Неистовый квартет. Книга 1. Начало пути

Глава 1. Часть 3

Карл аккуратно уложил Дору под кустом шиповника, рядом с ней замерла Бланка, с решительным видом взяв обеими руками лютню, будто это был меч.

Фриц и Карл встали рядом, плечом к плечу, как братья по оружию.

К ним подбежали две брешущие собаки, здоровые, размером с теленка, с белоснежными клыками. Но Карл вдруг оскалил зубы и так рыкнул, что у Доры по коже побежали холодные мурашки страха. Зато Бланка, расплывшись в восхищенной улыбке, с придыханием шепнула:

— Ах, Карлито прекрасен!

Однако собаки разделяли страх Доры и, поджав хвосты, жалобно заскулили. Карл рыкнул еще раз, кажется несколько по-другому, и жуткие псы, явно не раз и не два рвавшие не только звериную, но и человеческую плоть, поползли прочь, пятясь задом.

Из-за деревьев уже появились всадники, во главе, на гнедом жеребце ехал сам инквизитор, за ним — шестеро солдат. Фриц оказался прав, магической подмоги у слуги Трибунала не было.

Один из солдат прикрикнул на собак, давая команду атаковать, но те заскулили еще жалобнее и спрятались в ближайшие кусты. Хозяева собак были не столь разумны и подъехали прямо к перегораживавшим дорогу к Доре мужчинам.

— О, как трогательно вы защищаете мерзкую ведьму, — протянул инквизитор. — Только она мне не нужна…

— Что же ты тогда сюда притащился? — без всякой почтительности осведомился Карл, с шелестящим звуком извлекая из ножен меч.

Инквизитор расплылся в змеиной улыбке.

— Пусть еретик Фридрих Вильгельм фон Ауэрбах пойдет с нами без сопротивления. Тогда остальные могут забрать ведьму, раз она вам хе-хе… так нужна, и отправляться на все четыре стороны.

Вот как… Теперь Доре стало ясно, почему на самом деле Карл не дал Фрицу полностью назвать свое имя, главной причиной был не страх перед ведьминым колдовством, вовсе нет…

Дора покосилась на остававшегося невозмутимым Фрица. Почему он не боялся, что его предадут? Так верил друзьям? Но чтобы спасти свою шкуру люди способны на любую низость. Перед глазами Доры предстал Хосе…

«Не поддавайтесь на обман! — хотелось крикнуть Доре. — Не предавайте!»

Разве можно поверить, что инквизитор их отпустит?

Но Доре и не нужно было ничего говорить.

— Мы не выдаем друзей! — звонко крикнула Бланка.

Инквизитор пожал плечами.

— Ну, я дал вам шанс…

Его голос перекрыл звериный рык Карла. Лошади заволновались, та, на которой гордо восседал инквизитор, встала на дыбы, еще две рванули прочь, унося седоков, напрасно дергавших удила.

Остальные солдаты успели спрыгнуть на землю, даже инквизитор показал себя хорошим наездником, сумев усмирить коня и спешиться. Оказавшиеся на свободе лошади рванули в разные стороны.

Четверо солдат без лишних слов обнажили оружие и атаковали. Благо плотно окруженная деревьями прогалина в лесу, на которой остановилась компания беглецов, не позволяла напасть всем скопом, и Карл мог схватиться сразу только с двумя противниками.

Два духовных лица тоже затеяли некрасивую драку: Фриц без лишних молитв собрался врезать инквизитору кулаком, но того загородил один из солдат и замахнулся мечом. Тут выяснилось, что Фриц, оказавшийся еретиком, может преподнести еще сюрпризы. Выхватив откуда-то (Дора не успела за ним уследить) длинный нож, больше похожий на короткий меч, Фриц умело парировал удар солдата. Сталь зазвенела о сталь.

Инквизитор начал читать молитву, одновременно с ним Бланка, все это время перебиравшая струны лютни, заиграла. Она выбрала ядовитую и довольно грубую песню о священнике, который имел многих любовниц, сперва он осыпал женщину золотом, а потом отправлял на костер, и так шесть раз. Но седьмая соблазнила уже состарившегося священника специально, чтобы отомстить за погибшую сестру.

— И семь мое проклятое число!

Дора, не помнившая, как Бланка пела на площади возле костра, уставилась на нее с удивлением. Такая песенка только разозлит инквизитора и его людей. И затем еще больше удивилась, заметив, как один из солдат прижал руки к животу и скривился, будто от зубной боли. На инквизитора песенка явно тоже влияла, он уже не атаковал, а призвал щит, за которым спрятался от молний и кулаков Фрица.

У Карла тоже все шло хорошо, двое солдат уже лежали на земле, видимо, оглушенные — Дора заметила, что оба дышат. Странно, что Карл их не убил, хотя мог.

И тут Дора увидела солдат, чьи лошади понесли. Избавившись от скакунов, воины подбирались к Фрицу сбоку, а тот, войдя в раж и атакуя барьер инквизитора, ничего не замечал.

Сперва Дора хотела окликнуть Бланку, но, впервые столкнувшись с магией слова и музыки, решила не прерывать песню.

В конце концов, Дора была обязана новым знакомым жизнью и должна хоть как-то им отплатить. Пусть она еще ощущала слабость во всем теле, но руки ей уже повиновались. Подняв трясущуюся ладонь, Дора сложила пальцы особым образом и, направив на крадущихся солдат, зашептала заклинание сна.

Фигуры солдат окутала белая дымка, те засуетились, но поздно.

Грохот. Вспышка.

Дымка рассеялась, глазам Доры и всех остальных, привлеченных громким звуком, предстали… два горшка. Коричневых с грубо намалеванными белыми цветочками.

Карл и дравшийся с ним солдат застыли с занесенными мечами, Фриц озадаченно заморгал. Инквизитор выпучил глаза, а потом быстро закрыл нос рукой: над поляной распространялась жуткая вонь, не оставлявшая сомнений в том, что же находится в горшках. Точно не мед.

Только Бланка продолжала, как ни в чем не бывало, терзать струны и распевать уже новую песню, тоже весьма нелестную для церковников.

Первым очнулся Фриц и, воспользовавшись замешательством инквизитора, свалил того ударом в челюсть. Дора как будто даже расслышала, как что-то хрустнуло.

Противник Карла, последний из оставшихся на ногах воинов инквизиции, ретиво сунул меч в ножны и бросился наутек. Карл не стал его преследовать.

— Ого, здорово ты их! — Фриц улыбнулся Доре и добавил, зажимая нос пальцами:

— Но расколдуй, пожалуйста, побыстрее, иначе мы все помрем от вони.

Дора не стала сообщать, что планировала совсем другое. В конце концов, ведь ее магия помогла, верно?

Правда, расколдовать незадачливых солдат оказалось непросто. Дора, перебрав в памяти заклинания, произнесла, как думала, подходящее, но ночные горшки превратились в тарелки с дымящимся супом.

— Пусть их инквизитор расколдовывает. — Бланка махнула рукой. — Дорочка еще не полностью выздоровела и наверняка устала.

Дора кивнула в сторону инквизитора.

— Разве вы не собираетесь у***ь его?

В ответ она получила укоризненные взгляды.

— Мы убиваем кого-то только в крайнем случае, если иначе нельзя спасти других, невинных людей. — Вот сейчас Фриц говорил как настоящий священник.

— Сеньор инквизитор, конечно, злой, но даже он заслуживает шанса измениться, — добавила Бланка.

«Изменится этот кусок дерьма, как же», — мрачно подумала Дора.

Ноги, до этого не болевшие, заныли, будто напоминая о пытках под руководством этого самого инквизитора, которому нужно дать шанс. Дора бы с удовольствием придушила его голыми руками, но просто молча сжала губы.

Карл уже достал из мешка веревку и начал связывать бесчувственных солдат. Бланка отправилась ему помогать, а Фриц задержался возле Доры, взглянул на нее печально и строго.

— Только Бог может судить. Тебе теперь ничего не угрожает, не надо мстить.

— Мне-то не угрожает, а как насчет других женщин, которых он будет тащить на костер? — хмуро осведомилась Дора.

Натолкнувшись на тяжелый, пылающий взгляд Фрица, она замолчала.

— Я попробую с ним побеседовать, переубедить, — тихо проговорил он. — Если у меня не получится… Что ж, Бог ему судья.

К смутившейся было Доре вернулась ярость.

— Бог не торопится его карать, — почти прошипела она, точно действительно была злобной ведьмой. — У вас обоих священная сила…

— И у кого-то из нас двоих она на самом деле идет от Врага рода человеческого. — Фриц криво ухмыльнулся. — Надеюсь, не у меня.

Круто развернувшись, так что полы его рясы грозно зашелестели, Фриц направился к инквизитору. Карл уже связал того и, заткнув рот какой-то грязной тряпкой, поспешил на помощь Бланке. Та пыталась сдвинуть крупного солдата, чтобы пропустить веревку под его спиной.

Фриц присел перед инквизитором на корточки, тот бешено сверкал глазами, Дора даже не сомневалась, что любые увещевания на этого фанатика не подействуют.

— Я хотел спросить у тебя, брат, — спокойно начал Фриц, — неужели ты не видишь, что в названной тобой ведьмой нет зла?

Он вытащил кляп, инквизитор тут же проговорил так быстро, будто выплевывал слова Фрицу в лицо:

— Она — отродье Сатаны, как и ты! Не смей называть меня братом!

— И ты видишь вокруг нее черную тень зла? — все так же невозмутимо осведомился Фриц.

— О-о-о, ведьмы коварны и могут скрывать свою темную сущность, — гадливо протянул инквизитор и, повернув голову, прожег Дору взглядом.

— Я еще до тебя доберусь, су…

Фриц ловко засунул кляп обратно, не давая инквизитору договорить. Доре невольно захотелось закутаться в одеяло или где-то спрятаться от слуги Трибунала, чей голос будил в ней непрошенные воспоминания.

Словно прочитав ее мысли, Фриц переместился так, чтобы загораживать Дору от взгляда инквизитора.

— Вижу, ты ревностно борешься со злом, брат… Мы неделю назад, по пути в Пьетро, наткнулись в лесу на стаю оборотней, питавшихся окрестными селянами… особенно им нравилась мягкая детская плоть…

Дора не видела лица инквизитора, но заметила, как дернулись его ноги, словно от дрожи страха.

— С оборотнями отправился сражаться отряд монахов-воинов, как раз из отделения любимого тобой Трибунала, — размеренно говорил Фриц. — Им здорово досталось, мы подоспели как раз вовремя, чтобы помочь двум оставшимся в живых…

Фриц подался вперед и вкрадчивым тоном, пробирающим до озноба, спросил:

— Если ты так ревностно служишь вере, брат, почему ты, благословенный Богом святой силой, не был среди тех монахов, а предпочел мучить невинную женщину?

Снова он вытащил кляп, и Дора услышала истеричные причитания инквизитора:

— Это была не моя работа! Я ловлю колдунов, а не оборотней! Я не…

— Ты просто трус, брат мой, — припечатал Фриц. — Твоей смелости хватает только на то, чтобы нападать с поддержкой кучи солдат, да ловить красивых селянок… Признайся, ты ведь получаешь удовольствие от их криков?

Дору при этих словах замутило, и тут рядом оказалась Бланка.

— Фрици сейчас этому мнимому святоше задаст, но лучше тебе не слушать.

Подошедший к ним Карл без лишних слов поднял Дору на руки, и они двинулись прочь с прогалины. Голос Фрица становился все глуше, и только один раз до ушей Доры долетело:

— Покайся, грешник, или Господь тебя покарает!

— Ты здесь грешник! Архиепископ Филипп все равно до тебя добере… муф-пфе…

Больше Дора ничего не слышала, кроме щебета птиц и жужжания шмеля, который вился вокруг Бланки.

Вскоре их троицу нагнал Фриц.

Дора проглотила ядовитый вопрос, готовый сорваться с губ. Она и так уже достаточно грубо говорила с Фрицем, не лучшая расплата за бескорыстную помощь.

Вместо Доры спросила Бланка:

— Ну как, он что-нибудь понял?

Фриц махнул рукой.

— Вряд ли, надеюсь, что Бог вразумит его лучше меня…

«Здорово сомневаюсь, что это случится», — мысленно ответила ему Дора.

Таковы уж люди, жестокость им гораздо приятнее, чем милосердие.

Фриц и Бланка еще что-то обсуждали, Карл изредка вставлял слова, но Доре было тяжело прислушиваться. На нее волной накатила усталость: измученное пытками тело еще не до конца оправилось, а Дора заставила его напрячь силы в призыве магии.

Нужно отдохнуть… И Дора погрузилась в мягкие объятия сна. Хвала Господу, к ней не явился призрак инквизитора и его помощников…

Когда Дора открыла глаза, вокруг царил приятный полумрак, разгоняемый золотистым светом костра, вокруг которого сидели Фриц, Бланка и Карл.

Нос сразу же приятно защипал запах мясной похлебки. Дора не представляла, сколько дней уже не ела нормальной пищи. Живот так громко заурчал, что размешивавшая варево в котелке большой ложкой Бланка обернулась.

— Ты вовремя проснулась, уже почти все готово.

Поднявшийся Фриц пересел поближе к Доре.

— Пока ты спала, мы с Бланкой еще немного позанимались твоими ногами. Попробуй пошевелить пальцами.

Для начала Дора приподнялась на локтях и села, выпрямив спину. Голова немного кружилась, но в целом Дора чувствовала себя неплохо. По совету Фрица она пошевелила пальцами на ногах: необычайное ощущение! Дора еще помнила ту тоскливую жуть, когда она, лежа на соломе в темнице, смотрела на ноги, искривленные и недвижные, точно отброшенные кем-то за ненадобностью плети. Хотя тогда Дора понимала, что выйдет из темницы только на костер, все же мысль, что она пойдет не сама — ее потащат — причиняла боль гораздо страшнее телесной.

И вот сейчас ее пальцы шевелились!

Дора отбросила одеяло, чтобы увидеть, а не только почувствовать.

Ее стройные ноги, лихо отплясывавшие пуйлу, снова выпрямились, и даже вырванные на больших пальцах ногти восстанавливались. Но вот когда Дора попыталась согнуть одну из ног, ту от колена до пятки пронзила стрела боли.

— Не все сразу, — ласково ответил Фриц на ее жалобный взгляд.

К ним подошла Бланка, с улыбкой вручила Доре плошку с мясным бульоном, в котором плавали кусочки овощей и какие-то травы. От великолепного запаха у Доры тут же потекли слюнки. Быстро вытерев их, она сказала смущенно:

— Не знаю, как смогу вас отблагодарить за все, что вы сделали…

— Отблагодари-и-ить? — Фрицу вдруг улыбнулся и в его тоне Доре послышалась нотка сальной шутки. — Я знаю один спосо…

— Фриц! — крикнул Карл, прежде чем Дора успела заподозрить неладное.

— Нехорошо делать такие некрасивые намеки. — Бланка погрозила Фрицу пальцем, точно нашкодившему ребенку. — Ты ведь напугаешь Дорочку, и она не захочет с нами остаться!

Фриц принял возмущенный вид и прижал руку к груди, точно так, как актер, игравший изгнанного принца, в спектакле балаганчика, который как-то заехал в Пьетро.

— Вы всегда в чем-то подозреваете! Недоверие друзей, словно плевок в душу! Я же всего лишь хотел сказать, что в качестве благодарности Дора может присоединиться к нашему великому отряду!

— Вот именно! — Бланка ближе склонилась к Доре. — Если у тебя нет родных, к которым ты можешь вернуться, то оставайся с нами.

— Хороший маг нам не помешает, — веско добавил Карл.

Дора слегка растерялась, она еще не думала о том, что будет делать дальше. И сейчас к ней пришли невеселые мысли: родители Доры давно умерли, братья пропали в армии вечно воюющего с кем-то элизарского короля, а другие родные, в том числе старшая сестра, остались в горящем Василевсине. Что с ними сейчас? Если не погибли, то стали рабами басарцев, захвативших весь Вермилион.

Доре теперь некуда было идти. Оставаться в Элизаре — верный путь назад на костер. Можно попробовать обосноваться в другой стране, то же Несской марке, куда направлялась их компания. Но одинокую женщину, даже с волшебными силами (или как раз из-за них), везде подстерегает опасность.

Пока действительно стоит задержаться в странной компании священника-еретика, удивительно сильного воина и менестреля, колдующей с помощью струн и голоса.

— Мне надо подумать, — сказала Дора, решив не давать определенного ответа. — В любом случае я пока остаюсь с вами…

Она кивнула на свои неподвижные ноги.

— Буду помогать вам всем, чем смогу. Но почему Карл сказал, что вам нужен маг? Куда вы направляетесь?

— В данный момент — в Несскую марку, а оттуда — куда глаза глядят. — Фриц улыбнулся.

— Мы путешествуем, чтобы помогать людям, — без тени хвастовства сказала Бланка. — Если нужно, сражаемся со всякой нечистью или злом в человеческом облике. Иногда — за деньги, иногда — идя против королей и церковников. Фрици проповедует и изгоняет зло божьей силой…

Тот картинно раскланялся.

— Карлито — наш щит и меч.

Карл сурово кивнул.

— Я — развлекаю людей песнями, ведь нельзя жить в мире без веселья и радости, — закончила Бланка.

Доре оставалось только дивиться их благородству: ладно еще у***ь какое-нибудь чудовище за хорошую награду, но соваться в пасть зверю просто так, ради людей… Когда-то она тоже помогала людям, часто бесплатно, по доброте душевной. И что получила взамен?

— У вас благородные цели, — медленно произнесла Дора.

Она не договорила, но Бланка неожиданно серьезно сказала:

— Но ты не знаешь, сможешь ли найти в своем сердце достаточно сил, чтобы простить тех, кого мы готовы защищать, даже жертвуя жизнью.

Дора неохотно кивнула.

— Сейчас, когда раны еще свежи, не стоит об этом говорить, — заметил Фриц. — Да мы и не будем тебя заставлять лезть ко всяким темным колдунам вместе с нами.

Набрав в грудь побольше воздуха, Дора произнесла:

— Тогда я с радостью побуду с вами столько, сколько потребуется, чтобы отплатить за вашу доброту. А там видно будет.

— Здорово! — Бланка заключила Дору в объятия. — Я давно хотела, чтобы в нашей компании появилась другая женщина. А-то не с кем посекретничать о том, что с мужчинами не обсудишь.

— Пусть ты, возможно, не будешь сражаться с нами плечом к плечу, я рад, что у нас появился еще один маг, — добавил Карл.

— Не только маг, но и очаровательная дама! — патетично поправил его Фриц.

Дора ощутила укол боли: очаровательная, она-то! Сейчас она, раньше ловившая на себе восхищенные взгляды мужчин, наверняка, выглядит, как восставший из могилы мертвец. И хорошо, если со временем часть былой прелести вернется, но появившиеся в волосах седые пряди сделать прежними поможет только краска.

Все же было приятно слышать похвалу, пусть и звучащую глупо.

Покосившись на Фрица, Карл проворчал:

— Да уж, теперь ты хоть прекратишь донимать своими похабными остротами Бланку.

— Похабными?! Да тебе, тупой северный варвар, просто не понять моего тонкого юмора! — возмутился Фриц.

— Ну, извини, вот такой уж я тупой.

Фриц и Карл обозвали друг друга весьма крепкими словами, но Бланка только улыбалась, слушая перепалку, видимо, такое было в порядке вещей.

Дора решила про себя, что стоит оставаться настороже: уж больно эта троица странная.