Игра в дурака. Повторение прошлого

7. Прощай реальность

Посадку на рейс объявили в три ночи, в то самое время, когда человеческий организм вообще еле дышит, сердце почти не стучит, а голова и вовсе находится неизвестно где в своих сновидениях. Другими словами —  прощай реальность, в которую с таким трудом сейчас всем пассажирам затянувшегося рейса и приходилось возвращаться. Уставший люд потянулся к стойке последней регистрации, где хмурая работница аэропорта уже быстро проверяла соответствие вписанного в проездной билет данных пассажиров с их паспортными данными.  После этого им оставалось немного пройтись еще по специальному рукаву и оказаться в «брюхе» самолета. Удобно, никаких тебе поездок в автобусе по летному полю, как в «древности», но и без этого хорошо. И особенно, когда весь отпуск еще только в самом начале, когда, дождавшийся этого светлого момента, если кому и завидует, то только самому себе. Процесс пошел, как говорится, и только эти двое в зале ожидания никак не реагировали на происходящее.  Кира спала, и ее мужчина боялся разбудить свою соню, сладко прислушиваясь к ее нежному дыханию и чувствуя каждой клеткой своего тела тепло прижавшейся к нему судьбы.

—Милая, просыпайся, — прошептал, наконец, он ей нежно на ушко. — Посадку объявили, не прошло и полгода.

—Я слышала, — произнесла она чуть слышно и зевнула, потягиваясь и прогибаясь как кошка, — наконец-то… тебе даже не пришлось второй раз опаздывать.

После чего взъерошила стриженые волосы и широко развела руки в стороны, потягиваясь. Огляделась, оценивая обстановку: они были последними, кто еще не прошел на посадку, следовало поторопиться. Мужчина встал и помог подняться женщине, вещей почти не было: его маленький рюкзак с фотоаппаратом, двумя электронными книжками, да  ее дамская сумка со всевозможными  причиндалами. Два пластиковых чемодана-мыльницы были сданы в багаж, как потом выяснилось — навсегда, о чем их владельцы даже еще и не догадывались. Так налегке они и проследовали к последней контрольной стойке перед посадкой, где работница аэропорта и должна была провести последнюю контрольную сверку перед осадкой.   По ходу он еще подмигнул симпатичной контролерше, за что тут же и получил пальцем в бок укол ревности от своей спутницы, что и попытался тут же исправить, собираясь пройти почти равнодушно мимо дамочки, но куда там… Она даже и не подумала их пропускать, уколотая таким равнодушием. Минута тщательного изучения листка с номером рейса и их данными, полученного ими по электронке из туристического агентства всего за три с половиной часа до вылета и распечатанного на домашнем принтере, и вот они, спасибо добросовестному работнику, от этого вылета уже отстранены. И по самой простой причине, что произошел, скорее всего, сбой в программе и система повторно выдала билеты на уже проданные места. Девушка извинилась и попросила минутку терпения для уточнения. Надо было видеть лицо Киры, готовой разорвать эту бедняжку за чьи-то промахи. Кто-то допустил ошибку, рассчитываться за которую приходилось уже им.

— Куда не кинь, везде клин, — произнесла он зло, направляясь к только что покинутому месту, чтобы уже там дождаться окончательного решения по их вылету в этом самолете.

—Ни одного свободного места, — вздохнула контролерша, — но вы не расстраивайтесь, компания, допустившая такой промах, все компенсирует. И вы уже в скором времени отправитесь…

—А кто мне компенсирует потерянный день отпуска, милочка?

Девушка не ответила. Кира вернулась на место, Погорел отправился курить на улицу, не вере вообще уже, что куда-нибудь улетит, а контролерша отправилась решать их проблему. Без всякой надежды, если честно, провожаемая, свирепым взглядом рассерженной пассажирки. Однако не прошло и тридцати минут, как отпускникам был предложен вполне приемлемый вариант перелета к месту назначения на борту частного самолета бизнес-класса, некогда даже принадлежащего одному банкиру.  Погорел удивился, с какой это радости такая манна небесная на их головы, а Кира и вовсе не поверила, скептически усмехнувшись, но деваться было некуда, и они проследовали на посадку. Бизнес-классом, так бизнес-классом…

—Вы не одни такие, — улыбнулась служащая аэропорта, предлагая пройти им в специальный микроавтобус, который и должен был доставить их к самолету, — еще несколько человек тоже оказались без мест, и все благодаря вашей турконторе, где вы заказывали путевки, не пережева…

—Помолчите, пожалуйста, — прервала ее Кира, — без вас тошно. Мы уже почти сутки маемся вашим гостеприимством, вторые я не вынесу, кто будет виноват тогда?

—Мы приносим свои извинения, пройдите в автобус, пожалуйста.

Брюнетка взглянула на своего спутника: 

—Лучше мы отправились в Венецию на карнавал, честное слово, уже давно были бы там, но нет, мы едем на автобусе на Канары!  

— И наслаждались бы протухшими постройками странного города, — улыбнулся ей Погорел, когда были уже внутри старенького «Рафика», собранного из запчастей на какой-то помойке, —  зачем-то построенного безумцами прямо на болоте. Не иначе, чтобы легче было там туристов топить.

—Это твой Питер построен на болоте, — вскрикнула она, — а Венеция стоит на воде, вся погруженная в сказку! Один карнавал чего стоит, куда съезжаются со всего света, лишь бы только прикоснутся к этому чуду.

—Могли полететь туда, — пожал плечами мужчина, — сама не захотела. Тебе не угодишь.

—Не сезон, я на карнавал хочу, а отпуск у меня сегодня. Мне подруга рассказывала, что она в одной местной лавке чуть даже не прикупила себе маску, не поверишь… В которой отражается все, чего не хватает тому, кто ее нацепит. Простак в ней становится таинственным незнакомцем, а надменный гордец вполне может сойти и за глуповатого простака. В любой маске всегда больше самого лица, ты не замечал, которое она скрывает. Хочешь быть счастливой — будь ею, цепляй на грустный лик подходящую улыбку и вот твое лицо — это уже не безразличие в грядущем, а бесконечная радость в настоящем. И пусть это будет всего лишь иллюзией, но это твоя иллюзия, ведь так! В чем вся и прелесть карнавала.

—Нацепил маску злодея, — усмехнулся Погорел, — и тихонечко в толпе прирезал того, кто тебе был неугоден. Лучшего места для идеального преступления и не придумаешь, не надо ни на какое озеро плыть, чтобы избавиться от беременной дурнушки, когда тебя ждет отличная партия с красавицей.

—Как точно подмечено, — прокомментировал кто-то сзади. — Нацепил и мочи кого хочешь.

—К счастью, — заметила Кира, не оборачиваясь, — мы живем пока еще в цивилизованном обществе, где вас и без всякой маски достанут, уважаемый, если вы еще раз вмешаетесь в наш разговор.  

—Ну зачем ты так? — упрекнул ее Погорел.

—А ты зачем? — уставилась она на своего спутника. — С чего-то вдруг заговорил о преступлении?

—Жизнь любого в том или ином смысле является преступлением. И в первую очередь перед самим собой, когда почти каждый день приходится переступать через самого себя в принятии решений и совершении поступков. Ты полностью уверена, что все твои шаги правильные? В чем все и дело…

—Я уверена, — не согласилась с ним Кира, — что все мои шаги правильные. Пространство так устроено вокруг, что заставляет шевелиться и двигаться, остановился и ты погиб. Тебя тут же затопчут прущие следом!

—Другими словами, милая, ни в каком преступлении вообще нет никакого преступления, я тебя правильно понял?

—Если это требуется для выживания человека разумного, как вида, то никакого, — кивнула она. Выбирать не приходится, ты или человек на вершине всего или безвольный неудачник на помойке.

—Круто.

—Отнюдь…  Наш Рим — это не примитив в церковном, как преподносит его церковь, молись и тебе воздастся, но только там, — закатила она глаза к небу, — а не здесь. Здесь же, милок, уж будь добр, выполнять приказы других и жить так, как тебе велят. Плохое и хорошее… Подобных понятий в природе просто не существует, и знаешь почему?  Потому что устроено все так, что делится на сильных и слабых. Тигр может сожрать волка, волк — лису, лиса избавить от перьев курицу, и только курица может лишь нести яйца, пребывая в счастливом неведении, что ее скоро сожрут. Так вот, милый, я не курица, а мужчине, что он тигр, надо еще доказать. И в первую очередь самому себе, чтобы все прочие с помойки точно знали, что он находится на вершине по праву сильнейшего. И в чем же здесь преступление?

—Ты чего завелась? — не понял ее выпада Погорел, беря за руку. — Будь сильной на работе, кто тебе не дает, а в отпуске можно и расслабиться, даже нужно, чтобы набраться сил для будущих свершений.

 —Отстань…Сам завел, вот и радуется.

Мужчина удивился еще больше:

—И каким образом?

—Ты не ответил на мой вопрос: с чего ты вдруг заговорил о преступлении, у тебя есть кто-то беременный?

 — Если только ты, — опешил он, приняв все это за шутку.

—Я не могу иметь детей, так кто у тебя беременный?

Погорел насупился и отвернулся, еле сдерживаясь уже, чтобы не взорваться. Вот так обычная болтовня в автобусе чуть не вылилась в ссору, грозящую сорвать вообще весь отпуск. Еще немного и… видел он эти Канары!  «Кто у него беременный...»   

—Ну все, — хлопнула его по руке с нежной улыбкой Кира, довольная результатом, — не дуйся. Не знаю, что на меня нашло.

—И что же на тебя нашло? — взглянул он на нее. — Нет дыма без огня, договаривай.

—Ты сам попросил, не я, — не отвела она глаз, — мне продолжать?

Погорел кивнул, готовый уже к самому худшему, понимая, что неспроста его любовь подвела весь разговор именно к этому кульминационному моменту в выяснении истины.

—Вся контора шепчется, что одна курица в нашем курятнике скоро снесет кое от кого яичко, готовясь к свадьбе, мне назвать ее имя?

—Не надо, — облегченно перевел он дыхание, понимая, о ком идет речь. — Больше прислушивайся к сплетням.    

—Значит… ничего не было?

—Почему же не было, — пробурчал он, — было… Один тип разок сходил с ней в кино, преступление?

—Где на последнем ряду все и случилось? — продолжала пытать она.

— Мы сидели на первом, и это было еще до тебя, — ответил он спокойно. — Чем прислушиваться ко всяким сплетням, лучше бы меня сразу спросила.

—Вот я и спросила… Случилось-то когда, не девять ли месяцев назад? Все, блин, молчу, знаю наперед, все, что ты дальше скажешь, мой милый, какая я дура и все такое, оправдания принимаются. Да, я дура, но должна же я была выяснить, с кем мне предстоит провести самую счастливую неделю своей жизни.

—Выяснила?

Кира с улыбкой кивнула, прижимаясь к его плечу. Все же как хорошо быть хоть иногда слабой.

  —Считай это моим маленьким тебе ответом за ту твою безобразную выходку в метро, теперь мы квиты. Я все узнала и еще отомстила, я у тебя умная? Ладно, злюка, не отвечай, и без тебя это знаю. В домино всех обыгрываю в интернете, но ты не дослушал про маску, — вдруг вспомнила она, как ни в чем не бывало возвращаясь к прерванному разговору о непознанном и загадочном, — тебе еще интересно?

Погорел молча кивнул, явно раздосадованный тем, что она снова напомнила ему о том неудачном розыгрыше в метро полугодичной давности, после которого они два месяца вообще не общались. Но лучше уж про маску, чем про все остальное… Всего раз сходил в кино, не пойми, как оказавшись с ней после этого в постели, неужели залетела? Он хорошо помнил, что ни о каком сексе не шло даже и речи, впили по фужеру вина в ресторане, допивали уже у нее дома, потом как обрезало…   Проснулся он от запаха кофе и нежных ласк голой девицы своего причинного места. И все бы ничего, если бы эта девица не была дочкой хозяина той самой корпорации, в которой он и трудился.

—Так вот, — продолжила Кира, якобы случайно напомнив о неудачном розыгрыше, — эта маска вообще была ничем не примечательна в отличие от других. Нацепил маску злодея, —  ты злодей, а в маске дуры, — тебе об этом и сообщать даже не надо…

—Дуру никакая маска не спасет, — согласился он, стараясь избавиться от гадких воспоминаний.

—Тсс! — приложила она палец к его губам. Эта маска принимала образ того, кто ее одевал.

—Надевал, — поправил ее Погорел.

—Плевать, — парировала Кира, — суть в другом… Она забирала того, кто ее напяливал. Смотришься в зеркале, лицо твое, а глаза… глаза уже чужие. Но и это еще не самое страшное, страх весь в том, что эту хрень потом невозможно было снять.

—Тебе об этом подруга рассказала?

—Или я где-то прочла, — отмахнулась она. — Сама мысль тебе как, что если она не одна такая маска, все вокруг в этих масках?

—Целуешь такую маску, смотришь, а дрянь уже и к тебе привязалась.

—Так вот как ты обо мне думаешь, — насупилась Кира, недовольная такой неадекватной реакцией своего спутника. —  Спасибо, но я не к кому не привязывалась.

Ну Кира, — взмолился он. — Нельзя же все так воспринимать буквально. Я понимаю, что это нервы перед полетом, но не до такой же степени трястись из-за того, чего еще не случилось. Я о твоей подруге, рассказавшей тебе эту сказку, при встрече же целовались, вот и прилепилось к тебе. Не переживай, ничего не случилось.

—Случилось, милый… После этого я успела уже поцеловать тебя, — обронила многозначительно она после паузы и замолчала до самого самолета.