Проект Триада

Часть 2. Глава 3

— Полковник Кеннет Моро, — доктор Коллинз осторожно кивнул в сторону мужчины лет тридцати. — Командир «Косатки», в недавнем прошлом начальник военной базы на станции «Бэй».

— Карен Камински, очень приятно, — отозвалась Карен, но никаких движений навстречу полковнику не сделала, всё так же находясь в дальнем углу комнаты, — тот был ростом выше среднего, примерно как Тим, муж Моргана, но поуже в плечах.

— Мне тоже, — широко улыбнулся Моро и двинулся было к ней, но, встретившись с суровым взглядом доктора, резко остановился.

— Я должен представить остальным пилотам их капитанов и экипаж, — извинился Коллинз и вышел из кабинета.

— Камински, — чуть нахмурился полковник, провожая доктора взглядом. — Ваш брат, случайно, не пилот триады?

— Да, Радек был в составе, кажется, «Лисы», — Карен наконец посмотрела ему в глаза.

— Точно! Знаменитая «Лиса», которая, потеряв группу, ушла от пожирателя, а потом её пилоты, попав в плен, угнали корабль риттаи и вернулись. Думаю, ваш брат уже вошёл в историю.

— Он со мной подробностями не делится, видимо, боится, что буду слишком сильно переживать, — честно ответила Карен.

— Это очень мило с его стороны, конечно, — Моро сделал несколько шагов вперёд, что не осталось незамеченным, — но вы как пилот «Косатки» должны понимать, что на рубежах в бирюльки не играют.

— Я понимаю, просто семья — самое дорогое, что у меня есть. Он не хотел, чтобы я волновалась, думая, что это тоже может повлиять на процесс интеграции с «Косаткой».

— Ясно, — руки полковника были в карманах форменных брюк — он слегка покачивался на каблуках, тоже начав нервничать. — Но вы же понимаете…

— Конечно, — твёрдо сказала Карен, — если в ближайшую неделю не получится интегрироваться, то «Косатка» останется здесь, на «Оушен», а остальные крейсеры выступят. Но я не знаю, как повлиять на этот процесс.

— Может… — начал было Моро, но его перебил доктор Коллинз, вернувшийся в кабинет:

— Познакомились? Карен, пройди, пожалуйста, в смотровой зал, тебя ждёт Морган.

Зачем отец выбрал это место, если они могли поговорить в любом коридоре или кабинете на «Оушен»? Долго думать об этом не хотелось, куда более интересной и вызывающей опасения была фигура полковника Моро, молодого и напористого. Пугающего и, кажется, внешне приятного. Как в этом возрасте он получил такое высокое звание? Муж Моргана, Тим Харрисон, дослужился только к пятидесяти. Он же и стал капитаном «Кита» — можно сказать, полная семейная гармония, его близость должна придать Моргану силы во время боя.

Смотровой зал станции был совсем небольшим, а через стеклопласт его панели можно было увидеть не планету, на орбите которой «Оушен» находилась, а четыре пристыкованных крейсера. Огромные и сейчас молчаливые — их спящая мощь поражала воображение, но с недавних пор в душе у Карен их вид вызывал глухую боль где-то в районе солнечного сплетения — один из них, «Косатка», вряд ли покинет верфь…

— Карен, ты тоже изменилась! — Не узнать Мэттью Марковича было невозможно: его светлые глаза с хитрецой внимательно рассматривали её.

— Здравствуйте, дядя Мэттью, — Карен искренне улыбнулась.

— Привет, детка, — Тим приобнял её, прижав к себе — ему, как и Моргану, это было дозволено: знакомы были практически с рождения.

— Карен, Морган, Тим, — Маркович присел на одну из скамеек, — этот разговор должен остаться между нами.

— Не вопрос, — Тим сел рядом с молчаливым Морганом, положив ему руку на плечо.

— Кто-то сливал информацию о проекте «Оушен» противникам, есть подозрения, что этот человек работал на станции «Бэй», но сейчас находится у риттаи. Если верить тому, что смог прочитать в плену Радек. Я был на «Вортекс» вчера, видел его, но…

— Как он? — перебила Карен — состояние брата после сказанного Моро вызывало беспокойство.

— Мне показалось, что он вполне доволен жизнью и вновь рвётся в бой, — прищурился Мэттью. — Так вот, я не уверен, что у предателя нет сообщников, которые и дальше будут раскрывать наши карты, потому распорядился сделать специальный канал связи, с помощью которого вы можете сообщить мне свои соображения в любой момент, если они возникнут…

Дальше уже был обычный разговор — Тим и Мэттью, военные, разговаривали на одном языке, чего нельзя было сказать о Моргане и Карен, которые слушали молча. Тим при этом ободряюще похлопал мужа по коленке. Карен всегда поражалась, как эти двое чувствовали настроение друг друга при том, что Тим не являлся менталистом. Они были близки настолько, что слышали мысли друг друга. Точнее, Морган слышал и транслировал свои, без каких-либо блоков и секретов. Примерно так Радек читал мысли своего напарника, нарушая главный постулат Кодекса, поскольку делал это без его разрешения.

— Радек, привет! — Карен наконец оказалась в своей каюте и первым делом набрала айди брата.

— О, привет! — его голос и правда был весёлым, но чуткий слух сестры всё равно чувствовал подвох.

— Как ты?

— Нормально, а ты?

— Радек, мне тут рассказали… многое, — Карен вздохнула, — почему ты не делился со мной?

— Просто не хотел, чтобы ты волновалась, — тон Радека вдруг стал серьёзным. — Но сейчас всё нормально. Нам нашли корабль, скоро будем патрулировать. Никакой трагедии, знаешь. И Билл уже давно на меня не злится, хотя на его месте я бы так быстро не успокоился. Лучше расскажи, есть ли какой-то прогресс с «Косаткой»?

— Неа, нет. — Лёгкое настроение вмиг улетучилось. — Но доктор Коллинз ещё надеется, что всё получится, «Косатке» назначили командира — полковника Моро.

— Моро… — задумался Радек. — Кажется, он тоже из пилотов триад, напарница и корабль погибли. Хороший мужик.

— Только это не поможет, если мы останемся на «Оушен», — вздохнула Карен.

— Всё будет хорошо, сис, я уверен, — сказал он. — Мне бежать надо — опять тренируемся с новым кораблём, тако-о-ой зануда…

На следующий день на «Оушен» стало людно — прибывали военные, целью которых было защитить станцию от нападения. На удивление, большинство кораблей были не триадами, а лёгкими аналоговыми истребителями — можно было понять по форме и нашивкам. Карен следила за толчеёй с переходного моста — мало кому приходило в голову поднять голову вверх, чтобы увидеть безмолвного наблюдателя.

— Говорят, — когда Моро незаметно подошёл, она вздрогнула, инстинктивно вцепившись в металлические перила, — что наши придумали специальный состав, благодаря которому оружие чистильщиков не действует. Но помогает только истребителям, корабли среднего и тяжёлого класса по-прежнему уязвимы.

— Ясно, — Карен взяла себя в руки и улыбнулась.

— Опять-таки благодаря вашему брату — это он со вторым пилотом притащил из плена чистильщика, так что у учёных была возможность разобраться с его хитрым излучением.

— Вот как, похоже, его имя и правда войдёт в историю, — почти расслабившись, она вернулась взглядом к военным, которые сновали по залу станции, пытаясь разобраться в суматохе. — Простым педиатром так не прославишься.

— Педиатром?

— Да, Радек учился на детского врача до мобилизации.

— А чем занимаетесь вы?

— Я? Занималась до мобилизации, вы хотели сказать? — Карен усмехнулась, глядя прямо перед собой. — Работала в отделе статистики, ничего особенного.

— Ясно, война берёт свою дань без разбора, — Моро тоже встал у перил, скрестив руки на груди. — Я служил в армии до войны, так что мне сложно понять, каково оказаться в бою людям, далёким от этого. Но ваш брат, похоже, приспособился даже лучше многих военных.

Карен кивнула скорее своим мыслям, чем ему. Сейчас ей было спокойно — с Радеком всё хорошо, станцию защитят десятки истребителей, а как минимум три крейсера скоро выступят против риттаи. Тем неожиданнее было лёгкое касание к её руке — скорее всего, Моро и не хотел ничего плохого, но Карен отскочила от него, едва не применив силовой приём.

— Кеннет, я же вас предупреждал! — доктор Коллинз возник из темноты коридора — Карен тут же спряталась за его спиной.

— Простите, — полковник, кажется, был обескуражен не меньше. — Я не ожидал…

— Вы просто не общались с боевиками, это особенность их дара, — строго отчитывал его док. — Не считайте себя умнее, чем вы есть на самом деле. Пойдёмте, Карен.

По правде говоря, она очень быстро пришла в себя и уже сейчас чувствовала вину: Моро действительно просто хотел наладить контакт. То, что он не поверил Коллинзу про прикосновения, объяснимо. Впечатления совсем уж странной девушки Карен не производила — привыкла жить в этом мире, адаптировалась.

— Не обижайтесь на полковника, Карен, — начал доктор. — Он, думаю, просто считал, что, наладив с вами общение, решит проблему с интеграцией. Но людям, далёким от общения с сильными менталистами первого класса, сложно понять их особенности.

Возвращаться в каюту не хотелось — ноги вновь привели на мостик: серая лётная форма, большинство лётчиков со шлемами в руках сновали туда-сюда, создавая ощущение хаоса. Старшие по званию пытались регулировать потоки, но они едва достигали успеха — то тут, то там раздавались громкие возгласы, которые терялись в общем гуле. Внимание Карен привлёк высокий блондин, кажется, ещё мальчишка, лет двадцати. Что-то смутно знакомое, но она не могла вспомнить, несмотря на прекрасную зрительную память. Ответ на вопрос дал Морган — с улыбкой подойдя к молодому пилоту и начав разговор.

Память тут же услужливо нарисовала картинку: залитая заходящим солнцем гостиная дома Моргана и Тима, Радека только что увезли родители, а её оставили развлекать любознательного мальчугана лет пяти, который очень смешно ругался матом, чем веселил всех — не только отца и его мужа, но и мужчин, с которыми приехал — они не были его родителями: вечно улыбавшегося Макса и просто огромного верзилу Итана, с которым у Моргана были дружеские отношения. Потом, при свете ночника, Итан читал детям какой-то комикс про космические приключения, а ночью Карен снились сны, где бравые силы землян лихо побеждали инорасных захватчиков… Роби. Да, кажется, мальчика звали Роби. Неужели это он? Конечно, с начала войны территории землян существенно уменьшились, но не до такой же степени, чтобы встретиться здесь.

Морган, почувствовав близость Карен, поднял голову вверх и помахал ей рукой, призывая. Пришлось поспешно спуститься, перепрыгивая покрытые металлической сеткой ступеньки — берцы самого маленького размера из имеющихся оказались всё равно большими, но она привыкла.

— Карен, помнишь Роби Уотерса, вместе с Итаном приезжал на празднование в честь десятилетия Соглашения? — с ходу спросил Морган.

— Конечно, — отдышавшись, ответила она.

— Роб, — парень, которому Карен едва доставала макушкой до солнечного сплетения, протянул руку, но она не ответила. Впрочем, он не смутился.

— А ты помнишь? — обратился к нему Морган — Карен заметила, что глаза у Роба голубые.

— Ээээ… Ну да, — после заминки ответил парень.

— Тут шумно, может, пойдём в смотровой зал, я хотел бы узнать, что там у Итана сейчас, — предложил Морган.

— Конечно, дайте мне полчаса, у командира отмечусь и к вам, — Роб тут же быстрым шагом направился к военному с лейтенантскими нашивками.

— Правда помнишь его? — отец, приобняв Карен за плечи, направился к выходу из зала прилёта.

— Да, только пятнадцать лет назад он был… значительно меньше, — улыбнулась она.

— Это да, в Итана ростом пошёл, хотя… он не родной отец.

Итан Льюис был другом Моргана уже много лет — приезжал и после, но уже без Роби, вместе со своим мужем Максом и их маленьким сыном Райли. Макс нравился Карен гораздо больше — одной улыбкой мог расположить к себе, как почти все эмпаты. Радек в том числе — от них исходила положительная энергия, которой было сложно сопротивляться даже Карен, хотя она знала, что это особенность дара, а не признак особого расположения. Итан же скорее пугал своим обликом, но раз Морган не только не боялся его, но и позволял этому амбалу потрепать себя по плечу или волосам, то его не нужно было опасаться. Друг отца — и её друг. Тот факт, что Роб её не помнил, не волновал никак — мальчику тогда было лет пять, она бы тоже в этом возрасте забыла.

Роб, как и обещал, прибежал в смотровой зал через полчаса. В обычной форме он выглядел не так внушительно, как в лётной броне, но всё равно был немаленьким.

— Как у Итана дела? — спросил Морган. — С войной связь не со всеми колониями есть, я пытался позвонить, узнать, как он после ранения. С уничтожения «Таира» не разговаривали.

— Всё в общем-то нормально уже, — пожал плечами Роб. — Иметь рядом двух эмпатов очень кстати, Макс сильно помогал. И Райли тоже.

— Райли же вроде не чистый эмпат? — решил уточнить Морган.

— Восемь или девять пунктов, всё равно не мало. — Карен с интересом наблюдала за Робом из-за спины Моргана: он не был напорист, как Моро, или суров, как Итан. Может, потому, что был молод? — А вы, типа, пилоты больших крейсеров? Как во время войны с Конгломератом? «Последняя надежда человечества»?

— Да, типа того, — кивнул Морган. — Но у пилотов истребителей тоже есть шанс помочь, я слышал, что теперь на них не действует оружие риттаи.

— Ага, — Роб немного задумался. — Только почему-то согнали сюда курсантов, а не опытных пилотов из запаса. Видимо, не верят, что сможем отстоять «Оушен» при атаке.

На несколько мгновений в зале воцарилась тишина — война ни на секунду не отпускала свою добычу. У каждого сейчас были свои мысли, явно тягостные. Карен думала о том, что она подводит всю человеческую цивилизацию и ничего не может изменить. Морган, наверное, вспоминал события двадцатипятилетней давности, когда он уже управлял биокрейсером, а вот о чём задумался Роб…

— Всё будет хорошо, — голос отца вырвал Карен из невесёлых размышлений.

— Пойду я, птичку свою проверять, — Роб поднялся на ноги и, развернувшись на каблуках, последовал к выходу.

— Забавный малый, — улыбнулся Морган, посмотрев на дочь.

Теперь каждый шаг на «Оушен» превратился для Карен в муку — толпы военных оглядывались на хрупкую девушку, видимо, силясь понять, какую роль она играет на станции. Потому приходилось передвигаться перебежками и избегать лифтов. На обед теперь Карен старалась ходить либо вместе с доктором Коллинзом, либо с Морганом и Тимом, но именно в этот раз все трое были заняты тестированием новой архитектуры нейронной сети. Карен с подносом в руках, озираясь, пыталась выбрать свободный столик — сейчас столовая была практически всегда занята под завязку. Многие, заметив её ищущий взгляд, жестами приглашали присесть к себе. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не Роб, возникший откуда-то сбоку и выхвативший поднос с обедом из рук Карен так, что она даже не успела испугаться.

— Садись к нам, Кэрри уже почти закончил, — он двинул локтем тёмнокожего парня, когда поставил еду на столик.

— Спасибо, — Карен ничего не оставалось — присела напротив Роба, пододвигая поднос к себе, Кэрри, напротив, встал и направился к выходу.

— Свинтус, — фыркнул Роб, указывая взглядом на уходящего товарища. — В академии так же не убирал за собой.

— Так ты учишься в лётной академии? — решила поддержать разговор Карен.

— Ага. Представляешь, не только триады сейчас готовят, — усмехнулся он. — Я просто не мыслил для себя иной работы, с девяти лет летал на всём, что летает. С Итаном, конечно. Потому и пошёл учиться, думал, что война скоро закончится. Но ошибался. Из нашей академии отобрали дюжину лучших, из остальных тоже эскадрильи прибыли.

— Понятно. Может, ты не прав, что «Оушен» планируют сдать риттаи, раз отбирали хороших пилотов.

— Видимо, этот вопрос зависит не от нас, а от вас. — Роб с огромной скоростью поглощал синтезированную бурду, почти как Радек, только на фигуре брата количество съеденного никак не отражалось — был очень худым.

— И тут я бессильна, — Карен опустила глаза в тарелку, хотя есть ей не хотелось совсем.

— Почему? — удивился он.

— Потому, что в эту минуту тестируют три крейсера, кроме «Косатки», я не справляюсь с управлением.

— Я… не знал, — запнулся Роб и, поймав взгляд Карен, внимательно посмотрел ей в глаза.

— Думала, это все знают, — пожала плечами она. — У землян только три крейсера.

— Карен, извини, мне пора, — очнувшись, вдруг сказал Роб. — Фолли выебет, если я пропущу сбор. Ой, Карен, прости, я ж обещал Итану не ругаться при девочках, помнишь?

Роб, убегая, не заметил несколько озадаченный взгляд Карен и, закинув поднос в утилизатор, помчался в сторону коридора. Карен же так и сидела, неотрывно провожая его высокую фигуру, пытаясь понять, что именно её удивило. Приятно. Будто нашла дорогую сердцу вещь, припрятанную давным-давно, потерянную и забытую, но не ставшую оттого ничтожной. Роб и правда помнил её, он не соврал тогда ради приличий. Может, для него это и было пустяком, мелочью, но встреча с ещё одним человеком, который когда-то был связан с семьёй, значила для Карен многое. Именно сейчас, когда земля уходила из-под ног в буквальном смысле.