Перелетная птица.

Глава 2.

Запыхавшаяся Викки Престон, нагруженная сумками и бумажными пакетами, перепрыгивая через несколько ступеней, выходила из метро. Ко лбу, покрытому липкой испариной, прилипли русые пряди челки.

Из сумки раздавалась нарастающая трель телефона, однако ответить она не могла: руки были заняты.

«Oh, I believe in yesterday…», - настойчиво пел мужской голос.

Строки любимой песни заставляли ее идти быстрее. Она знала, что ее ждут и ожидание это длительно. Викки петляла между прохожих, прокладывая дорогу к дому. Солидный джентльмен, говорящий по телефону, словно не видел девушки с тяжелыми сумками и буквально врезался в нее. Пакеты рухнули на асфальт, а их содержимое разноцветным ручьем рассыпалось по асфальту. Престон, тихо сокрушаясь, собрала продукты и поспешила к дому.

Но неудачи будто преследовали ее: поднимаясь по лестнице, она оступилась и больно ударилась коленом о каменную ступень, порвав колготы, тонкие нити которых быстро пропиталась кровью.

Распахнув дверь, Викки затащила в дом сумки. В гостиной слышались торопливые шаги, обладатель которых скоро появился в прихожей.

- Почему ты не берешь трубку!? – раздался недовольный мужской голос.

- Я разве похожа на Шиву? – Викки, с укоризной глядя на собеседника, обвела рукой пакеты.

- Прости, - Хиддлстон сконфузился. – Ты могла позвонить, я бы забрал тебя из магазина.

- Том, ты ехал со съемок с другого конца города,- девушка скинула балетки, - не говори глупостей.

Актер опустился на колени, поднимая пакеты: «Что это?», - его пальцы аккуратно очертили коленную чашечку.

- Упала, - отмахнулась Ви, - ничего страшного.

- Иди на кухню, - голосом, не требующим неповиновения, сказал хозяин дома.

Девушка, прихрамывая, следовала за Томом. Взобравшись на стул, она большими глазами наблюдала за медицинскими манипуляциями мужчины.

- Сними колготки.

- Как скажешь, док! – пациентка податливо согласилась.

- И как ты умудрилась, - сетовал Хиддлстон, обрабатывая ссадину.

- Просто споткнулась, - в который раз оправдывалась девушка.

Голос девушки звучал недовольно: ей абсолютно не нравилось, что к ней относятся как к инфантильному ребенку.

- Нужно быть аккуратнее, - хозяин дома продолжил свои наставления.

- Кто бы говорил, - в открытую язвила Ви, - будто бы я подвернула ногу на пробежке.

Том поднял пронзительно голубые глаза на возлюбленную: «Это другое».

- Ну конечно, - Престон ловко вскочила со стула. – Я приготовлю ужин.

Девушка, включив музыку, приступила к приготовлению пищи, она тихонько пританцовывала и подпевала – Том тем временем повторял сценарий.

- Викки, - он, отложив бумаги, обратился к девушке, - я пытаюсь сосредоточиться – выключи музыку.

- Сделаю тише, - Престон незамедлительно убавила звук.

- Викки, пожалуйста! – Хиддлстон умоляюще смотрел на нее.

- Хорошо, хорошо! – она с громким стуком опустила металлическую ложку на стол.

Пронзительный звон металла наполнил собой кухню. Этот звук оглушал, словно песнопение десятков колоколов собора парижской Богоматери.

Воздух квартиры был словно наэлектризован, между Викки и Томом повисло напряжение, готовое в любой момент вылиться в ссору.

Эти двое олицетворяли собой яркие противоположности, слияние которых означало лишь неминуемое противоречие, но никак не единство. Виктория видела мир лишь в контрастных цветах, жила эмоциями и ощущениями, слушая лишь голос сердца. Томас же, напротив, был рассудителен и жил, повинуясь голосу разума. Они были настолько разными, что мир при всей своей необъятности казался тесным, эта близость имела лишь один результат – разрушение. В этом мире ничто не вечно: все рушится, все придается забвению.

Помешав в сковородке овощное рагу, девушка поставила в вазу посреди стола новые цветы. Том лишь фыркнул, не понимая стремления подруги постоянно иметь в доме свежие цветы, однако он ничего не сказал, не желая стать причиной скандала.

- Вкусно, - Хиддлстон отправил в рот очередную порцию рагу, - ты готовишь лучше всех!

Мужчина при помощи комплимента надеялся сгладить возникшее между ними недоразумение и увидеть на лице своей леди улыбку.

- Спасибо, - уголки губ девушки скользнули вверх.

Трудно сказать, была ли тень улыбки выражением искренней радости или всего лишь учтивой вежливостью.

Дальнейший ужин проходил в полном молчании. Викки казалось отчужденной, словно забрела в эту квартиру случайно, всем своим строгим видом напоминая снежную королеву. Том же, бросая на нее редкие взгляды, словно не замечал перемены в девушке, считая это очередной эмоциональной вспышкой, которая не стоит внимания.

После Престон, устроившись у распахнутого окна, принялась работать с чертежами и бумагами. Забравшись с ногами на стул, она при свете маленькой настольной лампы через лупу разглядывала чертеж одного из театров, в котором сейчас работала реставратором.

- Викки, выключи свет, - с кровати раздался мужской голос, - мне завтра на съемки.

- Том, мне нужно работать, - в девушке вскипало недовольство, - на мне три проекта!

- Не нужно браться за то, что не можешь выполнить, - спокойно заметил Хиддлстон, выражая свою озабоченность чрезмерной занятостью подруги.

- Ты считаешь, что я не смогу? – зеленые глаза поднялись от бумаг. – Ты считаешь, что только ты можешь быть успешным?

- Я не это хотел сказать, - Том приподнялся, - ты слишком много работаешь, тебе нужно отказаться от одного из проектов.

- Что? – девушка поднялась, складывая в сумку бумаги. – Ты хоть знаешь, сколько я работала, чтобы выиграть эти проекты? Знаешь? – ее плечи нервно содрогались. – Нет, конечно! Ты так эгоистичен, что ничто, кроме твоей работы, не заслуживает внимания!

- Это неправда, - оправдывался мужчина, покачивая головой.

- Хорошо, - Ви подошла к нему, - где я сейчас работаю?

Хиддлстон молчал: он, и правда, не знал, где именно работает его девушка. Несколько месяцев назад Викки восторженно рассказывала о новых проектах, но он лишь кивал и невпопад улыбался, рассыпая хвалебные поздравления.

- Вот видишь! – плечи девушки вздрогнули. – Ты не помнишь! Пойми, Том, твоя работа, твоя жизнь не важнее моей, - с этими словами она, запрокинув сумку на плечо, покинула комнату.

- Викки, стой! – в голосе его звучали приказные нотки. - Куда ты? – мужчина пытался добиться от подруги правды.

- Не знаю, - честно кинула она и скрылась за дверью.

Том немедленно поднялся с кровати и, натянув джинсы и кеды, последовал за девушкой. Он перепрыгивал через несколько ступеней, ругая чертовы шнурки, что серыми лентами мешались под ногами.

Хиддлстон, выбежав на улицу, застал Ви, садящейся в такси.

- Виктория, стой! – Том и сам не ожидал, что его голос дрогнет под натиском злости и сожаления, которые завладели его душой.

Девушка повернулась, насупив острый носик, будто перед ней стояла тарелка с ненавистным зловонным сыром: «Я же просила не зови меня полным именем, - она опустила голову, сокрушаясь своим словам, - ты и это забыл».

- Я не забыл, - он сделал несколько шагов вперед.

- Не надо, - Ви подняла перед собой ладонь, останавливая его. – Возвращайся в дом: заболеешь.

- Викки!

- Не надо, - шептала девушка из последних сил.

Слезы подступили так близко, что одно неосторожное слово могло выплеснуть всю ту не выговоренную обиду, что сжала сердце цепкими лапами. Удивительное дело, но только Том мог довести ее до слез.

- Будь осторожна, - Хиддлстон, приняв поражение, отступил.

- Хорошо, - она неуверенно кивнула. – Там на столе…, а, впрочем, не важно, - русая макушка скрылась в такси.

Мужчина, проводив машину взглядом до первого поворота, вернулся в дом. Он невольно поежился: майская ночь была прохладна.

Викки дрожащими пальцами листала телефонную книгу. Посиневшие губы вздрагивали то ли от холода, то ли от переполнявших эмоций, ступни отбивали по коврику неизвестный ритм, а глаза цепко смотрели в монитор, пока не приметили имя «Лейтон Стоун». Пальцы в нерешительности застыли над кнопкой вызова: все же девушки не разговаривали несколько лет. Викки отчетливо слышала монотонные гудки, которые подруга никак не хотела прекратить, наконец, сдавшись, девушка вернула телефон в сумку.

- Куда мисс? – салон наполнил прокуренный низкий голос.

- Церковь Святого Мартина на полях, - отчеканила Ви.

Полчаса поездки казались вечностью. Дома складывались в бесконечную линию, что не имела конца, ночная прохлада пробирала до костей, стрелки на наручных часах ползли неимоверно медленно.

Наконец, протянув деньги водителю, девушка вышла на Данканнон - стрит. Шаги ее были тихи и осторожны, будто она боялась разбудить жителей близлежащих домов.

Она вошла в светлую церковь и села на скамейку, сложив руки в молитвенном жесте. Тихие слова молитвы успокаивали и вселяли надежду – нигде в мире девушка не чувствовала себя безопаснее, чем в доме божьем. Бог ,– это все, что осталось у Викки Престон. Когда церковь стала единственным пристанищем для ее души?

Пряча острый нос в меховой воротник пальто, Викки, выйдя из автобуса на Риджент – стрит, двигалась к шестому дому на улице Виго. Северный ветер, пробравшись в широкие рукава, холодил кожу - девушка пожалела, что любимая кофейня находится так далеко.

Вглядываясь в помещение сквозь толщу холодного стекла, покрытого узорами, Престон заметила подруг за большим квадратным столом. Лейтон внимательно читала меню, хоть и знала его наизусть, Бренда разглядывала симпатичных парней за соседним столиком, а Шарлотта укоризненно смотрела на часы, мысленно отчитывая опаздывающую подругу за нерасторопность. Девушка, скрыв широкую улыбку за ладонью, вихрем ворвалась в кафе вместе с осенней свежестью.

- Ты опоздала! - Шарлотта Швайгер, наполовину немка, наполовину англичанка, очень щепетильно относилась ко времени.

Порой Викки казалось, что именно смесь кровей двух самых педантичных и организованных наций сделали из подруги такую потрясающую работницу британского музея.

- Брось, Шери, - Бренда, картинно взмахнув светлыми локонами, обняла Викки, - она же ехала с другого конца города!

- Верно, - лицо Швайгер тронула вежливо – виноватая улыбка, - я так рада тебя видеть, Ви!

- Я тоже! – к объятьям присоединилась Лейтон. – Лондонская четверка снова в сборе!

Девушки, не сговариваясь, громко рассмеялись: этим помпезным прозвищем их нарекли студенты потока за неразлучность.

- Я заказала тебе кофе и блинчики с абрикосовым джемом! – оповестила Шери, разладив складки на юбке. – Ты же не против?

- О, нет! Нет, конечно! – Ви улыбнулась. – Спасибо.

- Рассказывай! – требовала Бренда. – Иначе моим вниманием окончательно завладеет брюнет за твоей спиной!

- Би, третий глинтвейн был лишним, - подметила Лейтон.

- Эй!

- Не ссорьтесь, - Престон в знак примирения приподняла ладони. - Австрия чудесна! Мне удалось поработать с величайшими мастерами, и, - девушка взяла паузу, - мне предложили работу!

- Правда? Поздравляю! – первой опомнилась Шери.

- Сколько платят? – Стоун как самую расчетливую и циничную всегда волновал денежный вопрос.

- Достаточно, - призналась Ви, но тут же добавила, - для первой работы.

- Молодец, Викки, - Бренда, присоединяясь к поздравлению, подняла бокал. – Кстати у нас тоже есть новости, - она заговорчески подмигнула.

Престон внимательно оглядела подруг, те широко улыбались и обменивались хитрыми взглядами.

- Скажи ей, Шарлотта! – Лейтон сгорала от нетерпения, будто это была ее тайна.

- Энрике сделал мне предложение! – девушка вытянула руку, демонстрируя золотое колечко со сверкающим изумрудом.

Шери и Энрике абсолютно случайно познакомились в метро, когда каблук девушки застрял в вентиляционной решетке. Это было восемь лет назад.

- И как я раньше не заметила, - Викки картинно прикрыла глаза ладонями, - я чуть не ослепла!

Она не спешила опускать рук, боясь продолжения разговора: Викки знала цепь последующих вопросов, знала, чего ожидать, но не была готова вновь держать оборону.

- Шери, поздравляю, - раскрыв глаза, Ви сердечно сжала ладонь подруги, - я так рада.

Отчего-то на глазах Викки Престон выступили слезы, которые она в ту же секунду, не желая показать собственной слабости, устранила как уничижающее доказательство.

- Эй, Ви, не реви! - Бренда легко толкнула ее, рассмеявшись собственной шутке. – Лейтон – следующая, а потом – ты! – указательный палец, сверкая красным глянцем лака, указал на Престон.

- А как же ты?

- Брак не для меня! – Спаркс опустила чашку кофе на стол. – Зачем мне муж, если вокруг столько красивых, а главное – свободных, мужчин? Если хочешь, - она слегка наклонилась, словно рассказывала секрет, - то блондин – твой!

Викки переменилась в лице – черты красивого лица, словно стали жестче и острее: предчувствие ее не обмануло.

- Не обращай внимания, - Шери подсуетилась первой в стремлении сгладить конфликт, - Би перебрала.

- Я трезвая, - Спаркс в доказательство коснулась указательным пальцем кончика носа, - три глинтвейна не способны меня сломить!

- Бренда просто хотела сказать, что тебе не помешает, - Стоун взяла паузу, подбирая слово, - новый друг, - как можно деликатнее изложила свою мысль девушка.

- Мне не нужен новый друг, - Викки старалась говорить как можно спокойнее, - у меня есть Том.

Лейтон, которая никогда не испытывала к Хиддлстону никаких симатий, тяжело вздохнула: «Ты любишь его?»

- Да, - подтвердила Викки.

- А он тебя любит?

Престон закусила губу, пытаясь не ударить в грязь лицом с ответом.

– Мы живем вместе, - девушка пожала плечами.

- Это не ответ, - Спаркс перешла в наступление. – Вы не живете вместе: либо ты остаешься у него, либо он у тебя.

- Это не важно, - Престон отмахнулась.

- Важно, - Шарлотта, до этого не имевшая никакого желания встревать в очередной спор, нарушила молчание. – Вы три года вместе, но ничего не меняется.

- А что должно измениться?! – воскликнула Ви, полная негодования.

- Ну, - Лейтон скрестила на груди руки, - он для разнообразия, конечно, мог бы предложить жить вместе, пригласить на съемки, сказать друзьям, что у него есть девушка и, - девушка сдвинула брови, словно погрузилась в тяжелые раздумья, - хотя бы сказать, что любит тебя.

- У нас свободные отношения, - Престон, ошарашенная признанием подруги, пыталась оправдать возлюбленного.

- У вас нет отношений, - вмешалась Бренда, - у вас просто секс. Смирись.

- Викки, милая, послушай, - Шери подалась вперед с важной дипломатической миссией, - мы – твои подруги, мы хотим тебе счастья.

- Я счастлива, - Викки смягчилась, внимая ее словам.

- Ты – дура, Престон, - Стоун подвела итог разговора, - ладно, счастливая дура.

Викки резко поднялась, тем самым опрокинув кружку с охладевшим кофе. Ее зеленые глаза с ненавистью смотрели на подруг: их намерения, так неумело замаскированные под благие, были ясны ей с самого начала. Этот разговор завязывался не единожды, но никогда не завершался: девушки требовали от нее невозможного. Выбор между подругами и Томом всегда казался ей чем-то смешным и нелепым, но только не сейчас. Сегодня ей придется принять решение. Холодное решение безо всякого сожаления.

- Мне жаль, - девушка, кинув несколько монет на стол, направилась к выходу.

- Ты уверена? – черные глаза Лейтон Стоун скользнули по силуэту подруги.

- Да, - подтвердила Викки, на несколько секунд окаменев.

Голос ее дрогнул. Сомнение. Ви сомневалась: разум, словно заезженная пластинка велел остаться, призывал одуматься пока не поздно. Но гордость толкала ее к выходу, ущемленное эго хотело наказать подруг, показать свою значимость. И видит Бог, если бы Лейтон сказала бы хоть еще одно слово, Викки бы осталась, но брюнетка молчала. И тишина эта громко отражалась от стен, отчего казалось, что другие звуки померкли, и взгляды посетителей кафе направлены на виновниц драмы.

Викки, громко хлопнув дверью, вышла на улицу, попав под мокрый, неприятный снег, что норовил попасть за шиворот.

- Это неправильно, - Шери сокрушенно покачала головой.

- Кто знает, - Лейтон прикрыв глаза, отпила горячий кофе. – Кто знает.

Лондонская четверка в одну секунду разломилась на две части – теперь Викки Престон сама по себе.

Весной следующего года Ви случайно увидела в киоске газету с фотографиями счастливых молодоженов. Она никогда не была поклонницей этого издания, но сегодня пройти мимо не могла: на первой полосе виднелась крупная фотография Шарлотты и Энрике Ромирес. Быстро схватив оплаченную газету, она трепетно прижала ее к груди. Всю дорогу до дома Викки не решалась взглянуть на газету еще один раз, боясь увидеть подруг счастливыми.

Вбежав в дом, девушка, не медля, поднялась на чердак. В детстве она всегда поступала так, когда ей предстояло узнать школьные оценки. В груди испуганно трепетало сердечко, а непослушные руки разворачивали конверт, боясь разочароваться.

Подогнув под себя колени, она опустилась на старое кресло бабушки, еще хранящее запах ее любимых розовых духов.

Пальцы волшебным образом сразу распахнули газету на нужной странице, явив ей яркие фотографии супружеской пары посреди юной зелени Гайд парка. Шарлотта была непозволительно красива и счастлива, подол ее винтажного платья кружевными волнами струился по аккуратной дорожке, устланной лепестками. У алтаря ее ждал Энрике, лицо его сияло, а в глазах наверняка стояли слезы.

На последней фотографии невеста красовалась в окружении своих подружек. Светловолосая Бренда в зазывающем платье кричащего красного цвета, перекликающегося с помадой. По другую сторону от Шери стояла Лейтон в синем платье строго покроя, наверняка, дорогом. Как и предсказывала Бренда, на безымянном пальце левой руки Спаркс красовалась золотая полоска с камнем. Трио девушек выглядело безумно счастливо и гармонично, их портрет был идеален – любая деталь была бы лишней.

Лишней была и Виктория. Горькое сожаление и позднее осознание необратимости поглотило ее душу. Соленые капли косыми струйками текли по щекам, растворяясь в черных буквах. Никогда так ясно Ви не чувствовала вины, никогда ранее она не сожалела о решениях, никогда еще ей не хотелось вернуться в прошлое и исправить ошибки.

Ошибка. Именно так называла Престон свои отношения с Томом. Их отношения были обречены с самого начала тем, что Викки слишком жаждала любви, в то время как Хиддлстон был занят собой. Девушка знала, что их отношения будут длиться ровно столько, сколько позволит мужчина. Он – хозяин положения, а Ви – всего лишь актриса второго плана в очередном акте его жизни. И роль эта ее устраивала: на большее рассчитывать не приходилось, ведь присутствие Тома в жизни было необходимо. Эта зависимость делала ее безвольной марионеткой, жизнью которой она сама разрешила пользоваться.

Викки уже и забыла то, как это быть свободной, как принимать решения, как жить для себя, а не слепо следовать за мужчиной по зову глупого сердца. Как же она глупа и слаба, как же была права Лейтон.

Второе мая круто изменило ее жизнь, изменилась и сама Викки. В этот день она словно проснулась и посмотрела на Тома широко открытыми глазами и то, что она видела, сильно отличалось от того парня, с которым когда-то познакомилась.

В тот день она отправилась в кино, совершенно забыв об ужине, а после в парикмахерскую, где молодая женщина безжалостно остригла ассиметричные края волос, превратив их в ровное каре.

Воздух казался по-весеннему теплым, в первый раз в этом году подул восточный ветер, что неспешно гулял в нарядных кронах деревьев. Ви свернула с проторенного маршрута, возвращаясь домой непривычной дорогой. Дорогой перемен.

Переговариваясь с однокурсниками, Том спускался в обеденное крыло. Молодой человек пародировал мастера Йоду и Алана Рикмана, чем вызывал приступы хохота у своих друзей и нескольких девушек, что посылали ему томные взгляды из под густо накрашенных ресниц.

В кафетерии было немноголюдно и тихо, единственным источником шума был широкий стол у окна, за которым сидела его недавняя знакомая Викки Престон со своими друзьями. Они бурно общались, пытаясь что-то выяснить, Ви при этом несколько раз постучала ручкой по макушке и столу.

- Я могу присесть? – Том с подносом в руках обратился к Ви.

Его губы мгновенно изогнулись в широкой улыбке, сияние которой распространялось на всех присутствующих.

- Том! – девушка была явно удивлена. – Конечно, - она бесцеремонно стряхнула половину канцелярского убранства стола себе в сумку. – Как дела?

- Отлично, - прожевав картофель фри, ответил парень. – А твои?

- Чудесно! – легко ответила девушка. – Мы с девочками работаем над проектом.

- Работали, - подправила ее кареглазая брюнетка, бросая на новоприбывшего недовольные взгляды.

Лейтон Стоун невзлюбила Тома с первой встречи. Причин этому никто не знал, да и девушка никогда не распространялась об этом, предпочитая не пересекаться с Хиддлстоном.

- Я мешаю? – парень поднял глаза на подруг.

- Нет, конечно, - Викки с нажимом посмотрела на подругу. – Какой макет тебе нравится? – она показала ему два рисунка.

- Этот, - парень указал на макет в правой руке знакомой.

- Но почему? – подала голос шатенка, кажется Шарлотта. – Этот проект рискованный!

«Все или ничего», - никогда не было девизом Шери, она предпочитала проверенные методы, способные принести результат.

- Слабое сердце никогда не завоюет прекрасной дамы, - Том пожал плечами (*).

- Викки говорит то же самое! – встрепенулась блондинка, до этого мирно листавшая модный журнал. – Я согласна!

Бренда Спаркс не скрывала, что обучение в академии не было ей столь необходимо. По правде говоря, она грезила миром моды и мечтала работать в популярном журнале.

- Решено! – Викки с торжеством взглянула на подруг.

- Нет, не решено, - возразила Лейтон. – Этот макет сомнителен.

- Не сомнительный, а инновационный, - подправила Ви. – Я не буду работать с проектом, десяток двойников которого я увижу на конкурсе. Пас, - она приподняла ладони, открещиваясь от ненавистного макета.

Том с восхищением смотрел на Престон: ее пламенная речь, глаза загоревшиеся от гениальной идеи, голос уверенный и ровный, тон, не терпящий возражений, - все это выдавало в ней человека сильного и волевого. Она была лидером этого квартета и по праву пользовалась всеми регалиями этого негласного звания.

В такие моменты Хиддлстон видел в ней непоколебимую Жанну Д'Арк, готовую вести людей за идеей, она наслаждалась помпезными речами, она ими жила, вновь и вновь сгорала в их ярком пламени. Триумф красил ее лучше любой косметики и одежды - черты становились мягче, придавая лицу более добродушный вид, глаза казались не такими впалыми, а кожа становились светло-розовой, теряя привычный бледный оттенок.

- Я согласна, - Шарлотта осторожно подняла вверх руку.

Все-таки в этой девушке заговорила кровь прадедов, одерживавших великие победы.

- Я в деле, - последней к проекту присоединилась Лейтон, - Ты умеешь уговорить, Престон!

- Жизнь коротка и я не хочу прожить ее в сожалении, - дерзкие слова как на духу слетели с губ Викки.

На ее узких губах красовалась дерзкая ухмылка, взгляд зеленых глаз был непоколебим, руки гордо скрещены на груди - весь ее вид словно бросал судьбе вызов. Жизнь для нее была чередой упорных побед, судьба подчинялась и Виктория чувствовала себя королевой положения. Пожалуй, отец выбрал ей самое подходящее имя.

Ви пленила своей уверенностью, так ловко сочетавшейся с безграничной добротой. Мимо нее не возможно было пройти мимо, нельзя было забыть, не внимать ее громким словам казалось абсурдным. Именно эта свободолюбивая, гордая, порой самоуверенная, девушка, что день за днем боролась с жизнью за право быть собой, безгранично нравилась Тому. Он верил, что ее огонь никогда не потухнет.