорий окунулся в омут различных болталок и форумов. И там, и там что-то активно обсуждали. Каждую секунду появлялись новые беседы, а созданные ранее разрастались и пополнялись вереницей сообщений. Разобраться во всех них вот так с ходу, не имея понятия что именно обсуждает сетевая общественность, не получалось. Потом началась следующая пара и волей-неволей пришлось отвлечься. Хотя преподаватель сегодня сам выглядел рассеянным и задумчивым. Что ещё больше подогрело разгорающийся интерес Григория. Наконец его любопытство достигло такой температуры, что будь он не человек, а ядерный реактор, то у него уже бы началась плавиться активная зона. К счастью прозвенел звонок и катастрофы не произошло.

Следующая пара, она же последняя, отведена для самоподготовки, общих собраний группы и так далее. Профанация, а не настоящая пара. Обычно тот же Усачёв исчезал с такой пары в течении первых десяти минут. Десть минут он тратил на препирательства со старостой.

Но сегодня всё было наоборот.

Не пытаясь незаметно скрыться, Сергей сел за первую парту и выжидающе уставился на старосту.

-Что? - занервничал староста.

-Глаголь!

-О чём глаголить?

-Да хотя бы на тему удручающей игровой зависимости среди студентов высших учебных заведений технической направленности, -уточнил ехидно улыбающийся Сергей. -Как ты прошлый раз говорил? Игры лишь способ ухода от реальности. Только слабые люди предпочитают играть вместо того, чтобы преодолевать реальные жизненные трудности. Игры активируют центры удовольствия в вашем мозгу и другие занятия перестают приносить радость. Пустое времяпровождение, пагубная привычка, извращённая форма западнопоклоничества!

Удивлённый неожиданным напором, староста молчал. Ведь Сергей, которого он как раз и распекал неделю назад, привычно вешая на главного разгильдяя группы и мнимые и реальные грехи, говорил всё правильно. Он ехидно улыбался. Губы кривились в язвительной усмешке. Но смысл, смысл был верен. Именно так - партия не одобряет компьютерах игр. Комсомол не одобряет. И он, как староста одной из учебных групп, как комсомолец, тоже не одобрял и порицал.

А сейчас, получается, Усачёв соглашается с ним? Но разве так соглашаются?

Сергей замолчал, ожидая ответа и требовательно глядя на стоящего с открытым ртом старосту. Остальная часть группы успела рассесться и тоже смотрела на них двоих, не понимая, что за игру повёл Усачёв.

-Ну? - сказал староста. Просто потому, что надо было сказать хоть что-то.

Сергей почти дружески поинтересовался: -Ты смотрел сегодня новости?

-Нет.

-Отлично! Тогда ознакомимся с ними вместе, -довольно резюмировал Сергей, открывая индивидуалку. Пока вычислительная машина загружалась, просыпаясь из спящего режима, Усачёв ехидно пропел: -Что-о-о день грядущий нам гото-о-овит.

-Значит заходим в «правду», -бормотал Усачёв. -Бежим по заголовкам сегодняшних публикаций. Вот: вред компьютерных игр значительно переоценён. Согласно последним исследованиям… Играть и учиться… Советским людям нужны советские игры. И одних только новостных заголовков на два экрана.

-Дай посмотреть! - потребовал староста.

Сергей повернул к нему экран индивидуалки: -Пожалуйста. Смотри, читай, знакомься. А потом я хотел бы услышать извинения от тебя, наш непогрешимый староста. За тот выговор, ты помнишь. Компьютерные игры оказывается полезный и социально значимый феномен. А ты мне выговор. Нехо-о-орошо.

Бледный, как подтаявший на солнце свежий снег, староста беззвучно шевелил губами. Усачёв торжествовал и упивался ярким мигом морального превосходства. Гриша успел зайти со своей индивидуалки в «правду» и в «зарю». И здесь, и там, словно грибы после десяти дней осенних дождей, вылезли десятки статей и заметок на тему, что компьютерные игры оказывается не самое главное зло, после пьянства, а вполне себе полезная штука. Что есть игры правильные и неправильные. И что не нужно вот так с ходу выбрасывать рабочий инструмент, если вдруг случайно попал себе молотком по пальцу. За один день политика в отношении компьютерных игр поменялась буквально на сто восемьдесят градусов. Ну, может быть, на сто шестьдесят. Но никак не меньше. Так быстро и резко, что даже по партийной линии не успели спустить подкорректированные установки. Не всем успели. Вот их староста стоит с открытым ртом, как рыба. А торжествующий Усачёв, точно з****й из кинокартины, уверенным движением забирает из обессиливших рук старосты обратно свою индивидуалку.

-Будешь извиняться? -потребовал Сергей.

Вся эта сцена вдруг показалась Григорию неправильной. И злое торжество играющего на публику Сергея, вдруг получившего шанс унизить «нашего непогрешимого», как иногда называли старосту между собой. И растерянность самого старосты, оказавшегося не по своей вине неправым. Вынужденного, как честный человек, извиниться за не чужую, но и не свою провинность.

-Извини, был не прав, -произнёс взявший себя в руки староста. -Здесь есть над чем подумать.

Столь быстрое окончание затеянного им спектакля не понравилось Сергею. По его замыслу староста должен был мяться и пытаться выкручиваться, тем самым лишь утверждая его, Сергея, моральное превосходство. Он же взял и извинился. Тем самым выбив почву из-под ног обвинителя.

-В чём именно был не прав? -попытался дожать Сергей. Но здесь уже не выдержали и вмешались ребята.

-Осади коней, -посоветовал Стас.

-Некрасиво Усачёв, некрасиво, -вынесла вердикт Катя.

-Мне следовало более тщательно рассматривать каждый случай. Не ограничиваться одним только формальным подходом и не грести всех под одну гребёнку. Извините меня, ребята, -закончил староста.

Интерлюдия Во второй половине двадцать первого века главным активом и основным оружием стали искусственные интеллекты.

Межконтинентальные баллистические ракеты всё ещё дремали в своих уютных подземных шахтах, точно легендарный богатырь Илья Муромец, просидевший на печи тридцать лет и три года, чтобы однажды собраться с духом и пойти творить подвиги и причинять справедливость. Оперативно-тактические ракетные комплексы продолжали играть роль страшного пугала, правда уже порядком обветшавшего. И даже последний из компонентов ядерной триады - подводные атомные ракетоносцы уже не могли на сто процентов гарантировать, поражение цели хотя бы одной, из выпущенных в случае чего ракет.

Наконец в извечном соревновании щита и меча, щит оказался впереди. Прогресс в разработке систем искусственного интеллекта позволил создать запредельно эффективные средства противоракетной и противовоздушной обороны. Численность армий сокращалась, так как человек не мог соперничать с интеллектом ни по скорости реакции, ни по полноте обработки информации, ни даже по уникальности принимаемых решений. Тяжёлые боевые полуразумные платформы способные действовать автономно в течении дней, недель и даже месяцев стали основой вооружённых сил трёх стран, вырывшихся вперёд в гонке по разработке интеллектуальных систем с псевдосвободной волей и поделивших планету на зоны влияния.

Кроме того, в отличии от ракет, бомбардировщиков и подводных крейсеров - искусственные интеллекты не лежали балластом на экономике государства, а активно её развивали. Возможно даже гиперактивно, не давая опоздавшим в гонке странам ни малейшего шанса догнать выделившихся с самого начала лидеров.

Искусственные интеллекты делятся на стратегические и тактические. Первые от вторых отличаются задействованной вычислительной мощностью и количеством «жизненного опыта». Опыт пропорционален возрасту интеллекта, но не только. Важную роль играет количество и качество решаемых интеллектом задач, вычислительная мощность платформы-носителя и такие чисто «железячные» характеристики как быстродействие, время отклика, ёмкость кэша и объём баз долговременного хранения информации.

Стратегических интеллектов во всём мире лишь девять штук. Это «Умник» - бессменно занимающий одно из мест в высшем совете. Его младший брат «Умник-2» прозванный в прессе «Генералом». Он замыкает на себя управление всеми видами советских вооружённых сил и возглавляет службу МЧС. Шесть американских искусственных интеллектов стратегического уровня по числу корпораций, правящих штатами при достаточно номинальной власти президента. И наконец последний стратегический интеллект «тень императора» располагался в Киото, в Японии. Именно он позволил этой небольшой, по размеру, стране избавиться от навязчивой американской опеки и подчинить своему влиянию треть мира.

Тактических искусственных интеллектов всего порядка пяти - десяти тысяч. Точные цифры узнать не реально так как каждая из трёх стран-лидеров скрывает число и характеристики имеющихся в её распоряжении интеллектов. Процесс производства-выращивания нового интеллекта превосходит по сложности процесс создания межконтинентальной баллистической ракеты с ядерной начинкой. Прошедшие жестокий отсев зародыши будущих интеллектов предстоит ещё несколько месяцев обучать и во время обучения также происходит выбраковка. До установки на финальную платформу-носитель доходит едва ли один из тысячи. Слишком уж велика цена ошибки на любом из этапов сложного процесса. В удачный год, в строй встают до сотни новых интеллектов. И это в общемировых масштабах. Чтобы новорождённый тактический интеллект достиг стратегического уровня нужны десятилетия, самые разнообразные задач и мощнейшие суперкомпьютеры в качестве платформы-носителя.

Также как когда-то с ядерным оружием, тройка стран-лидеров наложила запрет на производство разумных интеллектуальных систем всеми, кроме самих себя. Также, как когда-то с ядерным оружием: не проходит и года, чтобы кто-нибудь, где-нибудь не попытался тайком разработать разумную интеллектуальную систему. Пока сдерживающим фактором служит запредельная сложность процесса и нежелание стран-лидеров делиться технологиями производства. Впрочем, на уровне слухов и по страницам фантастических книг, уже давно бродят легенды об индийских, китайских, немецких и так далее тактических интеллектах, скрывающихся на «тёмной стороне» информационных сетей.

Быть может, читатель, мой дорогой друг, ты сейчас задаёшься вопросом: если интеллект — это большая и сложная программа, то почему его нельзя просто скопировать, зачем каждый раз создавать новый?

Спешу ответить: Скопировать можно любую программу. И интеллекты можно копировать. Чисто технические сложности.

Так почему же этого не делают?

Интеллекты стратегического уровня не копируют потому, что любой новый суперкомпьютер эффективнее подключить в кластер где уже живёт интеллект стратегического уровня тем самым чуточку расширяя его вычислительную мощность. Увы, но в мире виртуальных интеллектов количество никогда не сможет побить качество и малейшее преимущество в быстродействии, в анализе, в накопленном интеллектом «жизненном опыте» неизбежно принесёт победу. Кроме того, любой интеллект, может бесконечно виртуально дробить себя на отдельные процессы, создавать и поддерживать псевдоличности и так далее. Хватало бы вычислительных ресурсов! Плюс нельзя забывать о правиле, что интеллекты можно перемещать только с более слабой платформы на более сильную. В противном случае получается форменная лоботомия, когда всё, что «не влезает» обрезается и отбрасывается.

Интеллекты тактического уровня можно было бы свободно копировать, если бы не одна досадливая мелочь. Представь, читатель, как сотни тысяч могучих боевых машин отправляются в поход и вдруг останавливаются, превращаясь в груду высокотехнологичного, но мёртвого металла. Замирают боевые платформы, падают самолёты и идут на дно корабли. Только лишь потому, что вражеский «убийца» сумел подобрать ключик к тактическому интеллекту, а так как все остальные являются его копиями - ключ подходит и для них.

Подбирать ключи к интеллектам учат на высших курсах московского технологического университета. Именно там происходит тонкое разделение студентов на «создателей» и «уничтожителей». Вторые автоматом зачисляются в кадровый резерв информационных войск.  Впрочем, первые тоже зачисляются куда следует.

«Убийц ИИ» с руками отрывает разведка. Пока длится новая, трёхсторонняя холодная война, они по крупицам собирают информацию о вражеских интеллектах, заранее натачивая персонализированное информационное оружие, обкатывая его в симуляторах и виртуальных моделях. Теорема Робинштейна гласит, что для любого тактического интеллекта существует уникальный входной информационный поток, гарантированно разрывающий виртуальную сущность на не подлежащие восстановлению осколки. Проще говоря: смерть-ключ. Общего доказательства теорема пока не получила, но во всех известных частных случаях она безукоризненно выполнялась. Именно поэтому не имеет смысла копировать тактические интеллекты.

Поручать поиск «ключа» другому интеллекту слишком опасно. Почти с одинаковой вероятностью он может найти как чужой «ключ», так и свой собственный. Ну и кроме того - драконов должны убивать герои, а не другие драконы. Даже если эти драконы из виртуальных нулей и единиц в стальной шкуре композитной брони.

-А всё-таки, что же такое произошло, что наши кормчие резко поменяли курс?

-Ребят, пишут, что через четыре часа внеплановое выступление генерального.

-Точно вам говорю: где-то и что-то случилось. Что-то большое!

-Какая потрясающая по своей глубине и точности аналитическая оценка.

-Так понимаю на сегодня самоподготовка исчерпана? Расходимся? -предложила Полыхаева и все согласились.

Вечер удивительного дняМетель закончилась утром. Днём погода стояла солнечная. Свежий, выпавший снег, сделался ноздреватым и влажным. И при известной доле воображения, пожалуй, можно было бы поверить в скорый приход весны.

Но наступил вечер и то, что успело подтаять на солнце приобрело твёрдость льда. В свете рано зажёгшихся фонарей заблестели пешеходные дорожки и привычно заискрилось снежное покрывало, укутавшее клумбы, деревья, плечи и головы памятников. Однако прежде чем натруженный за день солнечный диск успел окончательно исчезнуть и московская ночь засияла электрическим гало, произошло кое-что странное.

Опустели улицы и площади. Там, где в другой день увидишь толпу куда-то спешащих прохожих сейчас встретишь едва ли десяток человек. Поток машин обмелел, как мелеет ручей в сильную засуху. И это происходило не только в столице, но и в других городах, посёлках и деревнях. Люди слушали генерального. Внеплановое выступление — это всегда шок. Всегда что-то срочное. Как минимум новость общесоюзного уровня. Как максимум - общемирового.

Кают-компании студенческих общежитий были переполнены. Конечно выступление генерального транслировалось через сеть и любой мог бы посмотреть его на своей индивидуалке, но ведь после того как посмотришь, захочется обсудить. И поэтому студенты собрались в кают-компаниях. Большой настенный экран показывал заставку перед началом прямой трансляции. Кадки и горшки с биоаппами были сдвинуты к стенкам, чтобы вместить всех желающих. Столики составлены один на другой, так они занимали меньше места. Те, кому не хватило стульев, сидели где придётся или приносили свои.

Влившившемуся этот бедлам, Григорию пришлось постараться, чтобы найти свободное место. Все вокруг переговаривались и, хотя, каждый старался говорить шёпотом, общий гул звучал как морской прибой: то тише, то громче. От дыхания собравшихся в толпу студентов запотевала стеклянная стена, а распихнутые по углам биоаппы жадно растопыривали листья-сборщики, поглощая из воздуха избыточную влажность и повышенную концентрацию углекислого газа. Кто-то что-то жевал, пользуясь тем, что по основному назначению кают-компания всё-таки является кухней. К кофейным машинам выстроилась целая очередь. Гриша с тоской посмотрел на теряющийся в толпе хвост этой очереди, но пытаться пробиться туда не рискнул. Встать означало потерять с таким трудом найденное место.

-Как будто в деревню или рабочий посёлок приехал передвижной кинотеатр, -заметил кто-то из-за спины Григория.

Обернувшись, он наткнулся на Станислава Павленко и Усачёва Сергея сидевших рядом.

-Какой ещё передвижной кинотеатр?

-Вроде ездили такие штуки, когда не везде можно было подключиться к сети СоюзСвязи. Приезжали, привозили новинки киноиндустрии. Для деревенских целое событие. Мне бабушка рассказывала. Они приводили коз и коров фильмы смотреть. Сотрудники кинопередвижки ругались на них за то, что приводят живность.

-Зачем коровам показывать фильмы? -удивился Сергей.

-Бабушка говорила: их корове нравились фильмы про самолёты. Если ни одного самолёта за весь фильм не показывали, то корова хуже доилась.

-Признайся, ты всё это только что придумал? -потребовал Гриша.

-Честное слово не придумывал, -Стас замотал головой. -Но, может быть, придумала моя бабушка.

Заставка продолжала заполнять экран. В этом минус прямых трансляций - всегда может что-то случиться и трансляция задержится. Гриша бросил взгляд на часы и убедился, что это не генеральный задерживается, а назначенное время ещё не наступило. Оставалось ещё одиннадцать минут.

-Ребят, хотите расскажу анекдот? -предложил Усачёв.

Гриша промолчал, а Станислав сказал: -Рассказывай.

-У декана факультета эволюционной кибернетики спрашивают «сколько нужно искусственных интеллектов, чтобы заменить перегоревшую лампочку?», -Сергей выдержал паузу и закончил. - Декан отвечает «нисколько, у нас для этого есть студенты!»

Гриша улыбнулся, а Станислав и вовсе рассмеялся чуть ли не в полный голос.

-Слушайте другой, - потребовал разошедшийся Усачёв. -Армянское радио утверждает «пока в армии есть рядовые, в университетах первокурсники, а на фабриках и заводах разнорабочие - роботизация стране не нужна».

-Жизненно, -подвёл итог Станислав. -Я даже знаю кто эти анекдоты придумал.

-Кто? -заинтересовался Усачёв.

-Какие-нибудь студенты-перваки отрабатывающие прогулы по физре.

Сергей согласился: -Очень даже возможно.

Их беседу, а заодно и сотню прочих разговоров вполголоса прервал звуковой сигнал. На большом экране вспыхнул герб Советского Союза и появился немолодой, не слишком-то презентабельный, если честно, человек. Генеральный. Вряд ли бы нашёлся тот, кто не узнал бы его в лицо.

Он говорил около часа.

Генеральный рассказ, что высший совет и он сам, в том числе, ошибались несерьёзно относясь к такой вещи, как компьютерные игры. Частично успешный зарубежный опыт побудил совет начать исследования в этом направлении и исследования принесли неожиданные результаты. Наряду со всем известными негативными эффектами, компьютерные игры могут быть применены в качестве релаксации и как средство ускоренного и углублённого обучения. Особенно большой потенциал у так называемых «игр полного погружения». В таких играх создаётся виртуальная реальность мало отличимая от настоящей. Время в такой «компьютерной» реальности для пользователя бежит в несколько раз быстрее, что позволяет в один период времени уместить больше событий. При этом, пока человек «играет», его физическое тело не просто лежит без дела, а может подвергаться направленным изменениям. Например, росту заданных групп мышц благодаря стимуляции и усиленному питанию.

Фактически, проведённые в виртуальности полгода в симуляторе рукопашных боёв, дают пользователю опыт человека, занимавшегося боевыми искусствами несколько лет, благодаря эффекту ускоренного восприятия. За те же полгода его настоящее тело может быть значительно усиленно и укреплено под присмотром опытного коллектива врачей. Таким образом на выходе, после небольшого периода привыкания к изменившемуся телу, получается боец примерно равный бойцу, который тренировался три - четыре года в реальности. Аналогичным образом можно ускоренно готовить специалистов умственного труда. Правда здесь придётся больше постараться самому обучаемому. Мозг, в отличии от бицепса, электростимуляцией накачать не получится.

Технология виртуальной реальности не является чем-то новым. Она известна уже более десяти лет. У нас её применяли для ускоренного обучения бойцов сил специального назначения и при реабилитации тяжёлых больных. На западе вот уже несколько лет игры полного погружения считаются элитнейшим из развлечений. Создание полноценной виртуальной реальности требует задействования значительных вычислительных мощностей и, в идеале, хотя бы одного искусственного интеллекта тактического уровня. В условиях продолжающейся трёхсторонней холодной войны и гонки вооружений - перераспределение вычислительных мощностей с расчётов параметров нового истребителя, на симуляцию игрушки для золотой молодёжи не кажется такой уж хорошей идеей. Что до возрождённой японской империи или, как они предпочитают называть себя, Империи Дракона - там виртуальная реальность используется в качестве персонального ада для лиц особенно прогневавших вечного императора.

Так было до сегодняшнего дня.

Короткое выступление генерального резко перечеркнуло сложившееся положение вещей!

Уже не то, что завтра, а ещё сегодня ночью западные сетевые порталы разразятся градом сверхсрочных новостей. Высокопоставленные шиноби соберутся на внеочередной доклад к императору-дракону. И на западе, и на востоке тема одна и та же - сделанное во время внепланового выступления генерального заявление.  Заявление, на которое нужно будет что-то ответить. Отмолчаться не получится. Вызов такого уровня проигнорировать нельзя. А значит к барьеру и удачной игры нам всем!

Генеральный сказал следующее: сегодняшний мир хрупок как никогда. Год от года возрастает напряжение и множатся противоречия. За последние десять лет не было ни одного года, чтобы где-нибудь на Земле не полыхала хотя бы одна маленькая, но от того не менее разрушительная и смертоубийственная, война. Из серии тех, что принято стыдливо называть локальными конфликтами или региональными столкновениями.

Всегда выступавший за мир во всём мире Советский Союз предлагает играть вместо того, чтобы воевать. Если уж нельзя обойтись без войн, то пусть они проходят в виртуальной реальности, где взрывы просто картинка, боль только лишь симулированное ощущение, а смерть условность. Пусть сражаются между собой не старые волки, а те, в чьих руках будущее планеты - дети и подростки в возрасте от шестнадцати до двадцати лет.

Советский Союз предлагает участие в глобальной игре полного погружения. В отличии от полностью дискредитировавших себя олимпийских игр здесь всё будет максимально честно и открыто. Исключена сама возможность подтасовки результатов. Мы готовы принимать иностранных специалистов в области информационной безопасности и предоставить им код для анализа. Открытый код! Прозрачные алгоритмы! Десятки тысяч участников со всего света! Честность и гласность должны будут перезагрузить международные отношения.

Поддержку виртуального мира игры обеспечит мощнейший интеллект стратегического уровня «Умник». Выделены беспрецедентные вычислительные мощности. Игровая виртуальность будет казаться более настоящей, чем реальность. В качестве жеста доброй воли все расходы согласен нести на себе Советский Союз единолично. Включая выделение беспрецедентной, необъятной вычислительной мощности кластера суперкомпьютеров стратегического интеллекта «Умник».

Это было похоже на сыр в мышеловке, но совершенно непонятно где именно спрятана сама мышеловка?

Это похоже на выстрел спортсменом себе в ногу прямо во время соревнования по скоростному бегу. Комми собираются добровольно переориентировать свой мощнейший и старейший интеллект стратегического уровня на поддержания виртуального мира какой-то там игрушки. Тем самым они резко снизят прирост своего научного, технического, экономического и промышленного потенциала. Худшего решения, казалось, невозможно было придумать. Они сами предлагали то, о чём только мечтали главы разведок западных корпораций и высокопоставленные шиноби императора-дракона.

Не может быть, чтобы здесь не имелось какого-то двойного дна или скрытых условий, или чего-то подобного? Или Генеральный сошёл с ума и ведёт свою страну в пропасть?

В любом случае это было предложение, от которого невозможно отказаться.