Глаза демонов. Книга вторая:Сила ведьмы.

Глава 6. Итог

Проснулась Элизабет в предобеденное время, немного за полдень. Последние три недели она привыкла вставать поздно, из-за ночных прогулок к Мари, но этот раз был особенный. Разговор с графом затянулся почти до самого рассвета и, не смотря на дикую усталость, она ещё долго лежала в кровати не смыкая глаз и думала, смотря в темноту. В голове никак не могла уложится мысль, что Моро все же смог узнать её страшный секрет, не стоило недооценивать его любопытство и острый ум. Больше прочего поражало, что он дал ей шанс объясниться. Многие другие на его месте, в попытке выслужиться перед королем, не стали бы даже и слушать. Делать выводы, конечно, ещё слишком рано, мало ли что взбредёт ему в голову, но сам факт, что Элизабет лежит в постели королевских покоев, а не сидит в холодной, сырой камере под замком, или в темнице одной из башен, уже что-то значил. Элизабет повернулась на бок и всмотрелась в темный силуэт лица Ричарда. Он по-прежнему крепко спал несмотря на то, что Элизабет убрала с его подушки сон траву. Сейчас, его лицо было спокойным и умиротворённым, но что будет, если Моро расскажет ему правду, которую смог разузнать? Элизабет, задумалась о том, что ещё не видела Ричарда в гневе, хотя не особо и хотелось. Страшно было даже представлять как любящие глаза короля наполняются гневом и ненавистью. Она постаралась отогнать этот образ, но он преследовал ее и во снах всю оставшуюся ночь и часть дня. Сны были беспокойными, беспорядочными и вселяли чувство страха и тревоги.

Разумеется, Ричарда в постели уже не было. Служанки, несколько часов к ряду, ожидающие пробуждения королевы, помогли одеться, привели в порядок волосы и припудрили лицо. Элизабет подумала, что будет самой красивой казненной особой за все времена, если так случится.

Первым делом ей хотелось поговорить с Батором и выяснить все с Моро, но служанки сообщили, что ее уже ожидает король в обеденном зале.

Элизабет отпустила служанок, ей крайне не нравилось, когда они ходили за ней по пятам, и пошла на обед. У двери немного замялась, держась за золотистую, массивную, резную ручку. Сегодня можно было ожидать чего угодно, возможно Моро уже сделал выводы и поделился ими с Ричардом, и сейчас, когда она войдёт в зал ее будет ожидать стража, которая неумолимо и беспощадно бросит ее в самую холодную камеру подземной тюрьмы. Картина была столь яркая, что Элизабет вздрогнула, стоя посреди коридора и продолжая робко держать ручку, не осмеливаясь войти.

– День добрый, ваше величество, – раздалось совсем рядом и Элизабет едва совладала с собой чтобы не вскрикнуть. Она так сильно погрузилась в мысли о неминуемой казни, что даже не услышала гулкого эха шагов.

– Добрый, – растерянно ответила она оборачиваясь.

– С вами все в порядке? – спросил Моро. На мгновение Элизабет подумала, что он насмехается над ней, но интонация и лицо графа этого не подразумевали. – Может все же войдём? Король наверняка заждался, – Моро ухватился за ручку, распахнул двери и любезным жестом пригласил ее пройти в зал. Растерянность Элизабет достигла небывалых высот. На совсем краткий миг ей подумалось, что все произошедшее ночью лишь дурной сон и Моро не знает о их с Батором тайне. Как же ей хотелось, чтобы это было правдой.

Она вышла из ступора и на негнущийся ногах прошла внутрь. Вопреки безумным страхам никакой засады не было. Ричард как обычно восседал во главе стола попивая вино из золотого кубка, Вильям находился по правую руку и таскал виноградины с блюда с фруктами, а чуть поодаль, у входа для прислуги, стоял Батор. Лицо рыцаря было твердым и спокойным, хотя рука нервно сжимала рукоять меча до побелевших костяшек.

– Дорогая, ну сколько можно спать? Ты уже пропустила завтрак, и похоже намеревалась проспать обед?

– Ммм...Я.… – замялась Элизабет не зная, что ответить. Она достаточно прожила в замке, чтобы научиться ловко подбирать ответы на неудобные вопросы, но сегодня этот навык видимо дал сбой.

– Ваше величество, прошу прощение за вмешательство, – внезапно заговорил граф, от чего сердце у Элизабет упало в область живота. «Вот сейчас то все и случиться», – подумала она, обдумывая свои дальнейшие действия, – но хотел бы сказать в защиту королевы, что после известной всем нам болезни организму необходимо восполнить жизненные силы. Посему не судите строго, – граф договорил, отодвинул кресло по левую руку от короля, и почтительно пригласил Элизабет за стол. Она, натянув благодарную улыбку, села, размышляя, что все это может значить. Моро был столь обходителен и вежлив, что становилось неуютно.

Граф помог ей сесть и, только после этого, устроился неподалеку. Их взгляды встретились на доли мгновений и Элизабет не увидела в его глазах ни злобы, ни подлости, только задумчивую печаль. Ей хотелось поскорее разузнать, о чем думает Моро, и чем обусловлено его благоприятное расположение духа, но сейчас было необходимо отыгрывать роль, что она и сделала.

Обед прошел гладко. За едой и распитием вина Ричард с Моро обсуждали охоту, политику и строительство гильдии. За все время трапезы граф не бросил в сторону Элизабет ни одного косого взгляда, а вот она практически не сводила с него глаз. Поражалась тому, как ловко граф делает вид, что ничего не случилось.

Как только обед закончился Элизабет решила прогуляться по саду, а Моро, под предлогом сходить к месту строительства гильдии, составил ей компанию. Батор был вынужден остаться с Ричардом, ожидалась аудиенция, на которой должны были собраться богатейшие бароны королевства, главы различных гильдий и прочие желающие выклянчить больше денег для гильдии или сделать меньше налог на земли и скот. Элизабет пообещала присоединиться позже, а вот Вильям изъявил желание присутствовать. Маленький принц постепенно вникал в тонкости правления, так как знал, что никому иному как ему самому, предстоит стать королем после отца.

– Знаю, вам не терпится все разрешить со мной и поэтому, я решил составить вам компанию в данной прогулке, – заговорил Граф, когда они оказались на пустующей аллее сада.

– Разумеется, моя жизнь сейчас зависит от вас, как и жизнь Батора.

– Понимаю ваши переживания, и смею вас заверить, что секрет не дойдет до ушей короля, с моих уст точно.

– Вы были там? Были в голове Мари?

– Да, – тяжело вздохнув ответил граф, – и убедился, что все в точности так, как вы сказали. Монстр, порожденный бедной девочкой, слаб и немощен. Он взывал оставить его в покое, обещал больше никому не вредить, и без умолку твердил о ненарочном проклятии королевы – жалкое зрелище. Ради собственного спокойствия, я бы хотел увидеть останки убийцы королевы, о которых вы говорили.

– Это не станет проблемой. Мы отправимся на холм, когда скажите, – выразила готовность Элизабет. Ее внутренний пожар паники стал утихать, но все ещё было не ясно, что будет дальше, – Скажите, Моро, чего вы хотите? – Граф остановился, непонимающим взглядом одарил ведьму, – Вы не собираетесь рассказывать ничего Ричарду обо мне, как я понимаю, так чего же вы хотите? Чтобы я исчезла? Или может собираетесь шантажировать меня для получения собственной выгоды? – С каждым последующим вопросом, брови Моро поднимались все выше и выше, прочерчивая на лбу глубокие борозды морщин.

– Право, милочка, вы слишком плохого мнения обо мне, – наконец сказал он, снова начав неторопливо шагать вдоль аллеи, — Из всего перечисленного вами, в моих планах не было ничего. Чего же я хочу? Мира. Моя главная цель порядок, справедливость и процветание.

– Мир, это слишком размытое понятие.

– Я поясню. Не нужно быть ведьмаком или стратегом, чтобы заметить, как сильно королю необходима его супруга, а принцу матушка. Вы смогли в полной мере заменить королеву и, если вас не станет, семейной идиллии придет конец, а значит и душевному покою короля. Следовательно, в королевство придет упадок и хаос. Да, милочка, мир и порядок, это хрупкая материя, и они неразрывно связанны с личным счастьем короля. Несчастный король – горе для народа и государства. Это очень простое правило, которое стоит помнить. В истории масса примеров, когда личное горе королей приводило в упадок все в вокруг. Если все так, как вы сказали, то ничего не угрожает трону, так что, молчание не большая плата за мир и процветание любимого королевства.

– Так это всего лишь холодный расчет? – спросила Элизабет, но не ожидая ответа. Это было больше утверждение, вывод к которому она пришла.

– Именно, – честно подтвердил граф, – не стоит обольщаться. Когда ставки столь высоки, нет места личному. Я собираюсь пристально наблюдать за вами, ради собственного спокойствия и это все. Вы же, продолжайте играть свою роль. Радуйте Ричарда своим существованием и воспитывайте принца, большего от вас и не требуется.

– А как же Мари? Вы позволите завершить начатое?

– О бедняжка Мари, – почти театрально произнес Моро, – Да, думаю это было бы правильно. Делайте, что считаете нужным, ибо то, что я встретил в ее подсознание, явно заслуживает смерти.

Разговор был окончен. Он оставил странное послевкусие у Элизабет, но по крайней мере успокоил. Ее не ожидала темница, вопреки ее страхам и фантазиям, и это не могло не радовать. Правда Моро оставил ощущение недосказанности, будто он не был честен до конца, но это было совсем не важно. Секрет останется секретом, только теперь его будут хранить трое, и как покажут ближайшие события, это не так уж и плохо.

Ритуал продолжился. Несколько дней к ряду на нем присутствовал и Моро. Убедившись, что Мари не грозит опасность, он избавил их от своей компании.

Близились финальные ночи ритуала и тут возникла очередная загвоздка – полнолуние.

– Я!? – испуганно воскликнул Батор. – Я не смогу, нет, даже не просите. А если монстр воспользуется тем, что я один и снова начнет сопротивляться? Силы ему не занимать, я не справлюсь один.

– Вы прекрасно понимаете, что этого не случиться, – Элизабет чувствовала, как растет раздражение внутри. – Вам придется это сделать, так или иначе, но прерывать цикл ритуала нельзя ни в коем случае.

– Я понимаю, но ничем не могу помочь. Сделать так, чтобы Мари случайно поранилась – одно, а резать ее собственноручно… – Он замолчал ненадолго, зрачки нервно метались из стороны в сторону. – Да ещё и этот амулет, когда он просыпается меня прошибает страх. Прикасаться к чертовым ожившим глазам на блюдце я не намерен.

Раздражение Элизабет стремительно нарастало. Она пожертвовала своим секретом, чуть было не отправила себя на эшафот ради помощи человеку, который, собственно, и заварил всю эту кашу, а Батор ведёт себя как трусливый юнец, у которого ещё пух на щеках не вырос. Она уже собиралась одарить его крепким словом, чтобы встряхнуть, когда подал голос граф Моро, до этого времени, молча взирающий на алеющий закат через мутноватое окно малой библиотеки:

– Если вы позволите, я могу заменить вас на эту ночь, – сказал Моро не поворачиваясь.

Элизабет и Батор растерянно переглянулись. Лицо рыцаря расслабилось, в глазах забрезжила надежда на спасения от необходимости касаться «чертова блюдца с глазами».

Элизабет же напротив, напряглась и задумалась. Она не рассматривала кандидатуру Моро, не без причин, разумеется, коих было несколько: чрезмерный интерес к амулету, недоверие к графу и его любовь к дешёвым, но весьма изобретательным интригам.

– Я знаю о чем вы думаете, – Моро крутнулся на небольших каблуках, идеально отполированных туфель, и медленно зашагал к ним вдоль книжных полок, сложив за спиной руки в замок. – У вас есть причины не доверять и опасаться, но, пожалуй, это единственный выход из сложившейся ситуации, – лицо как всегда невозмутимое и спокойное. – Я бы предложил вам взять время, чтобы хорошенько подумать и все взвесить, если бы у вас оно было. Солнце стремительно садится, так что, вынужден вас поторопить.

Проницательность Моро могла ввести в ступор, но только не Элизабет. Ее больше беспокоило не выдающее, никаких эмоций, лицо графа. Понять, о чем он думает на самом деле не представлялось возможным, но определенно в его словах было зерно истинны – выбор не велик.

Элизабет молча сняла с шеи амулет и протянула ему. Моро помедлил немного, глаза блеснули в закатных лучах солнца, словно у кота поймавшего мышку, и принял амулет.

– Вы помните, что нужно делать?

– Помню, не беспокойтесь, – пряча увесистый медальон в карман плаща ответил Моро.

Элизабет хотелось сказать что-нибудь ещё, но это было бы лишним. Если граф что-то и задумал, то она уже сделала все необходимое для воплощения его плана. Оставалось лишь слепо довериться и надеяться, что амулет вернётся к ней завтра утром.

Ночь Элизабет провела, как всегда, в башне. Третья трансформация показалась не столь болезненной, возможно из-за переживаний, а быть может она начинала привыкать. Люцифер же привык делать это быстро и практически безболезненно. Когда на утро она прибрала комнату и спустилась вниз, Моро не заставил себя ждать.

– Возвращаю в целости и сохранности, – протягивая амулет сказал Моро. На лице играла самодовольная улыбка. – Уверен, вы уже не надеялись снова прикоснуться к нему.

– От чего же? – Элизабет изобразила удивление. – Разве у меня были причины сомневаться в вашей порядочности?

– Хм, разумеется, нет.

– Как все прошло? – она продела голову в цепочку и опустила амулет на грудь, на душе сразу стало спокойней.

– Без происшествий, только вот… Я не понимаю, как вы справляетесь с его силой. Эта штука, она… – он замялся, подбирая подходящие слова, – она подавляет, нашёптывает, пытается подчинить.

– Ну что ж, судьба моего рода заключается в постоянной борьбе с демонами. Я просто принимаю это как должное, – граф лишь едва заметно улыбнулся и кивнул, подтверждая тяжесть ее ноши. – А что до вас, мне все ещё не понятно почему вы помогаете мне.

– Наверное, у меня есть на то личные причины.

– Которые вы, разумеется, не озвучите.

– Не вижу в этом смысла. Вам достаточно знать лишь то, что я не выдам вас, если ваши поступки не будут угрожать престолу, но… – он глубоко вдохнул, – если вас рассекретят я буду отрицать любое причастие к вашим делам.

– Справедливо, и этого мне достаточно.

Итак, в данном временном отрезке осталось поведать совсем немного. Ритуал был завершён, и по его окончанию Элизабет посетила сознание Мари, дабы убедиться, что все прошло успешно. Она обнаружила почти мертвого, иссохшего монстра в луже крови на полу – жалкое зрелище. Он обнимал бездыханное, кукольное тельце одного из младенцев. Монстр скосил кроваво-красные глаза и перед смертью сказал лишь одну фразу: «Ты поплатиться, ведьма…», после чего хрипло выдохнул и скончался. Элизабет запечатала комнату и навсегда покинула сознание Мари.

– Думаю на сегодня хватит, – я положил руки на шею, помассировал, мышцы под ладонью не приветливо заныли.

– Полагаю вы правы, – ответил Морриган, нажал кнопку телефона на столе, и после сигнала произнес, – Саша, мы закончили, проводи мистера Филлипса, – динамик громкой связи «агакнул» в ответ и смолк. – Это был плодородный день, чувствую, история близится к финалу.

– Да, вероятно, завтра я закончу рассказ, и вы наконец узнаете все, что вас интересует.

– Чудесно. И тогда мы сможем начать поиски оставшихся колец, – Морриган хлопнул в ладоши и потёр руки в предвкушении.

– Знаете, – я встал надел куртку, – найти глаза демонов будет не так сложно, как кажется, сложнее правильно ими распорядиться. Подумайте об этом на досуге.

– Тут не о чем думать, все же очевидно, – в ответ я лишь пожал плечами, для меня в сложившейся ситуации очевидного решения, увы, не было.

В кабинет вошел Саша и сопроводил к лифту. Ехали молча, лишь изредка ловил его косые, мрачные взгляды на себе, но до дискуссии так и не дошло, да и не было на нее ни сил, ни желания.

Ехал домой долго. Ливень закончился, но трасса было достаточно мокрой. Из-под колес впереди идущих грузовиков и легковушек в воздух поднималось облако мелких, грязных брызг, что в кромешной темноте сильно мешало обзору. Хотя и спешить, собственно, было некуда.

Я прибыл домой около десяти вечера. Загнал машину в гараж, вошёл в дом. Люцифер настойчиво требовал наполнить пустую миску – я не противился. Сыпнул корма и под мерный хруст кошачьих лакомств прошел в коридор, повесил куртку на вешалку. Ужинать не хотелось, помощница Морригана весь день носила блюда из ближайшего ресторана. Кстати симпатичная, с широкими, прекрасными бедрами обтянутыми строгими брюками, и тонкой изящной талией. Одиночество все же не всегда идёт на пользу, но отвлекаться на женский пол сейчас никак нельзя, нужно выполнить задуманное. За рулём очень хорошо думается. Когда только ты один и дорога, обязательно шоссе, чтобы можно было выжать свои шестьдесят миль в час и погрузиться в размышления. Именно этим я и занялся, мчась по густой, влажной темноте домой, и мои мысли привели меня к кое-какому решению. Для этого мне был необходим лишь ноутбук и интернет, благо — все это давно не роскошь.

«Тук-тук» – донесся робкий стук в дверь.

По первой я думал мне послышалось, но Люцифер возник у моих ног и настороженно покосился на дверь. Я замер в полумраке коридора как вор, услышавший приближающуюся сирену полицейских машин.

«Тук-тук-тук» – чуть громче и явно с большим нетерпением.

Время позднее, но все же бояться глупо, чего это на меня нашло?

Я пересёк прихожую, прильнул ухом к двери ухватив ручку:

– Кто?

– Профессор Филлипс!? Извините, что беспокою, я знаю уже поздно, но мне необходимо с вами поговорить, – прощебетал девичий голосок из-за двери. – Меня зовут Кимберли… Кимберли Уотс, я ваша студентка.

Я провернул ключ несколько раз, приоткрыл дверь. В образовавшейся щели увидел знакомое, миловидное лицо.

– Что ты тут делаешь ночью?

– Вы сегодня не были на работе, ректор сказал вы приболели. Так что вот, – она подала вперёд руку демонстрируя пакет с фруктами.

– Очень мило, – равнодушно заметил я, понимая, что это лишь предлог. – И все же, что тебе нужно?

– Кое-что обсудить, это очень важно. Для меня, важно.

– Настолько важно, – бросил беглый взгляд на наручные часы, – чтобы явится на мой порог в начале одиннадцатого? Это не может подождать, я сильно устал за день и хотел бы отдохнуть.

– Очень важно, поверьте, – заверила девушка.

– Ну, проходи, – я распахнул дверь впуская ее в дом. Мне крайне не хотелось обсуждать работу, тем более голова была забита куда более важными вопросами, но деваться было некуда. Глаза Кимберли буквально умоляли меня.

Девушка переступила порог, замялась.

– Разувайся и проходи, раз уж пришла, – бросил я, уходя в кухню. – Выпьешь что-нибудь?

– Не откажусь. Я попала под дождь и промокла до нитки. Было бы не плохо выпить чего-нибудь горячего, – ответила Кимберли стаскивая с себя ботинки.

– Я приготовлю какао.

Девушка вошла в кухню, опустила пакет с фруктами на журнальный столик, села на диван сложив руки на коленях. Пальцы нервно теребили шнурок куртки.

– Раздевайся, чего ты? – бросил я через плечо, замешивая какао в кружку.

– Что? – испуганно переспросила девушка.

– Снимай куртку говорю, у меня тут тепло.

Она послушно стянула плащевидную куртку, аккуратно опустила рядом с собой на диван.

– У вас уютно, и котик очень милый.

– Не буду отрицать, спасибо, а котика зовут Люцифер. Только не нужно пытаться его гладить, если он конечно сам не подойдёт.

– Как вы себя чувствуете?

– У? О чем ты?

– О вашей болезни. Вы ведь болеете?

– Ах да, конечно. Уже лучше, спасибо. Но ты ведь не ради этого постучалась ночью в мою дверь. Не для того, чтобы спросить о моем самочувствии. Наверное, переживаешь за зачёт? Полугодие подходит к концу и все на нервах, но…

– Зачёт тут совсем не причем, профессор, – перебила меня Кимберли. – Я пришла по личному делу.

– Личному? – я обернулся, протянул кружку с напитком и сел на стул напротив нее. – Какому такому личному? Только без глупостей, я взрослый мужчина, преподаватель, а ты моя студентка, пусть и совершеннолетняя…

– Нет, что вы!? Я об этом даже не думала, – глаза девушки в миг округлились, а щеки залило румянцем.

– Ладно, это хорошо, – сказал я, чувствуя себя полным кретином. – Что тогда?

– Мой отец, он погиб месяц назад. Автокатастрофа.

– Соболезную, но какое отношение это ужасное происшествие имеет ко мне?

– От него кое-что осталось. Одна семейная реликвия, – Кимберли опустила кружку на журнальный столик и полезла в карман куртки.

Я наблюдал за этим безо всякого интереса, думая лишь о том, чтобы как можно скорее спровадить незваную гостью и заняться уже настоящими делами.

– Вот, – она протянула мне кольцо с кроваво-красным, круглым камнем, – я бы хотела, чтобы вы взглянули на него.

Я только и смог, что открыть рот от удивления забирая из рук своей студентки глаз демона огня Ония.