Разбойничьи дочери

1

Бой затягивался. Уже поднималось над горизонтом солнце и холод постепенно начал отступать, напоминая о том, что вот-вот начнется испепеляющая жара. Но противники ни в какую не хотели уступать. Отбитый от разбойников караван уже скрылся за дюнами, а разбойники все никак не хотели заканчиваться.

Ярс едва дышал, размахивая мечом. Последние капли адреналина уже исчезли и охотничий азарт сменился смертельной усталостью, кожу стягивало от засыхающей крови, руки гудели от постоянного махания мечом, а пот по телу катился градом, невзирая на холод ночной пустыни.

Он с силой ударил очередного нападающего ногой, услышал хруст ломаемых костей и разбойники, наконец, начали отступать, а он кинулся вперед к стоящему в оазисе коню. Уходить, догонять караван, пока разбойники немного замешкались. Нужно уезжать, возвращаться к соратникам, ведь из основного отряда там на защите осталось только пятеро воинов, под начальством Томаси.

При упоминании о партнерше, сердце неприятно заныло. В душе появилась какая-то невнятная тревога. Он еще не понимал, но предчувствовал, что произошло что-то нехорошее. Ярс свистнул, привлекая своих бойцов и вскочил верхом на подбежавшего в это время Гароду – серого в яблоко жеребца-метаморфа, здоровенного и поджарого. Всадил пятки в покатые бока и развивающимся черным вихрем бросился в дюны. Верные воины мчались следом, но догнать могучего зверя было все равно, что догнать выпущенную из лука стрелу.

Солнце показало алый бок над горизонтом, а он летел вперед, подобно черной птице. Боль ран и усталость отступила на второй план, ибо тревога с каждым броском становилась все сильнее и сильнее. Каравана не было видно, только исчезающие следы показывали, в какую сторону ушли торговцы. Только бы успеть, только бы не напал кто-то другой, ведь это место было максимально опасным для переходов и Ярс не раз отговаривал хозяина от прохода через эти гиблые земли, но тот лишь отмахивался, надеясь на собственные силы и бойцов. Переоценил, значит.

Остатки каравана обнаружились между двумя высокими дюнами. Явно попали тут в засаду. На песке, среди разорванных мешков, лоскутов тканей, рассыпанных товаров, разбросав руки, лежали торговцы и охранники. Все семеро братьев, в окружении тел верных воинов. Выполнили приказ, защищали, пока не полегли все в неравном бою. Сердце ушло в пятки. Братья по оружию мертвы! Его верные, и преданные воины! Томаси!

Ярс спешился, даже не удосужившись остановить до конца Гароду. Бросился к поверженным. Большая часть воинов были убиты стрелами. Разбойники явно сняли охрану, а потом неспешно разобрались с торговцами – перерезали всем горло. Большая часть товаров, которые не порвались, все лошади и камилопсы пропали. Почему его это даже не удивляло. Караван был далеко небедный. И дело даже было не в золоте и самоцветах. Одних тканей и специй тут было столько, что можно было купить маленький городок.

А еще рабыни, красивые, словно цветы, их везли на восток, самые ценные из товаров, чтобы переправить через темное море, в один из самых больших работорговчечких рынков. Одна такая могла стоить трех породистых лошадей. И то, что их всех до одной увели прочь, не удивляло. Такие женщины во сне порой даже не приснятся, фантазии не хватит. Больше беспокоил факт куда делась Томаси! Не той она породы была, что сильно ценилась на рынках. Широкоплечая, высокая и грубоватая. С маленькой, упругой грудью и короткими бурыми волосами. Из северных народов, где ценилась сила даже среди женщин, а красота была специфической.

Но для Ярса она была самой красивой среди женщин, которая часто выдавала себя за мужчину, дралась наравне с мужчинами, никогда не плакала, даже когда было очень больно, никогда не жаловалась, часто выносила раненых с поля боя на своих плечах. Так, кстати, они и познакомились. А после, выходив едва живого от ран “дикаря пустыни”, как любила она называть его, Томаси показала ему все свои преимущества не только в бою.

Но среди погибших Томас не было, что давало призрачную надежду на то, что ее взяли в плен, и теперь вместе с остальными рабынями везут в логово разбойников.

Ярс осмотрелся. Следов было очень много. Ветер не успел еще стереть все и в какую сторону ушли разбойники легко можно было выследить, но кое-что остановило его от похода в том направлении. Цепочка следов, уходящая в противоположную сторону. Прямо вглубь пустыни. Два камелопса и лошадь. Жеребец Томаси. Очень приметные копыта. Уходили широкими бросками, галопом. А еще капли крови на песке.

Ярс весь подобрался, глядя в ту сторону. Явно смывались под шумок, и один из убегающих был ранен. И Томас была среди них. Он глухо выдохнул, показал своим воинам, куда двигаться, выкрикнул пару дежурных фраз о месте будущей встречи, сам же бросился в ту сторону, куда уходили следы беглецов.

Солнце уже оторвался от горизонта, когда вдалеке, среди золотых дюн он заметил светлое пятно, стоящего на песке коня и черное лежащего на песке всадника. Нет, этого не может быть! Она ведь убегала! Это ее жеребец и на песке… он даже не понял, как подъехал, как спешивался и подбегал к лежащему на песке телу.

Она лежала на песке навзнич, разбросав руки, словно поверженная черная птица, устремив спокойное лицо в небо. Будто спала. Лишь тонкая струйка крови, что запекалась уже в уголке губ, да заострившиеся черты лица говорили о том, что сон у нее такой, что ничем более не разбудишь.

– Томас! – шепнул Ярс, хватая любимую за плечи, крепко прижал к себе, принялся нашептывать, умолять проснуться, открыть глаза. Слезы страшной утраты душили своей безысходной, невероятной силой. Она не проснется, больше не проснется. – Прости меня, Томас!

Конь не ушел от хозяйки, когда она перестала дышать, но вот только одно заставило его напрячься. Ранена Томас была в спину и кто-то вырвал стрелу из раны, пытаясь помочь ей. Смертоносная палочка лежала тут же на песке, а наконечник, наконечник у неё был из самого примерного материала, который только бывал в этих краях – кости большого, хоботного зверя из пасти которого росли огромные бивни. И от вида этой стрелы стало не по себе, ведь всего пара банд была настолько богата, чтобы позволить себе подобную роскошь, и обе на хорошие мысли не навевали. Больно многочисленные и сильные. И всё же, сама бы раненая ни при каких условиях не смогла бы вырвать стрелу. Место было не то. Но кто? Явно же, на песке вокруг было порядком натоптано, и следы еще не успели исчезнуть, а еще следы камелопсов уходили дальше, углубляясь в бесплодную пустыню. Не они ли помогли его любимой отойти в мир иной? Или вместе с ними она пыталась уйти? Но зачем?! Зачем они уходили вглубь пустыни? От кого убегали? Почему за ними не было погони?

Ярс размышлял обо всем этом, стараясь таким образом заглушить дышащую его боль. Чтобы не думать, чтобы не сжирать душу муками совести! Он должен узнать, кого спасала Томас!