Никогда не переставай бежать

Глава 1

Будильник прозвенел уже в третий раз, и я заставила себя разлепить слипшиеся веки. Черт, этот сон был так прекрасен!  Я застонала и принялась ворочаться в постели из стороны в сторону, вот бы вернуться обратно. Впервые я забралась так далеко вглубь леса.

- Вставай, а то проспишь! Чисть зубы и спускайся вниз, на завтрак и сборы осталось не более получаса. И надень тот серый кардиган, который я привезла из Юты, на улице моросит дождь! - раздался разъярённый голос моей мамы с кухни.

- Сейчас, еще пять минуточек... - я лениво потянулась, взбила подушку и перевернулась на правый бок. Меня сложно было назвать ранней пташкой. - Еще пять минуточек... - пробормотала я еще раз, прикрывая глаза в надежде снова заснуть.

- Если через пять минут ты не встанешь, я вытащу тебя из постели силой и затолкаю в душ прямо в пижаме. Я мгновенно вскочила с постели, потому что прекрасно знала, что ее угрозы были очень даже реальны. Нечто подобное уже происходило несколько раз, и не доставило мне ни капли удовольствия.

Последний день моего семнадцатилетия начинался просто замечательно. Всего один день, - напомнила я себе удрученно. Осталось пережить один день, и все это прекратится.

Я уныло потащилась в ванную, которая была по соседству от моей спальни. Пол был просто жутко холодным, и я, не зная, куда подевались мои тапочки, и, не имея ни малейшего желания их разыскивать, решила просто балансировать на одной ноге. Я умылась, почистила зубы и попыталась собрать свои непокорные темно-рыжие волосы хоть в какое-то подобие хвоста. К тому моменту, когда у меня это получилось, я уже чувствовала себя порядком уставшей.  Я заставила себя улыбнуться собственному отражению, вышла из ванной и отправилась на поиски одежды. Погода за окном была угрюмой, прямо под стать моему настроению. Уже неделю в Канзасе лило, не переставая, что было весьма несвойственно концу сентября. Подарок к моему совершеннолетию, не иначе.

Для школы я выбрала фланелевую рубашку в клетку, темно-синие обтягивающие джинсы и тот самый кардиган, который ненавидела всеми фибрами своей юной и неокрепшей души, но который, должна признать, прекрасно согревал меня этим промозглым осенним утром. Вот по чему, по чему, а по холоду я точно скучать не стала бы. Я быстро накрасила ресницы тушью и нанесла немного блеска на губы. До выхода из дома оставалось около десяти минут, и я стала спускаться вниз по лестнице, проклиная каждую скрипучую ступеньку. Это было слишком громко для моего чувствительного слуха, и слишком противно для такого раннего утра. Внизу меня встретил аромат свежесваренного кофе и маминых фирменных блинчиков. С чего бы это?

- Доброе утро, мам! Доброе утро, пап! - сказала я, весело помахав рукой своим родителям. Для столь противного утра я была слишком весела, и родители не могли этого не заметить. Они оба уставились на меня с нескрываемым подозрением.

- Ты сегодня на удивление мила, - сказал мне папа, поцеловал меня в щеку, потрепал по голове и пошел к себе в кабинет собираться на работу. Это было частью нашего ежедневного утреннего ритуала.

- Разве я просто не могу быть милой с утречка? - я попыталась пригладить волосы, но вряд ли мой вид от этого улучшился хоть на грамм.

- Нет! – ответили родители дружным хором.

Мама тут же бросилась накрывать для меня завтрак. Она была такой же любительницей поспать, как и я, но, каким-то образом, заставляла себя вставать каждое утро пораньше, чтобы приготовить еду, а затем с чувством выполненного долга выпроводить нас с отцом из дома. Кто знает, чем она занималась, когда нас не было?

- Пап, у тебя пена для бритья на щеке осталась, - сказала я вдогонку его удаляющейся спине, рассмеявшись. Из нас троих папа был самым рассеянным, если не чудаковатым.

- Ох, черт! Спасибо, Бри…  - он наклонился к зеркалу, весящему в коридоре, и вытер остатки пены для бритья с лица.

- Пап! – одернула я его, в ужасе округлив глаза, - Только не это! Снова!

- Неужели опять? – спросила мама, поворачиваясь к отцу и одаривая его недовольным взглядом.

- Джули, - исправился отец, - Я хотел сказать Джули. Больше не повторится, честное слово, - пообещал он, клятвенно прижимая руку к груди.

- Смотри не назови меня Брианной при моих друзьях, - я обернулась обратно к столу и передо мной уже стояли блинчики, густо политые клубничным джемом, - Это будет довольно сложно объяснить.

- Я постараюсь, - пообещал папа и наконец, ушел собираться на работу, расстроенный своим промахом.

- В шесть чиго вкусняфки з укра, мам? - спросила я, запихивая почти целый блин в рот. Хотелось поскорее забыть про очередной инцидент с моим именем.  

- Не разговаривай с набитым ртом, - проворчала мама строго. Она все время пыталась быть суровой и более ответственно подходить к воспитанию дочери подростка, но у нее не очень-то это получалось.

- Угу, - сказала я, засовывая в рот второй блинчик на этот раз снова целиком, - Бэшпадобно, мам! – пробубнила я, тут же поднимаясь на ноги.

- Джулия, выпей хоть кофе! - сказала мама, наливая полную чашку густого черного кофе и протягивая её мне.

- Прашти мам уше опаждываю, - я чмокнула маму, испачкав клубничным джемом её щеку, приобняла за плечи и тут же схватила свою сумку, доверху набитую учебниками, лежавшую на кухонном столе, создавая еще больший беспорядок, чем был на кухне до меня. Мама расстроено помахала мне на прощание, вытерла руки о край фартука и стала убирать посуду со стола. Кофе так и остался нетронутым.

- Удачи в школе! – успела выкрикнуть она, пока дверь за моей спиной не закрылась.

Когда я вышла на улицу, папа уже ждал меня около машины. На нем было легкое серое пальто, которое мы купили вместе с мамой на прошлой неделе. Уверена, он бы предпочел сейчас разгуливать в шортах и футболке, но наши соседи бы этого не поняли. Только не в такую мерзкую погоду как сегодня. Не переставая думать об этом, я съежилась от очередного налетевшего порыва ветра.

- Лесси! Лесси! - закричала я, рыская глазами по лужайке перед домом. - Пап, ты не видел Лесси? Я не сталкивалась с ней со вчерашнего вечера, она отпросилась гулять, а потом…- я занервничала. Это был очень глупый вопрос, конечно, он ее не видел. Никто не мог ее видеть кроме меня, такой вот маленький недостаток невидимого волка.

- Пап, я не могу пойти в школу без нее, - слезы навернулись у меня на глаза, хоть я и никогда не считала себя плаксой. Лесси всегда была со мной с самого рождения, но, по крайней мере, мне так всегда казалось. С самого первого моего вздоха. Размытые обрывки, неясные фрагменты, туманные картинки из моего раннего детства всплывали временами в моей памяти, и всегда она была рядом. Мне было спокойнее от мысли, что больший волк, вернее волчица, шла со мной по жизни и могла защитить меня буквально ото всех бед на свете.

Я снова позвала её, но Лесси так и не объявилась. Время поджимало, еще немного, и я рисковала опоздать на первый урок.

- Милая, может она на охоте? Ну, знаешь, захотелось свеженького, - попробовал успокоить меня папа, открывая для меня пассажирскую дверь.

- Она не ходит в лес без меня, и ты это прекрасно знаешь. Я не разрешаю ей уходить дальше соседского участка, - буркнула я и прыгнула в машину с выражением лица, которое ясно заявляло о моем нежелании выслушивать его предположения, которые по идее должны были меня успокаивать, но плохо справлялись со своей задачей.

Что же могло случиться с Лесси?

Всю дорогу до школы мы молчали. Я все еще не могла поверить, что, повернув голову, не увижу Лесси, лениво развалившуюся на заднем сидении. А папа, скорее всего, просто не знал, что сказать. Что принято говорить, чтобы успокоить свою дочь, когда ее невидимый волк пропал? Не думаю, что на этот вопрос был ответ хоть у кого-то на этой планете.

В голове я перебирала все наши с ней счастливые моменты. Вот мы играем с ней в фрисби в парке, вот она лопает торт на мой шестой день рождения, вот кусает за задницу Тома Коннора, когда тот нарочно опрокинул мой поднос в столовой. Мы засыпали и просыпались вместе, я делилась с ней своими девичьими секретами, она успокаивала меня, когда я плакала, приносила мне носовые платки, когда я болела, а я ухаживала за ней, когда она наедалась всякой дряни из помойки. Она жутко ревновала меня к Майку, моему первому школьному парню, и даже нагадила на крыльце его дома после нашего с ним первого поцелуя. Это было по-идиотски глупо, потому что, кроме меня, никто не мог знать об этом, и одновременно мило. После этого инцидента я еще неделю вымаливала у нее прощения, подкупая ее расположение сахарными косточками. Родители сначала не верили в существование Лесси, а кто поверит в россказни трехлетней девочки о том, что дома у нее живет ручной невидимый волк? Но постепенно они смирились и с этим.  А я научилась не посвящать в такие странные подробности незнакомых людей. Лесси была моей лучшей подругой. Я не боялась жить, потому что она всегда был рядом. Всегда, но, почему-то, не сегодня. Что такого особенного было в сегодняшнем дне, что она выбрала именно его, чтобы пропасть?

- Знаешь, у меня уже давно была теория о том, что ты и есть Леси, нет, вы конечно существуете по отдельности, но она, вроде как, твоя вторая натура. Как Альтер эго, - нарушил висевшую в машине тишину отец. - Но, мама запрещала мне говорить с тобой об этом. Мол, это всего лишь догадка, одна из моих очередных глупых теорий.

- Что ты имеешь в виду? Я и Лесс? Мы одно и то же? У меня, что, чертово раздвоение личности? - спросила я, с непониманием уставившись на отца, - Отлично! Мой родной отец считает меня психопаткой!

- Не психопаткой, нет. Завтра, тебе исполнится восемнадцать, это важная дата в жизни каждого из нас. Все изменится, - напомнил мне он нравоучительным тоном, будто я этого не знала, - Абсолютно всё.

- Да, пап, я сто раз слышала о том, что все изменится. Я готова, и я вам об этом уже говорила, наверное, миллион раз, - в ответ я недовольно закатила глаза. - Но причем здесь Лесс? Моя Лесси?

- Внутри каждого из нас живет волк, я чувствую его прямо сейчас. Он часть меня. Я обрел его в восемнадцать, как и все мы. Иногда я выпускаю его на волю, иногда, когда я злюсь, он овладевает мной, - он громко посигналил медленно ехавшей спереди машине, будто в подтверждение только что сказанного, - Спроси свою маму, и она ответит тебе точно так же. Но твой волк, Джули, пришел к тебе намного раньше, оберегая и защищая тебя с самого рождения. По какой-то причине, он обрел почти телесную форму задолго до твоего обращения. Она защищает тебя. Вопрос только, от чего? – папа притормозил и остановился на очередном светофоре, - Именно Лесс делает тебя особенной, как я считаю.

- О чем ты, пап? Я окончательно запуталась, – всегда ненавидела, когда взрослые начинали говорить дурацкими загадками.

- Ты и есть Лесси. Лесси и есть ты. Вы -  одно целое. Я не знаю, почему ты можешь видеть своего волка. Поверь мне, я пытался узнать, - продолжил он, смотря мне прямо в глаза. – Но ничего не вышло, и теперь это незнание долгие годы убивает меня и держит твою мать в постоянном страхе. Что же такое ждет тебя впереди, если тебе нужен такой серьезный охранник?

Это был самый странный разговор с моим отцом, который у меня был за долгие-долгие годы, и он происходил наспех в машине по пути в школу. Хотелось остановить это мгновение, но я просто не знала, как это сделать. Вдалеке уже показалось кирпичное здание школы.

- Пап, ты пугаешь меня, - сказала я, ни капли, не покривив при этом душой. - Во мне нет абсолютно ничего особенного. Подумаешь, невидимый волк, - я пожала плечами, - Я сама иногда сомневаюсь в ее реальности, уж слишком она хороша.

- Боюсь, что Луна видит все совершенно иначе. Она предоставила тебе особенную защиту, твоего волка, - с этими его словами мы въехали на школьную парковку. Я отстегнулась, открыла дверь, вышла из машины, закинув тяжелую сумку с тетрадками на плечо.

- Теперь мне стало еще страшнее, от того, что ее нет рядом. Спасибо за разговор, пап! - сказала я угрюмо на прощание и пошла прямиком к школе, не оборачиваясь, ощущая на спине его грустный взгляд.

- Джулс! – окрикнул меня отец, на этот раз хотя бы, не промахнувшись с именем, - Она обязательно вернется! Она не оставит тебя вот так!

- Очень на это надеюсь, - пробормотала я себе под нос, снова чувствуя неприятный тревожный холодок, который не желал покидать меня все утро. И даже дурацкий кардиган из Юты не особо помогал. Я так и не обернулась, вопреки огромному желанию хоть как-то успокоить расстроенного отца.

Казалось, кроме него, за мной следил еще кто-то.

- Ты – чертов параноик, Джулия Майлз, - сказала я, огорченно качая головой, - никто за тобой не следит. Это все из-за пропажи Лесси. Успокойся.

В этот момент прозвенел звонок, заставивший меня поспешить. Не хватало еще застрять в школе после уроков за опоздание.