Она моя месть...или любовь?

Глава 10

Яна.

Мы прошли вглубь зала, в полукруглую нишу с видом на сцену, но отгороженную от шума. Стол был накрыт идеально: серебро, хрусталь, бутылка дорогого вина, два бокала. Всё выглядело слишком изысканно, слишком спокойно… как затишье перед бурей.

Вадим отодвинул стул, глядя на меня так, будто приглашал на казнь.

— Садись, детка. Гости скоро подойдут, а я хочу видеть тебя рядом.

Села, сжав губы, когда рука коснулась моих волос, оголяя плечо и шею. Горячие губы оставили поцелуй в плечо, и я затаила дыхание.

— Улыбайся, детка. Ты не в пыточной... пока что.

Я промолчала, лишь мельком глянув на него. Улыбнусь, когда это будет нужно.

Вадим наполнил бокалы медленно, с той самой нарочитой грацией, которой всегда пользовался, когда хотел заставить меня нервничать. Сначала себе, потом мне. В его пальцах бокал казался почти безобидным. Почти!

Он подал бокал мне молча, без давления, но с тем особым взглядом, от которого было понимание, что лучше сделать, что хочет, и не спорить.

Я взяла бокал, чтобы не дать повода, не выдать дрожь в пальцах. Смотрела на вино… или что это? Красное, густое, будто кровь. С Вадимом никогда не знаешь наверняка. Всё — испытание. И налито может быть что угодно.

— Выпей, — его голос был мягкий, как прикосновение бархата.

Подняла взгляд, встретилась с его глазами. Он изучал меня — не с интересом, а как хищник, который ждёт: подчинюсь или врежусь когтями.

— Я бы предпочла воду, — выдохнула, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Он усмехнулся лениво, будто знал, что я это скажу.

— Сегодня ты предпочитаешь то, что я выбрал для тебя, Яна.

Он наклонился ближе, так близко, что его губы коснулись моего уха. Сердце сжалось, дыхание замерло.

— Не усложняй. Не сейчас. Побудь немножко ангелом.

Я чувствовала его руку на своём колене, сильную, тёплую. Она поглаживала с собственническим движением.

— Я знаю, как ты умеешь быть послушной… когда захочешь, — прошептал, а потом откинулся на спинку стула, будто и не говорил ничего.

Я прятала взгляд в бокале. Он слишком много и пристально на меня смотрел. Но пить не стала, а он и не повторял, чтобы пила.

К нам подошли двое мужчин.

— Вадим, ты как всегда пунктуален, — первый заговорил с широкой, почти фальшивой улыбкой. Лет сорок, в дорогом костюме, уверенный, пахнущий деньгами и властью. Второй был моложе, взгляд хищный, оценивающий, как будто считал, сколько я стою.

Громов поднялся из-за стола, пожал руку первому и кивнул второму. Его лицо сразу стало другим — деловым, отстранённым.

— Рад видеть, — сказал Вадим ровно, спокойно, — присаживайтесь.

Мужчины заняли места напротив, и один из них сразу перевёл взгляд на меня.

— А это?..

Я напряглась. Ощущение, что я на витрине.

— Моё, — сказал Вадим коротко, почти лениво. Но его рука легла мне на стул, соприкасаясь с моей спиной. И я почувствовала, как его пальцы чуть сильнее сжали край спинки моего стула. — Она просто украшает вечер.

— Очень эффектное украшение, — усмехнулся младший из мужчин, не скрывая интереса. — И молчаливое, что редкость.

Я напряглась, но промолчала. Только прижала бокал к губам, делая вид, что пью. Ещё не время портить вечер.

Вадим не ответил на реплику. Просто посмотрел на мужчину с лёгкой полуулыбкой, в которой было предупреждение. Молчаливое, холодное.

Эти двое могут быть кем угодно: инвесторами, партнёрами или теми, кто покупает души в обмен на миллионы. Здесь всё было маской. И главная игра только начиналась.

Я сидела как не в своей тарелке под взглядом Вадима. Он почти не смотрел на собеседников, его пальцы покоились на моём плече — легко, но властно. Напоминая и им, и мне, что я — его.

Мужчины говорили о деле. Что-то о расширении клуба, новых клиентах, деньгах, переводах. Я ловила отдельные фразы, термины, проценты… но суть ускользала, мне это не интересно.

Я сделала ещё глоток вина, хотя не хотелось. Оно было терпким, как и прикосновения Громова. Хотелось скинуть его руку и уйти. Но я знала, что так нельзя, иначе это будет его победа. А я должна остаться спокойной. Отстранённой. Холодной, как он, и... знатно напакостить ему.

— У тебя тонкий вкус, — проговорил один из мужчин, не скрывая, что говорит обо мне. — Ты всегда выбираешь лучшее.

— Я выбираю только то, что слушается, — спокойно сказал Вадим, даже не посмотрев на меня.

Удар. Холодный, точный. Я не подала виду. Только поставила бокал на стол и медленно посмотрела на него. Улыбнулась. Сладко. Фальшиво. Пусть играет — я тоже умею.

— А иногда и не слушается, — добавил он, чуть тише, с усмешкой. Его пальцы скользнули по моей шее, будто бы мимоходом. Но я почувствовала, как горит от этого кожа.

— Так и интересней, — усмехнулся младший собеседник. — Приручённые быстро наскучивают.

Я не выдержала. Повернулась к нему и, всё ещё с той же вежливой улыбкой, сказала:

— Некоторые "приручённые" умеют кусаться.

Он засмеялся и глянул на Вадима, а старший собеседник лишь посмотрел на меня.

— Она действительно эффектна, — буркнул старший, будто подводя черту, и повернулся к сути сделки.

Вадим молчал, но я чувствовала его напряжение. Это была моя маленькая победа. Крошечная. И это ещё не конец!

Внутри меня уже начало нарастать огромное желание бунта. Его слова, его наглые прикосновения, приказной тон — всё это разжигало во мне злость, которую я прятала за вежливой, даже игривой улыбкой.

Вадим подал мне бокал. Я взяла слишком резко, чуть задев его пальцы. Специально. Он даже не дёрнулся, только взгляд его стал на миг темнее.

Яна — один: Вадим — ноль.

— Расскажешь, как ты добился такого успеха? — обратилась я к мужчине напротив, что помоложе, перебивая Вадима в самый интересный момент. — Или это тоже коммерческая тайна?

Собеседник улыбнулся, польщённый вниманием, и начал с увлечением рассказывать. Я кивала, вставляла комментарии, хвалила идеи, интересовалась. Делала всё, чтобы отодвинуть Вадима в тень.

Он молчал. Но я чувствовала его взгляд. Он сжимал бокал с такой силой, будто хотел его раздавить. И это было прекрасно.

Пока мужчины обсуждали детали, я "нечаянно" уронила салфетку под стол. Склонилась за ней, чуть коснувшись бедра Вадима головой. Медленно поднялась, улыбаясь невинно, и прошептала:

— Расслабься. Я ведь просто украшение, как ты и хотел. Играю свою роль прекрасно, не так ли?

Он не ответил. Но рука его легла мне на колено. Сильная. Предупреждающая.

Яна — два: Вадим —… ладно, ничья.

— Ты сегодня особенно… улыбчивая, — всё же сказал негромко, склонившись ближе к моему уху. Его голос был ласковый, опасный. — Я даже заскучал по твоему хамству.

— А я скучала по людям, у которых нет мании величия, — прошептала в ответ, делая глоток вина. — Как думаешь, они ещё существуют?

Он усмехнулся. Но это была злая усмешка. Он смотрел на меня так, будто уже решил, как будет меня наказывать.

Я продолжала улыбаться, чуть склоняя голову, словно дразня. В бокале осталось немного вина, и я специально сделала томный глоток, не сводя с него глаз.

— Извините, господа, — вдруг раздался его голос, слишком вежливый, слишком сдержанный. — Я на минуту.

Взгляд на меня говорил, что я его разозлила.