Уровни Мидгарда

Нида третья. О проигранном сражении-3

– Итак, вернемся к эльфам. Что они требуют, сквайр? –  барон Мак-Гир вынул изо рта загубник вересковой трубки и пристально посмотрел на собеседника.

         Его собеседником являлся Верховный Лич. Голову Лича украшал шлем с барельефом оскаленного черепа. На груди висел личный знак подчинения барона Мак-Гира. Ибо Лич был главнокомандующим всех его войск.

         – Жалованье, лорд. И немалое. По золотому в год на каждого. Это получится четыреста тридцать золотых. Только на первом этапе. Если мы намерены продолжать мобилизацию эльфов, расходы, конечно, будут возрастать. И это еще не все.

         – Что еще? – Мак-Гир расправил плечи и подошел к узкому окну донжона[vii].

         – Они желают получить размещенье отдельно от всей нашей нежити, лорд. И, вынужден добавить, даже при том, что если мы пойдем на все их условия, я не присягну в их боевом духе во время битвы.

         – Значит им не по нраву наши спокойные ребята? – барон скривил свои тонкие нервные губы.

         – Можно сказать и так, ваша светлость. Наши друзья им не по вкусу.

         – Никогда не суди о человеке по друзьям, Агравейн. У Иуды они были безупречны. Стрелки сейчас между Дикой Лощиной и Конопляным полем?

         – Да.

         – Направить туда мотопехоту из пятидесяти мразей и шестисот зомби. Взять в дело необстрелянных. Уничтожить.

         – Лорд, Вы полагаете, этого будет достаточно?

         – Я знаю, потери будут значительны. Зато выжившие вернутся ветеранами. Исполняйте, сквайр, – добавил барон, смягчив, однако, интонацию.

         Смягчив потому что, как и сам Мак-Гир, его собеседник был человеком. Меченым, приговоренным к смерти всеми кланами, но все же человеком. Прошедшим долгую и мучительную цепь перерождений, поскольку он был объявлен вне закона в Мидгарде. Нанего навесили невидимый ярлыквечной мишени, и обязанность каждого встречного была – у***ь его в любом обличье. С трудом сохранив рассудок и все-таки став, наконец, Владетельным Личем, он пришел к воротам замка Мак-Гира с последней надеждой. Ибо только Мак-Гир мог, презрев и преступив все каноны и нормы,  взять его к себе. Изгоя, живого мертвеца по всем статьям, совершившего в Мидгарде самое страшное преступление – убившего Игрока в реале.  Он носил благородное прозванье Агравейн[viii], но начал свою карьеру рядовым бойцом сводного дозорного отряда. За три года безупречной службы  получил от Мак-Гира титул сквайра и должность маршала его войск, и был предан барону, как сторожевой пес.

         Поклонившись, Агравейн удалился. В окно барон увидел, как через несколько минут маршал вылетел из ворот барбакана[ix] на своем вороном жеребце и направил того в направлении казарм.

         Мак-Гир снова сел за стол и вернулся к своим расчетам и сводкам. Большое хозяйство требовало неусыпного внимания правителя. Вдруг во дворе замка запел тревожный рог. Барон рывком выбросил свое сухое тренированное тело из тронного кресла, вышел из приемной залы и быстро спустился по винтовой лестнице донжона. К нему подлетел, не касаясь земли бордовой мантией,  начальник стражи замка Высший Вампир Лагат.

         – На опушке замечена разведка Браги, лорд. Несколько рептилоидов. Возможно прикрытие лучников-эльфов из рощи.

         – Тридцать вампиров из новичков послать отрезать разведку. Атака в лоб пятью сотнями скелетов. Седлать мне моего коня. Упряжь боевая.

         – Прикажете кому-то из Вашей Гвардии возглавить отряды?

         – Отставить!– отрывисто бросил барон, устремляясь к конюшне – Только рекруты. И не спешите! Когда Господь создал время, он создал его достаточно.[x]

         Через двадцать минут Мак-Гир на безопасном расстоянии, гарцуя на своем белоснежном амблере[xi], разглядывал опушку. Вот заросли папоротника раздвинулись, и на опушку вылез двухметровый рептилоид, весь покрытый, словно панцирем, жесткой чешуйчатой шкурой.  За ним еще несколько. Когорта скелетов-воинов, ощетинившись копьями, медленно наползала на небольшую разведгруппу.

         – Явная засада, – сказал барон своим телохранителям, двум костяным драконам, равнодушно взиравшим на предстоящую схватку. Находясь большую часть времени в обществе нежити, не блиставшей красноречием, барон поневоле привык выражать свои мысли вслух.

         Как только до строя скелетов осталось не более двухсот метров, из лесной чащи вылетела туча эльфийских стрел. Первый ряд скелетов поредел вдвое, но остальная нежить, не сломав строя, сомкнула ряды и продолжила движение.

         Мак-Гир, подъехав поближе, остановил коня, спешился, снял со спины дублеттер[xii], взвел ворот арбалета и прицелился. Металлические пластины дублеттера лязгнули, и два болта прорезали кустарник на опушке. В ответ несколько стрел хищно цокнули оплечья и кирасу его ламеллярного доспеха[xiii]. Барон хлопнул коня по крупу, отгоняя его из-под обстрела, и продолжил дуэль со стрелками Браги. Наконец остатки когорты скелетов доползли до опушки, и началась рукопашная. Рептилоиды крушили шлемы и черепа, рвали противников на части, пробивали грудные клетки. Один из ящеров схватил в лапы скелета и орудовал им, как палицей. Каждый ее взмах сносил головы паре-тройке противников. На бойцов Мак-Гира это не производило ни малейшего впечатления. Одного ящера два десятка скелетов подняли на копья, другого, предварительно подрубив подколенные сухожилия, искромсали мечами. Скелеты несли огромные потери, но продолжали методично уничтожать врага.  Мак-Гир перенес прицел арбалета на рукопашную схватку и лично свалил одного из разведчиков, уже накосившего вокруг себя бастион из трупов скелетов. Оба болта вошли точно посередине низкого скошенного лба ящера.  Вдруг, пробравшись сквозь кусты, на опушку вывалилось два десятка эльфийских стрелков. Они не пришли на выручку рептилоидам. Они спасались от преследователей. Вслед за ними метнулись рыжие от крови мантии вампиров, окружая беглецов. Через несколько минут все было кончено.

         К Мак-Гиру подлетел старший отряда. 

         – Доложите о потерях и производствах.

         – Двести  девяносто скелетов убито. Из оставшихся пятьдесят стали ветеранами. Среди вампиров потерь нет. Пятеро ранены, сейчас лечатся, пьют кровь эльфов. Один из вампиров стал Высшим.

         – Благодарю за службу. Ты снят с должности. Твой отряд отныне возглавляет Верховный Вампир, и имя его будет – Деарг-Дью. По возвращении доложиться беральту[xiv] замка и вашему приору[xv].

         Спустя час Мак-Гир и Агравейн снова сидели в зале донжона и колдовали над картой владений барона. К югу от них простиралась вотчина дружественных норгов,так что с надежно прикрытым тылом Мак-Гир мог спокойно продвигаться в направлении глубокой периферии. Но армия созрела для реформы.

         – Я согласен, сквайр, что при отражении атак стрелки эффективней пехоты, это не требует доказательств. Согласен, что вектор развития армии должен быть направлен в сторону стрелковых частей. Но…  Наша нежить… Мало кто захочет биться с ними в одном строю. А меж тем без стрелков нам не жить. Видимо, придется тебе, Агравейн, поискать своих собратьев, Личей Силы. И тогда уж применяй свою супер-дипломатию по полной. Иначе зачем мы с тобой ее так развивали?

         – Будет исполнено, лорд. Завтра же выдвинусь в боевой поиск.

         – Через три дня. Закончишь строительство нового кораля для Мразей – и в путь, – барон позвонил в колокольчик.

         Пришло время обеда. На пороге залы, как привидение, возник его слуга. Впрочем, он и был привидением. 

         – Обед накройте в бергфриде[xvi] на открытой площадке. Мы хотим любоваться окрестностями. 

* * *

У Степана Олег был впервые. Стандартная трешка с хорошим ремонтом и продуманной обстановкой была идеальным жилищем одинокого состоятельного мужчины под сорок. Особенно порадовал кабинет с массивным столом, почти антикварным креслом и основательным книжным шкапом. На стенах висели клинки: от грубого норманнского меча до катаны, от изящного стилета до гигантского двуручного эспадона[xvii]. Десятка два, не меньше. Не антиквариат, новоделы, но у Олега сложилось ощущение, что все это великолепие не имитация, а реальное боевое оружие.

– Настоящие, – подтвердил Степан. – Ковались под меня, конкретно под мою руку, поэтому просьба – без особого разрешения не брать. Хотя понимаю, искушение велико. Ну, пока осматривайся, я скоро.

Пока хозяина не было, Олег успел поближе познакомиться с мебелью, которая оказалась не менее любопытна, чем оружие. Тоже новодел, но какой! Благородное темное дерево неизвестной породы, покрытое затейливой резьбой, обивка кресла и изящных стульев – шелк  с ручной (!) вышивкой, ручки на дверцах огромного бюро, похоже, серебряные. Олег открыл шкап и окончательно оторопел. Книги – ВСЕ! – были рукописными, в массивных кожаных переплетах с золотыми и серебряными уголками, украшенные роскошными цветными иллюстрациями. И все на неведомом языке, алфавит не был похож ни на один известный Олегу. Что-то вроде эльфийских рун, столь любимых толкиенистами, но более угловатых. Олег успел наспех пролистать четыре или пять томов, взятых наугад с разных полок, когда вернулся Степан.

– Нравится?

– Потрясен. Что это? Откуда?

– Все банально. Отец перед смертью ухнул в это все, что успешно нажил в начале девяностых. Слава Богу, я к тому времени твердо стоял на ногах. Старик толкиенулся в четвертой степени – слышал, наверное: «Сам там был, все это видел, все херня, все было не так». Каждая книга создавалась коллективом мастеров в среднем полтора-два года, работали одновременно чуть ли не по всему цивилизованному миру. Труднее всего было найти писцов, способных изобразить что-нибудь похожее на связный текст. В итоге я стал обладателем уникального украшения интерьера. Средневековый арсенал присовокупил уже сам. Видимо, в папу пошел. Впрочем, в остальном отец был великолепен: воспитал, выучил, дал стартовый капитал и нужные связи. Ну да ладно, мы здесь не за этим.

Степан успел сервироватьмассивный металлический поднос, тоже украшенный затейливыми чеканными узорами. Идеальное завершение кошмарного дня – бутылка «Арарата», сыр трех сортов, лимон, крупные соленые маслины, сырокопченая колбаса. Пока Олег разливал коньяк по пузатым фужерам, хозяин включил компьютер, монитор которого почему-то не выглядел нелепо на псевдостаринном столе. Выпили. Легло хорошо, можно было бы и не закусывать.

– А теперь смотри и вникай, – Степан вытащил из-за монитора игровой джойстик.

– Погоди, – Олег остановил его жестом. – Дай насладиться моментом.

– Вэлкам, – улыбнулся Степан и разлил еще по одной. 

– Слушай, а ты не задумывался о национальной идее? – неожиданно задал вопрос Олег. 

Степан чуть не поперхнулся закуской и с преувеличенным вниманием осмотрел бутылку.

– Эк тебя торкнуло-то.

– Я правда серьезно. Я вот что подумал – на месте нашего правительства я бы колоссальные деньги вложил именно в компьютерные игрушки и создал их лучшими в мире. Как автомат Калашникова.

– Чет я не пойму, куда ты клонишь…

– Если народ, толковый народ, будет все время геймиться и смотреть в экран монитора, он перестанет обращать внимание, что сам в это время сидит с голым тощим задом…

– О как завернул! Ты не революционер часом?

– Не–е–е, я из тех паршивых интеллигентов, которые могут только на кухнях орать, как коты… 

Степан ухмыльнулся.

– Вот у нас все так… Жизнь, как игра – задумана хреново, но графика потрясающая... Но, вообще, самокритично, ценю.

– Да и к тому же, говоря геймерским языком, по левелу терпения наш народ далеко позади оставил даже крупный тягловый скот и я – не исключение, – Олег решительно хлопнул ладонями по коленям. – Ну давай, показывай свою красоту, сосед.

Игра была великолепна. Это оказался новый мир, где можно жить и делать все, что угодно. Графика, в сравнении с аналогами, потрясала реалистичностью – создавалось ощущение присутствия, как будто видишь не нарисованную картинку, а смотришь фильм, которым можешь управлять. Каждый листочек на дереве, каждая травинка на лугу, каждая трещинка на скале были прописаны с удивительной подробностью, и среди них не встречалось двух одинаковых. Стоило вступить в контакт с любым персонажем – в том обнаруживались индивидуальные, присущие только ему черты. И самое восхитительное – программа воспринимала голос. Геймер мог общаться с персонажами игры, правда, только с одним одновременно. А тот отвечал! И вел простой, но осмысленный диалог! И шумела толпа на рыночной площади, и бряцало оружие, и пели птицы в лесу, и журчала вода в ручьях!

В игре имелись сценарии, кампании и свободная карта, где Игрок мог попробовать создать свой мир со своими законами.

Задавалось абсолютно все: рельеф, пейзаж, архитектура городов и деревень, население. Можно было просто очертить лесной массив на карте, а можно было прописать все виды растений в нем, изменяя базовые по своему усмотрению. Олег почти час развлекался только тем, что населял свою страну различными расами – эльфами, гномами, дварвами, рептилоидами, феями, троллями, гарпиями; определял границы владений и населенных пунктов. Программа же давала имена географическим причудам автора и прокладывала торговые тракты в зависимости от занятий народов, их симпатий или антипатий к соседям. При желании можно было у***ь не один день на архитектуру и планировку городов, но хотелось поскорее приступить к действиям.

Суть же игры была до смешного проста. Герой в образе человека (и только человека!) ходит по миру. Сражается, приобретая опыт и деньги. Берется за выполнение всевозможных заданий. Заводит друзей и наживает врагов. Может сколотить дружину и принести вассальную присягу одному из королей. Может с той же дружиной захватить пару деревень и начать создавать собственную державу. Сделать карьеру в одиночку. Заняться магией и сбором артефактов. Или все это одновременно. В общем, вроде все как у всех, не линейная РПГ, но на таком сумасшедшем уровне реалистичности, что Олег был ошеломлен.

Часа через два, когда бутылка незаметно опустела, до Олега вдруг дошло:

– Это сколько же она весит?! И какое железо под нее надо?!

– Системник сделан специально под игру. Много весит, столько стандартное железо не потянет.

Системник стоял тут же, под столом и это было также нечто. Весь из какого-то не то металлического сплава, не то покрытый керамикой, он выглядел внушительно. Ни одной кнопки или индикатора на нем не было.

– Из чего он? – поинтересовался Олег.

– Интерметаллид. Нитинол или никелид титана[xviii], как угодно называй. Вернее его инертный, не токсичный вариант.

– Стоит, наверное…

– Что есть, то есть.

– А смысл? Железный-то никак?

– Поверь мне на слово – смысл тоже есть.

– Все равно что-то ускользает... Если рядовому пользователю игра не доступна, теряется весь коммерческий интерес проекта.

– А если продавать готовый продукт в комплексе, вместе с железом?

– И сколько это по деньгам?

– Системник с программой – четыре штуки американских. Согласись, не запредельно.

– Фью–ить, – присвистнул Олег. – Но и не на халяву, мягко сказать. Неужели у нас в городе достаточно сдвинутых геймеров с такими деньгами, чтобы оправдать все затраты на производство одних только ящиков, не говоря уж о программе?

– В городе, может, и нет. А в стране? А в мире?

Олег еще раз присвистнул и в свою очередь осмотрел бутылку:

– Ого! От скромности ты не помрешь. Запатентовал?

– Естественно. Полная защита авторских прав. Понятное дело, проект в самом начале, пока одни затраты, но дело стоящее. Хочешь поучаствовать?

– Каким образом?

– Потестить игрушку. К вечеру подвезут комп, подключат – играй на здоровье.

– А когда уже не смогу слезть, предложишь купить? А я к тому времени уже заберусь туда с головой и ногами и никуда не денусь, возьму кредит и куплю. Неплохая разводка, только со мной не прокатит. Извини, но я, во-первых, не настолько богат, чтобы выбрасывать на развлечения такие деньги...

– Ну а во-вторых, ты – не игроман. Расслабься, старик, – Степан примирительно хлопнул его по спине. – Не оскорбляй меня неоправданными подозрениями. Я думаю, нелепость твоих доводов очевидна. 

 Олег немного поразмышлял, успокоился и расслабился. Действительно, если каждого финансово непроверенного клиента подсаживать на игру через ресторан и вечерние посиделки с семилетним коньяком, не хватит ни здоровья, ни денег. А может и хватит, да только четырех штук долларов у клиента от этого не заведется.

– Тогда в чем смысл?

– Именно в том, что ты не игроман, сможешь адекватно оценить недочеты. Презентация еще не скоро, программа дописывается. Несколько человек играют в свободное время и высказывают пожелания, многие из которых учитываются. Денег, понятно, мы не платим, но и за аренду компов не берем. Все на абсолютно добровольной основе. Ну как? 

– А почему бы и нет? Как хоть продукт называется?

– «Уровни».

– В смысле уровни чего?

– Так и называется – «Уровни». Они окружают нас. И там, и здесь. Боевой уровень, уровень мастерства, уровень жизни, уровень восприятия. Такая вот, брат, философия получается.

[i] Мир Мидгард (др.-сканд. букв. «среднее огороженное пространство» — «срединная земля») в германо-скандинавской мифологии - мир, населенный людьми.

[ii] Камфорное дерево, или камфорный лавр - вечнозеленое растение влажного субтропического климата.

[iii] Аралия маньчжурская, или высокая (чертово дерево, шип-дерево) - растение с острыми шипами, произрастающее в подлеске хвойных и смешанных лесов Дальнего востока и Кореи.

[iv] Моргенштерн (нем. Morgenstern — утренняя звезда) — бронзовый шарик с ввинченными в него стальными шипами. Использовался в качестве навершия палиц или кистеней. Такое навершие сильно увеличивало вес оружия.

[v] Виверна (от англ. Wyvern — уайверн; этимология восходит к лат. vipera — гадюка), виверн — вымышленное существо, разновидность дракона, в отличие от классического геральдического дракона имеющее только одну, заднюю пару конечностей

[vi] Вильямина или уильямс - швейцарский крепкий алкогольный напиток (бренди), дистилируемый из сорта желтой груши Уильямс (Williams). Крепкость напитка 45%.об.

[vii] Донжон (фр. donjon — господская башня, от ср. лат. dominionus) — главная башня в европейских феодальных замках. В отличие от башен на стенах замка, донжон находится внутри крепостных стен (обычно в самом недоступном и защищенном месте).

[viii] Сэр Агравейн, англ. Sir Agravain или Sir Agravaine — племянник короля Артура и рыцарь Круглого стола в Артуриане. Представитель Оркнейского клана.  Второй сын короля Лота Оркнейского и Моргаузы, родной брат Гавейна, Гахериса и Гарета. Единоутробный брат Мордреда.

[ix] Барбакан (реже — барбикан или барбикен) — фортификационное сооружение, предназначенное для дополнительной защиты входа в крепость.

[x] Когда Господь создал время, он создал его достаточно - ирландская поговорка.

[xi] Аmbler —  рыцаркий иноходец.

[xii] Дублеттер - арбалет с двумя параллельно расположенными тетивами и стреляющий двумя болтами.

[xiii] Ламеллярный доспех (от лат. lamella — пластинка, чешуйка) — общее название доспеха из сплетенных между собой шнуром пластин. Ламелляр обычно существовал либо в виде корсета-кирасы, часто с длинным подолом, играющим роль набедренников

[xiv] Беральт - должностное лицо замка, отвечающее за казну и экономические операции

[xv] Приор (от лат. prior —  старший) — титул (звание), должность и их носитель (должностное лицо), в рыцарском замке обычно – начальник над рекрутами.

[xvi] Бергфрида - пространство на крепостной стене, между двумя башнями замка, над воротами замка. 

[xvii] Эспадон, спадон (фр. espadon от исп. espada — меч) — тип двуручного меча («большая шпага») использовавшийся главным образом в Германии и (в особенности) Швейцарии в XV—XVII веках. Эспадон можно рассматривать, как «классический» тип двуручного меча

[xviii] Нитинол (никелид титана) - сплав титана и никеля обладающий высокой коррозионной и эрозионной стойкостью. Процентное содержание титана — 55 %, никеля — 45 %.