С. к. попаданка

Самая красивая попаданка1

А я одной тобой любуюсь

И сама не знаешь ты,

Что красотой затмишь любую

Королеву красоты…

(Муслим Магомаев «Королева красоты», слова Анатолия Горохова)

— Нет, они еще издеваются!!! — промелькнуло у меня в голове, когда я вскрыла это заказное письмо. Заказное письмо от четы Грековых с приглашением на свадьбу их дочери Полины и ее (ее, блин!!!) избранника Павла…

Ее, блин, избранника Павла…

Слезы, словно прорвавшаяся плотина, затопили глаза, мир поплыл в мутной пелене. Изящное приглашение, оттиснутое холодным золотом, символ их показного благополучия, падает на пол. И я медленно оседаю туда же. Истерика на пороге, градины слез текут ручьем, опять. Вместе с наворачивающимися соплями и завываниями.

Нет, они еще издеваются! Приглашение на свадьбу лучшей (когда-то) подруги и бывшего (уже), как оказалось не только моего, парня.

Да, как так-то! Аля, дыши… Но почему, так больно-то. Каждая клеточка тела снова вопила от предательства, словно ее опять пропустили через мясорубку чувств.

«Дзинь-дзинь» — на секунду фокус моего внимания смещается на звук телефона. Пришло какое-то сообщение.

Что там? На автомате беру, смотрю. Какая-то доставка.

Какая еще доставка? Не помню. В последнее время ничего не заказывала… Надо пойти посмотреть, разобраться. И проветриться заодно.

Утираю сопли и слезы, встаю умываться. Все делаю, как в замедленной съемке. Приказываю себе — не плакать. Ну сколько можно-то? Уже. Хватит.

А плакать в ванной — выматывающе, оглушительно, под звук льющейся холодной воды…Так заманчиво больно.

А приглашения…

По-любому их рассылала мама Полины. Всем и вся.

Всем и вся. Она решила созвать «полгорода», чтобы вторая половина потом захлебывалась в желчи, зависти и в сплетнях за чашкой чая, обсуждали свадьбу их дочери.

Еще бы! Такое событие у четы Грековых. И приглашение отсылалось всем, кого они более или менее знали.

Мать Полины искренне надеялась, что на свадьбе мы непременно помиримся. Где же еще ее дочери найти такую простую, такую удобную, такую нормальную (без заскоков и понтов) подружку?

***

— Грегори Уильямс Графовски Зендо, через две недели вы поедете в Королевскую академию боевых искусств. И это не обсуждается! — тихо и зло цедил каждое слово сухой, поджарый, уж больно молодо выглядящий, статный мужчина своему племяннику.

— Дядя! Я сам могу уже решить, где буду учиться! — выпалил донельзя красивый белобрысый парнишка.

Для убедительности он даже стукнул кулаком по добротному дубовому столу в кабинете своего дяди.

Легкие, словно шелк, локоны вырвались из плена небрежного хвоста. Поэтому юноша спешно заправил пряди за слегка заостренное, пылающее румянцем эльфийское ушко — едва заметный след его предков. Щеки его алели, словно маки на рассвете, выдавая бурю эмоций.

— Нет! — взвизгнул, казалось бы, невозмутимый до этого, дядя.

Мужчину явно подвыбесило этакое самоуправство племянничка. Но он быстро обуздал свой гнев и продолжил, сжимая слова, как лед в руке:

— Ишь чего удумал, пойти в академию художеств Сен Жерома. Каляки маляки рисовать да бурду всякую лепить-воять… Нет, — он снова перешел к своей ядовитой манере цедить слова, словно змеиный яд, — не бывать этому! Чтобы потомок королевского рода и художественной мазней занимался… Я тебе не мать! Это она… легких кружевных ей облаков, подобала всем твоим прихотям… Ты Зендо! А значит обязан служить, править и управлять… — Мужчина замолчал, вглядываясь в лицо своего воспитанника, и в его голосе неожиданно прозвучали мягкие нотки, — Отучишься там, а потом… делай что хочешь. Хоть ангелов лепи, хоть мазню свою разводи… А пока ты под моей опекой, будь любезен, выполняй и подчиняйся. Все. Я сказал, пойдешь учиться в Королевскую Академию, в столицу. Это даже не обсуждается.

Племянник молча и зло выбежал из кабинета дяди. На прощание сильно хлопнув дверью так, что все что могло зазвенеть, то негодующе задребезжало в кабинете Грега Уильямса Зендо Первого.

Мужчина тяжко и, как то уж по-старчески, обреченно вздохнул. Сам он выглядел довольно моложаво, не скажешь, что он уже пожил слишком много десятков лет.

Грег Зендо по привычке выдвинул ящик из-под массивного письменного стола. Слишком уж часто он ссорился с племянником, да и служебные дела хорошенько расшатывали нервы. Там призывно звякнула резная бутылка.

Он посмотрел на бутыль. Нет, здесь пару бокалами не отделаешься. Мужчина снова задвинул выдвижной ящик. Надо бы наведаться к «Красотке Эль». Только ее девочки могут подуспокоить его нервишки и как следует расслабить.

А Грег(-ори) Второй впервые в жизни напился до беспамятства. Он спустился в винный погребок и захватил пару бутылок вина (потом еще парочку, и еще) — своих ровесников. Вина «Багряной Эльзы» — самые лучшее из их личных виноградников, 17-летней выдержки. Спасительное опьянение пришло быстро, и также быстро оно вырубило молодого парнишку. Он заснул.

Отношения Грегори и Грега Зендо стали совсем натянутыми. Грег младший уже не был тем запуганным мальчиком (отошел), что увидел его дядя. Последнего назначили его опекуном после ужасной трагедии. Опекунство должно было продлиться до двадцати пяти лет либо окончиться ранее, но при получении парнем профессии.

Грег старший старался, как мог, воспитать из парня мужчину. Но все равно сказывалось женское влияние-воспитание его покойной сестры. Поэтому все же иногда он позволял «баловаться» искусством своему племяннику. Человеческие корни играли в нем.

И он все-таки сжалился над парнишкой, что был так похож на его любимую сестру Анну Мари Графовски-Зендо.

«Добаловался» племянник. Он собирался поступать в высшую академию художеств Сен Жерома в Сортинии. Парень хотел стать художником. Это надо же!..

Такое рьяное желание творить и стремление к искусству у племянника совсем не вписывалось в планы дяди, касательно его будущего.

Да, дар у ребенка пропал, закрылся. Но есть же военное дело. Магией там можно и не пользоваться (от слова совсем), есть другие подчиненнее — боевые маги, которые и делают обычно всю грязную работу. А он пусть учится стратегии, управлению… Тем более, все мужчины из рода Зендо служили…

***

Сканер по-будничному пикнул и считал штрих-код с телефона. Сотрудница ЦВЗ без слов глянула в монитор компьютера и ушла за пакетом. Через секунду вручила легкий полиэтиленовый сверток прямо в руки Алене.

Деловито цокая каблучками сандалий, девушка направилась в примерочную.

«Вжих» — звякнули плотные шторки-занавески, когда она закрылась ото всех. Разорвала полиэтилен и чуть было снова не разрыдалась.

Там было то самое белое платьице, которое она заказала в эйфории, после того как нашла у бывшего кольцо в кармане куртки.

Дуреха же решила, что это он собрался сделать ей предложение… Ей казалось… что он (тот самый)... И понеслось, мечты, мечты…

Скромная свадьба для двоих. Кого ей звать — то если только подружку Польку. Уж точно не дядю. Но зато свадьба с любимым и понимающим все ее заскоки и загоны… Как ей казалось…

Откуда ей было знать, что кольцо это — для Полины, которая забеременела от преднамеренно случайной встречи.

Откуда ей было знать, что Пашка (ее Пашка!) уже давно и исправно (двух недель не прошло после их повторного воссоединения) наставлял ей рога/ поправлял здоровье сначала со случайными давалками, а потом уже и систематично с ее лучшей подругой. Ну а что? Он же «мужик».

Нижний мозг требует разрядки и женской ласки, пока доступ к любимому телу закрыт. Ну а потом он оторвется и «ни-ни» — успокаивал себя Павел, оправдываясь перед собой в многочисленных изменах своей девочке.

Сколько это платье шло? Два, три месяца? А оно идеальное и заслуживает того, чтобы его хоть разочек примерить.

Девушка глубоко вздохнула. Тяжко так, обреченно. Приказала себе не плакать. Нельзя страдать по этому парнокопытному рогатому (да увы безрогому) животному, который не мог немного дотерпеть до ее 18-летия.

Девушка решила все-таки примерить это сказочно красивое платье.