Ты скажешь мне «да», Крошка

Глава 14

Роман

Я выхожу из ванной и спускаюсь вниз. Заглянув в гостиную, ещё раз окидываю взглядом треснувший экран плазмы, разбитый стол и коллекцию статуэток, которые валяются на полу.

Невесело усмехнувшись, качаю головой и ухожу на улицу. Алле придется хорошо поработать, чтобы это убрать. Но я доплачу, чтобы не обижалась. Она работает давно и для нее истерика Марины стала шоком. Обычно я не позволяю девкам такие выступления. Они это прекрасно знают и даже голос повысить не смеют.

Но Марина… это что-то новенькое. Почему-то именно ее я не могу усмирить. Или просто не хочу. Ее смелость мне нравится и впечатляет. Но вместе с тем жутко бесит. После такого хочется ее как следует проучить. Отыметь так, чтобы сил кричать не оставалось.

И все снова сводится к сексу.

Хлопнув дверью, сажусь прямо на ступеньки крыльца и, достав сигареты, прикуриваю, выпуская дым в ночное, темно-бархатистое небо. На улице тепло и спокойно, на деревьях не шевелится ни одна ветка.

Я думаю о Марине. Не могу не думать. Прошло не так много времени с тех пор, как она появилась в моей жизни, но этого хватило, чтобы все перевернулось вверх дном.

С девчонкой сложно. Я не понимаю ее. Все, к чему я привык и на что рассчитывал – рушится, как стеклянная башня. Вдребезги. И безвозвратно. Потому что я считал, что Марина сперва поломается, но потом согласится. Либо вообще согласится сразу, как только обрисую то, что могу дать ей взамен.

Но она упрямая, огненная пантера. Царапается, кричит и устраивает истерики. Поехавшая деваха, которая меня не боится. Говорит все, что думает и не пресмыкается. Всем своим видом показывает, что ненавидит меня.

И почему-то это цепляет. Конечно, я привык, что меня ненавидят. Кто-то даже мечтает прикончить – много кому дорогу перешёл в свое время. Но это другое. С женской ненавистью я сталкиваюсь впервые. Не пойму, почему меня так волнует это. Почему не могу выбросить из головы мысли о девушке, которую толком не знаю?

Крепко затянувшись, наблюдаю за узорами дыма, что расползаются на фоне звездного неба. По-моему, ещё ни разу не было такого, чтобы я о ком-то думал так долго. Женские лица в моей жизни стирались из памяти, не успев появиться. Я ни на ком не зациклился, не стремился запомнить.

Так живется проще. Ни к кому не привязываясь и ни о чем не парясь. Никакого мозгоебства и лишних переживаний. Все легко и просто, именно так, как мне надо. По-другому я не привык и привыкать не собираюсь.

Но, черт. С Мариной все не так. Она не вписывается в мою жизнь. Вообще никак. Она как пазл, который не подходит к общей картине. И тут либо выбросить пазл и оставить все, как есть, либо снести то, что долго собиралось по кусочкам и начать все заново.

Но я не хочу заново. Мне просто нужен наследник. От чистой, порядочной девчонки. И у меня, по сути, есть все, что для этого нужно. Тогда почему я сижу здесь, как полный болван? Почему не иду и не делаю то, что давно планировал?

Я ведь хочу Марину. С самой первой встречи она привлекла меня. Сначала внешностью, а потом своим неугомонным характером. Впервые так жажду кого-то трахнуть. На столько сильно, что член встает при одной только мысли об этом.

Меня к ней тянет. И это тоже бесит. Но я все ещё списываю свое тупое влечение на желание попробовать новое, усмирить и подчинить. Потому что других вариантов тут быть не может.

Но и трахнуть Марину у меня не получается. Я не насилую женщин. А если нагну ее, получится натуральное изнасилование. Мне это нахер не надо. Я рассчитывал на то, что девочка будет ласковой и послушной, как мне обещали. Что раздвинет ноги и будет рада всем моим обещаниям.

— Сука, Петр, — хмыкнув, качаю головой. — Мне же говорили, что тебе верить нельзя. Вот гандон, а.

Затянувшись в последний раз, тушу окурок и захожу в дом. Все летит к чертям. Меня неимоверно злит, когда я не получаю свое. Все планы разносятся в щепки из-за одной упрямой, невыносимой стервочки.

Но я ее не отпущу, как бы не умоляла. Это знаю точно. Она теперь моя. С беременностью, правда, придется подождать. Потому что я уже сам не понимаю, во что ввязался. Все стало слишком сложно как-то. Мне куда проще справляться со сложностями в бизнесе, а не в личной жизни.

Поднявшись на второй этаж, принимаю душ и, завязав полотенце на бедрах, неторопливо иду в спальню. Надо проспаться. На завтра есть план, который надо выполнить идеально. Только весь вечер я думаю совсем не о нем.

Еще и ужин этот. Вроде, все прошло, как надо. Сестры Марины поверили в наш странный союз. Я догадывался, что они не примут меня– это не стало супер-сюрпризом. В целом, мне похер на родственников Марины и их мнение обо мне.

Но о ее состоянии я не подумал. Понял это, только когда увидел слезы на ее лице. В первые в жизни меня не взбесили женские слезы, а вызвали… сука, долбанное чувство вины.

Я не знал, что оно вообще у меня есть. Думал, потерял его после того, как закрыл дверь родительского дома и ушел в закат. Но оно, как оказалось, у меня ещё осталось. И это тоже нихрена не радует.

Я не люблю чувствовать. Чувства – это слабость. А слабости не для меня.

Толкнув дверь, недоуменно останавливаюсь на пороге, потому что вижу Марину на своей кровати. Заметив меня, она резко поднимается. На ней темно-синий халат, едва прикрывающий бедра. Под тонкой тканью угадывается часто вздымающаяся грудь и даже очертания маленьких ореол. Вау.

Удивленно усмехаясь, я выгибаю бровь.

— И что это значит?

Радоваться не спешу. Потому что вижу, как у Марины трясутся коленки. Она напряжна – заметно сразу.

— Я пришла, чтобы мы… сделали то, что должны.

И с этими словами Марина распахивает халат, подтвердив мои мысли о том, что она абсолютно голая. Зрелище, конечно, приятное. Очень… Я даже позволяю себе скользнуть плотоядным взглядом по изгибам талии и округлой, нежной груди. Эта девочка чертовски хороша. В моем вкусе.

— Прикрой, — вздыхаю, проводя ладонью по темным волосам. — Давай-давай, не заставляй звереть.

— В чем дело? — хмурится Марина. Но халат, все же, завязывает. — Ты… не хочешь?

— Очень хочу, — устало отвечаю я. — Даже не представляешь, на сколько.

— Тогда сделай это.

Мои брови ползут вверх, когда она шагает ко мне и останавливается напротив. Ее глаза отчаянно сверкают. Смотрят напряженно, с легким недоумением и страхом.

— Иди к себе, — нехотя киваю в сторону двери.

— Издеваешься?! — возмущается эта ненормальная.

И я снова усмехаюсь.

— Ты сейчас почти голая, — отмечаю я. — Кто из нас ещё издевается, Крошка. У меня и так постоянно стоит на тебя.

— Я не понимаю, — она хлопает ресницами, внимательно заглядывая мне в глаза.

Я собираюсь с мыслями. Не знаю, как сказать ей, что сейчас даю заднюю. Не хочу, чтобы видела мою слабость. Но и трахать ее в таком состоянии не собираюсь. Это слишком, даже для меня.

— Иди спать, — спокойно говорю ей. — Ничего не будет.

— А я хочу, чтобы было! — подбоченивается Пантера. — Сделай это и отстань от меня! Сколько для этого потребуется времени?

— Часа три, — с самым серьезным видом сообщаю ей.

Глаза Марины становятся похожими на две малахитовые монеты. Это очень смешно.

— Что? Три часа? — теряется она. — Я рассчитывала на пять минут!

— Я догадывался, что ты меня не уважаешь, но не думал, что на столько, — вскинув брови, качаю головой я.

По лицу Марины проносится целая масса эмоций. Взгляд стремительно мечется то в одну сторону, то в другую.

— Ничего не будет, слышишь? — обхватив хрупкие плечи ладонями, наклоняюсь чуть ближе, едва не залипнув на приоткрытых губах. — Ты сейчас не готова.

Марина теряется. В ее глазах отражается глубокое удивление.

— Разве… разве это тебя волнует? — уже спокойнее спрашивает она.

— Сам в шоке, Крошка, — усмехаюсь я. Затем подталкиваю ее к двери, с трудом заставив себя не задрать чертов халат, чтобы облапать упругую задницу. — Не провоцируй. Делай, что говорю.

Она послушно шагает вперед. Но когда уже выходит в коридор, оборачивается.

— Я все же хочу, чтобы это случилось быстро, — торопливо выпаливает, отводя взгляд. И я в который раз сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться. — Как можно скорее.

— Так хочешь, чтобы я отстал от тебя, Крошка? — склоняю голову на бок, с любопытством наблюдая за ней.

Марина то смыкает, то размыкает губы. Затем снова смотрит на меня. Серьезно и уверенно.

— Да. Именно этого я и хочу.

— Ты врешь мне, потому что боишься, — вкладывая в каждое свое слово уверенность, отвечаю я.

— Я тебя не боюсь! — тут же заявляет Марина.

— Не меня, — расслабленно улыбаюсь, наслаждаясь ее реакцией. — А того, что влюбляешься в такого монстра, как я.