Седьмой элемент

Глава третья. ГОЛУБОЙ ТУННЕЛЬ

   Лера вышла из ванной совершенно голая с полотенцем, намотанным вокруг головы на манер тюрбана и сигаретой в зубах.

   - Вас не шокирует, что я курю? - спросила она, у Комарова затягиваясь тонкой и длинной, какой-то специальной дамской сигаретой. - А то я могу выйти на балкон.

   - Нет, лучше здесь, - ответил он, вспомнив, что сосед, отставной майор, тоже имеет привычку курить по ночам на балконе.

   - Тогда у меня будет к вам одна просьба! - сказа девушка, усаживаясь в кресло и закидывая ногу на ногу. Комаров хотел ответить, но она его перебила:

   - Нет, это не то, что вы подумали, хотя это тоже можно, только потом, попозже.

   Она прикрыла глаза, явно наслаждаясь своей сигаретой. Комаров сам не курил и обычно табачный дым вызывал у него отвращение, но у ее сигареты был какой-то особенный аромат, Комарову он показался даже приятным. Девушка докурила, раздавила окурок в блюдце, легла на диван и протянула Комарову белый шелковый шарфик.

   - А теперь возьмите вот это и затяните у меня на шее как можно туже, и медленно считайте до двадцати, после чего отпустите. Только смотрите, не переусердствуйте и не сверните мне шею, а то я так и останусь на всю жизнь с кривой шеей!

   - Но ведь ты же задохнешься? - сказал Комаров, от удивления переходя, на ты.

   - Ну и что? - ответила девушка, - А если я сама этого хочу!

   - Нет! - сказал Комаров, - Я не собираюсь убивать ни в чем не повинную девушку, к тому же такую симпатичную!

   - Я что, в самом деле, тебе так нравлюсь? - спросила Лера.

   - Конечно, - ответил Комаров - И поэтому я не собираюсь тебя убивать.

   - Да какое у******о? Разве кто-нибудь говорит про у******о? Просто такая маленькая, небольшая клиническая смерть. Ты что, никогда не слышал про жизнь после жизни, голубой туннель и все такое?

   - Слышал, конечно, - ответил Комаров, - Но только как-то смутно.

   - Оно и видно, что смутно! Ты что, думаешь, что все это настоящее? - спросила она, обводя рукой его убогое жилище.

   Андрей невольно проследил за рукой девушки и увидел свою видавшую виды, драную котом стенку, из ДСП оклеенную пленкой под мореный дуб.

   - Нет, разумеется. Я, конечно, знаю, что это ДСП, подделка.

   - Да я не про мебель, - досадливо поморщилась девушка, - Я хочу сказать, неужели ты думаешь, что все это: комната, вещи, я, улица, машины, короче, весь мир вокруг тебя, все это существует на самом деле?

   - Откровенно говоря - не знаю, - пожал плечами Комаров, - но похоже на то. Во всяком случае, нас всегда этому учили - материя первична и так далее.

   - То-то и оно, что всегда учили. А знаешь почему? Потому что им так выгодно. Ведь если все узнают что это сон, то никто не захочет работать, служить в армии, воевать и совершать прочие бессмысленные действия. А как тогда управлять всем этим огромным количеством лунатиков? Кстати, какое самое главное отличие сна? Главное отличие - что во сне, как правило, никогда не знаешь, что это сон.

   - Как правило? - переспросил Комаров.

   - Да, как правило, - подтвердила девушка, - Разумеется, есть и исключения, не много, но есть. Есть люди, которые знают что жизнь это сон, а смерть - пробуждение.

   - Хорошо, допустим, жизнь это сон, но нельзя не признать, на редкость логичный сон.

   - Логичный? - Лера удивленно подняла брови, - это логика сна, не более. Пока ты спишь, это кажется, тебе логичным, но стоит тебе проснуться... Допустим, ты во сне обнимаешь свою жену, и вдруг, прямо у тебя в руках она превращается в анаконду. Причем все это даже не вызывает у тебя никакого удивления, тебе кажется совершенно логичным, что и бразильский удав и твоя жена это одно и то же лицо - такова логика сна.

   "Господи, - удивился про себя Комаров - Откуда она так хорошо знает мою жену? Может быть они работают вместе?"

   - А теперь допустим, ты вышел на балкон, - продолжала между тем девушка, - У тебя какой этаж?

   - Двенадцатый, - ответил Комаров.

   - Отлично! - непонятно чему обрадовалась Лера. - Итак, ты вышел на балкон, неосторожно перегнулся через перила, упал на асфальт и превратился из нормального живого человека в безжизненную груду мяса и костей, которая к тому же сразу начнет разлагаться. Логично?

   - Разумеется, закон Ньютона, всемирное тяготение, и все такое... - ответил Комаров.

   - Та же логика сна! Стоит тебе проснуться, то есть умереть, и все это покажется тебе полным бредом! - Понимаешь, когда ты меня слегка придушишь, я попаду в великолепный сверкающий голубой туннель, и полечу по нему со страшной скоростью вперед, к свету. Ты даже представить себе не можешь, какой это кайф! С героином или морфием глупо даже сравнивать! А потом, когда ты отпустишь шарфик, я очнусь и в благодарность устрою тебе такую восхитительную ночь любви, что ты запомнишь ее на всю жизнь.

   - Нет, ты что?! Клиническая смерть это не насморк, она сама не проходит, надо реанимацию делать, массаж сердца, искусственное дыхание, а я не умею. А вдруг ты не очнешься? Вдруг ты умрешь по-настоящему? Ты об этом подумала?

   - Да не бойся ты, все будет хорошо, вот увидишь, я же не в первый раз. Всегда все получалось, и теперь тоже получится.

   - А ты на сто процентов уверена, что очнешься?

   - В конце концов, когда я перехожу улицу, я далеко не на сто процентов уверена, что дойду до противоположного тротуара живой и невредимой. Так что же мне теперь на улицу не выходить? - и девушка испытующе посмотрела на Комарова. Андрей молчал.

   - Ладно, - вдруг неожиданно сдалась Лера, - это потом. А пока, расскажи мне что-нибудь о себе. Ты чем вообще занимаешься?

   - Я пишу, - ответил Андрей и неожиданно для себя вдруг смутился.

   - Как интересно! - обрадовалась Лера, - Надо же, ты тоже оказывается, пишешь! Получается что мы с тобой коллеги. По-моему, за это следует выпить! У тебя есть что-нибудь?

   - Я сейчас посмотрю, - сказал Андрей и убежал на кухню.

   Он вернулся через минуту с двумя банками.

   - Вот, только пиво!

   - Ладно, сойдет! - сказала Лера, чуть сморщив носик.

   Комаров разлил пиво по бокалам.

   - Итак, мы остановились на том, что ты тоже пишешь, - сказала девушка, поднося свой бокал ко рту, - И что, если не секрет? Диссертацию?

   При слове "диссертация" Андрей чуть не поперхнулся пивом. Его диссертация уже шестой год валялась под диваном, причем он смог вымучить из себя только вступление.

   - Понятно, - сказала Лера, похлопывая его по спине, - Значит не диссертацию. Тогда, наверное, стихи, у тебя такой поэтический беспорядок в квартире!

   - Нет, не стихи.

   - Тогда прозу, - догадалась девушка, - И о чем, если не секрет?

   - Да нет, никакого секрета здесь нет. Просто трудно так сразу сформулировать. Обо всем понемногу. Короче о жизни.

   - Может быть, ты лучше просто дашь мне что-нибудь почитать? - предложила Лера, - Из неопубликованного.

   "Издевается" - подумал Андрей, но все-таки полез под диван, где по старой привычке хранил свои распечатки.

   - Вот, - сказал он, протягивая девушке толстую пачку листков, - Тут у меня молодой физик в ходе эксперимента по преодолению светового барьера искривляет пространство, и попадает в другой мир... Ну, ты сама разберешься.

   - Угу - сказала Лера, кивнув головой, взяла листки и начала читать.

   "...А разве люди не едят мясо? - спросил Ыытых. - Раньше, когда Ыытых жил среди людей, Ыытых видел - люди едят много мяса!

   - Но люди едят только животных, - возразил профессор, - Они никогда не едят других разумных существ!

   - Ыытых тоже не ест разумных существ! Ыытых ест только людей!

   - Но ведь люди разумные существа! - возмутился профессор - Самое ценное в человеке это разум, его мозг!

   - Неправда, - ответил Ыытых - самое ценное в человеке - филейная задняя часть. А мозги у человека дрянь. Ыытых пробовал человечьи мозги, совсем невкусно.

   Люди на несколько секунд потеряли дар речи, пораженные страшным признанием, и молча смотрели на людоеда. Первой пришла в себя Лера.

   - Ыытых, а как ты попал к людям? - спросила она.

   - Люди нашли Ыытыха в горах, когда Ыытых был совсем маленький. Люди кормили Ыытыха и называли его Етти. Но потом, когда Ыытых вырос, и ему пришло время жениться, люди не захотели отдать за него красавицу Гюльчатай. И тогда Ыытых ушел к своим, в горы. Теперь у Ыытыха есть жена, и скоро появится маленький Ыытых.

   - Вот видишь! Люди не съели тебя, они к тебе хорошо относились, вырастили тебя, выкормили. А ты хочешь нас съесть! - упрекнула стражника Лера.

   - Ыытых ничего не решает. Все решает Великий Совет, хотя итак все уже известно: самцов съедят, а самку оставят для размножения. С сегодняшнего дня к ней будут подпускать самых отборных самцов из нашего стада.

   - Какого стада? - спросила Лера.

   - У нас есть небольшое стадо мясных людей, голов триста. Но нам не хватает мяса. Поэтому самок мы оставляем на племя. Но если через три месяца ты не забеременеешь, тебя тоже съедят, - обратился Ыытых к девушке.

   - Не надо никого ко мне подпускать! - ответила Лера, - уж лучше сразу сожрите!

   Людоед неопределенно дернул шерстью на спине, вроде как пожал плечами, и молча удалился.

   - Ну вот, - сказал Профессор, обращаясь к девушке, - По крайней мере, хоть у вас есть надежда остаться в живых.

   - Да уж, удовольствие огромное! Вот вы профессор согласились бы, чтобы вас каждый день трахало целое стадо мясных самцов? - спросила девушка.

   Профессор промолчал, а Лера между тем продолжала:

   - Уж лучше пусть сожрут, так хоть меньше мучений.

   - Не говорите, - возразил профессор - Еще не известно, что лучше, а что хуже. Хотя, похоже, выбора вам они все равно не оставили. И, кстати говоря, вы могли бы воспользоваться своим положением. У меня появилась одна идея...

   Но изложить идею профессор не успел, вернулся Ыытых. На этот раз он привел с собой здоровенного мужика, нечто среднее меду Шварцнегером и Майком Тайсоном. Мужик был совершенно голый и как-то глуповато улыбался.

   - Это Сварл, наш лучший производитель, - сказал Ыытых, обращаясь к Лере - Он тебе понравится. Он очень сильный.

   Охранник открыл клетку и впустил к девушке Производителя. Самец подошел к Лере все также глуповато улыбаясь, и положил свои огромные руки ей на плечи. Потом он резким движением сорвал с нее кофточку, так что пуговицы застучали по полу. То же участь постигла юбку и трусики, а затем уже совершенно голую девушку он взял на руки, словно маленького ребенка. Он начал укладывать ее на пол, но Лера выскользнула из его рук и неожиданно прижалась лицом к животу своего кавалера. На секунду Сварл замер и глуповатая улыбка еще больше расползлась по его лицу. От удовольствия он даже прикрыл глаза.

   Но через несколько мгновений он вдруг заорал диким голосом и как ошпаренный отскочил от девушки.

   - Ты что наделала? - удивился Ыытых, - Ты зачем укусила нашего лучшего производителя? Он же теперь целых две недели работать не сможет!

   - Будет знать, как лапы распускать! - ответила Лера, собирая с пола обрывки своей одежды.

   Сварл между тем уже выскочил из клетки и стоял возле охранника, прикрыв руками свой укушенный орган и жалобно, как-то по-собачьи подвывал.

   - Ну, теперь тебя точно съедят, - сказал Ыытых, закрывая клетку девушки, - Завтра.

   - Зря вы так, - сказал профессор, когда производитель и людоед удалились, - Ведь я же сказал, что у меня есть план!

   Но девушка ничего не ответила. Она сидела в углу клетки, закутавшись в обрывки своей одежды, и молчала..."

   Лера оторвалась от чтения, посмотрела Комарову в глаза и прошептала тихо, едва слышно:

   - Гениально!

   Польщенный автор смущенно опустил глаза, и в этот момент девушка обняла его и горячо зашептала в самое ухо:

   - Ну, Андрюшенька, ну миленький, лапочка, сделай то, о чем я тебя прошу...

   Она принялась целовать Комарова в губы, в нос в глаза, гладить по волосам, ласкать тело и при этом она повторяла как заведенная: "Скажи да, пожалуйста, ну скажи да!"

   Комаров не выдержал и сказал "Да!"

   Девушка тут же замолчала, отстранилась от него и все так же молча протянула ему белый шарфик. Он знал, что этого делать ни в коем случае нельзя, что он будет жалеть об этом до конца своей жизни, и все-таки он взял у нее шарф. Как правило, он всегда знал, как ему нужно поступить в той или иной критической ситуации, но почему-то делал все всегда наоборот.

   Не доверяя себе, он взял часы и положил их перед глазами на тумбочку. Но стоило ему сдавить белым шарфом горло девушки, как с секундной стрелкой что-то произошло, она, словно прилипла к цифре 12 и никак не желала отлипать. Он уже хотел схватить часы и потрясти их, но в этот момент ленивая стрелка как бы нехотя сдвинулась со своего места, и переместилась на соседнее деление.

   Тогда он понял, что со стрелкой все в порядке, просто само время вдруг стало медленным и тягучим, словно мед из холодильника.

   Выдержать двадцать секунд он не смог, уже на восемнадцатой он отпустил шарф и впервые посмотрел в лицо своей добровольной жертве. Девушка была бледна как простыня и не дышала. Он приложил ухо к ее груди - сердце не билось.

   "Все, это конец!" - подумал Комаров, и холодные мурашки побежали у него по спине. Он принялся делать массаж сердца и искусственное дыхание, как он это видел в передаче 911.

   - Какой же я идиот! - думал он, изо всех сил надавливая на тонкую грудную клетку девушки, - Поверил во все эти глупости! Как я сразу не догадался, что все это было подстроено, чтобы снова засадить меня за решетку, на этот раз, навсегда! Нашли маньячку-мазохистку с наклонностью к суициду, и подсунули мне. Сейчас нагрянет милиция, как бы случайно, а у меня на диване труп!

   Стоп, ведь это же ситуация из "Кровавых похорон", опять! Как же я мог забыть! Там на одного лоха мафия пытается повесить у******о, совершенное киллером Вованом, и подбрасывает ментам улики, но менты, по халатности теряют эти улики. Лоха отпускают, и тогда мафия подсовывает ему психическую девицу, которая его провоцирует. Она доводит бедного парня до такого состояния, что тот бросается на нее и душит голыми руками. И тут приезжает милиция! Постой, а что же там дальше? Я совершенно ничего не помню!"

   Он кинулся искать рукопись, но от волнения никак не мог вспомнить, куда ее засунул. Комаров перевернул вверх дном всю квартиру, но бумаг нигде не было. Он не стал терять время на дальнейшие поиски, а просто включил компьютер и загрузил в редактор файл с "Кровавыми похоронами". Несколько минут он тупо смотрел на монитор и ничего не мог понять. Он не узнавал свое творение! Было такое впечатление, что кто-то смелой, но бездарной рукой лихо прошелся по всему тексту. Но кто мог это сделать? Девица? Он покосился на безжизненное тело, изящно развалившееся на диване, и вдруг острое чувство жалости к самому себе острой иглой пронзило все его существо. И вслед за жалостью пришла злоба, на этого наглого жлоба Вована. Он припомнил ему все, и бесконечное вождение за нос с публикацией, и грабительский контракт, и самое главное, эту ненормальную девицу. Комаров ни на секунду не сомневался, что девицу подсунул ему Вован. "Ну, ты у меня еще попляшешь!" - подумал Комаров и начал набирать текст.

   "...Вован вылез из своего любимого, темно-вишневого БМВ и направился к подъезду, но в этот момент из кустов выскочила какая-то черная тень, и прежде чем он успел просто поднять руку, он почувствовал, как разгоряченные кусочки свинца пронзают его тело. Он хотел что-то сказать, или крикнуть, но изо рта вырвались лишь какие-то булькающие звуки, и он понял, что это конец.

   Он упал возле своего любимого автомобиля, и темно-красная лужа начала медленно растекаться по асфальту..."

   И тут в дверь позвонили. Комаров замер, и даже, кажется, перестал дышать, надеясь, что это просто кто-то ошибся дверью и сейчас уйдет. Но звонок повторился.

   "Ну, все, конец. Это милиция!" - подумал он и потихоньку, на цыпочках двинулся к двери.