Охота на выживших

Я была одной из тех, кто заразился. Мы с сестрой попали в секретную лабораторию и над нами ставили опыты.  Мы выжили, но после этого я стала настоящей ходящей чумой. Много лет мне приходилось ходить в респираторе, чтобы предотвратить повторное заражение и спасти остатки человечества.  Вирус смертоносный, быстрый, умный. Но в строгой изоляции людей друг от друга достаточно быстро умирает. И только я могу вызвать очередную вспышку новой эпидемии. За столько лет я уже привыкла ходить в маске и каждый раз, когда снимаю её, чувствую себя не комфортно. Мне повезло, я нашла людей, которые переболели когда-то и выжили. Им не опасно находиться рядом со мной. Это место я нашла случайно, когда блуждала по миру в поисках пропавшего дяди. Монастырь стал моим домом и меня приняли, как родную. Мне помогли смириться со смертью сестры, но не смогли заглушить мою боль и ненависть. Сколько бы я не молилась, сколько бы не просила Бога забрать мои страдания и злобу, она только силилась и росла с каждым днём.  Много лет я пыталась понять, кто создал вирус и зачем? Пока в один прекрасный день не увидела странный сон! Ангел снизошёл ко мне во сне и говорил со мной. Он сказал, что всё это было предначертано и многие пророки предрекали эту кару Господню. Увидев его я опустилась на колени и закрыла лицо руками от трепета. – Встань дитя и возрадуйся! Ты избрана Богом для возмездия! Тебе дана невиданная сила карать преступников и убийц. На тебя возложена тяжелая ноша, и ты должна принять её, потому что ты – избранная. Долгое время я считала это простым сном, который приснился мне на фоне страдания и отчаяния. Но когда сон повторился, я поняла: нужно действовать! Хватит жалеть себя, нужно идти и вершить правосудие! Моя ненависть к людям, захватившим власть в свои руки была настолько сильна, что я готова была жертвовать собой, лишь бы наказать их. Я не знаю, кто из них убил мою сестру. Они все причастны к её смерти. Все они насиловали и убивали её. Каждый приложил к этому свою руку, даже если он с ней и не был знаком. Каждый из них убивал и насиловал, а значит – виновны все и заслуживают Божьего суда! Поговорив с одной из сестёр монастыря, я поняла, что мою теорию никто не поддерживает, но вера в мою богоизбранность растёт с каждым днём! Теперь я начинаю понимать, зачем Бог допустил, чтобы со мной произошла эта ситуация в лаборатории. Начинаю осознавать своё предназначение, для чего меня создали! Сёстры просили остаться, слёзно умоляли меня не делать глупостей, предрекали трудности и опасности, говорили, что дьявол искушает меня из-за неопытности. Но я ухожу. Я должна сделать что-то ради имени моей сестры! Ради той, которая отдала за меня жизнь. Благодаря ей я получила шанс существовать, но мне надоело прятаться! Я оружие в руках Господа и я принесу смерть всем, кто нарушает его главную заповедь “Не убий”. Мой путь будет долгим, но я никуда не тороплюсь. Я буду посещать каждую общину, каждый дом, каждый населенный пункт, и если я увижу, что в этом месте царит противозаконие – я буду жестоко карать их!  Вера для людей уже ничего не значит. Но Ангел обещал мне, что когда будут истреблены все нечестивцы, земля очистится и начнется перерождение. Я в это верю и ради этого я готова страдать! Пусть вера для людей потеряла ценность. Однако, обещание Ангела об очищении и начале перерождения человечества с момента истребления нечестивцев, явилось для меня главным мотиватором. Я верю в это, а также в то, что мои страдания не будут напрасны! К утру заканчиваю сборы и готовлюсь к выходу. Не могу уйти, не простившись, потому что сестёр, которые вернули веру в жизнь, скорее всего больше не увижу. Собрав скудные пожитки в походный вещевой мешок и, экипировавшись в армейский камуфляж, произношу прощальную речь: «Мне весьма грустно от того, что я повстречала вас в не самый лучший момент жизни, – от сказанного на глазах наворачиваются слезы, – Но на всё воля Бога. Он предоставляет испытания, которые мы с гордостью принимаем и стараемся преодолеть. Свои испытания и муки он не выбирал… Прощайте! Вы всегда останетесь в моём сердце!» Не дожидаясь душераздирающих прощаний, одеваю на голову капюшон и поправляю защитную маску, эффектно спрятанную за повязанной поверх банданой. Распахиваются массивные двери храма, и передо мной предстает пейзаж, которому позавидует живописец. Храм стоит на городском отшибе. Расположившись на возвышенности, он обладает шикарным обзором окрестностей, включая развалины некогда процветающего мегаполиса. Моему взору открывается бескрайний горизонт, утопающий в розовых красках осеннего рассвета. Воздух наполнен прохладой и свежестью. На небосводе ни облачка, только глубокая синева и не успевшая попрощаться луна. Выхожу на улицу и, пройдя несколько метров, оборачиваюсь. Молодая сестра Стефания, с которой успели подружиться, стоит в дверном проеме и машет рукой, вытирая слезы. Кивнув на прощание головой, продолжаю путь. Слышу, только как с грохотом закрылись двери храма. «Храни их Господь!» – думаю про себя. Пересекая промышленные район, обращаю внимание на тонны искореженного металла, который не успели растянуть мародеры. Стены разукрашены граффити и лозунгами активистов сопротивления. Не души. Даже животные вымерли. Мой путь будет долгим, спешить некуда… Вирус, живущий внутри меня, периодически даёт о себе знать в виде красочных галлюцинаций, либо краткосрочным отрывом из реальности. Он наполняет каждый орган, каждую частичку организма. Все клетки поражены инфекцией.  Но есть и свои плюсы. За время лабораторных исследований вирус успел мутировать и приобрести ряд побочных эффектов, одним из которых являлась удивительная физическая сила. В моменты страха, волнения или сильного возбуждения, кистями рук могу гнуть металлические предметы, а удары способны наносить серьёзные увечья. Однако, они не идут ни в какое сравнение с последствиями моего поцелуя. Вирус моментально вырывается наружу и поражает своего обладателя. Достаю из походного мешка карту и внимательно всматриваюсь в нанесенные символы. Здесь отмечены подавленные очаги сопротивления, филиалы лабораторий по всей стране, а также наиболее отличившиеся жестокостью ячейки банд мародеров и маргиналов, занимающихся работорговлей и убийствами. Карта является трофеем, который удалось украсть во время побега из военной лаборатории, куда я попала до моей жизни в монастыре.  Меня использовали для добывания вакцины, но относились так, словно я кусок мяса. Я терпела, думая, что это всё ради человечества. Но когда я узнала, что они хотят сделать новое биологическое оружие, я решила сбежать.  Если бы не сёстры в монастыре, я бы не выжила. Сломалась. Но они поддержали меня в трудную минуту и помогли обрести веру. Теперь я живу этой верой, и она освещает мой путь. Первым объектом на пути следования является заброшенный торговый порт, в ангарах которого насильно удерживают людей для продажи, проституции и развлечений. Здесь же располагается мини лаборатория, проводящая опыты на живых людях и животных. Исследования показывают, что вирус при сочетании определенных препаратов и условий способен провоцировать развитие в живом организме привлекательных, с точки зрения организаторов подпольных развлечений, качеств: физическая сила, выносливость и жестокость, безграничная и безжалостная. Моя задача состоит в истреблении отродья, занимающегося этим беспределом, а также спасении людей, которых насильно удерживают. Применение грубой силы ни к чему. Оружием станет женское обаяние и заточенный во мне вирус, а главным союзником – мужская тоска по теплу женского тела, голодное влечение, желание страстного поцелуя, который, подобно карающему мечу Господа, будет поражать их одного за другим. Для тех, кто переболел изначально и пережил первую волну заражения, находиться рядом со мной не опасно. Но в слюне находиться настолько высокая концентрация, что это действует хуже любого яда! Это выяснили в последней лаборатории, где меня исследовали. Меня даже в шутку называли ходячей Пандемией. Там я и узнала о себе много нового, что может пригодиться мне для моей Миссии. На горизонте уже виднеется смотровая вышка порта. Держусь на открытой местности с той целью, чтобы меня непременно заметили. Спустя минут пять навстречу направляется бронированный внедорожник со стрелком, по пояс выглядывающим наружу и удерживающим ручной пулемет. Не хило испугались одиноко идущей девушки в армейской форме. Усмехаюсь про себя, напрягаясь от волнения. Автомобиль подъезжает ближе и останавливается в пяти метрах. Стрелок на крыше прицеливается. Немытые около месяца волосы, сбитые в колтуны; грязная, затертая до дыр старая армейская форма. Успеваю заметить отсутствие двух пальцев на правой руке и глубокий шрам на щеке. Из машины никто не выходит. – Кто такая? – обращается стрелок. – Работала волонтером в зоне отчуждения, – отвечаю на вопрос, – На лагерь напали и многих убили. Мне удалось спастись. Пытаюсь найти убежище. Вы поможете мне? Стрелок, не отвечая, скрывается в салоне автомобиля, а спустя некоторое время появляется вновь. – Сними капюшон и покажи лицо!» – обращается стрелок. – Я боюсь заразиться, – снимая капюшон, отвечаю, – Можно не открывать рот? Стрелок демонстративно перезаряжает пулемёт и целится в голову. Это понятно по следу от лазерного прицела на лбу. Снимаю бандану, пряча под ней маску, и вдыхаю глоток свежего воздуха. Так непривычно и одновременно боязно! А что если он захочет посадить меня в машину без маски? Что если они не имеют иммунитета?   Чувствую, как вирус вырывается наружу с каждым выдохом. Подобно дракону, стремительно отправляется в полёт, но быстро ослабевает и погибает на подлете к врагу. Стрелок вновь скрывается в кузове автомобиля и долго не появляется оттуда. Сердце настороженно ускоряет ритм. Неужели им известно что-то обо мне или моем замысле? Нет, не может этого быть!   Некоторое время спустя, стрелок возвращается на исходную и продолжает целиться в голову.  Можешь закрыть лицо! – кричит стрелок. Одеваю маску с банданой и капюшон. Нервный озноб ещё не отступил, ноги едва удерживают тело, а во рту образовалась сухость. Открывается пассажирская дверь, и оттуда появляется здоровенный увалень с автоматом на плече, одетый в идентичную стрелковой военную униформу, менее подверженную износу. Глаза скрывают солнцезащитные очки. Короткая стрижка и выразительные строгие черты лица позволяют сделать вывод о военном прошлом обладателя. Приблизившись на расстояние в пару шагов, произносит: – Давай без глупостей! Назови имя! Меня посетило непреодолимое желание скинуть маску и наброситься на него. В этом случае мы оба погибнем, как и те, кто успеет с ним контактировать. Все старания будут напрасны, потому что не удастся никого спасти. – Ирина, – с дрожью в голосе произношу, – меня зовут Ирина! – Возраст! – устраивает допрос здоровяк. – Двадцать два года… Исполнится скоро. Короче, двадцать один…  – Откуда ты и куда направляешься? – сделав пару шагов в мою сторону и продолжая пристально разглядывать, спрашивает здоровяк. – Я уже отвечала вашему другу. Он не сказал? – решаю съязвить. Стремительным движением здоровяк приближается и наносит удар кулаком в грудь, от которого молниеносно перехватывает дыхание и наступает паралич, не позволяющий удержаться на ногах. За ним следует удар ногой в область почек. Сильнейший болевой импульс распространяется по всему телу. Стрелок невозмутим. Скорее всего, ему часто приходится видеть нечто подобное. Не меняя интонации в голосе, здоровяк повторяет вопрос: – Откуда ты и куда направляешься? – Я волонтер, – отвечаю, сбиваясь на вдох и едва справляясь с внезапно подступающей болью, – скрываюсь после спасения из зоны отчуждения. На лагерь напали неизвестные и убили почти всех знакомых. Ищу убежище. С еле уловимой ухмылкой на лице здоровяк поворачивается к стрелку, который в ответ пожимает плечами. – На колени! – произносит здоровяк. – Что, простите? – не успев расслышать, задаю вопрос, после которого получаю удар ногой по задней стороне бедра, от чего тут же падаю на колени. – Обращайся ко мне мистер Смитт, – произносит здоровяк, – Это понятно? – Да! – быстро отвечаю, и стараюсь не смотреть на него. Ублюдок! Конченный подонок! Чёртов мистер Смитт! Недолго тебе осталось слушать это обращение! – Дальше поедешь с нами и будешь выполнять все до одной команды. Тебе ясно? – Да, да! Мне все ясно. Спасибо! – Спасибо? – удивлённо произносит мистер Смитт, – Ха-ха-ха! Ты представляешь, куда ты попала? – К людям. Этого достаточно! – уверенно отвечаю. – Допустим, – загадочно отвечает здоровяк, – А теперь раздевайся. Маску можешь не снимать. Понимаю, что отпираться не имеет смысла. В противном случае буду убита на месте. Первым делом скидываю походный вещевой мешок, снимаю капюшон и скидываю армейскую куртку. Снимаю берцы и встаю в полный рост. – Я не понял, – разъяренно говорит Смитт, – сказал раздевайся! Полностью! Нужно понять, как тебя можно использовать. Продолжаю раздеваться. Снимаю кофту вместе с одетой футболкой, оголяя торс и татуировку на спине: «Оставь надежды всякий, кто повстречал меня…» – Звучит угрожающе. Слышали, парни? – обращается к стрелку и сидящим в машине, – Продолжай! Снимаю брюки и снова встаю в полный рост. Взору мародёров предстает молодое тело. Смитт, ухмыльнувшись, произносит: – Ну да! Ты нам подходишь! Определенно подходишь! Что скажете, парни? Из машины слышатся одобрительные возгласы. – Бегом в машину! – произносит Смитт. – Мне нужно оде… – не успев договорить, получаю удар в переносицу, от которого оказываюсь на земле. – Будут ещё вопросы? – спрашивает Смитт. – Нет. Я иду. – Я так и думал. Вещи захвати с собой и бегом в машину! Судорожно хватаю вещи, перепрятав карту поглубже в рюкзак, и бегу в автомобиль. На заднем сиденье развалились два чернокожих в армейской форме. Один вышел и предложил расположиться между ними. Понимаю, к чему всё идет, но беспрекословно выполняю. Дверь закрывается, и машина трогается в сторону порта. Внутри фургона четверо мужчин. Меня сажают между двумя бойцами, и напротив ещё двое. Все взоры устремлены ко мне.  Без долгих прелюдий один из тех, что сидит рядом, расстегивает ширинку и склоняет мою голову вниз, а второй запускает руку в трусики. Сорвав маску с моего лица, этот олух даже не подозревает, какое зло освободил из заточения. Для передачи вируса достаточно просто чихнуть в машине, или находиться в непосредственной близости со мной даже непродолжительное время, хотя это не гарантирует стопроцентного заражения, но вероятность крайне высока. Но я иду дальше.  Мужчина давит на голову, он хочет, чтобы я сделала ЭТО! Меня передёргивает от одной только мысли, что я возьму в рот эту дрянь! Делаю глубокий вдох, никогда раньше не занималась этим, но видела, как это делает моя сестра. Так уж получилось, что мне пришлось многое увидеть пока я была ребёнком. Её насиловали и избивали у меня на глазах. Причём это было не один раз. Я видела жуткие вещи, и я имею право ненавидеть всех этих ублюдков! Два тёмных члена с двух сторон красовались передо мной. Огромные и жутко пахнущие! Мужчины возбуждённо дышат, а я всё не решаюсь взять в рот торчащий перед моим носом отросток. Проклятые черти! Прямо так, сразу, не доехав до базы! Не думала, что первый мой контакт будет с чернокожими… Интересно, как им удалось прижиться среди наших и стать одними из них? Сдерживаю рвотный рефлекс и стараюсь затаить дыхание, чтобы ароматы застарелых испражнений не били так сильно по носу. Мужчина настойчиво давит на голову, сокращая дистанцию между моей головой и членом. Я открываю свой рот и отпускаю ситуацию. В конце концов, я сама на это подписалась!  Я знала, что меня ждёт, и я не должна ничему удивляться. Сестра страдала ещё сильнее… А я страдаю за свою веру! И вот, меня ждёт первое моё испытание… Сопротивляться нет никаких сил и смысла. Голова кружится, но я стараюсь держать свой разум под контролем. Мужчина явно возбуждается только от того, что почувствовал моё горячее дыхание около головки.  Видя, что я медлю, он грубо бьёт меня по лицу, а затем снова приближает к члену. Я аккуратно прикасаюсь губами и языком провожу по ней, как будто пробуя на вкус.  Этот остолоп даже не догадывается, что у меня это первый опыт, но я примерно знаю, как это делается. Я много читала, собирала информацию и готовилась. Немного помедлив, я всё же осмеливаюсь заголить головку члена и взять её целиком в рот. Слегка причмокнув, я выплёвываю его. Осторожно провожу кончиком языка, пробуя обойти все складочки этого чёрного змея. Обрабатывая и лаская ртом член мужчины, я умудряюсь засунуть кончик языка в расщелину, из которой он писает. Он воет от удовольствия, а я представляю, как он скоро будет выть от осознания того, что скоро сдохнет! Он тянет мою голову на себя, пытаясь затолкать своего огромного дружка в мою глотку. Я давлюсь и вырываюсь. Мне удобнее ласкать язычком, но этот идиот явно не понимает ничего в ласках! Когда мои губы упираются в его пах, я ощущаю, что дыхание полностью перекрыто. Паника охватила меня, и я бью его по ногам, чтобы отпустил. Второй хватает меня за руки и заламывает их за спиной. Паника поглощает ещё больше. Кажется, это конец! Член пульсирует в горле и разрывает его! Затем я ощущаю, как его хватка ослабевает и мне удаётся освободить свой рот, чтобы отдышаться.  Далее оба сопровождающих начинают играть со мной. Двое других смеются и подсказывают, как лучше использовать мой рот. Эти козлы безжалостно насаживают меня на свои отростки по очереди. Каждый раз я задыхаюсь и прощаюсь с жизнью! Оба головореза на взводе. Оба жадно едят меня глазами, готовые растерзать. В момент максимального возбуждения обоих, мне удается поцеловать одного из них в губы прежде, чем он вернёт меня обратно. Он бьёт меня по лицу за своевольность и отплевывается, но уже поздно! Мой страстный поцелуй наверняка уже передал ему послание от Господа. Первый спускает мне в рот, не продержавшись и пяти минут. Инициативу тут же перехватывает второй. Не успев проглотить полный рот спермы, малая часть попадает на форму, что приводит его в бешенство. Он отвешивает пару тяжелых пощечин, от чего сочащаяся из переносицы кровь попадает ему на лицо и руки. Пребывая в затуманенном сознании, проглатываю его семя, а в следующий момент в мой рот уже врывается член третьего подонка… Из последних сил я пытаюсь держаться, чтобы не сорваться и не сойти с ума. Они между собой переговариваются, четвертый нервничает, что не успеет оттрахать меня до того, как мы завершим путешествие. В итоге третий долбит меня, как швейная машинка, вышибая из меня всю душу и дербаня моё несчастное горло. Спустив в меня, он быстро уступает место четвертому. Тот даже не дожидается, когда я проглочу сперму, она течёт из меня вместе с кровью и слюной. Кашляю и захлебываюсь, но меня продолжают насиловать. Мужчины подгоняют его и подбадривают. Он схватился двумя руками за мою голову и рычит, отчаянно тараня моё горло. Накачав меня своей спермой, он сразу же расслабляется и приказывает пососать ему его чёртов отросток. Я выполняю просьбу, слегка прикусывая его член до крови, за что сразу же получаю оплеуху. – Ты это сделала специально? – кричит он в гневе. – Простите, я случайно! – испуганно тараторю я, – Позвольте закончить! Мне нужно, чтобы наша кровь смешалась, это наверняка поможет гораздо быстрее передать заразу! Снова беру в рот его поганый инструмент и начинаю сосать. Я делаю это так тщательно не из удовольствия, как может показаться со стороны, хочу довести начатое до конца и сделать этого ублюдка одни из первых заражённых. На этих четверых у меня теперь особая ставка. Сами напросились! Завершаю начатое ещё до подъезда к главным воротам порта. Мужчина от моих ласк кончает второй раз мне на подбородок и грудь. Дрожащей рукой натягиваю маску на лицо и наблюдаю. Внутрь фургона залезает мистер Смитт. Оценивающе смотрит на меня. Судя по крикам и борьбе, он в курсе, чем занимались его бойцы. И он явно не против их развлечений! – Вышли все! Оставьте нас наедине! Мужчины выскочили из фургона, а я забилась в угол и с ужасом смотрю на этого здоровяка. – Я так понял, любишь пососать? А как насчет того, чтобы раздвинуть ножки? – Пожалуйста, не надо! – умоляюще смотрю на него, я конечно готова к тому, что меня будут насиловать, я в монастыре долго молилась и определила для себя, что отдаю своё тело на истязания во имя Господне… Но когда опасность вот так близка…  Это очень страшно! – Снимай маску и ложись на пол фургона. – А вы не боитесь заразиться, мистер Смитт? – с вызовом спрашиваю я его. Он немного опешив от внезапной наглости с моей стороны, быстро стягивает с меня маску и толкает на пол. – Новых случаев заражения уже не было несколько лет! А если бы была угроза, то я бы знал о новых вспышках! Зубы не заговаривай, делай, что говорят! Слёзы душат, но я терплю. Когда он навалился всем телом, я ощущала только жуткое омерзение. Не понимаю, как женщинам раньше нравилось заниматься сексом? Это так больно и противно! – Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня. – Что ты там бормочешь, фанатичка что ли? – смеётся Смитт, а в следующую секунду я ощущаю, как внутри меня что-то рвётся. Адская боль снова и снова заполняет меня. Он врывается своим языком в мой рот и жадно целует меня, но ощутив вкус спермы своих бойцов, сразу же начинает отплевываться и чертыхаться. Вот идиот! Через несколько минут его скачки на мне, я ощущаю, как что-то горячее наполняет меня изнутри. Видимо, он кончил. И я только что почувствовала, как кончает мужчина. Ну что же, с почином меня! Чтоб он провалился, козёл! Довольный мистер Смитт слезает с меня и выходит из фургона. Кажется, мы на месте. Взору открываются огромные, изъеденные ржавчиной металлические ворота, по обеим сторонам которых расположились сторожевые стрелки с автоматами. Меня не заставляют выйти из фургона, а вместо этого мои мучители вновь залезают внутрь. От страха съеживаюсь, но кажется, я их больше не интересуют... Автомобиль тронулся и я с интересом и ужасом смотрю в окно, чтобы понять, что происходит и куда меня везут. Мистер Смитт высовывается из окна и жестом заставляет привести ворота в движение, открывая широкий обзор территории. Огромный порт сооружен преимущественно из бетона и металлических ангаров с нанесенными красной краской идентифицирующими обозначениями. Углубляясь внутрь территории, обращаю внимание на искорёженные металлические краны и транспортные контейнеры.  Повсюду бочки с разведёнными внутри кострами. Кругом грязь и нечистоты. Даже сквозь бронированные стекла внедорожника доносится зловонный аромат. Всюду шныряют отвратительной наружности личности, одетые в грязную военную форму, радостно и благоговейно встречающие неспешно двигающийся внедорожник. Взгляд привлекает сцена передвижения по территории группы женщин-рабов, грязных и униженных, одетых в однотипные мешковатые наряды и грубые солдатские берцы. На лице следы истязаний и вселенского отчаяния. Большинство из них уже успело потерять рассудок и человеческое достоинство. За ними присматривает стрелок, периодически подгоняющий отстающих ударами приклада. Их переводили из ангара «S063» в помещение заброшенной котельной, из трубы которой клубами валит едкий дым. – Их ведут на работы? – осмелившись, спрашиваю у мистера Смитта. – Можно и так сказать! – рассмеявшись, отвечает Смитт, – Будешь чётко выполнять команды и никогда не отправишься на такие работы, поняла? – Да! – отвечаю, ужаснувшись от того, что он имеет в виду. По усиливающемуся зловонному аромату начинаю догадываться о том, что из котельной обратной дороги нет…