Челюсти пираньи

8.

Заседание Совета Директоров было назначено на  шесть  часов.  Все оставшееся до его начало время я молча наблюдал за происходящим, присматривался к поведению собравшихся тут людей.  Со  мной  больше  никто не заговаривал,  все были заняты своими делами.  Я видел, как ситуация с каждой минутой становилась все напряженней,  улыбки на лицах появлялись все реже.  Несколько раз мимо проносилась Ланина,  она была такой озабоченной, что не обращала на меня никакого внимания. Я заметил, как то и  дело какая-то очередная пара уединялась друг с другом и начинала вести переговоры.  О чем мне так и не удалось узнать,  так как если  я приближался, то  собеседники сразу замолкали.  В конце концов, я просто сел в кресло и решил больше никому не надоедать.

     Я сидел спокойно до тех пор,  пока ко мне не пришла  одна  мысль. Она была довольно странной, но чем больше я над ней размышлял, тем более вероятной она мне казалась.  Я думал о том, что если во время предыдущего  Совета Директоров убили Ланина,  то от чего бы то же самое не сделать с  его дочерью во время или скорей всего после нынешнего заседания.  Ситуация более чем удобная; все понимают, что здесь скрывается убийца.  А  коли так,  почему бы ему не повторить преступление.  Одним больше,  одним меньше,  какая разница.  Раз не раскрыли первое,  то не исключено,  что не раскроют и второе. Конечно, есть немалый риск, но и приз велик - к этому человеку перейдет власть - зримая  или  незримая, но власть.

     Я понимал, что скорей всего у меня просто разыгралось воображение. И  все же я уже не мог отмахнуться от этой мысли.  Так это или не  так, но мой долг сделать все возможное, чтобы уберечь Ланину от любой опасности. Я встал,  прошелся по дому,  затем вышел на улицу,  оглядел окрестности. Но пока ничего подозрительного не обнаружил. Я было уже хотел вернуться назад,  как внезапно что-то заставило меня  замереть  на место.  Несколько  секунд я стоял неподвижно,  пытаясь понять,  что же привлекло мое внимание. И внезапно меня озарило: в одном из окон стоящего  по  соседству особняка я заметил блеск оптического прибора.  Это была всего лишь секундная вспышка,  но она была, и я должен был проверить все, что было связано с ней.

     Я спрятался за деревом и оттуда стал рассматривать соседний особняк. Особенность застройки этого поселка заключалась в том,  что  дома стояли очень плотно друг к другу.  И этот дом не был исключением.  Все окна там были плотно занавешены,  но еще вчера я заметил на его дверях большую надпись:  "Продается".  Значит, там никто не живет. Но при этом не исключено,  что некто наблюдает за происходящем у Ланиных из бинокля.

     Я благоразумно решил не идти  к  подозрительному  дому,  дабы  не привлекать к себе внимания,  а вернулся назад в особняк Ланиных.  Мысленно я прикинул расположение в нем комнат, затем решительно направился в кабинет.  Я отворил дверь; там находились двое: Ланина и Яблоков, они о чем-то оживленно беседовали.  Мое вторжение им не понравилось, я увидел, как на лице Ланиной появилось недовольное выражение.

     - Что вам нужно? - даже не маскируя резкости тона, спросила она.

     Я хотел было ответить,  но затем решил,  что сейчас не время и не место ничего объяснять.  Тем более я увидел главное, зачем пришел; мои расчеты  оказались  верными,  окна кабинета выходили прямо на соседний особняк.

     - Извините,  я не знал, что вы здесь, - сказал я и вышел. Вопреки своему желанию я вдруг почувствовал обиду.  Я вполне допускал, что она очень занята, но я все же не заслужил такого обращения.

     Я стоял на крыльце и размышлял:  расстояние между домами едва  ли больше метров восьмидесяти, для снайперской винтовки, снабженной оптическим прицелом,  угодить в цель с такой дистанции не составляет никакого труда. Если в пустом особняке скрывается убийца, то надо признать - место выбрано им удачно.  Есть возможность не только произвести прицельный выстрел, но и уйти под покровом темноты незамеченным.

     Я посмотрел на часы, они показывали без пяти шесть. Ровно в шесть должен начаться Совет Директоров.  Окна гостиной,  где он будет проходить, из соседнего дома не видны, значит, все это время она будет в безопасности. А что будет дальше, посмотрим.

     Меня одолевал огромный соблазн нанести визит в этот  пустой  дом, но я понимал, что это чересчур неосторожный поступок. Я еще раз взглянул на особняк; одна занавеска слегка шевелилась. Или мне показалось?

     Было ровно шесть часов, но Совет Директоров не начинался. Все его участники сгрудились возле дверей гостиной,  но в комнату почему-то не входили. Я обнаружил,  что здесь не было Ланиной.  И в этот момент она появилась; она переоделась и была в очень строгом, но таком элегантном и красивом костюме, что у меня невольно учащенно забилось сердце – так она была в этом наряде хороша. На какой-то миг наши глаза соединились,

но ее взгляд не выражал никаких эмоций.  Я понял,  что ее мысли бродят где-то совсем в другой стороне.

     Рядом со мной остановился Яблоков.

     - Почему не начинается Совет? - спросил я.

     - Ждем Барона,  без него Совет Директоров проводить нет смысла, - ответил Яблоков.

     Почему-то меня подмывало поделиться с ним своими подозрениями, но все же у меня хватило выдержки удержать информацию при себе.  Ему сейчас не до того и кроме того, это моя, а не его работа.

     Внезапно входная дверь с шумом распахнулась, и на пороге появился человек невысокого роста,  смуглый,  с черными, как смоль волосами. От всей его небольшой фигуры исходил мощный  энергический  заряд,  бьющая через край энергия ощущалось в его жестах, очень порывистых и нервных.

     - Вот, наконец, и Яков Аркадьевич!  - воскликнул Яблоков,  но я  не почувствовал в его голосе большого прилива радости.

     - Здравствуйте,  господа, - сказал Барон, - извините за небольшую задержку. В  самый последний момент пришлось улаживать наши дела с Парижем, звонить туда. Нами там весьма недовольны.

     - Предлагаю это обсудить не здесь, - вмешалась Ланина.

     - Да, да, - согласился Барон.

     Но к  моему  удивлению он двинулся не в кабинет,  а направился ко мне. Остановившись возле моей особы,  он стал внимательно и беззастенчиво меня разглядывать,  как рассматривает богатый жених  предлагаемую ему бедную невесту.  Я решил ответить ему тем же самым.  Должен честно признаться, в такие умные глаза мне редко приходилось заглядывать, они светились каким-то странным, тревожным блеском. Складывалось впечатление, что мысль их хозяина не останавливается ни на секунду, она постоянно и мощно пульсирует, отражаясь в них все время меняющимися потоками света.

     - Это вы наш новый советник? - спросил он.

     - Я, - не стал отрицать очевидный факт я.

     - Меня вы, наверное, знаете, моя фамилия Барон, хотя отец мой был не барон, а всего лишь сапожником. И всю жизнь люди его дразнили из-за этого. Он даже хотел сменить фамилию,  но я ему не позволил. Да, зовут меня Яков Аркадьевич.

     - Моя фамилия... начал представляться я, но был прерван Бароном.

     - Мне известна,  Александр Александрович,  какая ваша фамилия,  - быстро проговорил Барон. - Нам надо будет с вами многое обсудить.

     - Всегда готов к разговору.

     - А вот я пока не готов, но скоро буду. Теперь пойдемте, - решительно сказал Барон,  и все двинулись в гостиную.  Дверь за ними захлопнулась.

     Я остался один.  Судя же по количеству бутылок с водой  и  разной снеди, что заранее внесли в гостиную, Совет Директоров закончится нескоро. Тем  лучше,  в это время Ланиной вряд ли что-то угрожает.  Разве только стресс. Но от таких опасностей я защищать ее не подряжался.