Глаза демонов. Книга вторая:Сила ведьмы.

Глава 5. Кровавый ритуал.

Всю дорогу Моро молчал, прибывая на грани своего внутреннего мира и реальности. Элизабет была не против, ведь почти каждый раз, когда граф открывал рот ей хотелось задушить его. Ричард, напротив, без умолку твердил, что ей нужно быть осторожнее на своих прогулках и стоит все же брать с собой солдат, ведь этот случай первый, но не обязательно последний, а есть ещё разбойники и разные опасные существа и животные. Элизабет, как самая обыкновенная представительница женского пола, его не слушала. Нет, не подумайте, ей была приятна его забота, но, во-первых, она прекрасно могла постоять за себя, а во-вторых, спящий в мешочке с сон травой, раненый Люцифер беспокоил сейчас куда больше.

По приезду в конюшню она первым делом занялась оборотнем: хорошенько отмыла его от сока сон травы и помогла залечить рану. Конечно, полностью излечить его не удалось, не было у Элизабет необходимой практики, но рана перестала кровоточить и покрылась бордовой коркой, а дальше дело времени. Свои царапины она залечивать не стала, доктор Кениг осмотрел их, обработал мазью и перевязал.

В эту же ночь попробовать провернуть ритуал не было возможности, полная луна вынудила Элизабет ночевать в башне. Трансформация повторилась не менее болезненно чем в прошлый раз и снова появился горький, мерзкий привкус оборотного зелья. Король отреагировал спокойно на этот раз, а вот граф заинтересовался данным побочным эффектом лечения.

На следующую ночь Элизабет дождалась Ричарда и после страстных занятий любовью, они делали это теперь регулярно и совесть почти перестала ее мучить, подложила ему сон траву на подушку и отправилась в крыло для прислуги. Батор должен был сделать тоже самое с Мари. В первый раз ночная вылазка пугала каждой дрогнувшей тенью, шорохом и скрипом. В каждом темном углу мерещился Моро с ехидной улыбкой и сверкающим взглядом. Страх был безгранично велик, хотя Элизабет понимала, что скорее всего граф мирно спит в своей постели.

– Все прошло гладко? – шепотом спросил Батор.

– Да, как вы и говорили, в назначенное время стража сменяется в восточном коридоре, кажется мне удалось пройти не замеченной.

Батор удовлетворённо кивнул и они приблизились к мирно спящей Мари. Элизабет высветила керосиновой лампой ее лицо и увидела жёлтый стебель на подушке прямо под носом.

– Я сделал как вы велели, – в подтверждение сообщил Батор.

– Да, я вижу. Вы добыли нож, которым она порезалась? – Мужчина молча протянул маленький нож для чистки овощей, – Отлично.

Элизабет поставила лампу у кровати, аккуратно свесила руку Мари и сняла повязку, ее взору открылся длинный порез. Края раны подсохли, кровь свернулась, поэтому взяв нож, Элизабет осторожно прочертила полосу заново, освежая ее. Руки сильно дрожали, она волновалась, необходимо было точно повторить порез, сделанный на кухне, чтобы Мари ничего не заподозрила. В этот раз все получилось. Кровь выступила на коже и тогда ведьма быстро поднесла амулет к руке Мари. Несколько алых бусин упало на диск медальона. Батор за спиной буквально перестал дышать, но ничего не происходило. Они переглянулись, в глазах Элизабет читалась растерянность.

– Не выходит? Ритуал не работает? – шепотом спросил мужчина.

– Я не знаю, – в тон ему ответила ведьма, – В книге нет описания процесса, только сам ритуал. Может быть нужно чуть больше времени или крови?

Она немного сжала предплечье Мари, подставляя амулет, дрожь в руках усилилась, на лбу выступили капли пота. Кровь обильнее окропила медальон и тут один из камней ожил синим светом.

– Вот оно! – радостно возвестила Элизабет.

В ее руке загорелся ещё один камень – зелёный, а затем красный и прозрачный. Глаза демонов проснулись. Из глубины сфер выплывали узкие, кошачьи зрачки. Батор попятился с ужасом наблюдая за этой дьявольской картиной. Зрачки в камнях зловеще плавали, осматривая комнату, красный остановился, уставившись на Батора и на мгновение расширился, будто что-то задумал. Рыцарь вдруг почувствовал себя совсем не уютно, возникло непреодолимое желание остановить этот ужас, но он старался держать себя в руках, не предпринимая таковых попыток. Бег зрачков в светящихся сферах глаз прекратился, и они застыли, определив жертву. Кровь на медальоне стала пузыриться с тихим шипением, превращаясь в коричневатую корку. Из длинноватого пореза Мари потянулась голубоватая дымка прямо к амулету. Настигая увесистый диск, дымка, прекращала свой путь и исчезала, впитываясь в черноватое серебро.

– Она точно не пробудится? Эта ваша трава, она сработает? – посматривая на вздрагивающий веки Мари, спросил Батор.

– Если верить легенде, под воздействием сон травы лишили глаз великих демонов стихий. Думаю, на этот счёт не стоит волноваться.

– А это, часом, не те самые глаза? – он указал на медальон.

– Именно они, опять же, если верить легенде, – буднично возвестила Элизабет.

– Да как тут не поверить? – почти дрожащим голосом спросил Батор. Если бы не темнота, Элизабет могла бы лицезреть как сильно позеленело его лицо, – Один из них смотрел прямо на меня будто живой.

– Их могли назвать глазами как раз из-за этого свойства, а может это действительно глаза, я точно не знаю. Давние события обильно обрастают ложью и выдумкой, так что, не могу быть уверенна в происхождении амулета наверняка.

– А я могу сказать наверняка, что мне не по себе от этой штуковины. Она источает зло, я ощущаю его своей кожей, каждым дюймом тела.

– Только не надо паники, держите себя в руках, скоро все закончится.

И действительно, через несколько минут камни погасли и, так пугающие Батора зловещие зрачки исчезли, будто их там никогда и не было. Элизабет протёрла руку Мари платком и вернула на место повязку. Затем сняла кровавую корку с амулета и бросила в камин.

– Как только я уйду, можете убирать сон траву. Надёжно спрячьте ее вместе с ножом и окровавленным платком, – Батор кивнул и Элизабет отправилась в свою комнату обходя стражников закоулками замка.

Это была лишь первая бессонная ночь из предстоящих тридцати, но они не унывали. План Элизабет, придуманный столь внезапно, после укола о шип розы, работал и переживать было не о чем. По крайней мере они так считали. Мари даже не подозревала, что ночь за ночью ее понемногу лишали сил супруг и ведьма, которую она обычно называла «ваше величество». Только сетовала на то, что порез никак не хочет заживать. Батор пытался успокоить ее. Говорил, что она во сне бередит рану ерзая в постели, но оправдание не сработало. Она сильно боялась инфекции и только обратившись к господину Виспину отбросила эту навязчивую мысль. Лекарь осмотрел рану на предмет воспаления и выдвинул предположение, удивительным образом совпадающее со словами супруга.

Так минула неделя. Прошло целых семь ночей безукоризненно совершенных ритуалов, пока не настала восьмая. Батор с Элизабет уже настолько уверились в успехе, что потеряли бдительность. Ритуал превратился в рутину, а все совершаемые действия обрели механический характер, но тут произошло кое-что непредвиденное. Рука Элизабет дрогнула и лезвие ножа отчертило небольшое ответвление от уже привычного пореза.

– Черт, – ругнулась ведьма.

– Что там? – Батор склонился чтобы рассмотреть причину ругани.

Уже после они долго гадали связан ли этот порез с дальнейшими событиями, или сущность Мари просто наконец догадалась, что ее решили уничтожить, но случилось следующее. Рука Мари взметнулась вверх и со всей силы приложила склонившегося Батора по лицу. Мужчина резко выпрямился, потерял равновесие, и опрокинулся на спину. Удар был такой силы, что Элизабет отчетливо услышала хруст носа, который прозвучал в ночной тиши словно раскат грома. Ведьма вскочила на ноги пристально следя за Мари, та не открывала глаз, не поднималась с постели, хотя рука ее тянулась к Элизабет бессильно хватая воздух и шаря в пустоте.

Батор поднялся на ноги, схватившись за свернутый в сторону нос и подошёл ближе к кровати, но держась на безопасном расстоянии от живущей своей жизнью, жаждущей крови, руки Мари.

– Что происходит? – голос мужчины приобрел легкую гнусавость.

– Эта тварь не хочет подыхать, вот что случилось. Но мы её достаточно истощили, чтобы у нее хватило сил завладеть всем телом.

– Сама ты тварь! – прорезал тишину скрипучий, не человеческий голос. Батор аж вздрогнул от неожиданности, – Оставьте меня в покое, я не сделала ничего плохого.

– Ты прокляла королеву и по твоей вине она умерла.

– Не лги мне, грязная сука! Ее убил простолюдин в твоей хижине, я была в твоей голове, видела это сама. Так что, не смей мне лгать!

– Она разбудит всех своими воплями, нужно что-то с этим сделать, – заволновался Батор.

– Если ты не будешь говорить тише – я придушу тебя подушкой, как ты поступала с теми младенцами.

– Тогда умрет и Мари, ты лжешь! Он не позволит тебе этого сделать!

– Серьезно, ты так считаешь? – спокойна спросила Элизабет бросив беглый взгляд на растерянного мужчину, – Если нас застукают за этим делом из-за твоих воплей, то казнят обоих. А прежде, чем казнят, подвесят за ноги вниз головой и будут пытать до тех пор, пока все не расскажем. Тут вскроется и твоя роль в смерти королевы, так что на эшафот отправимся втроём. Так вот спроси себя, что нам терять в такой ситуации? Я лучше прежде всего прикончу тебя и попытаюсь скрыться раньше, чем стража получит приказ меня схватить.

– Красиво говоришь, ведьма. Хорошо, твоя правда, – сказано уже почти шёпотом, – Хочешь поговорить, давай, – рука обмякла и плавно опустилась на кровать, – Зачем ты хочешь меня уничтожить? Я прекратила посылать в тебя проклятия и большее не пытаюсь у***ь руками этого слабохарактерного муженька, что тебе ещё нужно?

– Закрой свою пасть! – обиженно прошипел Батор, – Я просто люблю свою жену, это не слабость.

– Тише-тише, Батор, не стоит так реагировать на ее слова, она загнанная в угол крыса – будет кусать и изворачиваться изо всех сил, – сказала Элизабет успокаивающе похлопывая мужчину по плечу, – Все так, но ты убила королеву…

– Королева обрела смерть от топора, – ядовито выплевывая слова перебила тварь.

– Но оказалась она в моей хижине по твоей вине, а если бы мы ничего не попытались сделать, она бы умерла мучительной смертью от твоего проклятия.

– Конечно, – протяжно, почти на распев, ответили губы по прежнему спящей Мари, – она бы умерла от проклятия, а ты не заняла ее место, не так ли, ваше величество грязная, помойная ведьма.

– Мне не нужен трон, бог тому свидетель, – Элизабет ощутила мнимое чувство вины, но попыталась не поддаться ему. Именно этого и добивается монстр, хочет сломить дух.

– Не нужен трон, как же?! Расскажешь ещё сказочки, мамочка?

– Все! Мне надоело это слушать, – Элизабет попыталась подойти, но рука, до этого времени спокойно лежавшая на кровати, мгновенно взметнулась к ней пытаясь ухватить за платье.

– Давай! Подходи! Я с удовольствием сверну тебе шею, гребанная ведьма! – заверещал монстр во весь голос.

– Держите ее, – бросила Элизабет.

Батор зашёл с боку и навалился на руку всем весом. Только сейчас он заметил длинные, острые когти, явно принадлежавшие не Мари. Элизабет схватила повязку, которой был обмотан порез, и не без удовольствия затолкала в рот Мари, заглушая крики. Но из коридора уже начали доноситься скрипы дверей и заспанные голоса – монстру все же удалось разбудить слуг. Элизабет и Батор на время притихли, сдерживая изо всех сил неугомонную, когтистую лапу и через время все утихло.

– Давайте, нужно закончить начатое, – шепнула Элизабет, как только последняя дверь в коридоре захлопнулась.

Батор отвел дергающуюся руку Мари в сторону, и ведьма продолжила освежать порез.

– Держите крепче, иначе я ей тут все изрежу.

– Я пытаюсь… пытаюсь… но она очень сильная.

Каким-то чудом она все же закончила с порезом, но под конец сильно заглубила лезвие ножа. Кровь тонким ручейком устремилась вниз по руке. Элизабет успела подставить амулет и от обилия крови он моментально ожил. Тонкая ниточка дымки протянулась к медальону, и рука постепенно прекратила сопротивления, а затем и вовсе бессильно повисла.

На этот раз все было кончено, но события этой ночи повлекли за собой целую цепочку. Мари, много дней к ряду не знала покоя из-за возникших неоткуда, новых порезов. Ее переживания приобрели более серьезный и глубинный характер. Батор мог лишь пожимать плечами на это и виновато отводить глаза. Кстати, сломанный нос Элизабет вправила и подлечила, на сколько могла это сделать, но припухлость не сходила ещё несколько дней, а с ней и вопросы окружающих. Мужчина отвечал всем улыбаясь, что во сне упал с кровати, но слуги все равно шептались, сопоставляя ночные крики и его травму.

Время шло, ритуал продолжался с необходимой регулярностью. Без происшествий минуло ещё почти две недели. Монстр Мари иногда заговаривал с ними, но сил сопротивляться больше не было – он умирал. Да что там, у него не хватало сил даже на крик, лишь на монотонные еле слышные мольбы о пощаде. Элизабет учла опыт прошлого инцидента и все же сильно не расслаблялась. Была вероятность, что чудовище внутри Мари просто выжидает подходящего момента для нападения, но с каждой последующей ночью эта вероятность потихоньку сходила на нет. И пусть того, к чему она была готова не случилось, произошло нечто иное, что сумело застать их с Батором врасплох.

На двадцатую ночь они как обычно сняли повязку с руки крепко спящей Мари. Элизабет приготовила уже нож чтобы освежить измученный порез, когда заметила краем глаза движение в темноте и обернулась, осматривая комнату.

– Что-то не так? – поинтересовался Батор. Ему хотелось как можно скорее покончить с этим и лечь спать.

– Вы ничего не видели? Что-то двигалось в комнате?

Теперь уже насторожился и Батор, внимательно оглядел комнату и увидел, как на тусклый свет лампы, из темноты, выбежал Люцифер, прихрамывая на правую лапку.

– Люцифер!? Что ты тут делаешь? – прошептала удивлённая Элизабет.

– Я пришел предупредить, что сюда направляется Моро.

– Что!? Зачем!? – воскликнула ведьма чуть громче чем хотела.

– Я не знаю зачем, но сомневаюсь, что он собрался пожелать вам доброй ночи.

– Ты уверен? Может ему просто не спится, и он решил прогуляться по замку?

– Уверен. Я следил за ним все это время вопреки твоим словам. Он совсем близко, нужно что-то делать.

– Что стряслось? – спросил Батор, понимающий только половину диалога.

В этот момент, ещё до того, как Элизабет успела растолковать слова Люцифера, в дверь тихонько постучали. Батор испуганно посмотрел на ведьму, она на него.

– Это Моро, – сказала она еле слышно.

– Что ему нужно? – в тон ей ответил Батор.

– Не знаю, но ничего хорошего нам это не сулит.

В дверь снова постучали, по-прежнему тихо, но уже настойчивее.

– Откройте ему. Притворитесь заспанным и попытайтесь спровадить, иначе он не уйдет, – сказала Элизабет гася лампу.

– И что я ему скажу?

– Спросите что ему нужно. Что еще говорят в подобных ситуациях? – взяла лампу с пола и направилась в дальний угол, Люцифер проследовал за ней.

В дверь снова постучали, и из коридора донёсся любезный голос графа:

– Сэр Батор, откройте. Вас беспокоит Себастьян Моро.

Батор подобрался, набрал в грудь воздух и направился к двери. Ухватившись за ручку, постоял несколько секунд собираясь с силами, отодвинул засов и немного приоткрыл дверь.

– Граф!? Что привело вас ко мне в столь поздний час? – щурясь от света коридорных факелов спросил он.

– Я вас разбудил? – безо всяких церемоний спросил Моро, пристально рассматривая через узкую щель лицо Батора.

– Разумеется, сейчас глубокая ночь. Чем, по-вашему, занимаются люди ночью? У вас что-то срочное?

– Обычно спят, но вы видимо не тот случай, ведь так? Хм, срочное? Пожалуй да. Я бы хотел заявить об измене трону и королю, в частности.

– Да, и кто же изменник?

– Вы, конечно, – равнодушно ответил граф, – Вы и некая особа по имени Элизабет.

– Что вы себе позволяете? – наигранная сонливость в миг слетела с Батора, – Вы вломились ко мне ночью, чтобы бросать беспочвенные обвинения? – он попытался закрыть дверь прямо перед носом у граф, но тот быстро просунул в щель трость не позволяя этого сделать.

– Не совсем так, я вломился к вам ночью, чтобы схватить с поличным за вашими грязными делишками, – тон Моро продолжал быть спокойным и твердым.

– С меня хватит, граф, ещё одно слово и я…

– За себя не ручаетесь? Ну разумеется. Хорошо, тогда просто ответьте мне на один вопрос. Если я вас разбудил, почему вы не в исподнем? Может вы предпочитаете спать одетым? – Батор впал в ступор и просто не нашелся с ответом, – Да-да, я так и думал.

Граф положил ладонь на дверь и толкнул ее, казалось, не прилагая особых усилий, однако дверь распахнулась, а Батор отлетел к камину будто был не взрослым мужчиной, а крошечным котенком. Затем Моро спокойно вошёл и аккуратно затворил за собой дверь.

По худощавому телосложению Моро не скажешь, что он мог обладать такой незаурядной силой, даром что ведьмак. Батор поднялся на ноги, злобно уставился на графа и выжидающе замер.

– Ваше величество, – Моро поклонился в темноту, – Не стоит прятать от меня свой чудный лик, я не кусаюсь, – ласково пропел он и нащупав кресло сел, изящно опершись на трость.

Элизабет вышла из угла, за ней появился и силуэт кота.

– Граф, – холодно бросила она.

– И любимец тут, какое изумительное совпадение. Кто бы мог подумать, что все так обернется? – игриво поинтересовался Моро.

– Вам тут не рады, – бросил Батор, а сам судорожно пытался вспомнить, где повесил ножны. Он уже понял, что с голыми руками на Моро лучше не лезть.

– Разумеется, ещё ни один заговорщик не был рад тому, кто раскрыл его заговор.

– Что вы говорите? Кто из здесь присутствующих, по-вашему, является заговорщиком?

– Вы оба. Сэр Батор – правая рука короля, и вы Элизабет.

– Вы меня с кем-то путаете, я королева…

– Шутки в сторону! – гаркнул граф, – Мне надоело слушать ложь! Я долго ждал момента, когда смогу прижать вас к стенке, сомневался и искал во всем этом хоть какой-нибудь смысл, но теперь я готов.

– Давайте успокоимся, граф, пока мы не наделали глупостей, – сказала Элизабет понемногу продвигаясь вперёд.

– Не шагу больше! – Моро вскинул трость и нацелил нее.

В этот момент Батор ринулся вперёд, решив, что лучшего момента не будет. План был глуп и наивен, но других в подобных ситуациях и быть не может. Обезоружить и обездвижить графа, а после уже решать что делать дальше.

Моро, даже не посмотрев в его сторону щёлкнул пальцами и ковер скользнул у рыцаря из-под ног. Батор нелепо повалился на спину, и ковер, будто живой, скрутился в рулон сковывая мужчину по рукам и ногам.

– Видимо так вам будет удобнее вести беседу, – отпустил колкость граф.

– Не думал, что мы ведём беседу. Мне показалось, что я слушаю бредни столетнего ведьмака, который разоблачил не существующий заговор.

– Полно, сэр, имейте честь. Достаточно этих глупостей. Все в этой комнате знают, что мои подозрения основаны не на пустом месте. По началу я думал, что вы любовники – чрезмерно много времени вы проводите вдвоем, но затем появились эти регулярные ночные вылазки, и я подумал: «ну не при жене же?». Это насколько нужно быть бессовестным, чтобы усыплять бедолагу сон травой и заниматься развратом прямо у нее под боком, – он не мог видеть выражение лица Элизабет, но знал о чем она сейчас думает, понимал какой вопрос вертится в ее голове, – Да, я видел мешочек у вас на поясе в тот день, в лесу. Из него торчали несколько ярко-желтых стебельков. Я не знал для чего они вам, но понимал, что все это не спроста. Хотя давайте я расскажу все по порядку, присаживайтесь, в ногах правды нет, – он указал на кровать и Элизабет покорно села. Ей было интересно на чем она прокололась, да и было время подумать, что с этим можно сделать, – И зажгите вы уже лампу, хочу лицезреть лица своих собеседников, – Элизабет щёлкнула пальцами и лампа в ее руках вспыхнула освещая комнату. Затем опустила ее на пол, у ног, – Прекрасный дар, очень полезный. Так на чем мы остановились? Ах да, все по порядку. Только не перебивайте, прошу, больше никаких ерзаний я не потерплю. Я победил и это факт, примите достойно свое поражение. Сначала говорю я, а после вы восполните все пробелы в моей истории.

«Самовлюблённый мерзавец хочет потешить свое эго, вот для чего он затеял это все», – с призрение подумала Элизабет.

– Все началось на том празднике, в честь исцеления. Носить этот амулет было большой ошибкой, но даже не это меня насторожило. Исцелить проклятие возможно, но его последствия не проходят в один миг. Чудеса происходят только в сказках и слащавых, женских романах. А вы выглядели абсолютно здоровой. Никаких следов болезни, хотя слуги, да и сам король, говорили, что королева была при смерти. Я решил копнуть глубже и разузнать секрет волшебного исцеления напрямую у ведьмы, но она так стремительно покинула праздник, что я не успел и словом обмолвиться. Теперь я понимаю причину спешки – полная луна, но к этому мы ещё вернёмся, – Элизабет сглотнула ком, прочно засевший в горле. Все что говорил Моро било точно в цель. Он буквально воплощал в жизнь ее самый страшный кошмар, – Чутье подсказывало, что дело тут не чисто и я предложил свои услуги Ричарду. Ну разве мне тяжело попутно остановится у маленькой, одинокой хижины ради короля и собственного любопытства? Разумеется нет. Так я и поступил, о чем успешно и сообщил вам, опустив некоторые детали. Ваша реакция была восхитительна, выше всяких похвал, но скрыть удивление и злость все же не удалось. Я был на холме, как вы понимаете, но ничего не обнаружил, поэтому отправился в ближайшую таверну города Тильмо. Десять золотых и хорошая затрещина делает людей крайне общительными и доброжелательными. Мне поведали про исчезновение хижины и ведьмы, про старуху которую все считали вашей бабушкой и собственно самой ведьмой, про вашего любимца, который магическим образом меняет облик по своему желанию и прелестной внучке, регулярно посещающей ближайший базар. Как он кстати, вы его вылечили? – Моро кивнул в сторону Люцифера, смиренно сидящего у ног ведьмы.

– Да, – растерянно ответила Элизабет. Ее попросту шокировали познания графа.

– Надеюсь ты не помышляешь превратиться в медведя или волка, чтобы напасть на меня? Учти, мой лохматый дружок, это будет не простительная ошибка, – Люцифер жалобно мяукнул в ответ.

– Нет, не собирается, – перевела Элизабет.

– Разумно. Каюсь, когда мы с Ричардом обнаружили вас на месте падения птицы, я не сразу догадался и вам удалось на какое-то время меня одурачить. Вы так натурально играли свою роль, что на мгновение мне даже стало стыдно, хотя я призираю это чувство, считаю что оно для неудачников и слабаков. Но потом я хорошо все обдумал и картина стала складываться. Вы собирали сон траву, а перевёртыш вам помогал. Быть может найти ее в лесу или следил, чтобы кто-нибудь не застал вас за этим делом.

– И то, и другое, – озлобленно буркнула Элизабет.

– Вот видите, меня не проведешь. Впрочем, вернёмся в таверну. Самая важная информация, которую я там получил, была о призрачной хижине, которую видел какой-то простолюдин во время дождя. И описание внучки ведьмы, которая никогда не расставалась со своим медальоном. Я решил проверить слова торговца и чтобы вы думали? – граф картинно всплеснул руками и посмотрел сначала на Батора, потом на Элизабет, будто ожидая ответа от них, – Хижина осталась на том же самом месте, только скрытая печатью крови. Внутри я кроме иллюзии старушки никого не обнаружил, и тогда всерьез задумался о причинах этого всего. После излечения королевы, которое должно было озолотить сельскую ведунью-отшельницу, она попросту пропадает, отдав прежде свой драгоценный артефакт. В тот момент у меня только зрели ответы и вы, моя дорогая, помогли им сформироваться до конца. Вместо того, чтобы сидеть в замке и изображать королеву, вы отправляетесь к ведьме, ещё и фактически предупредили меня об этом. Тогда я отправился к заветному холму раньше и спрятавшись в лесу, прождал вас несколько часов к ряду. В какой-то момент я подумал, что вы уже не объявитесь, но вы не захотели меня разочаровывать. И вот когда я увидел как вы, безо всякого труда, входите в дом на холме вместе с незабвенным Батором и орлом, который виртуозно превратился в кота, тогда я прозрел. Хотя, мне до сих пор не ясны некоторые моменты, да и моя теория о вашей любовной связи оказалась пустышкой, но об этом позже. Главное, что я убедился в том, что вы ведьма. Этот факт подтвердила ночь в башне, якобы побочные действия от зелья. Я показался в своих бумагах и обнаружил, что только у одного зелья могут быть подобные, побочные действия завязанные на лунный цикл. Вы озвучите у какого? Доставьте мне удовольствие, для меня это будет честью.

– У оборотного, – мрачно произнесла Элизабет снедаемая злостью.

– Верно, моя дорогая, именно у него. И вот мы добрались до ночных прогулок. Честно признаться, я догадался, что что-то происходит, только после изнурительных, ежедневных жалоб прекрасной Мари, – в глазах Моро промелькнула искра благоговения и даже тепла, когда он заговорил о супруге Батора. Элизабет не поверила сама себе когда подметила этот нюанс, – Рана изо дня в день выглядела так, будто появилась только вчера, и это почти три недели спустя. По началу я решил, что все дело в плохой свёртываемости крови, но когда у Мари появились новые порезы, – граф задумчиво покивал головой, как бы соглашаясь со своими собственными мыслями, – тогда я понял, что кто-то со стороны принимает в этом участие, а дальше дело техники. Несколько бессонных ночей я просто наблюдал за покоями Мари и ее непутёвого мужа.

– Да пошёл ты, граф! Я люблю свою жену и только из-за этого пошел на это все. Ты ни черта не знаешь обо мне, – прошипел Батор, безуспешно пытаясь освободиться.

– Хорошо, что вы вмешались именно сейчас, пришло время отвечать на мои вопросы, только предупреждаю – ложь, я чувствую за версту. Даже не пытайтесь меня обмануть. Зачем вы резали руку Мари? Это какой-то магический ритуал?

– Да, – ответила Элизабет удивляясь, что первый вопрос был не про королеву, – ритуал лишения магической силы.

– Я же просил вас не лгать, у Мари нет никакой магической силы, – раздраженность проступила в голосе.

– У вас, Моро, плохо не только с определением лжи, но и с магическим нюхом. У Мари есть сила, просто никто не обучил ей пользоваться, из-за чего собственно, мы с вами сейчас и находимся в этой комнате.

– Что это все значит? – на лице Моро возникло раздражение, но чувствовался и здоровый интерес.

– Если вы дадите мне возможность рассказать все с самого начала, все встанет на свои места и вы поймёте, что мы не совершили ничего дурного.

– Ну разумеется, – Моро ухмыльнулся, – На самом деле все во благо, знакомая песня, но я готов вас выслушать. Говорите, но повторяюсь, не вздумайте юлить.

Элизабет с сомнением посмотрела на лицо Батора, выглядывающее из края трубочки ковра. Подумала, что терять больше нечего, а значит и утаивать что-либо не имеет смысла. Граф прижал их обоих к стенке, как бы ей не хотелось верить в обратное. Она рассказала все, начиная с приезда королевы в хижину и заканчивая ее смертью от рук мстительного крестьянина. Моро слушал внимательно, не перебивал. Иной раз его брови взлетали вверх от удивления, но в основном каменное лицо не выказывало никаких эмоций.

– Вот как, – произнес граф дослушав историю до конца, – Очень складно все выходит. Ваш рассказ заполняет все пробелы и отвечает на все мои вопросы, но это ничего не значит.

– Вы с ума сошли? Считаете, что она все это придумала прямо сейчас? – возмутился Батор.

– Нет, не думаю. Такую историю быстро не придумаешь, но есть ли у вас хоть какое-то подтверждение слов?

Элизабет задумалась. Доказательства были, только предоставить их ежесекундно не представлялось возможным.

– Есть, но устроят ли они вас, если вы нам не верите?

– Это, милочка, решать не вам, – холодно ответил Моро.

– Хорошо, тело убийцы все ещё там, на холме. Вы можете это проверить.

– Нет, это не подходит. Вдруг вы решите избавится от меня и закопать там же. Ваш амулет достаточно могуществен, чтобы расправится со мной.

– Хорошо. Тогда возьмите волос Мари и сами проверьте. Ее монстр все ещё там, слабый и немощный, но по-прежнему живой.

– Хорошо, я согласен. Но если вы вздумает сбежать не дождавшись утра – я объявлю вас изменниками трона, и поверьте, не найдется в мире места где вам удастся скрыться от правосудия.

– Мы не сбежим. Только позвольте сейчас совершить ритуал, его ни в коем случае нельзя прерывать иначе все усилия будут напрасны.

– Пожалуйста, – граф взмахнул рукой и ковер, удерживающий Батора, расправился и улёгся на под, – но я хочу видеть то, что вы будете делать с Мари.

Элизабет пожала плечами, как бы говоря – «дело ваше», помогла Батору подняться и они продолжили то, от чего их отвлёк граф. Когда амулет вспыхнул и беспокойные глаза демонов пробудились, а из раны потянулась голубая дымка, Моро не удержался и, покинув кресло, подошёл ближе. Процесс высасывания силы буквально заворожил его. В этот момент Элизабет подумала, что если монстр Мари уже мертв, то они с Батором тоже обречены.

Ритуал был завершён, они вернули на руку повязку. И попрощавшись побрели в свои кровати. Граф взял волосы Мари, и перед уходом сказал:

– Утром все будет решено, а пока не совершайте глупостей.

Элизабет и не думала совершать никаких глупостей. Она так устала за эту бесконечно долгую ночь, что даже страх казни сейчас казался мелочью против заветного желания забраться в постель и провалиться в забытье в объятиях Ричарда. Так она и поступила.