Белль для монстра

Глава 1

Изабелла.

Мама входит на кухню и направляется сразу к плите. Её любовь по утрам — сваренный кофе. Смотрела на неё и ловила себя на мысли: даже походка у неё стала другой — будто жёстче, увереннее, чем раньше.

— Белль, как вчерашняя практика? — не оборачиваясь спрашивает. Голос вежливый, но только и всего.

— Прекрасно, — отвечаю сделав ещё глоток кофе. — Паховая грыжа у пятилетнего мальчика.

— Сама? — она поворачивается, и брови изогнулись в удивлении.

— Нет, помогала. Впервые операция у ребёнка, — я чуть усмехаюсь, но внутри снова вспыхивает то чувство: я стояла рядом, держала инструменты, видела, как в маленьком теле бьётся жизнь. И это навсегда отпечатается во мне.

Мама кивает, как будто просто ставит галочку.

— Главное — не привыкай. Пациенты приходят и уходят.

Раньше она сказала бы иначе: похвалила, обняла, заглянула в глаза. А теперь — сухо, как будто эмоции стали для неё роскошью.

Я молча кручу чашку в руках — аппетит пропал. Заводить в пятый раз один и тот же разговор уже не хочется. Всё равно слышу одно и то же: «Белль, это возраст. Я просто стала старше, а не изменилась».

Но изменилась. Я это вижу каждое утро. Новое платье на ней сидит так, будто она вышла с обложки журнала. На пальце — кольцо, которое точно не куплено на её зарплату бухгалтера. И стоит, наверняка, как годовая арендная плата нашей двушки. Даже духи — резкие, дорогие, непривычные. Мама всегда пахла ванилью и корицей, теперь от неё тянет холодным жасмином.

— Ты сегодня допоздна? — спрашиваю, хотя ответ знаю заранее.

— Возможно, — она отмахивается и делает первый глоток кофе. — У Михаила встреча, я должна быть рядом.

Имя повисает в воздухе. Михаил. Человек, которого я ещё даже не видела, а мама уже произносит его так, будто всё её будущее связано только с ним.

— Нам бы поговорить, Изабелла, — садиться напротив.

Я поднимаю взгляд, а сердце подпрыгивает. Мама очень редко зовёт меня Изабелла. Значит что-то важное.

— Ты когда домой вернёшься? — смотрит прям в мои глаза. Спокойно, уверено, а не мягко и ласково, как когда-то.

— Я сегодня в меде до трёх, — отвечаю и ставлю чашку на стол, потому что руки неожиданно становятся слишком горячими.

Мама какое-то время молчит, крутит кольцо на пальце. Я замечаю этот жест и понимаю: разговор будет не из лёгких.

— Хорошо. Тогда вечером у нас будет время. Нужно кое-что обсудить, — произносит она всё тем же спокойным, но чужим голосом.

— Что обсудить? — спрашиваю, хотя внутри уже готова услышать всё что угодно.

Она чуть улыбается — устало, даже натянуто.

— Михаил сделал мне предложение.

Сердце пропускает удар. Я моргаю, пытаясь переварить.

— Предложение?

— Да, — мама кивает, её пальцы сжимаются на чашке. — Мы скоро поженимся. И… — она смотрит на меня в упор, — переедем к нему.

Секунда тишины давит на уши. Я слышу, как тикают часы на стене, и только это удерживает меня от того, чтобы вскочить со словами: "Да ты ж стала совсем другая с ним. Я против!"

— Всё так быстро, — говорю чтобы не ляпнуть другое.

— Так правильно, — отрезает мама. — Ты должна радоваться за меня, Изабелла.

Радоваться? Когда она говорит «правильно» так, будто ставит диагноз.

— Завтра у нас официально встреча для знакомства, — делает глоток кофе. — Ну это вечером обговорим. Хорошей учёбы.

Уходит к себе в спальню забрав чашку с собой.

А я на автомате встаю, взяв свою — выливаю не допитый кофе в раковину. А в голове: официальная встреча… переезд… Михаил.

Человек которого я даже фото не видела, но он мне уже не нравиться. Если бы мама с улыбкой мне это сообщила, я бы порадовалась. А так, будто над ней стоят с кирпичом и заставляют говорить.

Эти отношения явно не по любви и нежности. Я не наивная идиотка, чтобы верить в это.

А значит, скоро я узнаю правду. Хочется мне того или нет.

Сигнал машины в два раза. Я улыбаюсь, быстро обуваюсь, хватаю рюкзак и бегу вниз.

Приехал мой Лёшка.

Дверь подъезда распахивается, и я вижу его: он лупит ногой по колесу, как будто это поможет.

— Пробил? — удивляюсь.

— Нет, — он оборачивается, и в ту же секунду его губы касаются моих. Никакого «доброе утро», никакого «как дела» — всё в одном поцелуе.

И я улыбаюсь, потому что рядом с ним я могу быть просто девятнадцатилетней девушкой, а не дочерью женщины, которая вот-вот выйдет замуж за "не пойми кого".

— Привет, — шепчет мне в губы.

— Привет, — улыбаюсь. — Я опаздываю.

— Ещё один поцелуй, Белль, — тянет он, и я уже знаю, что спорить бесполезно.

Губы смыкаются на моих, рука ложится мне на поясницу, вторая на щёку. Язык врывается в рот. Привычно. Приятно. Безопасно.

Может, не так, как в книгах, от которых у героинь кружится голова, но с Лёшей спокойно. Он — мой первый, и, наверное, это значит что-то важное. А может привычка. Не знаю. Но в любом случае, мы с ним вместе уже полтора года.

Я отстраняюсь, глядя на его светлые глаза и привычную улыбку.

— Теперь, поехали, — довольно говорит, открывая мне дверь.

Я улыбаюсь и залезаю в машину. На секунду мне хочется заморозить это утро — поцелуй, его привычная улыбка, простота.

А не контрольная у Бефентовой. Только от одной фамилии внутри всё сжимается. Уж лучше ещё одна операция под присмотром Вишневского, чем её вопросы с ядом.

— Белль, — бросает взгляд на меня и снова смотрит на дорогу. — Проведём вечер вместе?

Я наматываю локон на палец. Хотелось бы сказать «да» без раздумий. С ним всё просто: кино, фри, глупые шутки и привычные поцелуи. Но в голове всё ещё крутится мамино «завтра официально встреча для знакомства».

— Посмотрим, — отвечаю уклончиво.

Лёша хмурится, но больше не настаивает. А я отворачиваюсь к окну, мотаю прядь, и думаю, как же странно: у меня вроде есть парень, учёба, планы на будущее… и всё равно ощущение, будто земля под ногами уже начинает трескаться. Страшно представить, что мама ещё сообщит вечером.