Волкодав. Хозяин леса

6. Просьба

Настя прижала Никиту к себе, успокаивая. Ей снова было страшно. Он какой-то ненормальный. Зачем же так орать, да еще и при ребенке? Ведь она просто хотела помочь. Жуткий, дикий тип, которому сломать руку или девку у себя удерживать не стоит ничего. Да и ребёнок, если бы не глаза, она бы никогда не поверила, что это это его сын. Скорее бы поверила, что он и этого ребёнка где-то украл. Да и вообще, а не спер ли он сына у их матери?

Все эти мысли пронеслись у неё за те доли секунды, пока на пороге комнаты не возник Волкодав. В одних боксерах, мокрый и злой. Живот его был заклеен марлевым отрезом. Он бросил испепеляющий взгляд в её сторону, но не произнес ни слова. Может и хотел, но, взглянув на сына, вздохнул и до хруста сжал кулаки.

– Ты чего в ванную заперлась? – прошипел он, садясь в небольшое кресло и с глухим стоном вытянул ногу с пораненной стороны.

– Видео увидела, где в тебя выстрелили. Думала, что ты умираешь там в ванной, – залепетала она.

– Не дождёшься! – Волкодав с сарказмом посмотрел на неё и снова откинул голову на спинку кресла. – Это травмат был. Второй выстрел с близкого расстояния был, кожа лопнула, вот и пришлось подлатать.

Настя вздохнула и села на край кровати. Да уж, этому психу помощь точно не понадобится. Разговаривать с ним не хотелось совсем, так что она всецело посвятила себя малышу, принялась играть с ним, пока тот не начал капризничать и тереть глазки кулачком. Вскоре он засопел в своей кроватке. Его отец, кажется, задремал в кресле, так что можно было немного расслабиться и поспать.

Она улеглась на край, возле детской кроватки, чуть придвинула ее к себе и устало прикрыла глаза. В сон провалилась незаметно. Без сновидений, без лишних мыслей. Стресс последних дней сделал свое дело быстро.

Просыпалась Настя очень тяжело. В голове было тяжёлое марево. Она даже не поняла сразу, где находится и вздрогнула, пытаясь собраться с мыслями. Бросила взгляд на детскую кроватку и сразу всё встало на свои места. Лесник, она находилась в доме лесника. Бешеного лешего с ребёнком! А где же, собственно сам ребенок?

Она снова дернулась и вдруг замерла, услышав в стороне тихий, едва слышный голос. В комнате было сумрачно, только небольшой торшер на стене освещал угол с креслом. Видимо, это разговаривал сам хозяин дома, но та интонация, та чувственность, с которой говорил сейчас Волкодав, никак не вязались с тем образом, что так тщательно вырисовывал до этого её мозг.

– А кто у нас тут непоседливый медвежонок?! – едва ли не сюсюкался лесник и в ответ послышался негромкий смех Никиты. – А где папа?! А вот он! А нету папы, спрятался. Ку-ку, Никитос! Ку-ку! Где папа?

Мелкий залепетал что-то.

– Ох, не прыгай, у папы живот болит. Давай по кочкам поиграем.

– Мама! – послышался детский голосок.

– Нету мамы, бросила она нас с тобой, медвежонок.

– Мама! – не унимался ребенок.

– Нет, милый, это не мама. Тетя. Похожа на маму? Да, наверное в чём-то похожа. Я даже не заметил.

– Мама.

– Не буди, медвежонок. Пусть спит. Папа, знаешь ли, гадость большую сделал, опять. Не знаю, во что теперь это выльется. Мерзкий поступок. Обидел ее. Ну, не прыгай на животе. Давай, садись, по кочкам, по кочкам, по маленькой дорожке, в ямку БУХ!

Раздался громкий детский смех и Настя, обескураженная сказанными до этого словами, не стала более скрываться. Села на кровати. Волкодав тут же перестал играть с сыном и холодно глянул на нее. Будто думал о чем-то своем.

– Утром я отвезу тебя домой. Не нужна мне помощь. Все равно Никита скоро к родителям моим поедет. С такими соседями ему тут небезопасно оставаться. Да и тебе тоже. Да и не надо тут быть.

Настя смотрела на него с немым вопросом. С чего это вдруг такая щедрость? Волкодав заметил это и взгляд его внезапно кольнул, будто насквозь ее видел.

– Слишком большой соблазн для меня. Не хочу снова прийти в себя и понять, что причинил тебе боль. Я и в первый-то раз еле сдержался. Одно прошу, больше никогда не делай таких опрометчивых поступков, что едва не совершила в этот раз. Ты не той породы.

– Боюсь, что теперь меня не оставят в покое, – Настя подавила вздох, понимая, что случившееся ей с рук так просто не сойдет, – думаешь, что меня теперь отпустят? Мне придется платить за все, – она помолчала немного, – уж лучше бы ты меня… легче бы потом было долг отдавать, не так страшно и больно.

– Ошибаешься, девочка, очень ошибаешься. Не нужен тебе такой опыт. Все должно быть иначе.

– С моей жизнью иначе вряд ли получится вообще когда-то. У моей семьи такая репутация, что ни один нормальный парень меня не то, что замуж, встречаться не позовет. Да у меня клеймо шлюхи едва не с детского сада.

– Но ты-то сама знаешь, что это не так.

– Только толку.

– Давай не будем продолжать, ты лучше с подругами созвонись, чтоб ситуацию знать. Я отвезу так, чтоб эти тебя быстро не нашли. И не сиди дома. Сразу уезжай. Да не дергайся ты, и не надо так меня бояться, я знаю, что у тебя есть телефон в сумочке. Удивляюсь только, почему ты им еще не воспользовалась.

Действительно, почему? Настя снова задумалась. Да просто потому, что она элементарно боялась. Боялась узнать что-то такое, от чего станет страшно не то, что возвращаться – жить. И вот сейчас этот неприятный момент все же настал.

Настя схватила свою крошечную сумочку и хаотично принялась рыться в ней, будто не мелкий клатч был в руках, а основательная такая здоровенная сумка. Телефон все никак не давался в руки. Но, наконец, она крепко зажала непослушный аппарат пальцами и опрометью выскочила в коридор.

Волкодав проводил ее настороженным взглядом и задумчиво посмотрел на сына, что с самым серьезным видом грыз сейчас погремушку.

– Да уж, – выдохнул он и хмыкнул, – не такие уж мы и странные с тобой, Медвежонок.

Он продолжил играть с ребенком, но Настя, бледная, с огромными от ужаса глазами, появилась на пороге комнаты буквально через десять минут.

– И что? – лесник поглядел на нее с едва заметным интересом в глазах.

– Мне конец, – выдохнула она, без сил садясь на край дивана, – меня продали тому, которому ты руку сломал. Подруга, что посоветовала мне заняться всем этим, отдала ему мои документы.

– Хороша подруга. Ты извини, знал бы, что так выйдет, не калечил бы его.

– Она отдала мои документы ему еще вчера! Меня просто продали… – Настя без сил уронила лицо в ладони. В пользование.

– Что ты хочешь от меня? – Волкодав прищурился.

– Убей меня, пожалуйста. – Она вдруг подняла голову и посмотрела на него каким-то безумным взглядом.

– Чего?! – теперь уже пришла его очередь таращить на нее изумленные глаза.