Украденный гремлином

9

Кас смотрит вниз на размягченную землю под ногами и мягко улыбается. Недели тяжелой работы привели их сюда, крошечные растения начинают появляться из недавно измененной почвы, их крошечные листья тянутся к небу таким образом, что сердце Кастиэля чувствует себя удовлетворенным.

Воспитание новой жизни – это задача, которой можно гордиться независимо от обстоятельств.

Бобы, морковь, пастернак, черемша и лук, которые некоторые из его братьев доискали в окружающем лесу.

Все будут заполнять свои желудки к осени.

По словам Сэма, это самое большое усилие, которое их деревня вложила в сады, и никогда прежде их посадки не показывали столько перспектив.

Когда ему впервые приказали копать, он никогда не видел такой жалкой грязи для посадки. Почва была каменистой и больше пыли, чем что-либо пригодное для выращивания.

Жалкий.

Он и его братья предложили загорать навоз от скота и глину из русла реки в почву, чтобы увеличить шансы их растений на выживание. В аббатстве они ухаживали за землей так же усердно, как и за своими посевами, и земля была добра к ним.

В следующем году эта почва будет легче работать.

В следующем году.

Кас сжимает глаза и заставляет себя сделать глубокий вдох при мысли.

Гордость за его работу испаряется под отчаянием от осознания того, чем стала его жизнь.

Он ждал, когда Дин перестанет жалеть его или потеряет интерес и отправит его обратно в сарай, но, к его ужасу, улыбки Дина только теплеют с каждым днем.

Чем дольше это продолжается, тем больше Кас надеется, что, возможно, этот период комфорта продлится, и он ненавидит себя за это.

Комфорт, который предоставляет Дин, может быть желанным, но Кастиэль не может позволить себе быть убаюканным самоуспокоенностью.

Что действительно озадачивает его, так это то, как зеленые глаза Дина почти сверкают каждый раз, когда он благодарит человека за хорошую еду, и Кас почти уверен, что удовольствие Дина имеет мало общего с добровольным послушанием Кастиэля.

Дин, кажется, искренне рад обеспечить его.

И это сильно смущает Кастиэля.

Возможно, эта доброта и есть его саксонское наследие, просвечивающее насквозь. Иоанн Винчестерский был хорошим человеком, благородным человеком. Из этого следует, что его сыновья вырезаны, чтобы быть такими же.

Кас хихикает и качает головой, наказывая себя за то, что он позволил этим своенравным мыслям.

Каким бы человеком ни был Дин, он был потерян в тот момент, когда его отец был убит, и Сэмюэль увезл его прочь.

"Кастиэль!" Иниас зовет его и вытаскивает Каса из его задумчивости. Он обнаруживает, что его мысли слишком часто кружили вокруг Дина в последние дни, и странное тепло низко в его желудке - это то, к чему, по мнению Каса, он может привыкнуть, если не будет осторожен.

Кас упирается лопатой в рельс забора и поднимает подбородок, чтобы тепло улыбнуться брату. Когда он пересекает открытое пространство в сторону сада с удовлетворенной улыбкой.

Инияс всегда был для него особенным, любимым братом, и он рад видеть, что он хорошо выглядит.

Взгляд Каса бросается к Дину, как это стало его привычкой, только чтобы найти человека, наблюдав за Касом краем глаза, когда он совещается с Бенни, но мужчина не делает никаких движений, чтобы вмешаться.

Еще одно улучшение заметил Кастиэль.

«Иниас», — тепло говорит Кас, открывая руки, но внимательно следит за Дином, когда Иниас входит в его объятия.

Глаза Дина сужаются, но он быстро отворачивается, и Кас удовлетворенно улыбается про себя.

Возможно, язычников тоже можно обучить.

«Я, Самандриэль, Бальтазар и некоторые другие собираются искупаться в ручье к северу от деревни. Вы присоединитесь к нам?» Иниас спрашивает легкомысленным, и внезапная нервозность затягивается в горле Каса.

«Я», — начинает Он, отступая назад, чтобы поместить некоторое пространство между ними. «Я не могу», — говорит он с жесткой ласточкой. Его сердце сжимается от беспокойства, и он ненавидит, что его страх имеет мало общего с поиском разрешения на уйти.

Черты лица Инияса сжимаются, и он сужает глаза. «Не позволит ли тебе твой хозяин искупаться?»

Частота сердечных сокращений Каса увеличивается настолько, что он почти затаил дыхание, и он яростно качает головой, несмотря на ошпаренные тона Инияса. По правде говоря, он не знает, позволит ли Дин ему уйти, но ему все равно, каково мнение Дина по этому вопросу.

Он не намерен спрашивать.

Иниас хмурится и качает головой, воспользуя молчание Кастиэля как подтверждение. «Он монстр».

Кас не согласен, но он не может быть настолько смелым, чтобы высказать свое мнение. Он делает шаг назад от Иниаса, замечая, что Дин приближается к ним быстрыми шагами. «Вы должны идти. Я буду в порядке», — говорит Кас, жестикуляя, чтобы Иниас уйти, но его брат поворачивается, чтобы посмотреть, как Дин приближается.

Иниас в насмешке скручивается верхней губой и смотрит на скандинав. «Почему ты не позволишь ему купаться в ручье вместе с остальными из нас?» Инияс требует на ломаном скандинавском языке, и Кас отступает, слушая резкие слова, пролитые из уст Инияса.

— Инияс, не делай этого. Кас ставит себя между Дином и его братом, когда его желудок взмывается.

Голова Дина слегка откинулась назад, а брови хрустят, когда он воспринимает ядовый тон человека, и он смотрит на Каса широкими глазами. — Кас хочет поехать? — спрашивает Дин, используя некоторые из немногих слов английского языка, которые он знает.

Кас тяжело глотает. Движения достаточно, чтобы заставить его губы нахмуриться, и его глаза скользят, когда он собирается. Его горло сжимается вокруг слов, не желая разочаровывать брата, но желая пойти в ручей еще меньше.

— Кас? Дин спрашивает, его тон смягчается настолько, чтобы убедить Каса встретиться с его взглядом. — Кас иди? Он протягивает, чтобы подтолкнуть Кэса к плечу, но Кастиэль оказывается застывшим на месте.

Его грудь невыносимо сжимается, и дыхание почти невозможно. Почему? Почему Дин должен выбирать сейчас, чтобы ослабить свою хватку?

— Кас? Дин говорит снова, и Иниас хмурится.

«Он боится тебя, ты грубый», — иссмыряется Иниас, схватывая Кэса за локоть, чтобы увести его, прежде чем Дин сможет сказать еще одно слово.

«Дин», Кас, наконец, успевает квакать, и Иниас перестает тянуть его за собой. Дин стоит там, где его оставили, наблюдая, но не останавливая Иниаса. Он собирается отпустить Каса, и на этот раз Кас хочет, чтобы Дин опустил ногу.

Голова Дина наклоняется, и он дает Касу небольшой кивок разрешения.

Кас чувствует, как желчь поднимается в горле, и ему нужно все, чтобы отвернуться от зеленоглазого скандинавского и пойти со своим братом к ручью.

Поход по лесу короткий и проходит в тишине. Инияс осторожно берет руку Каса, но Кас не может найти в себе силы быть участником. Его рука хромает в руке брата, и в конце концов Иниас отпускает его с озадаченным взглядом.

Они натыкаются на поляню, которую Кас может услышать, прежде чем он положит глаз на несную воду мелкого потока. В противном случае Кас восхищался бы красотой высоких сосен и глубокого зеленого подлеска, но вид маленького ответвления реки, которая привела их сюда, и горстки других рабов, смещающихся с его братьями, вызывает панику, вцепившуюся ему в горло.

Он поворачивается, чтобы вернуться назад, но Бальтазар ловит его в крепкой хватке. — Ты в порядке, Кэсси? — спрашивает Балт, крепко скрепив руки Каса. Он обыскивает глаза Каса, пока не находит то, что ищет, и, наконец, освобождает его. «Приятно видеть тебя, младший брат. Этот твой человек наконец-то выпустил тебя из поля зрения?» Брови Бальтазара виляют, а желудок Каса вздрагивается от инсинуации.

Кастиэль качает головой, когда вмешивается Иниас.

— Кастиэль в порядке, Бальтазар. Инияс зажимает Каса локтем и делает шаг назад.

Кас ходит как марионетка, ум все еще спотыкается о тот факт, что он наедине со своими братьями впервые за несколько недель. И Дин, кроме того, заставил его уйти.

Гадрил и Иезекииль стоически охраняют Самандриэля, когда он начинает раздеваться. Его одежды оставлены выброшенными на большой валун, когда он опускается в прохладную воду с видом бодрого блаженства на лице.

Никто не двигается, чтобы причинить ему вред, и Кас заставляет себя делать глубокие вдохи, пытаясь убедить себя, что никто этого не сделает.

Один из скандинавских рабов кричит Самандриэлю, и сердце Каса прыгает, но мужчина только бросает небольшой сверток в сторону молодого монаха, и Альфи ловит его с беззаботной улыбкой.

Довольно скоро другие присоединяются к Альфи в потоке, в то время как Кас стоит замерзшим рядом с Иниасом. Его мысли бурлят, мысль о том, чтобы раздеться и сделать себя уязвимым, заставляет его желудок скисать, а пульс учащаться.

Он не может присоединиться к ним.

Он этого не сделает.

— Кастиэль? Бальтазар еще раз задает вопросы.

Кас поворачивается к нему с широко раскидистыми глазами, и Бальтазар издает смех.

«Всегда ханжа, разве ты не Кэсси?» Бальтазар говорит в шутку, и Кас заставляет себя улыбаться.

«Почему бы тебе не пойти дальше, Иниас? Со мне все будет в порядке». Кас предлагает взмахом руки. Он благодарен за отвлечение Бальтазара, потому что да, Кастиэль всегда был немного ханжой, как сказал бы Бальтазар, и это идеальный повод, чтобы спрятаться сейчас.

— Ты уверен, брат? Иниас задает вопросы, и его хватка за руку Каса полностью исчезает. Его ловкие пальцы слегка гладят по бицепсу Каса, и его взгляд с интересом разгребает вверх и вниз по форме Каса. «Ты все еще не пострадал от банкета, не так ли?»

Кас заставляет себя улыбаться. «Просто синяки. Все нормально. Я бы просто предпочел умыться наедине».

Бальтазар рассмеивается и игриво бьет Каса по плечу. «Однажды ты покажешь всем нам, какой дикой ты можешь быть, Кэсси», — игриво говорит Он, отойдя, чтобы присоединиться к остальным.

«То, что ты Иезавель, не означает, что мы все есть!» Кас зовет его и качает головой с нежной улыбкой. Свободные интерпретации Бальтазаром их обетов хорошо известны, и его время в Лаугаре не оказалось ничем иным.

Мужчина уже приобрел репутацию среди деревенских дам, и Дин ненавидит, что он так свободен со своими привязанностями.

Кас лишь слегка забавляется.

Бальтазар принял жизнь викингов, как утка к воде, и Кас не может найти причину винить его за то, что он так легко приспосабливается.

Глубокий всплеск ревности вспыхивает низко в кишечнике Каса, когда он наблюдает, как его спокойный брат шагает к воде. Бальтазар отказался от своих одежд в течение недели после их прибытия, и несколько других последовали их примеру, включая Габриэля.

Кастиэль хотел бы, чтобы он мог заставить себя быть таким гибким, но мысль о том, чтобы снять свою знакомую одежду, заставляет его чувствовать себя открытым и слишком уязвимым, чтобы быть в безопасности.

Нет.

Он будет следить за всеми с Гадрилом и Иезекиилем.

Он медленно подходит к своим братьям и кивает им в знак приветствия.

"Кастиэль." Гадрел говорит первым, и его слова звучат ходульно, когда они покидают его рот. «Дин относился к тебе прилично?»

Кас хмурится, но кивает. «У него есть. Удивительно.»

— Это хорошо, брат, — говорит Иезекииль кивком. «После банкета мы были обеспокоены. Дин держит тебя при себе».

Кас кивает в очередной раз. Это правда, но по причинам Кастиэль предпочел бы не обсуждать. Его тело, наконец, чувствует себя исцеленным от травм, нанесенных ему Алистером, и он был бы рад оставить инцидент неупомянутым до конца времени.

Кас краем глаза наблюдает, как Иния раздевается. Его худое и стройное тело так же свободно от пятен, как и всегда, и Кас рад видеть своих братьев свободными от синяков, которые засоряют его собственное тело.

Норвежцы — суровые люди, но большинство из них кажутся справедливыми.

— Где Вергилий и Метатрон? — открыто спрашивает Кастиэль, сканировывая местность.

Гадрел пожимает плечами. «У Метатрона есть над чем работать».

«Больше похоже на то, что Он считает нас недостойными Его присутствия», — говорит Иезекииль с хихиканьем. «Я боюсь, что Вергилий испытывает трудности с адаптацией, он казался довольно нервным, когда я подошел к нему».

Кастиэль нахмурился и кивнул. Вергилий вел себя странно каждый раз, когда Кас видел этого человека, но у него не было ни возможности, ни воли приблизиться к нему. У Кастиэля были свои проблемы, на которых он эгоистично зацикливался.

"Кастиэль!" Инияс зовет, когда он выходит из воды, и Кас быстро наклоняет глаза, когда замечает обнаженную форму своего друга на открытом воздухе. Иниас подходит к своим одежде и дергает их, в то время как его кожа все еще блестит влагой из потока. «Вы уверены, что не хотите купаться? Дин здесь не для того, чтобы остановить тебя». Тон Иния дразнил, когда он приближается, и Кас качает головой в ответ.

Кас засасывает дыхание и изо всех сил старается игнорировать легкую кисть пальцев Инияса над его голым запястьем и пальцами, но он обнаруживает, что все же отстраняется. «Я верю, что сейчас вернусь в деревню. Было приятно видеть вас всех», — говорит Кас, не гордясь тем, насколько высоким был его тон, но он не оставляет никому шанса ответить.

Он быстро поворачивается на пятке и спешит вниз по тропинке, прежде чем кто-либо сможет его остановить.

Деревья простираются высоко над ним, и тишина окружает его, когда он идет. Он делает все возможное, чтобы его шаги были легкими, а его движения легкими, но тонкие волоски сзади его шеи стоят дыбы, в то время как его кожа ползает с отчетливым ощущением того, что за ним наблюдают.

Его воображение угрожает взять верх, и его пульс учащается, он ускоряет свои шаги. Его глаза на мгновение закрылись, когда он пытается убедить себя, что никто не скрывается за деревьями, ожидая, когда он попадет в их ловушку. Идея возмутительна, и все же Кас пробует горький отвей страха в задней части горла.

Даже если кто-то из его братьев последует за ним, они не принесут ему вреда.

Его сердце бьется бессмысленно.

Когда он достаточно далеко от ручья, он выпускает тяжелый вдох и сворачивает с тропинки, чтобы прислониться к дереву. Мягкий запах сосны наполняет его нос, когда он дышит, а птицы радостно щебечут вдали.

Бояться нечего.

Он слушает птиц, желая, чтобы их веселая песня успокоила его потрепанные нервы. Если бы только он мог разделить простую радость птиц, летающих свободно.

Он проклинает свою трусость, когда сердце бьется, и он пытается отдышаться, но его грудь напрягается и содрогается, несмотря ни на что. Его глаза горят непролитыми слезами, когда он пытается и не может успокоить себя в своем разочаровании.

Он в порядке. Никто там не собирался причинять ему боль. Никто из его братьев не будет судить об уродливых синяках, которые он осмелился рассмотреть только в уединении комнаты Дина, находясь в одиночестве. Они все видели, что произошло, они должны знать, чего ожидать.

Но Кас знает, что его синяки не единственная причина его надвигающейся паники.

Его глаза закрываются, и он заставляет себя сделать глубокий вдох.

" Кас!" Голос нарушает мирную тишину леса, и Кас скулит, когда он снует к тропинке, в то время как его сердце бьется от знакомого тона. Он начинает путь к деревне, желая вернуться в безопасную комнату Дина. Он не пытается бежать. Это не так! У Бенни нет причин идти за ним.

Он не сделал ничего плохого.

Слезы колючие уголки его глаз, а живот кишат от страха и ненависти к себе.

Он никогда не считал себя храбрым человеком, но его плен только доказал, что он более страшен, чем кролик, преследуемый лисицей.

Никогда прежде он не испытывал такого стыда за свое существо, и независимо от того, как он решает быть сильнее, он обнаруживает, что трясутся там, где он стоит.

«Кас! Подождите!» Голос Бенни снова зовет, и Кас ускоряет его шаги. Он слышит, как гравий дрожит и смещается под ног бенни, когда он бежит, чтобы догнать, а внутренности Каса дрожат от трепета.

Он думает, что может быть болен.

«Кас», — говорит Бенни, когда падает в шаг рядом с ним. Он не делает хода, чтобы остановить импульс Каса, и для этого сердце Каса гочится все быстрее.

Кас тяжело глотает и продолжает идти с взглядом, натренированным прямо впереди.

«Кас, остановись», — говорит Бенни, и сердце Каса замирает от мягко произнесенного приказа. Он внезапно останавливается, и Бенни садится к нему лицом к лицу. — Ты в порядке?

Глаза Каса сужаются, а голова наклоняется на простой задаваемый вопрос. Кас дает отрывистый кивок, не совсем доверяя своему голосу.

Бенни кивает с хмурым взглядом. «Ты не выглядишь нормально».

Кас жует губу и бороздит бровь, пытаясь поместить слова Бенни. Его голова наклоняется, когда он думает, и его замешательство немного отвлекает от его страхов. Глаза Бенни мягкие, а руки свободно свисают по бокам. Не угрожающий.

Кас засасывает тяжелое дыхание и заставляет себя смотреть мимо своих опасений.

«Что значит смотреть?» Кас спрашивает на ломаном скандинавском. Он рад, что его голос лишь немного трескается.

Бенни хихикает и качает головой, прежде чем указать на глаза и жестикулировать наружу. — Смотри, — повторяет Он. «Ты смотшь... э... нехорошо.» Он мимитирует слова, когда говорит, заставляя себя выглядеть странно, но Кастиэль не видит, что его гордость страдает из-за его терпения.

Кас снова наклоняет голову и размышляет о том, что может означать Бенни. Бенни никогда не был жесток к нему. Один раз, когда он был груб, это когда Кас попытался сбежать. Кас понимает, что Бенни делал свою работу только тогда, и он мог быть в пределах своего права причинить вред Касу.

По всем правам, он должен был причинить ему боль.

Сурово.

Но он предпочел этого не делать.

— Я. Кас начинает, но качает головой. Бенни знает, что случилось с ним на той полянке с Алистером. — Ты видел? — спрашивает он, указывая обратно по тропинке к ручью.

Бенни торжественно кивает. — Да. Моя работа — наблюдать», — говорит он, и Кас думает, что он достаточно хорошо понимает смысл Бенни. Он не удивлен, что кому-то будет поручено шпионить за ними, и он находит напряжение в его груди развязывающийся, зная, что внимательный глаз Бенни находится там, чтобы присматривать за ними.

Кас снова кивает и тяжело дышит. «Не в порядке», — признается Кас. Он держит свой тон мягким, чтобы показать, что он говорит о себе, а не об обязанностях Бенни.

— Идти вместе? Бенни спрашивает, и брови Каса хрустят. Бенни, кажется, понимает, что его смысл был потерян для него. «Вы. Я. Иди». Каждое слово Бенни указывает руками. « Вместе, — говорит Он снова, и Кас понимающим кивает.

— Да, — соглашается Кас, не видя, что у него есть другой выбор. Бенни не бедная компания, по крайней мере.

Бенни в безопасности.

«Хорошо, Кас», — говорит Бенни с улыбкой и жестами, чтобы они двигались.

Они идут бок о бок в тишине, а Кас крадет скрытые взгляды на другого человека, когда они идут. Его сердце начинает успокаиваться в тихом присутствии Бенни, и вскоре Касу легче дышать.

Бенни несколько раз открыто смотрит на Каса. Он открывает рот, как будто собирается говорить, но затем снова закрывает его и поворачивает взгляд вперед.