Дневник Эвиладель

Доучили до бессонницы 2

Тишину, вызванную зрелищем последних минут жизни мага, нарушил недоверчивый вопрос:

- Вы допускаете существование противника способного поднять море до небес или перенести часть суши?

- Мы, - он заменил отправленное мной «я» обозначая моё участие в его речи, что указывало, что брат не только понял, почему я развеяла заклинание разговора, но и разделял разумность моих доводов, - предполагаем возможность применения эгрегоров в данной местности, и чтобы обезопасить операцию, предлагаем включить в резерв десять кентавров.

- Наблюдения лесных братьев показывают, что Ваши опасения напрасны. Белая Башня и ближайшая к ней территория были обследованы на предмет присутствия магических манипуляций.

Я повернула голову и выглянула из-за кресла, чтобы увидеть оппонента. Им оказался золотой эльф, сидящий рядом с принцем Фалентиром.

Если бы брат повелителя поддержал нас, в существование эгрегоров поверили бы все. Свою просьбу я произнесла одними губами, но она была предельно понятна:

«Поддержите» - мой умоляющий взгляд оставил эльфов безучастными, и вместо того, чтобы помочь, первый принц Име-Эль-Риар снисходительно глянул в нашу сторону и отвернулся, едва встретившись со мной взглядом.

- Далиантан ди ра Исиль Дасар, у Вас есть право выбора: продолжать пугать нас возможностями худшего сценария, озвучивая страхи, навеянные вашей сестрой, или поступить, как положено мужчине – встать во главе сильфийского войска и обеспечить успех операции самым верным способом. Так, что вы нам ответите? – слова Акху-Лонда недвусмысленно намекали, что Дала посчитали трусом.

Меня принц дроу удивил не поддельно. Словно два эльфа жили в одном. Жёсткий правитель днём и галантный кавалер вечером. Не понимаю, как он собирался получить моё расположение, ни разу не поддерживая меня публично. Скорее всего, он с предложением руки и сердца к папе ехать передумал.

«Не смей поддаваться! Сошлись на необходимость спросить мнение отца», - надеялась, что невысказанная мольба передалась во взглдяде.

- Войско Исильгарда готово к участию в операции, и по приказу моего короля я его возглавлю! Но если Вы хотите быть готовыми к любому развитию событий, призовите кентавров! – произнёс Далиантан решительно, но его уверенность уже не спасала. Ему вежливо указали на место и перешли к обсуждению защитных амулетов.

«Что я наделала?!» - чувство вины захлестнуло переполняя щемящее сердце.

- Дал, прости меня, - прошептала я одними губами.

Он попытался успокоить, тщательно подавляя лишние для будущего правителя эмоции на лице:

- Всё нормально, сестрёнка, - ответил он тихо и опять взял меня за руку, слегка сжав её в ободряющем жесте.

Совет провозгласил общий сбор, и принцам там быть. Это вопрос чести. Решение Совета меня расстроило, слов Далиантана не услышали, наличие магии у противника утверждённым планом не предполагалось. С братом я не попрощалась, вышла одной из первых, но пошла не на банкет, а подальше от всех:

- Ветерок, - позвала я шепотом. – Уведи меня отсюда, - моя рука легла на спину невидимого зверя и почти сразу мы оказались в открытом портале.

Я плакала и мерила комнату шагами, но отказалась от сонных капель и заклинаний. Лиси пробыла со мной до утра. Я призналась, что из-за моих речей об эгрегорах, Дала обвинили чуть ли не в трусости, и теперь ему не отказаться от участия в операции, которой я почему-то всё больше боялась.

- Глупости Вы Вашество, говорите. Не виноваты Вы ни в чём. А то, как мужчины сами бы в западню полезли?! Нормально всё будет. Я Вам говорю.

Впервые я поняла, как опасно участвовать во взрослых играх, когда нет ни опыта, ни ума предвидеть последствия. Только г***й страх предчувствия беды.

В посольство я шла, как на эшафот. И хорошо, что на этот раз меня было кому поругать. Баливас, если голову не открутит, то хоть изучением трёхтомных указов придавит, а мне и этого мало.

Послушно начала день с внимательного прочтения рекомендованных родословных. Правящий род Риар издревле славился могуществом и доблестью. В одном из фолиантов содержалось утверждение, что Глиндвелу ди ра Легестелю было подвластно сотворение целых полей и лесов из чистой энергии Гелиоса, другому предку правящей династии приписывали умение залечивать раны нонфейри (жертв насильственного лишения магии). Однако самым интересным показалось другое: один из предков повелителя - Тинтур имел прозвище Лысый. Но ведь у эльфов проблем с внешностью не бывает? Я стала искать информацию о Тинтуре-Лысом, который запомнился современникам как самый выдающийся маг света. Оказалось, именно он создал артефакт Зари, и ему даже приписывалась способность управлять мировым светилом.

Изучая родословные других семейств я, продолжала натыкаться на имена со смешными прозвищами. Склад ума у меня такой, что ли? Я выписывала эти имена в тетрадь, чтобы потом найти и прочесть обоснования к столь неприятным эпитетам у самых выдающихся магов прошлого. День пролетел незаметно, мои труды обрели смысл в простом выводе: обладатели наисильнейшего магического дара были лишены определённой нормальности во внешности.

А ещё поняла, что, если бы мой дефект роста был признаком обладания силой, а не шуткой древней крови, я бы попала с этим на всю жизнь, а после попала бы в летописи, как Эвиладель – Великая Недомерка. Я брезгливо передёрнула плечами. Скорее всего, мне бы придумали милое прозвище, потому, что я никогда не была уродливой. Всё равно оставался риск историкам не понравиться, так как столь долгое пребывание в теле очаровательной малышки наверняка плохо бы сказалось на моём характере.

«Хорошо, что я не такая…» - и не законченная мысль сменилась другой: «Вот кто сильный – так это Даромир ди ра Легестель. И что согласно моей гипотезе магия отняла у повелителя? Скорее всего, она у него что-то брать побоялась», - пришла я к умозаключению, так ничего путного и не придумав.

Книга с названием «Генеалогическая кладезь», которую я дочитывала, была достаточно древней, чтоб ей было «не совестно» о современном герое записей не иметь. А мысли о нём не уходили:

«Если бы он имел физический дефект, это бы непременно было заметно. Вот! Чёрным по белому написано, Инитриэль-Колченогий какие только заклинания не пробовал, но хромым все шестьсот лет прожил. Значит, амулет Тефиатрана повелителю против магической метки не помощник. Хотя, возможно я всё упрощаю. Связь силы и дефектов не может быть стопроцентной. Моя Лиси, например, в магии посредственность, едва с простудой справляется, а одно ухо у неё такое маленькое, что даже не слышит. Кстати, как будут у меня деньги, найму самых лучших лекарей и отблагодарю её за то, что со мной все эти годы мается».

Среди женщин я знала только одну личность, признанную сильным магом - Сицилину Итишен дин Каванни, она же величайшая злодейка-аватар. Не встретив в «Кладези» родословной с фамилией Каванни, я покопалась в библиотеке посольства, но там тоже ничего подобного не нашлось. Видимо после её смерти книжные версии истории здорово подчистили. За то на глаза попался немного устаревший том, в котором Даромир указывался как второй наследник государства под управлением Лавилия ди ра Легестель и Дорис ди ла Легестель, урождённой ди ла Ителин.

«Я ходила в гости к королю отцу и королеве матери! Но чему удивляться. Сама запросила у духа правящей семьи самую порядочную женщину государства. И что? После этого надеялась попить чайку в домике простого садовника?!»

Более того, ни сада, ни милого взору домика в дворцовом парке не было и в помине. Я специально из всех доступных окон третьего этажа выглядывала. Не иначе, как прежний правитель свой сад и дом для встречи со мной в столицу из Хагибории переносил, только там вырастают живые, зелёные картины такого размера.

И как только у славной четы Легестель уродился грубиян Даромир? Вот, Арис - он добрый, Фалентир, конечно, тот ещё кот двуликий, дома улыбался, а на Совете не поддержал.

И тут, в моей голове всплыл образ мальчика с раненным зверем на плечах.

«Невероятно! Зачем волшебному дереву показывать «принцессам всяким» Даромира спасающего зверя? Вот загадка. Любила я загадки разгадывать. Обычно громче осторожности во мне говорил азарт, но в этот раз я поёжилась от страха. Быть частью событий с участием самых эпохальных личностей современности было слишком даже для неправильной принцессы, провозглашенной Синта-Маат. «Серые термиты» много жили, много знают, мне рядом с ними не просто, а к другим «ярким термитихам» меня ни разу не пригласили, и где мне жизненного опыта набираться? Эх, лучше как и планировала буду просто магичкой,  пока того папенька требует останусь Совестью Страны, а какое платье надеть, пусть как и прежде Лиси решает».

Когда вернулась в кабинет, советник просматривал договор торговли с Парисентой. У моего папеньки давно на их металлы руки чесались, но без согласия золотых эльфов гномы контрактов не подписывали. И судя по договору, Баливасу удалось прийти к трёхстороннему соглашению.

Я постояла у двери, потом подошла к столу и воззрилась в ожидании, когда он начнёт меня отчитывать.

- Ну, ушла и ушла… - выдал советник, привычно начиная с оценки моих действий. - Подмена очень даже своевременная получилась. Тебе, конечно, политическую карьеру не строить, но признаюсь, ты тоже не плохо держалась.

- А почему не строить? – до меня дошло сразу два факта: меня не ругали, и как только я ушла, моё место заняла леди-двойник, в правильном поведении которой Баливас не сомневался.

- Потому что выше некуда, Уважаемая Гран Синта-Маат!

Я закрыла лицо руками и заплакала.

- Ну, чего нюни распустила? Э-э-эх! – он неуклюже попытался подсунуть носовой платок, проталкивая его пальцем между моим лицом и ладонями.

- Я Дала попросила рассказать об эгрегора-а-ах, - воззвала я к ожидаемому наказанию, плаксиво растянув последнее слово.

- Ну, попросила и попросила. Я на его месте тебе бы отказал, конечно. Но своему наследнику государь мозги сам вправит. А про эгрегоры Тансани научил?

- Да, - подтвердила я его предположение.

- Напустил страху накануне Совета?

- Да, - возразить так же причин не было.

- Значит, и это ректор продумал…

- Что продумал?

- Вас птенцов неопытных в тёмную использовать, чтобы точно, как вы скажете, не сделали.

- Кентавров в охрану не взяли? Ой! А Далиантан к Белой Башне собирается…

- К Башне все принцы собираются. И ему в любом случае не отвертеться.

- Но Вам не кажется, что собрать всех наследников в одном месте может оказаться опасным для будущего Элинии? А если их всех там перебьют?

- Пусть попробуют! Зубы сломают! Думаешь, если бы опасность существовала, Даромир бы резолюцию Совета подписал? Зря волнуешься, - успокоил меня советник, и я как-то поверила, что всё обойдётся, уж если повелитель одобрил.

Мы ещё долго разговаривали, обходя тему моего будущего и поступков родителей или главного эльфа, так как советник умел чувствовать границы «полезного» для меня и «вредного», как он выразился, когда я эту границу всё же попыталась отодвинуть. Баливас не жалел для меня времени и пожалуй именно под его влиянием разочарование в методах ректора сменилось обидой за недоверие, а после решением принимать всё как есть и продолжать учиться даже у ректора несмотря ни на что.

А на следующий день меня пригласили в сказку. Однако начиналось приглашение далеко не сказочно.

- Прекрасный день поплавать, - войдя в мои апартаменты, сообщил Арис и, вдруг, стал снимать с себя одежду.

Я спешно отошла подальше, не потому, что его поведение было свойственно сумасшедшему, к этому я, как раз, успела привыкнуть, а вот увидеть что-нибудь из-за чего потом на него смотреть от смущения не смогу – это страшно. В детстве я нечто подобное уже пережила. Наши с Урселем, сыном герцога ир а Таудеан, няньки дружили, иногда мы играли и гуляли вместе, пока однажды, нам тогда лет по пять было, он не посчитал, что мы настолько близкие друзья, что можно справить малую нужду на лесной полянке, не отбегая от меня так, чтобы я его не увидела. Кроме моего удивления, что ему для этого не нужно было присаживаться, моё воображение дорисовало близкие  процессы в результате приёма пищи с ним происходящие. И больше Урселя я видеть не захотела, сколько няньки не уговаривали.

- С водниками ты и без меня успеешь перезнакомиться, а я тебе такое место покажу! Красотища! Атолл у мыса Головы Танива, который мы с Даромиром обнаружили много лет назад, старательно скрывают от всех. А там столько магических существ – глаза разбегутся, - услышала я и, не поворачиваясь, спросила:

- А как вы его нашли?

- Случайно, когда у дедушки с бабушкой гостили. Ты чего прячешься?

- Вы решили переодеться, - напомнила я.

- И ты подумала, что я покажусь голышом в твоём присутствии?! Ну, ты и фантазёрка! Можешь поворачиваться, - разрешил он.

Я развернулась и только потом чуть-чуть приоткрыла один глаз, а после, не веря, вперила оба.

На высоте его роста находилась голова, под ней шея и то не полностью, а ещё ниже я видела стену, пол и всё находившееся за спиной Ариса, потому, что он, кроме головы стал абсолютно прозрачным.

- Я и тебя невидимой сделаю, потом разденешься и поплывём. Дышать не нужно, заклинание очищения крови заменит дыхание, глаза и уши защитим от морской воды водонепроницаемым щитом, так сможем смотреть и слушать, словно на суше, чтобы тебе было привычнее.

- А ты можешь сделать невидимой одежду?

Он серьёзно задумался, словно это раньше не приходило ему в голову, затем, подобрав достаточный на его взгляд аргумент, сказал:

- В одежде плавать не так приятно.

- Ничего, уверенна, мне понравиться.

- Ну, ты меня и пристыдила! – он опять задумался. – Я этот аспект не учёл. Многолетняя привычка сработала, не видно же и ладно! Но теперь штаны надену. Отвернись!

Когда Арис заговорил вновь, ни его, ни штанов уже видно не было. Только радовала мысль, что он больше не г***й.

Перед тем, как сделаться невидимой я сбегала к Бакеррею за штанами и провокацией, потом к себе, чтобы в это одеться, и вернулась в библиотеку, прикрывая сие безобразие плащом. Как только Арис начал колдовать, я не преминула перейти на магические ощущения, чтобы запомнить его действия, но он сразу пресёк мои поползновения:

- Нам и без того за тобой следить сложно, а ты невидимости учиться собралась, - объяснил он, выставив между нами заклинание блокирующее мои ощущения.

До самого перехода я испытывала сомнения, стоило ли соглашаться на подводную прогулку или нужно было налечь на историю волшебников с физическими отклонениями. Но перспектива прогуляться по дну моря с Арисом, который, как я теперь знала, по материнской линии был водником, казалась очень заманчивой.

Когда, взявшись за руки, невидимые в воздухе фигуры на миг засияли на поверхности воды и словно две жемчужины погрузились в гладь моря, невероятные морские просторы заворожили и наполнили все чувства гармонией переливов спокойных красок и света. Знакомство с дивными существами навсегда останется сказкой, рассказанной Арисом и магией моря. Она отличалась от магии воды, точнее это магия воды, многократно усложнялась, вбирала возможности стихии, помноженные на мощь океанов. Животные, когда-то встречавшиеся в книгах, чьи движения больше походили на танец под звуки магии, наполнявшие потоки воды тончайшими трелями силы, проживали свой новый день, не подозревая, что невидимые некто совсем рядом захлёбываются не водой, а восторгом.

На камнях под толщей воды пряталась ремандра, напоминающая рептилию, но с выростами плавников вместо лап и радужными пластинами защищающими переднюю часть тела.

- Она собирается зачаровать вуалехвоста. Проследи за ней, полезное женское умение, надо заметить, - советы Ариса всегда были своеобразными.

Волшебство ремандры осуществлялось глазами. Как только вуалехвост обратил на неё внимание, ремандра уставилась на рыбку и та послушно застыла, впитывая магический посыл передней долей мозга. По форме импульс был схож с ментальным приказом, но магия воды сглаживала формулу, приближая её к природной потребности подражания, возникающей при виде достойного образца.

- Теперь смотри, как она будет выманивать флейторыла.

Из норки между камнями показалась узкая серо-зелёная мордочка. Вуалехвост подплыл к хищнику на опасное расстояние и длинная рыбина, поведясь на приманку, покинула укрытие. Не замечая ремандру, следя только за беззаботно плавающим перед ней вуалехвостом, она приблизилась, готовая к нападению, но тот резко сместился в сторону, и в тот же миг глаза ремандры вперились в глаза рыбы.

- А что будет дальше? – спросила я, заинтересованная таким числом посредников. Так как и вторую марионетку ремандра поедать не спешила.

- Это расходный материал для поимки деликатеса. Ремандра очень любит лакомиться серебристыми сиганами, но эти умные рыбки выработали защиту от магии ремандры и ядовитый шип от всех прочих врагов, ловить их смертельно опасно. Вскоре они приплывут в поисках пропитания, её рабы бросятся на шип, вбирая своим телом яд, и ремандра, уже ничем не рискуя, начнёт пировать.

- А почему такой выбор рыб?

- Вуалехвост – лёгкая добыча, но не сытная, а флейторыл – на случай, если ремандра не дождётся сиганов.

 Я поняла, что море давно покорило сердце Ариса, о каждом его обитателе он рассказывал с восхищением и страстностью, которые передавались мне. Его приятный голос звучал в моей голове и мы, беззаботно улыбаясь, плыли, не размыкая рук.

- Арис, что это? – спросила я, когда рассказ о снежнохвостых мурангах прервался на полуслове. Он тоже замер, прислушиваясь к далёкой мелодии одинокого голоса.

- Жди здесь! – услышала и, зачарованная пением, не сразу поняла, что рядом его уже нет. Мы были далеко от берега, оставаясь в темнеющей синеве, я вдруг осознала, что бездна окружила меня со всех сторон и даже рыбы, недавно выстраивающиеся причудливым строем, исчезли, предчувствуя волнение моря. Я ждала Ариса в одиночестве, только я и далёкий напев, с каждой минутой наполняющий меня всё большим отчаянием.

«Как же он меня найдёт?»

- Арис! – я попробовала кричать, но воздушный пузырь, защищающий лицо, не был рассчитан на глубокий вдох или отчаянный крик.

Я поплыла туда, где печаль женского голоса изливалась и, растворяясь в море, меняла сказочную красоту на сумрак волн под тяжестью грозового неба.

Не знаю, как долго я плыла, мне казалось, целую вечность. Заклинания, наложенные Арисом, обеспечивали возможность передвигаться под водой. Однако, отяжелённая ими, я не смогла всплыть на поверхность. Тем более не знала, выдержит ли воздушный пузырь вокруг моего лица соприкосновение с воздухом, а без него мне не продержаться в беснующихся волнах.

Песня лилась потоком горя, вызывая волнение моей души и силы моря. Замеченное вдали тёмное пятно, приблизившись, стало острым боком скалистого берега, карабкаясь по которому, я выбралась на поверхность. И, наконец, увидела ЕЁ.

Женщина с длинными волосами в одной, длинной рубахе сидела на утёсе, нависающем над волнами. А голос, казавшийся наполненным бесконечной грустью, на поверхности звучал хриплым, отчаянным плачем. Как вдруг, она вскочила, прыгнула с утёса и словно растворилась в беспокойных водах.

Песнь стихла, но вызванные плачем волны улеглись не сразу. Раньше, чем смогла к ней доплыть, я поняла, что моя помощь не требовалась. Вдалеке на мелководье, шла та женщина, обнимая обнаженную фигурку девочки, а рядом Арис, вполне видимый и в штанах. Женщины скрылись из виду за скалой, похожей на открытую пасть чудовища с причудливым, длинным гребнем на голове. Арис направился обратно к воде и нырнул с утёса в противоположенную от меня сторону.

Мне едва хватило сил вернуться к берегу. Придерживаясь за камни, под ударами волн, я перебралась к пологому склону, где ещё виднелись их следы. Моё исцарапанное о скалы, но всё ещё невидимое тело, оставляло на песке кровавые следы и жаждало покоя. Я не могла кричать, чтобы позвать и словно отключилась, уже не надеясь, что меня найдут.

- Кимириси, - услышала, чтобы очнуться из последних сил и отметить сознанием, что меня несёт повелитель, а за его плечами алеют последние лучи, засыпающего в колыбели горизонта Гелиоса.

В следующий раз я проснулась, когда отодвинули шторы, и яркий дневной свет заставил зажмуриться и накрыться одеялом с головой.

- Лиси, дай поспать, - попросила я, вполне здоровым голосом.

- Просыпайтесь, лекарь ждёт, - сообщила она, поправляя одеяло. – Вчера Вас, конечно, подлатали, но уж вид, я вам скажу, был ужасный. Это же надо, в невесты морю податься! Вот не ожидала я от Вас подобной глупости!

- Лиси, ты маме уже пожаловалась?

- Вот ещё! Буду я из-за каждой вашей выходки хозяйку беспокоить. Но кому о вас писать имеется, будьте уверены!

 Лекарь осмотрел мои желтеющие синяки, убрав последние следы происшествия на моём теле, проверил общее состояние и пожелав мне здоровья, распрощался сначала со мной, потом уже в коридоре с Лиси.

- Сию минуту, Высочество Арис. Девочку ещё не успели в порядок привести. Абождите тута пока. Вот, водички испейте, - предложила моя горничная, и я только сейчас поняла, что даже моя служанка далека от идеальных, прислуживающих другим принцессам горничных. И почему со мной вечно всё не так?

- Спасибо, -  голос Ариса прозвучал непривычно горестно и глухо. – Водички я вчера уже напился. Как чувствует себя Её Высочество?

- Жива, здорова. Сейчас выйдет, - услышала я, и через минуту Лиси была уже рядом, чтобы помочь мне с пуговицами на платье, которое я торопясь натягивала.

Я вышла и сразу очутилась в его объятиях.

- Прости меня. Прости за то, что бросил, - просил он, то отпуская, то опять прижимая к себе.

- Я не сержусь. Всё же обошлось, - обнимая в ответ, попыталась хоть как-то его утешить.

- Обошлось? Да что ты?! – услышали мы, вошедшего без стука повелителя. – Скажи, как долго ты будешь отрывать меня от дел до того, как окончательно выберешь море и хвост вместо ног?

- Я хвост не выбиру, - не понимая смысла его слов, я привычно попыталась оправдаться.

- А он вырастет! Превращение очень быстро станет необратимым!

- Какое превращение? Вы опять…меня в чем-то обвиняете?

- Даромир, прекрати. Она уже плачет, - заступился Арис, вновь прижимая меня к себе.

- Плакать будут в Исильфгарде, потому, что ты провалил простое поручение, показать ей силу моря.

«Да, что он несёт? Арис? Разве ни он сам хотел этой прогулки?» - Я отодвинулась от Ариса, возмущённая всем и сразу.

- Я прошу Вас объяснить, в чем меня обвиняют, и что такого я совершила! – потребовала я.

- Ты узнала колдовство морены! Ты не должна была видеть такой опасный ритуал! Где тебе сказали ждать?

- Не знаю, где? Кругом была вода, даже под ногами! И волны! Я поплыла потому, что боялась, что меня невозможно найти, ориентиров вообще не было, только песня. Я поплыла на неё, что может быть опасного в песне?

- В песне?! Да всё, что угодно! Чтоб ты знала песней можно убивать! Хочешь к сиренам? Песни их главное оружие…

- Я с вами уже никуда не хочу, - я отступила на шаг от обоих мужчин.

- Но за драконьим огнём пойдёшь, и слушаться будешь, как миленькая! – сжигаемый сильным гневом, он вышел порталом, видимо, пожалев дверь.

Мы, шокированные яростью в его голосе, молчали. Первой пришла в себя Лиси:

- Высочества, чаю выпьете?

- Спасибо, Лиси, не хочется, - ответила я. – Что это с ним?

- Он тебя в горы брать не хочет, но огонь ему очень нужен, а тут ещё слово не сдержал, - объяснил Арис. – Поклялся честью, что убережет тебя от неприятностей и не смог.

- Арис, хватит сожалений! Ты же способен понять, что всё действительно обошлось, родителям знать о происшествии не обязательно.

- А когда ты услышишь зов моря и уйдёшь, что мы им скажем? Думали, всё обошлось?

- Почему я в море уйду?

- Потому, что ещё ни одна дева с магией сирены на земле не осталась!

- А где бы я её взяла?

- Даромир прошел от места, где я тебя оставил и сказал, что ты была под скалой в момент, когда морена превращалась в русалку.

- Я видела, как женщина бросилась в воду и пропала. Поплыла к ней. Но вы трое уже выбрались на берег. Я бы до вас не доплыла, поэтому вернулась к утёсу, потом, держась за скалы, выбралась на пологий берег и вырубилась от усталости. Никаких превращений я не видела.

- Это же хорошо! – воскликнул он, потом засомневался в моих словах: Точно не видела?

- Чем угодно могу поклясться. Ну, расскажи, что произошло? – попросила я.

Он попробовал меня обнять, я отодвинулась. Он вздохнул, посмотрел на меня с непривычным для него грустным видом:

- Знаешь, морской народ всегда с особым восхищением относился к своим женщинам. Считая, что их подвиг материнства заслуживает отдельной награды, водники создали заклинание, способное подарить стареющим матерям новую жизнь. Заклинание освобождало морену от всех тревог, и она, став русалкой, уходила в море, лишь изредка навещая тех, кто её помнил. Это их традиция. Заклинание строго охраняют, но время от времени какая-нибудь дева умудряется его узнать и тогда она становится сугэзи – полуразумным существом, живущим радостью моря. Вернуть сугэзи домой почто нереально. Женщину-мать связывает материнство, но самая сильная связь в мире была неведома той девочке, которая воспроизвела заклинание вслед за стареющей мореной и потерялась в море. Ту песню, что мы услышали, пела её мать, оплакивая потерю любимой дочери, и если бы я не заметил, что девочка находилась рядом, уже не понимающая слов, но не вкусившая чары безмятежности в полной мере, я бы тебя не оставил. Я поплыл к ней, и смог блокировать опасное заклинание, а потом вернулся туда, где тебя оставил, но тебя уже не было.

- Видела вас на берегу, но не могла догнать, плохо плаваю, я едва не утонула.

- Я простить себя не смогу, - он снова попытался меня обнять, но я опять не позволила. Чувство обиды, что прогулка не была его собственной идеей, почему-то не проходило, вызывая непонятное разочарование.

«У меня совсем нет друзей. Даже для Ариса я всего лишь его задание».

- Арис, а ты занимаешься со мной потому, что тебя попросили?

- Для тебя это важно? – он смотрел словно предупреждая, что мне самой не нужно его откровений на эту тему, и я остановила его, до того, как он соберётся ответить.

- Уже нет. Так и должно было быть. По-другому со мной не бывает, - вымолвила на пути в свою комнату и закрыла дверь.

В ночь захвата жрецов-альвов у Белой Башни мне не спалось. Хоть Баливас и убедил меня в безопасности принцев, но волнение за брата не проходило. Смирившись с тем, что уснуть не удастся, решила провести остаток ночи с пользой и найти факты, подтверждающие мою догадку о магии, отнимавшей нормальность у своих «любимчиков», и вприпрыжку добежав до библиотеки, открыла дверь.

Невидимый вихрь смёл меня и прижал к полу. Я услышала оглушительный хлопок, языки пламени вынесло из библиотеки, наполнив коридоры Чёрным Ядом. Об этом заклинании в школе упоминали, когда учителю не удалось отвертеться от примеров на тему запретной магии. Под прессом невидимого, звериного тела, я лежала и думала о Лиси, молясь чтобы она не вышла из комнаты. Шквал ветра, спасший меня от гибельного пламени, опять наполнил дыхание свежим, весенним воздухом, а пламя в библиотеке уже стихло под магией восстанавливающего библиотеку духа-хранителя.

Гарсир действительно был силён. Возник словно ниоткуда и, вмиг утратив телесную оболочку, вобрал огонь. Став похожим на пламя в форме жуткого монстра, сжал его в себе и заставил исчезнуть.

Выбежавшие в коридор камердинер Его Светлейшества  и придворный маг запечатали двери этажа, принялись обезвреживать смертоносное дыхание заклинания в коридорах дворца.

- Простите, я не знала, что ночью в библиотеку входить нельзя, - извинилась, когда Бакеррей возник в проёме двери библиотеки, вновь принимая телесную форму.

- Это Вы простите нас, Ваше…- начал он, помогая мне встать, но не договорил.

- Не обгорела? – перебил его повелитель, появившейся из перехода, в полной, военной экипировке. Волосы прилипли к лицу, взмокшие от пота, доспех измазан, как я догадалась не красной краской, а кровью (передо мной стоял не художник, потный от рисования, а боевой маг), и ещё я впервые запах крови учуяла.

- Вам надо помыться и переодеться, - предложила я, когда он сграбастал меня и стал осматривать, приподнимая и поворачивая как куклу.

- Да? А что не так? – удивился он неподдельно искренне.

- От вас кровью пахнет, - зажимая пальцами нос, я давала понять, от него разит пуще, чем от ядовитой гари.

- Это не моя кровь и запах тоже… Может твой? – он неожиданно улыбнулся, словно мы только что наговорили друг другу «комплиментов» и предложил: Хочешь увидеть живого Хаш-Армат?

- Очень! – отвечая так, я не предполагала, что он перехватит меня посередине и понесёт к переходу подмышкой.

- Я, кажется, сейчас передумаю, - предупредила я, вырываясь, когда увидела несколько изуродованных гримасами ярости статуй альвов, застывших вдоль белых скал. – Вы обещали живого…

- Будет тебе живой!

Он подтащил меня ближе и, вытащив из кармана камень, сделал пас свободной рукой, отправляя заклинание ближайшему к нам альву. Как я помнила услышанное на Совете, это было заклинание, основанное на сплаве структуры граней камня Вери-Гай с силой Гелиоса. Оно освободило верхнюю часть туловища эльфоподобного существа, альв взревел, оглашая пустыню вокруг скалы жутким воем. Но трансформация тела была не такой значительной, какой её изображал рисунок, демонстрируемый на первом совете. Видимо другие виды живых существ лжеэлементали уродовали меньше, чем эльфов. Я посмотрела на магов, колдовавших над альвами и кентавров передающих им магические нити. Светлые эльфы всегда отличались милосердием и сейчас они тратили силы на спасение вождей чужого народа.

- А там что? Собачки? – не успела восхититься добротой народов Элинии, как сердце кольнуло от противоположного чувства. На песчаной равнине расположенной за скоплением альвов неподвижными, рыжими холмиками лежали тела животных. 

- Точно! Собачки в ошейниках с шипами из ихора, - подтвердил мои опасения повелитель, поставив меня на мелкий песок.

- Ихора?

- Да, не магического сплава. В них эти пёсики были не восприимчивы к любым заклинаниям.

Я живо представила, как он расправился с бедными животными. Судя по тому, как он в танце превратился в светящийся смерч, с его скоростью он мог за одну секунду у***ь их всех. Скорее всего, так и было, ведь доспехи прочих боевых магов были чистыми.

- Да неужели? – переспросил повелитель, хотя досада на моём лице была очевидна, и прочитать осуждение убийства мог каждый. Чему же он удивлялся?

- Вы сказали, что кровь не ваша…

- Звериная... – признался он, без всякого раскаяния кивнув в сторону собак. - Шипы на ошейниках направлены внутрь. Пока срезал, твои собачки не стояли мирно, вот некоторые из них и поранились.

- Так значит, они не убиты?! – воскликнула, ещё не до конца доверяя, его словам. Они спасли степных собак. Вернее он спас, другие маги не обладали его способностью перемещаться со скоростью луча Гелиоса.

- Не убиты, срезал ошейники и усыпил на время.

С каждым шагом я улыбалась всё шире. Со стороны это могло показаться ненормальным, ведь, меня опять бесцеремонно сграбастали и одной рукой понесли дальше. Но когда суровый воин, подавив легкое замешательство, заметил, что внезапное смущение, удивившее его самого, не укрылось от моего довольного взгляда, то вспылил резче, чем от подозрений в убийстве животных. А мне понравилось, как он смутился, и даже его резкость вызвала лишь улыбку.

- Тансали тебя всё-таки уговорил?! – когда мы подошли к одной из групп эльфов, обследующих пленников, Арис, не без удовольствия, констатировал известный только ему и его старшему брату факт просьбы ректора. Повелитель отрицательно тряхнул головой и, не придерживая более, плюхнул меня на ноги, как куль с мукой.

- Не поверишь, но тут безопасней! – бросил в ответ, бесцеремонно притягивая меня так близко к себе, как было совсем не позволительно воспитанному эльфу. Я стерпела, опасаясь быть невежей, вдруг повелитель всего лишь охраняет меня, как это принято в армии, и дергаться не стала.

- Что случилось? – Арис засиял в предвкушении рассказа о «весёлых» событиях.

- Она спалила библиотеку! – не разочаровал его брат.

- Я начинаю тебе верить – неприятности её любят.