Ледяные цепи, ледяная ярость
1274 Words
Алана
"Нет, умоляю! Отстаньте от меня!" — закричала я, когда проснулась посреди ночи и увидела, как охранники моего отца надевают цепи на мои лодыжки и запястья. "Что вы делаете?! Пожалуйста, остановитесь! Мне больно! Мне больно!"
Но сколько бы я ни умоляла их остановиться, никто меня не слушал. Всегда было так. Я для них как игрушка, не то чтобы у меня была своя, но София упоминала об этом, и я чувствовала то же самое.
"Заткнись уже!" — прошипела моя мачеха, появляясь из темноты и прикрывая нос, чтобы не чувствовать моего отвратительного запаха. "Тебя нужно заковать, чтобы ты не взбесилась и не сорвала банкет для альфа-принца."
Слезы потекли по моим щекам. Как она может думать об этом, когда я уже заперта здесь? Я ненавижу цепи. Их холод вызывает у меня сыпь и усиливает чувство одиночества. Я вспомнила, как отец надевал цепи на мою шею, чтобы я не могла есть и глотать.
"Но я никуда не денусь из этой тюрьмы. Пожалуйста, не связывайте меня так. Не относитесь ко мне, как к животному."
Лицо моей мачехи просияло, когда я это сказала. Мне даже показалось, что она улыбнулась мне. "Но ты и есть животное, Алана. Ты убила свою собственную мать, помнишь? Ты убийца в столь юном возрасте, так что мы просто убеждаемся, что ты не сможешь сделать ничего возможного. Такая чудовищная, как ты, не сломает эти цепи, что бы ты ни делала."
Я отчаянно мотала головой, пока охранники надевали на меня еще больше цепей. "Я не чудовище. Я не чудовище!"
Я вспомнила, как отец говорил, что я убийца и что я убила свою мать.
"Я не убивала маму. Пожалуйста, поверьте мне! Пожалуйста."
Я билась из стороны в сторону, пытаясь освободиться от цепей, и один из охранников передал моей мачехе поводок, и она начала хлестать меня.
"Ах!" — мои свежие раны вновь раскрывались с каждым ударом, и я могла только стонать от боли.
"Ты чудовище и само воплощение дьявола! Ты проклята, и ты не собираешься передавать свою неудачу моей дочери, ты меня понимаешь?!" — она нанесла еще несколько ударов подряд, не обращая внимания на мои крики боли. "Она станет женой альфа-принца!"
Я тяжело дышала, крепко зажмурив глаза.
"Я не понимаю вас. Я никогда не стану помехой для Софии, потому что я заперта здесь. Я даже не представляю, как жить на свободе."
Она подняла мою голову каблуком своей туфли. "Так и должно быть. Такое существо, как ты, не ровня моей дочери Софии!"
Ее острый каблук вонзился в мой подбородок, оставив ссадину.
"Затяните цепи! Убедитесь, что она не сбежит, что бы ни случилось!" — приказала она ожидающим охранникам, которые быстро принялись затягивать цепи на моих ногах, заставляя меня кровоточить еще сильнее.
"Готово, госпожа!" — хором сказали они.
"Ах! Пожалуйста, ослабьте их! Умоляю вас!" — закричала я, когда почувствовала, как цепи впиваются в мои кости.
Я привыкла к боли, но эта особенно невыносимо.
Минерва схватила меня за волосы и заставила смотреть ей в глаза.
"Если не заткнешься, я затяну их еще сильнее и расскажу твоему отцу, какая ты упрямая. Хочешь этого, да?"
Сама мысль о том, что отец снова будет меня бить, остановила мои рыдания. Его плеть причиняет больше боли, потому что он сильнее, но больше всего меня пугает и огорчает то, что это делает мой собственный отец.
"Нет… нет!"
Минерва усмехнулась. "Ты хочешь, чтобы тебя побили?!"
Я отчаянно замотала головой и уткнулась лицом в грязь. "Нет!"
Она отпустила мою руку и встала.
"Хорошо, теперь тебе лучше оставаться здесь и заткнись."
Прежде чем уйти, я подняла глаза, уже затуманенные от порезов на них.
"Зачем ты так со мной поступаешь? Почему ты так плохо со мной обращаешься?"
Я давно хотела спросить её об этом, с тех пор как она начала плохо со мной обращаться. Разве я когда-нибудь сделала ей что-то плохое? Я ничего не помню. Я даже не была на её свадьбе с отцом. Была ли я зла к её дочери? Никогда, ведь всё, чего я хотела, — это играть с Софией, но этого так и не случилось, потому что она ненавидела меня до глубины души.
Минерва остановилась и повернулась ко мне.
"Потому что твой отец делает то же самое с тобой. Ты, Алана, — самое большое несчастье его жизни, поэтому он тебя ненавидит."
Слёзы потекли по моим щекам. "Но я ведь тоже его дочь, верно? Он мой отец."
Она засмеялась с безумным смехом. "Ты всё ещё так думаешь после того, что он с тобой сделал? Нет, Алана. Ты больше не его дочь. София теперь его единственная дочь. Посмотри на себя. Ты уродлива, воняешь и грязная. Никто не сможет тебя полюбить, что бы ни случилось. Любой, кто говорит тебе обратное, просто обманывает тебя."
Мои невинные глаза наполнились слезами, а чувство неуверенности охватило меня. Я осталась без матери, а теперь и без отца тоже. Никто не будет любить меня. Никто никогда не полюбит меня теперь.
"П-правда?" Мой голос дрогнул, и я перестала бороться с цепями.
"Правда, так что будь хорошей девочкой и заткнись здесь, пока мы развлекаем альфа-принца снаружи. Помни, что бы ни случилось, не отвечай ни на чьи вопросы, ты меня слышала?"
Я молча кивнула. Никто никогда не полюбит меня. Никто. Мой собственный отец даже не смог этого сделать, так что и другие люди не смогут. Я самый нелюбимый человек во всём мире.
"Хорошо, Минерва," — прошептала я, соглашаясь.
Нет смысла сопротивляться.
"Хорошо, и ты пока не можешь умереть, понятно? Ты нам ещё нужна, так что держись, наша маленькая собачка, поняла?"
Собака. Вот всё, чем я для них являюсь. И так будет продолжаться до конца моих дней.
Уильям
Как только дверь открылась, что-то сжало моё сердце и не отпускало, пока я не осмотрел всю комнату. Я почувствовал сладкий аромат в комнате, который перебил запах смеси крови и гнилой еды на полу.
"Не может быть…" — продолжал я бормотать, входя в комнату, моё сердце бешено колотилось. "Не может быть, чтобы я нашёл её здесь, в этом гиблом месте."
"Альфа-принц," — Лукас остановил меня от входа. "Не заходи в комнату. Это новое место, и даже если оно находится под властью твоего отца, мы всё равно мало знаем об этом особняке. Внутри может быть засада."
"Отпусти меня, Лукас. Я должен кое-что проверить внутри. Её запах зовёт меня."
Он ахнул от шока, увидев волнение в моих глазах. "Неужели ты уже нашел ее в таком месте, как это? Кто может выжить в таком месте, альфа-принц? Наверняка, она служанка, рабыня или жертва насилия."
Я стиснул челюсти, и мое лицо потемнело, когда я услышал это. Это возможно! Мое сердце сжалось от глубокой жалости к тому, кто находится внутри комнаты, и холодной ярости к тем, кто это сделал.
"Это я должен выяснить."
Я вошел в комнату без колебаний, без света, с сердцем, полным тоски.
Запах усилился, и казалось, я уже почувствовал вкус рая. Я сглотнул, входя в комнату, удивленный, что почти ощущаю пульс.
Я дотянулся до стены, ощутил ее ладонями, вдохнув божественный аромат, а затем разбил стену своими кулаками.
"Альфа-принц! Нет!" — крикнул Гефест, но было уже поздно.
Стена была разрушена, и внутри крошечного отсека, в самой темной комнате, которую я когда-либо видел, находилась женщина, которую я искал всю свою жизнь.
"Суженная…" — я прорычал и бросился к ней, но замер на месте, увидев ее ужасное состояние.
Женщина с самыми длинными волосами, которые я когда-либо видел, закрывавшими все ее лицо, лежала на грязном черном полу, прикованная к земле без сознания. Ее тело было прикрыто лишь изношенной одеждой, на которой виднелись порезы и раны от явных следов плетей.
Все мое тело дрожало, когда я взял ее на руки, не зная, что сказать или сделать.
Моя единственная спутница, которую я ждал десятилетиями и молил богиню луны дать мне, оказалась в худшем положении, которое я только мог представить. Смерть — это слишком легкое наказание для них всех!
Медленно я повернулся к бледному Гефесту, глаза мои пылали гневом.
"Кто, какого черта, это сделал?! Говори сейчас же!"
- Writer
