Крылья

Глава 6

Они были здесь одни. Сидели друг против друга. Отличная вентиляция в помещении позволяла курить, чем в молчании и занимался Никитин. Мари же, сцепив пальцы рук на столе, обдумывала свое решение, которое пришло само собой, как-то очень спонтанно. Вероятно, она поняла, что деваться некуда. Вот поэтому, глубоко вдохнув, медленно выдохнула и подняла глаза на Илью. Мужчина, откинувшись на спинку дивана, сидел, немного склонив голову. Наверное, поэтому казалось, что смотрит он исподлобья. Тяжеловатый взгляд. Такой ясный, светлый, но мрачный. Платиновые волосы были аккуратно причесаны, но немного соскальзывали на лоб, от чего Илья периодически поправлял их. Темный костюм и бордовый галстук поверх черной рубашки — все смотрелось дорого, утонченно. Черт знает какой стоимости часы на левом запястье, запонки им в тон. Такой весь из себя бизнесмен. Обволакивающий парфюм был ненавязчивым, приятно ласкал обоняние и запоминался.

— У меня к вам предложение, господин Никитин, — сказала Мари уверенным тоном, всматриваясь в глаза напротив внимательнее, чем обычно. Мужчина все так же молчал. — Понимаю, вы через меня решили добраться до Криса. Зачем-то. Мне неизвестно, зачем именно, и как вы верно подметили, вам Кристоф знаком лучше, чем мне. Признаю. Наверняка увидев, как он реагирует на ваши странные действия в мой адрес, вы принялись за дело. Хотите его прижать через меня? Очень благородно, — кивнула Хироки с горькой усмешкой, отмечая про себя, что эмоции Ильи не изменились ни на йоту. Даже подумалось на секунду, с какими людьми он имел дело, что так прекрасно владеет собой. Хотя ничего такого, чтобы разозлить Илью, Мари и не говорила. — Исходя из всего этого, я предлагаю вам сделку.

Наконец в глазах Никитина вспыхнул интерес. Он подался вперед, положил руки на стол и, разглядывая Хироки, принялся в пальцах вертеть зажигалку — настоящее произведение искусства (кажется, там была гравировка в виде китайского дракона). Затем взял бутылку вина, что стояла чуть правее его руки, разлил по бокалам и, подсунув один японке, мигом осушил свой. Затянулся и затушил сигарету.

— Отличное начало, — проговорил мужчина, возвращая взгляд к ней, — смело, надо сказать. Что ж, огласи список предложений, Мари. Что конкретно ты можешь мне дать? И откуда такая уверенность, что я после этого забуду о твоем существовании? О твоем и Майера.

Вот тут Илья был прав, гарантий никаких. Однако женщина пожала плечами и ответила на первую часть вопроса.

— Предложений у меня нет. Говорите, что вас может заинтересовать, я попытаюсь что-нибудь сделать.

Ох, как Мари не понравилась улыбка Никитина, вернее, то, что она выражала. У нее мурашки по спине побежали при виде интереса Ильи. Страшно. Сердце, казалось, подскочило к горлу, застрявший там комок вынудил японку сглотнуть. Ее ладони вспотели, поэтому, отклонившись назад, Хироки убрала руки под стол.

— То есть ты действительно думаешь, что я назову сейчас какую-то вещь или сумму наличных? — посмеиваясь, проговорил Никитин, снова оперся на спинку, скрестил руки на груди и вдруг перестал улыбаться. Словно по щелчку пальцев его лицо стало каменным. — А если это что-то грязное, пошлое? Пойдешь на такое ради своего любимого?

Хироки явно переволновалась. Взяв бокал, она нервно выпила вино — как это не подавилась? — поставила обратно и, вперившись в Никитина своими темными глазами, ответила:

— Уверена, вам это не нужно. Назовите, что я могу для вас сделать, чтобы вы оставили Кристофа в покое.

Повисло молчание. За стенами вип-зоны гремела музыка, но здесь было комфортно. У Мари зазвонил телефон. Она покосилась на экран и приняла вызов.

— Юля, я в полном порядке. Мы разговариваем… — глянула на Илью, — нет… то есть да, он здесь. Все. Давай потом, — и сбросила.

— Волнуется дочурка Козловского? — опять улыбнулся Никитин, подтверждая, что прекрасно знает отца Юли. — Поторопись тогда со своей сделкой, Мари. Не хочется мне попасться этой девице под горячую руку.

Да ему очевидно было плевать на Юлю, и если бы та ворвалась сюда, пострадавшим оказался точно не Илья.

— Я не услышала, чего вы хотите, — напомнила Хироки и напряглась всем телом, когда мужчина медленно встал из-за стола.

Инстинкт самосохранения кричал, что надо бы как минимум проследить за ним взглядом, но Хироки сидела, застыв на месте, и только косилась на Илью. Тот встал рядом, а после пришлось все же на него поглядеть, потому что он присел на край стола.

— Мари, — голос Никитина зазвучал обманчиво мягко, только глаза не лгали. Хироки видела, какие они холодные, да еще и взгляд такой, словно говорил: «Я размажу тебя, только повод дай». Однако напугало куда больше то, что мужчина неожиданно дотронулся до нее. Большим пальцем, надавливая с силой, провел по нижней губе оцепеневшей женщины. Немигающий взгляд пугал до икоты. — Ты погляди, сама вся колотишься, — отметил Илья, немного наклонился в сторону, чтобы скользнуть взглядом по шее японки. — Пульс зашкаливает. Ничего себе реакция. — Посмотрел в глаза своими черными расширенными зрачками. — С ума сойти, Мари, ты такая возбуждающая. — Коснулся слегка влажной кожи на горле. — Вспотела. Сердечко выпрыгивает, да?

Хироки дышала так часто, будто только что пробежала кросс. Поэтому, резко оттолкнув руку Ильи, встала. Теперь они были близко и наравне друг с другом — Никитин так и не выпрямился. Быть может, давал Мари шанс почувствовать себя комфортнее или просто выжидал, но японка облегченно выдохнула.

— Не надо ко мне прикасаться, если не хочешь выйти отсюда со сломанным носом, — процедила она ледяным тоном.

Разумеется, это вызывало улыбку, вот Илья и смотрел на нее, мечтательно улыбаясь.

— Если приличного в твоей голове ничего нет, — продолжила японка, — тогда и говорить больше не о чем, — двинулась мимо мужчины, но уже понимала, тот не даст уйти.

Так и случилось. Удержал за руку. Когда Мари посмотрела на него, тот все-таки встал, поэтому взгляд сразу показался надменным — потому что он всегда держал подбородок выше. Однако и Мари не уступила — пялилась прямо и смело. Да, покраснела, да, выдала волнение, ну и что с того? Хироки не стыдилась правды. Но вот озвучивать ее такому, как Никитин — да никогда.

— Подожди-ка, — усмехнулся Илья и погладил запястье женщины, — скажи мне в лицо, что хочешь меня. Честно скажи.

Мари, подумав обо всем, что тот сделал, а к этому еще и ту ночь выпускного припомнив, в несколько секунд сформулировала ответ. Произнесла жестко, близко придвинувшись к Илье:

— Чтобы услышать от меня нечто подобное, тебе придется угрожать мне оружием, Никитин. Бандиты не в моем вкусе. Уясни уже.

Никитин внезапно прыснул. Он так расхохотался, что Хироки отшатнулась, выдернув руку. Нахмурилась, когда мужчина, качая головой и все еще смеясь, проговорил:

— Ты такая двуличная, Мари. Поговорим об этом позже. — Теперь уже наклонился он, говоря женщине в лицо. — Я с нетерпением жду тот день, когда ты будешь стонать подо мной, лапочка. А потом еще прощение вымаливать придется. — Он видел, как лицо Хироки обретает опасный оттенок красного. Мари была возмущена и разозлена. Отвернувшись, Илья отошел к стеклянной стене, уставился на тех, кто танцует внизу. — Не пытайся больше со мной договориться, когда тебе нечего предложить. Меня не интересуют те, кто обвиняют человека, не предоставляя доказательств. — Оглянулся. — Неужели сама не понимаешь, как много дерьма наговорила мне, не узнав получше своего любовника? Что будешь делать, когда окажется, что я был прав во всем?

Мари сглотнула. Снова это отвратительное чувство безысходности, оно охватило ее и цепко сдавило сердце.

— Тогда я в самом деле попрошу у тебя прощения, — призналась искренне, хотя тон был тяжелым, подавленным.

Илья отрицательно качнул головой.

— Уверен, что нет. Ты же такая гордячка.

Мари шагнула к нему и, сжав руки в кулаки, вдруг выпалила:

— Попрошу. Я не такая, какой ты меня видишь. Мне нужно понять, что такого ты скрываешь о Кристофе, тогда я смогу поверить тебе.

— А зачем?

Японка впала в ступор. Действительно, а зачем ей верить Илье? Она растерянно огляделась по сторонам, вновь посмотрела на мужчину, и тот оценил степень ее беспомощности в полной мере. Не шелохнулся.

— Я не знаю… — пробормотала Хироки, нахмурившись, а потом поплелась к двери. — Больше не говори обо мне такие низкие вещи, — глянула на Никитина из-за плеча. — Единственный, кого я хочу — это Крис, но точно не ты.

Ушла, хлопнув дверью. Никитин стоял на том же месте, сверля стену пустым взглядом. Хироки выглядела уверенной и ни разу за время этого разговора не ударила в грязь лицом. Как бы ни была смущена, казалась решительной. Но эти ее последние слова — неприятные, совершенно гадкие слова — осели в мозгу, прозвучали как вызов. Если Мари так убеждена, что не станет иметь дела с кем-то из мафии, то уже просчиталась. Хироки встречалась с одним из них и в глазах Никитина в самом деле выглядела двуличной. Пускай и пребывала в неведении. Но то, что она оскорбляла Илью, даже не разобравшись, слишком уж задевало самолюбие. Никитин размышлял над услышанным, когда уже четко понимал, он так просто это не оставит — непременно переубедит ее. Не сомневался даже, что своими ненормальными выходками, непредсказуемостью и напором покорит Хироки. Тогда и Кристоф даст слабину.

***

Давление на Хироки было ощутимым. С одной стороны, начиная с воскресенья, ее прессовала Козловская Юля, неприкрыто намекала на любовный треугольник — конечно, японка не была с этим согласен. А с другой — Кристоф, который все еще не объявился. О том, что мужчина наконец почтил отель своим присутствием, Мари узнала от курьера Никиты. Тот бежал в сторону уборной, когда управляющая как раз спустилась на первый этаж. Было довольно поздно, иногда Хироки приходилось подолгу сидеть за бумагами. Вот и сегодня так же вышло, но она уже собралась домой, однако направилась в ресторан. Застала Кристофа сидящим за барной стойкой. Он курил, повесив пальто на спинку высокого стула, а в правой руке сжимал бокал — ром со льдом. Хироки подошла ближе, не спешила, боясь выдать волнение, а когда встала рядом, Майер, не взглянув на нее, произнес:

— Закончила?

— Да, — отозвалась Мари.

Швейцарец отодвинул бокал, встал и, забрав пальто, бросил:

— Поехали.

— Куда? — не поняла Хироки, провожая мужчину взглядом, но Кристоф не ответил, вышел из зала.

Мари бегло попрощалась с барменом и последовала за мужчиной. Крис, стоя на улице, у самого входа, докуривал. Мелко моросил весенний дождь, совсем стемнело. Улицы окрасились в теплый рыжий свет фонарей. Майер вдруг пошел по тротуару к светофору. Хироки, сглотнув, двинулась за ним. Было не по себе. Идя чуть левее и сзади, почти добравшись до проезжей части, Хироки внезапно будто током ударило. Столько времени она тут ходила, а только сейчас поняла, что это место - то самое, где тогда, в далеком 2010-м, ее "поймал" Никитин. По телу пробежала легкая дрожь. Женщина огляделась по сторонам и только после этого мысленно себя одернула. Зачем? Какого черта она это делает? Почему так много думает об этом человеке? Стало жарко. Оттянув немного воротничок блузки, Мари поправила с плеча съехавшую лямку сумочки и чуть ли не врезалась в Кристофа. Спрашивать, куда они идут, не хотела и все поняла, уже оказавшись на набережной. Воздух заметно повлажнел, от воды тянуло характерным запахом — рыбой. Дождь усиливался. Пойманное Крисом такси остановилось рядом с ними, и оба сели сзади. Молчали. Только Майер назвал свой адрес…

Он был таким правильным человеком. Правильным мужчиной. Он не ездил пьяным за рулем, даже если это пятьдесят грамм рома. Он не курил там, где висел знак запрета. Он не нарушал никаких правил в этой стране. Мари поражалась. И Крис никогда не просил прощения. Да и, признаться, повода ни разу не было. Но в эту ночь Мари узнала наверняка — Майер не извиняется.

Он был угрюм, но все такой же нежный, когда целовал Хироки, когда срывал стоны с ее губ. Так же, как прежде шептал приятные слова, обнимал бережно, был сдержан. И впервые за время отношений с ней, Майер признался ей в любви. Мари испытала странную смесь чувств, среди которых было что-то тягучее, болезненное, уколовшее в самое сердце. Лишь на миг возникло сомнение в том, что эти чувства, которые жарко выдыхал ей Крис в губы, медленно двигаясь в ней, нормальные, а потом отпустило. Не до того стало, не до выяснения степени адекватности мужчины, но тот действительно казался Мари другим. Словно приоткрывалась завеса какой-то страшной тайны. Предчувствие оказалось не напрасным. Когда Хироки, уже одевшись, потому что ей следовало вернуться к «Рулетке» за машиной, потянулась к полуголому, невозможно привлекательному швейцарцу за поцелуем, тот, вдруг отшатнувшись, удержал ее за плечи.

— Мари, я должен кое-что сказать, — проговорил Кристоф, и его глаза странно поблескивали. Хироки напряглась, но кивнула. — Я был зол на тебя, это правда. Еще больше злюсь на себя, потому что поддался хитрым уловкам Никитина. Но ты должна знать, он плохой человек. Держись от него подальше. — Выдержал паузу, всмотрелся в глаза Мари внимательнее, даже голову склонил — смахивало на попытку внушения. Японка молчала, сжимая зубы. — Ты ведь знаешь, что он из мафии?

— Догадывалась, — коротко ответила та.

— Так вот правильно догадывалась. — Руки на плечах женщины сжались заметно сильнее. — Мари, прошу тебя, не поддавайся ему. Он хочет вывести меня из себя, а ты — мое слабое место. Он знает об этом. Таким, как Илья, плевать на мораль. Он использует тебя и выбросит… Как тогда. Верно? Он именно так и поступил?

Мари тяжело молчала. Что-то было не по душе. Что-то такое исходило от слов Криса, и это вызвало отторжение, неприязнь.

Благородный человек разве будет говорить такие вещи, не предоставляя доказательств?

Вновь опалило грудь. Мари вспомнила, что сказала Илье. «Богатая мразь». Стало немного стыдно. Видимо, как-то по-своему расценив румянец на щеках Мари, Кристоф обнял ее, коротко поцеловал и, отодвинувшись, пробормотал с мягкой улыбкой:

— Не бойся, ладно? Я не дам тебя в обиду. Главное, не предавай меня, Мари.

Страх обретал формы. Хироки не узнавала Криса. Это был не тот мужчина, в которого она влюбилась. Теперь перед ней стоял жестокий бизнесмен, и все то, что он наговорил, могло быть применимо к нему самому.

— А что насчет тебя, Крис? — не удержалась женщина от вопроса — не выносила несправедливости, не могла промолчать. — А ты, который общается и водит дела с Никитиным, разве ты не из мафии?

Дернувшийся кадык выдал Кристофа. Однако улыбаться он не перестал. Мари даже испуганно подумала, что с Ильей они ужасно этим похожи. Сохранять улыбку на лице, когда на тебя пытаются давить — характерная черта для обоих. Словно действительно оба «в одной лодке» долгие годы.

— Что ты такое говоришь, Мари? — вкрадчиво пробормотал мужчина. — Не переходи черту, тебе там не место.

Холод. Повеяло леденящим холодом. Мари невольно сощурилась, после чего отвернулась, чувствуя прожигающий взгляд на своем затылке, и покинула квартиру Майера. Этот разговор навсегда отпечатается в ее памяти. Тон, взгляд, жуткая улыбка.

***

Бабушка, видимо, вскочила ранним утром, потому что приехавшая к ней Мари примерно к девяти была встречена сбивающим с ног ароматом оладушек. Глотая слюну и слушая милую болтовню бабули, она бросилась в ванну мыть руки, после чего пришла на кухню. Елизавета Петровна просканировала внучку взглядом с головы до ног, попутно давая оценку ее внешнему виду. Подметила синяки под глазами, поставила перед ней широкую плоскую тарелку — по размеру почти поднос — и просеменила к холодильнику, спрашивая:

— Ну, тебе чего, как обычно?

— Ага, сметану, бабуль. А ты тут как, все хорошо, не скучаешь одна?

— Да мне что, Степка дает скучать, что ли? — возмутилась бабушка, но глянула на полосатого двухлетнего кота, что спал на соседнем стуле, с теплотой. Подвинула к Мари пузатую стеклянную банку со сметаной — сколько она помнила, та всегда переливала сметану именно в эту банку — и уселась напротив. Подперла подбородок рукой. — Милка-то как ваша? Вернулась, слышала. Мне ж Юрьевна часто звонит, а тут давненько что-то не набирала.

Юрьевна — это бабушка Даниловой, и она действительно всегда справлялась о здоровье своей подруги.

— Да, Мила прилетела, пока вроде здесь будет. Сама позвони Юрьевне, — пробубнила Хироки, поедая оладьи.

— Да не хочется мешать ей. Наверное, как обычно Милка ее по торговым центрам таскает, — вздохнула Елизавета Петровна.

— Хочешь, тоже съездим, — встрепенулась Мари, давно уговаривая бабулю на эту небольшую поездку, и бабушка неожиданно расцвела, спохватилась, порозовела и ответила:

— А давай! А то и рассказать Юрьевне нечего. Нам тот и центр не нужен, погуляем вместе, раз уж у тебя выходной.

Удивленная Хироки обрадовалась от всей души, и пока бабуля пошла собираться, успела навернуть половину тарелки оладушек. Затем написала Козловской, где будет, но та ответила, что на сегодня у нее дела с отцом в загородном доме. Тогда Хироки собралась настрочить сообщение Крису, просто предупредить о планах, но на несколько секунд задумалась. После все-таки написала. Сама не поняла, почему напряглась, но написала и выдохнула, когда мужчина не ответил и не прочел. Не хотелось видеться с Крисом после вчерашнего. Что-то с Мари стало не то.

Вскоре бабушка сообщила, что готова, и японка вместе с ней отправилась за покупками.

***

Майер стоял у столика, спиной к тем, кто за ним сидел, потому что его отвлекла официантка. Дело касалось каких-то рабочих моментов, а поскольку Хироки в этот день не было в «Рулетке», многие вопросы Кристоф решал сам. Никитину было немного любопытно, как у них обстоят дела, но не до такой степени, чтобы спросить прямо. Однако все сложилось неожиданно ему на руку.

— Директор, могу ли я сегодня побеспокоить управляющую? — поинтересовалась вдруг официантка.

— Вы прекрасно осведомлены о том, что у госпожи Хироки выходные, Анастасия. Неужели вопрос не решаемый?

Девушка слегка покраснела. Никитин, мягко постукивая пальцами по столу, наблюдал за этой сценой, краем глаза видя, что и Агата заинтересовалась. Только вот ей любопытна была реакция самого Ильи. Официантка, смутившись тона босса, а он точно давил на нее, заправила за ухо прядь темных волос и проговорила:

— Управляющая давно нас просила не заниматься без нее приемом алкоголя. Обычно его привозили в будние, а тут вот… Так вышло…

— Нет, я категорически против срывать Мари… — Майер запнулся, сообразив, что фамильярничает, прочистил горло, улыбнулся и прибавил прохладным тоном: — Давайте так, Анастасия, я узнаю у госпожи Хироки, какие у нее на сегодня планы, и если она не занята, то приедет. Вы отправили водителя обратно?

— Да. Я не подписывала накладные на товар, поэтому возник небольшой конфликт…

— Они сами виноваты, что везут товар не в срок, — поднял руку мужчина, прерывая реплику Насти, та кивнула, соглашаясь с мнением босса.

Илья отвернулся, глянул на Джонс, в глазах которой плясали бесы, и лицо ее выражало что-то вроде «какой он грозный». На это Никитин лишь дернул уголком губ, после уловил короткую вибрацию и перевел взгляд на телефон Майера, что лежал рядом с тарелкой. Чуть подавшись вперед, Илья успел увидеть, что сообщение пришло от Мари, и быстро скользнул глазами по тексту. Читать вверх тормашками — навык со школьной скамьи. В силу того, чем занимался Никитин, ему и не такое пришлось в себе развить. Сколько всего было, как он выкручивался — один короткий взгляд, и текст мгновенно отпечатывался в мозгу. Вот и сейчас увидел: «Еду с бабушкой в Галерею. Целую».

То, что это, скорее всего, не выставка, а торговый центр, Никитин понял сразу, хотя с бабушкой можно и на выставку. Какое счастье, что правильная Хироки написала название с заглавной буквы, оказалось куда проще догадаться. И разумеется, Илья туда поедет, без сомнений.

— Все, занимайтесь работой, — закончил разговор Крис и уселся на место, машинальным движением нажал на кнопку блокировки на мобильнике. Никитин, отпивая кофе, не сводил с его лица глаз. Тот и бровью не повел, быстро прочел, не открывая сообщение полностью, вновь заблокировал экран и поднял глаза на Илью. — Итак. Я выполнил часть своей сделки, Никитин. Что у тебя? — сразу перешел в наступление, а именно так это и выглядело — тон был жестким и самодовольным. И конечно, он не преминул поставить Илью на место. — Давай кратко, у меня потом встреча с моей возлюбленной.

«Да что ты», — усмехнулся Никитин сам себе. — «Это вряд ли». А вслух он спросил:

— Крис, ты меня сколько лет знаешь?

В огромные окна бил солнечный свет, хотя и прятался иногда за тучами, все равно было тепло, комфортно, и Илья видел, с каким плохо скрываемым презрением зеленые глаза исследуют его лицо. Даже смеяться захотелось. Кристоф чуял соперника, он видел его в Никитине, а тому было просто смешно.

— Много лет, Илья. К чему этот вопрос? — ответил швейцарец.

— Ты вот как маленький, ей-богу. Не понимаешь или прикидываешься? Я ж всегда до правды докопаюсь. Лучше сам расскажи, чем я это озвучу.

Пульсирующая жилка на шее выдавала волнение Кристофа. Холодные голубые глаза следили за каждым жестом Майера. Тому на миг стало действительно холодно. Прекрасно зная, что здесь не курят, Илья нарушил это правило, и Крис ничего ему не сказал. Сам спустя долгие полминуты тоже закурил. Агата молча наблюдала за ним, сидя справа от Ильи.

— Я не понимаю, о чем ты, — сощурил глаза Кристоф.

— Все равно за свое, — бросил Илья насмешливо в сторону подруги, но кивком головы указал на Криса. Потом повернулся к нему и выдал тяжелым тоном: — Про*бался ты, Майер. Хотел сухим из воды выйти, не так ли? — проговорил Никитин, дрогнув ноздрями, и затянулся. — Знаешь ведь, терпеть этого не могу. Ты должен был убрать эту «помеху». А в итоге «помеха» этим же утром растрепала все тому, кому нельзя было. Я инфу тебе слил, Кристоф, я тебе доверился. Ждал, что я уберу его, а ты как бы ни при делах? — Майер был явно напряжен. Во-первых, дрожали пальцы. Во-вторых, он отводил глаза. Ну, и в-третьих, Крис вспотел. На его лбу блеснула испарина. Он взял салфетку, тронул кожу лба и шеи, смял и бросил на стол. После чего затушил сигарету, шумно выдохнул вместе с дымом и кивнул. — Вот и славно, вот и молодец, а то я едва крысой тебя не назвал. Нехорошо вышло бы, правда? Ну так что? Как поступим? — спросил Илья.

— Уберу. Сегодня.

— Слово дай. Оно хоть чего-то стоит?

— Стоит. Даю тебе слово, — поднял Майер глаза на блондина. — К ночи все будет сделано.

Кристоф встал, но тут же замер, когда услышал.

— Неа, не к ночи. — Повернулся к улыбчивому Илье. Тот посмотрел на него, и улыбка мигом исчезла с его лица, словно ее и не было. Сразу же Никитин стал казаться каким-то ненастоящим, искусственным, будто из камня высеченным. — Сейчас же, Крис. — Русский тоже медленно встал, сунул руки в карманы брюк и добавил безапелляционно. — Немедленно, Майер. Косяк исправлять надо. Свидания подождут. — На секунду задумался и вновь улыбнулся. — Мари у тебя такая доверчивая, — фыркнул Илья напоследок и прошел мимо Криса.

Джонс двинулась следом, одарив швейцарца широкой улыбкой, и тот сжал челюсти.

— Ну, что думаешь? — спросил Никитин, когда остановились у его машины.

— Думаю, ты его неслабо напугал.

Илья, отчего-то весело рассмеявшись, запрокинул голову и, щуря глаза, уставился в небо. Глубоко вдохнул, словно крылья расправлял. Агата смотрела на него с улыбкой и легким непониманием. Что его так радует? Джонс не могла этого знать, но и не спрашивала.

— Давай. Увидимся позже, — потрепал блондин подругу за щечку, закинул в рот мятный леденец и распахнул заднюю дверцу Рейндж Ровера.

— А ты куда намылился? — поинтересовалась женщина, направляясь к своему автомобилю.

— Да есть тут дельце одно, — ответил Илья, бросил пальто на сиденье, оставшись в одной белой рубашке и брюках, махнул рукой в сторону Агаты и прыгнул за руль.

Американка проводила его машину взглядом, качая головой. Илья как будто втрескался. Отогнав эту мысль, Агата хохотнула. Но пообещала себе от души проржаться потом, если это окажется правдой. Карма должна ведь настичь этого наглеца, которому не раз доставалось от брошенных девиц. На любого зверя найдется свой человек. Что если на Никитина уже нашлась прекрасная дрессировщица?