Полет

Прошлое 1. Дитя человеческое. Часть 2

***

Теория взаимовлияния гравитационных и гиперпространственных полей гласит, что нельзя выходить из гиперпрыжка слишком близко от планет и других крупных космических тел.

Легкий разведывательный звездолет «Беспощадный» был оснащен новейшим гипердвигателем. Поэтому смог выпрыгнуть настолько близко к Барсе, что системы ПКО обнаружили его на две минуты позже, чем засекли бы любой другой появившийся рядом с планетой звездолет. Но все же они обнаружили «Беспощадного» очень быстро и послали в полет десятки ракет.

Через пять минут после своего появления в системе «Беспощадный» превратился в решето. Он разваливался на куски, каждый из которых сотрясался от взрывов. Прекрасный звездолет, недавно сошедший с верфей Центаврианской Империи, вскоре перестал существовать.

Однако ему хватило времени, чтобы выполнить свою миссию.

Как только звездолет оказался в системе, с него тут же стартовало сто десантных капсул. Они были настолько малы, что системы ПКО не могли их обнаружить. Сенсоры радаров были настроены на большие тела. Да и зачем? Ведь малые просто сгорят в атмосфере планеты.

Но капсулы — самая новая засекреченная разработка военных лабораторий — были оснащены надежной защитой и сгорать не собирались...

По крайней мере, так утешала себя младший лейтенант Джейн Бэнкс, пока ее, зажатую в плотной оболочке капсулы, точно в коконе, несло к земле.

Ощущение было чем-то похоже на то, что чувствуешь, прыгая с реактивным ранцем из десантного катера. Но тогда полет длится всего несколько секунд, теперь же минуты тянулись бесконечно. Джейн чудилось, что прошло не меньше часа.

Несмотря на защитный слой капсулы и боевой костюм Джейн не могла избавиться от ощущения, будто на нее что-то давит. Словно сам воздух вдруг стал тяжелым и густым. В ушах шумело, кишки спрессовались. Джейн то и дело казалось, что она задыхается, хотя индикаторы, которые компьютер капсулы проецировал ей прямо в глаза, показывали, что воздух поступает равномерно.

Джейн старалась не думать о температуре за стенками капсулы. Не думать о скорости, с которой она летит. Но разум то и дело подсовывал образы горящего камушка, который несется в безжалостной атмосфере. И сгорает, сгорает...

На самом деле система отсчитывала время, и с момента старта прошло всего десять минут. До приземления оставалось еще три, две, одна...

Джейн тряхнуло так, что она точно откусила бы себе язык, если бы не фиксаторы головы в шлеме. В глазах потемнело, и на краткий миг Джейн потеряла сознание.

Когда она очухалась достаточно, чтобы осознавать окружающее, крышка капсулы уже автоматически открылась. Джейн медленно села и ее вырвало желчью. Забрызгало щиток шлема и подбородок, потекло дальше по шее. Гадость. Ну, благо системы боевого костюма очистили все очень быстро.

Держась за край капсулы, Джейн встала и осмотрелась. Рядом виднелось еще несколько капсул — уже хорошо, значит, ей не одной повезло выжить. Они приземлились в поле. Невдалеке, всего в четырех километрах, как услужливо сообщил компьютер, находилась их цель — база барсианцев.

В ухе защелкало, а потом прозвучал голос командира, капитана Лестера:

— Всем построиться.

Джейн, которую все еще слегка мутило после полета через атмосферу, покачиваясь, выбралась из капсулы на землю. Пока она шла к остальным, собравшимся в группу, компьютер ее боевого костюма успел всех идентифицировать и высветить над головой каждого буквы фамилии. Джейн скрипнула зубами, только теперь поняв, что из ста человек до планеты добралось чуть больше половины. Что ж, поэтому их и было так много, командование ожидало, что многие погибнут, новая техника, как-никак. И хотя потери при операциях были обычным делом, все равно Джейн ощутила жгучую обиду за товарищей, которые погибли даже не успев сделать не единого выстрела. Она не нашла в списке фамилий некоторых знакомых, с которыми еще вчера обедала за одним столом на корабле и перешучивалась. Все они сгорели живьем при полете в атмосфере или разбились о землю. Погиб лейтенант-зубоскал, обувший Джейн в карты три дня назад. Можно было порадоваться, теперь не придется экономить, чтобы вернуть долг. Но почему-то облегчения Джейн не ощутила.

Сраные барсианцы, все из-за их нанитов.

Многие государства пытались повторить это изобретение, но так и оставшийся безымянным барсианский ученый, похоже, был гением, рождающимся раз в столетие — его открытие никому повторить не удалось. Конечно, существовали и другие супер-солдаты, но именно барсианские считались лучшими — самыми сильными, выносливыми и, к тому же, не отупевшими от наращивания мускулов. А еще только барсианцам удалось решить проблему ускоренного метаболизма, которые всегда возникал у людей, которых модифицировали таким образом, чтобы они стали сильнее и быстрее. Обычные супер-солдаты буквально сгорали к пятидесяти годам, а барсианские доживали до восьмидесяти и девяноста, сохраняя боевые возможности до глубокой старости. При стандартной продолжительности жизни в сто двадцать — сто пятьдесят лет, это, конечно, выглядело не ахти, но все же.

Поэтому за нанитами охотились многие, в том числе Центаврианская Империя. В прошлом, как узнала Джейн из секретных документов, с которыми ознакомились офицеры перед операцией, все попытки проваливались. Но теперь были все основания надеяться на успех. То, что десантникам удалось высадиться на Барсу, уже большая победа.

План состоял в том, чтобы напасть на базу Военной Академии, где готовились курсанты и выкрасть всю доступную информацию о нанитах, а если получится — нескольких курсантов. В большой праздник охрана будет ослаблена, к тому же барсианцы, полагающиеся на свои мощные ПКО, наверняка не ожидают удара с земли.

Джейн скривилась. Ей не очень нравилась роль похитителя детей. Но с приказами не спорят, их выполняют. Однако гораздо сильнее боевой задачи ее бесил сам факт того, что делают с детьми на Барсе. До этой миссии Джейн как-то не особо задумывалась об особенностях воспитания барсианских солдат, ее гораздо больше волновали способы борьбы с ними. Когда барсианский монстр несется на тебя, размахивая только что вырванной из стены переборкой, и уворачивается от выстрелов, точно текучая ртуть, нет времени на сантименты.

Теперь же Джейн с трудом подавляла бешенство, вспоминая о том, что прочитала в докладах шпионов.

Супер-солдат растят в маточных репликаторах, из генетического материала, который ежегодно сдают в общую базу все жители Барсы. Эти дети никогда не узнают своих родителей, никогда не будут играть с другими ребятишками, никогда не пойдут за руку с отцом в парк аттракционов. С трех лет их начинают муштровать, учить равнодушно отнимать чужую жизнь...

Разбившись на небольшие группы, десантники двинулись через лес к базе. У каждого имелась карта местности, предоставленная жившими на Барсе шпионами. Но вот на саму базу соглядатаям попасть не удалось и внутри продеться заниматься поисками вслепую.

Джейн вела свой отряд между деревьями, тщательно следя за показаниями следящих приборов, которые проецировались на щиток ее шлема. Тепловые датчики обнаруживали только мелких зверей, которые разбегались при приближении людей. Но от места приземления капсул до базы было несколько километров, так что не удивительно, что охранные посты пока не попадались.

Первого часового Джейн увидела за десять метров до базы и успела его снять прежде, чем он открыл огонь. Оставалось лишь гадать, успел ли часовой поднять тревогу. В любом случае, как только десантники разнесут ворота базы, все сирены взвоют, катастрофически уменьшая время операции.

Когда Джейн вывела свой отряд к краю леса, откуда открывался вид на базу, здесь уже обнаружились несколько других отрядов. Они начали собирать Т-пушку из деталей, которые были закреплены на их боевых костюмах.

Базу защищала от мира стена, прикрытая сверху силовым куполом. Возиться с ним было слишком долго, так что единственной возможностью войти оставались ворота, сделанные из сверхпрочного сплава. Обычным оружием их было не пробить, но Т-пушка нарушала сами связи между молекулами, а визуально казалось, будто она просто заставляет вещество испаряться. Пушка была слишком громоздка и долго перезаряжалась, поэтому в боевых действиях ее использовали редко, но для данной операции она подходила идеально — один выстрел и с воротами будет покончено.

Десантники действовали быстро и сноровисто, хотя модель пушки была новой, на учениях каждый из десантников разобрал и собрал ее не меньше сотни раз.

Когда двухметровая конструкция была готова, прицел навели на ворота базы. Выстрел был невидим глазу, зато образовавшаяся в центре серых створок дыра не оставляла сомнений в успехе.

Со стороны базы тут же раздался вой сирен тревоги, давая десантникам понять, что стоит поторопиться. Но оставалось еще преодолеть пустое пространство, отделяющее базу от леса. Пока десантники перебегали его, лазерные автоматы, установленные над воротами, поливали их выстрелами. Пока их не уничтожили, подстреленными оказались двое, благо боевые доспехи защитили их от тяжелых ран.

Наконец, десантники пробрались через дыру в воротах внутрь базы, наверное, первыми из иностранцев увидев сердце Барсы, место, где готовили несокрушимых супер-солдат.

База выглядела непритязательно: три серых, трехэтажных здания посреди пустой площадки, которая хорошо простреливалась. С одной стороны от зданий располагался стадион с беговыми дорожками и спортивными снарядами, с другой — небольшой парк или скорее сквер.

Командир отдал приказ разделиться. Двое легкораненых и один полностью готовый к бою десантник остались у ворот, в их задачу входило взломать сеть базы, чтобы отключить системы наблюдения и сигнализацию. Остальные разделились на три группы по восемнадцать человек в каждой для обследования зданий.

Джейн повела свою группу к правому строению, в любой миг ожидая, что из окон откроют огонь, но пока не было никаких признаков барсианцев.

Десантники успешно преодолели пустое пространство и застыли перед дверями, ведущими в здание. Естественно на них был кодовый замок, времени разбираться с которым не было. Поэтому несколько солдат просто направили на двери пучки лазерных лучей максимальной мощности. Эти двери были не такими прочными, как ворота, и вскоре поддались.

Джейн заглянула внутрь. Ее глазам открылся пустой холл, из которого вправо и влево вели коридоры. Два прямоугольных контура на противоположной стене, скорее всего, были лифтами, рядом с ними располагалась дверь с табличкой, изображающей ступеньки. Помещение выглядело аскетично: никаких украшений, вроде ковров, картин или ваз с растительностью, стены покрашены в бежевый цвет, прямо как в госпитале. Или в казарме.

Следовало решить, как поступать дальше. Двигаться всем вместе безопаснее, но если разбиться на небольшие отряды, то удастся быстрее обследовать здание. А время дорого, в любой момент из города могли прибыть основные силы охраны Академии.

Джейн решила выбрать золотую середину. Она разделила свой отряд всего на две группы по девять человек. Один под командованием ее заместителя, сержанта Паркса, пошел направо, а сама она во главе другой группы — налево.

Они методично открывали каждую встречавшуюся на пути дверь, благо на них не было кодовых замков. Но в небольших комнатах обнаруживались лишь мебель и характерные для школьных классов предметы, вроде интерактивных досок или 3Д-проекторов. Похоже, они оказались в учебном крыле.

От вида всех этих пустых классов Джейн стало жутковато. Представились дети, которые занимаются здесь, учатся собирать и разбирать оружие, бить по уязвимым точкам на человеческом теле, минировать помещения.

Когда отряд подошел к двери очередного кабинета тепловые сенсоры показали, что за ней кто-то есть. И действительно, в тот же миг дверь открылась и в коридор вышла женщина, бормотавшая себе под нос:

— Ох, Отто на этот раз явно перестарался, тревога в такой час...

Один из десантников выстрелила сразу же. Женщина наверняка даже не успела понять, что происходит, как в ее голове появилась ровная черная дыра.

Конечно, ее можно было бы поймать и допросить, чтобы узнать, где находится информация о нанитах, но на инструктаже Джейн предупредили, и она передала своим подчиненным, что любых встреченных на базе взрослых следовало уничтожать. На Барсе всем людям, хоть как-то связанным с выращиванием и обучением супер-солдат, вживляли чип, который взрывался, если человек мысленно произносит определенную фразу. Барсианцы были достаточно фанатичными и преданными своей планете, чтобы у***ь себя, лишь бы не выдать информацию врагу — Центаврианская Империя, как и другие государства, давно в этом убедилась.

И хотя у самой Джейн был точно такой же чип, которым она собиралась воспользоваться в безвыходной ситуации, барсианцы все равно казались ей слишком жестокими. Маньяки нашпиговывали чипами всех, вплоть до таких вот явно гражданских служащих, как убитая женщина! Если бы не чип, ее оставили бы в живых... Или нет.

Проходя мимо трупа, Джейн мельком отметила пушок золотистых волос женщины, напомнившей ей о цветах с ее родной планеты. Кажется, их название пришло еще со Старой Земли.

Одуванчики.

Но через несколько шагов Джейн уже забыла о мертвой женщине.

***

После приема у психолога Штайнер нещадно гонял провалившийся на учениях отряд. После двухчасовой интенсивной тренировки на спортплощадке все притащились в комнату, едва шевеля ногами. Чарис рухнула на кровать, ощущая, как по мышцам растекаются гудящие волны, словно где-то внутри ее тела бьют в огромный гонг. Не хотелось ничего: ни двигаться, ни говорить, ни даже думать.

— Штайнер, сволочь, совсем озверел, — зло бросил усевшийся на свою кровать Хайнц.

Этим привычным замечанием он, видимо, хотел вовлечь товарищей в разговор, разрушить стену молчания, стоявшую между ними весь день. Но добился только то, что остальные разозлились, и начавшая поддергиваться пеплом обида вспыхнула с новой силой.

— Так ведь из-за тебя Штайнер нас всех гоняет до усрачки! — рявкнул Дерек, вскочил с кровати, подхлестнутый злостью, но тут же снова плюхнулся обратно — усталость взяла свое.

— А х**н с тобой! — Он махнул рукой и принялся демонстративно взбивать подушку.

Остальные молчали. В темнеющем небе за окном полыхнули оранжевые точки. Наверняка на празднике уже началось световое шоу, хотя вроде бы столица находилась в другой стороне. Но Чарис была слишком утомлена и отбросила последнюю мысль. Мало ли, что может мерцать в ночном небе, кроме звезд. Спутники, корабли системы ПКО. Выбирай, что хочешь.

Отвернувшись к стене, чтобы не видеть хмурого лица Хайнца, Чарис сама не заметила, как задремала...

Ее разбудил надрывный звук сирены.

— Внимание! Вражеское проникновение! Внимание! Это не учебная тревога!

Чарис подбросило на кровати точно пружиной. Резко сев, она замерла, оглядываясь и оценивая обстановку.

Лео стоял возле своей кровати, напряженно прислушиваясь к тревоге. Хелен, похоже, тоже только что проснулась, она терла глаза и старалась подавить зевоту.

— Вот Штайнер гад, мало ему было, что мы два часа как идиоты бегали по спортплощадке, так теперь еще и тревогу для нас врубил, — проворчал Дерек, который даже не стал вставать с кровати, а просто перевернулся на бок.

Хайнц открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же закрыл его, видимо, вспомнив о недавней безуспешной попытке начать нормальный разговор.

— Даже если учебную тревогу устроил Штайнер, чтобы нас помучить, мы все равно должны действовать по уставу, — рассудительно заметила Чарис.

Любой из них с детства знал, что является уникальным продуктом генной инженерии и лакомым куском для военных лабораторий других государств. Поэтому пока юные курсанты еще не стали полноценными солдатами, при тревоге им надлежало проследовать в убежище — подвал с особо прочными дверями.

— Может ну его, устав? — Дерек с хрустом потянулся. — В жопу Штайнера и тревогу...

— Если не пойдем в убежище, то не отделаемся жесткими тренировками и запретом на посещение праздника, а угодим прямиком на гауптвахту, — кисло проговорил Лео и добавил командирским тоном. — Подъем!

Нехотя встав с кровати, Чарис вместе со всеми вышла в коридор. Продолжавшая надрываться сирена вдруг замолкла, фраза о вражеском вторжении оборвалась на полуслове. Видимо, Штайнер решил, что шума достаточно, и выключил надоедливые завывания. Хоть за это ему спасибо.

Отряд двигался по коридору цепочкой: впереди Лео, за ним Чарис, Дерек, Хелен и замыкающим — Хайнц. Согласно инструкции в случае тревоги нельзя было пользоваться лифтом, пришлось спускаться с третьего этажа до первого по лестнице. Лео считал, что Штайнер вполне может наблюдать за ними через камеры, поэтому настоял, чтобы они все двигались осторожно, как если бы на Академию действительно напали.

Они медленно крались вперед, ступая неслышно и стараясь даже дышать как можно тише. Здание Академии казалось вымершим, все ученики и большинство преподавателей отправились на праздник в столицу. На базе остался только охранный отряд из двадцати человек да несколько упертых преподавателей, вроде Штайнера.

Чарис старательно прислушивалась, со Штайнера вполне станется устроить какую-нибудь пакость, например, подговорить оставшихся в Академии охранников изобразить тех самых врагов, о которых вещал сигнал тревоги. Обостренный слух супер-солдата позволял слышать на больших расстояниях, и если помощники Штайнера будут недостаточно осторожны, то им не удастся застать курсантов врасплох.

Когда отряд остановился на площадке между вторым и первым этажом и Лео выглядывал за угол, демонстративно проверяя, что пусть свободен, Чарис различила отдаленное шипение. Звук выстрела из бластера она бы не спутала ни с чем.

— Выстрел, — коротко прошептала Чарис.

Обернувшийся Лео недоверчиво вскинул бровь.

— Неужели Штайнер решил устроить тренировку с оружием? — изумленно спросила Хелен.

— Это было похоже на выстрел из боевого бластера, — произнесла Чарис, еще сама не до конца осознавая, что значит ее заявление. — Тренировочный шокер звучит по-другому.

Все пятеро курсантов переглянулись, и Чарис ощутила, как внутри разливается холод. На лицах остальных отразился тот же вопрос, который она задавала себе: «А что если тревога действительно не учебная?».

Что если на Академию на самом деле напали?

— Да быть не может! — выпалил Дерек. — Не одному постороннему кораблю не пробиться через ПКО! А в космопорту все звездолеты едва ли не в труху измельчаются проверяющими! Штайнер просто решил нас доконать и устроил максимально приближенные к реальному бою учения!

Чарис очень хотелось с ним согласиться, система безопасности Барсы была идеальна, в голове не укладывалось, чтобы кто-то смог через нее прорваться, а затем еще и проникнуть на базу Военной Академии.

— Я вообще ничего не слышала, — каким-то ломким голосом проговорила Хелен. — Может, тебе показалось, Чарис?

— У меня не бывает глюков, — огрызнулась Чарис и тут же отругала себя за резкий ответ, ведь сейчас не время выяснять отношения.

— Нужно просто проверить систему наблюдения, — впервые подал голос Хайнц.

Чарис покосилась на него, недовольная тем, что сама не додумалась до такого простого решения, досада увеличивалась еще и оттого, что здравую мысль подсказал именно раздолбай Хайнц. Но, так или иначе, а он был прав.

На всей территории базы были размещены камеры наблюдения, передающие данные в закрытую сеть, которая обычно была недоступна для курсантов. Но при тревоге запрет автоматически снимался, чтобы все в Академии могли наблюдать за перемещением врагов.

Быстро открыв на наручном комме нужную программу, Чарис попыталась подключиться к сети наблюдения под напряженными взглядами товарищей. Бесполезно, сеть была заблокирована. У Чарис отлегло от сердца, однако Хайнц тут же снова пробудил в ней беспокойство, тихо обронив:

— Враги уже могли заблокировать сеть.

— Чушь! — рыкнула Чарис.

— Нечего умничать, пытаясь завоевать прощение, — одновременно с ней буркнул Дерек.

— Ребята, не ругайтесь, — мягко вклинилась Хелен, она слегка побледнела и то и дело опасливо косилась на лестничный пролет внизу, будто оттуда могли выскочить неведомые враги.

— Бессмысленно гадать, — веско произнес Лео, принимая решение на правах командира. — Напали на базу в самом деле или все лишь проделки Штайнера, в любом случае нам нужно двигаться в убежище.

Они снова пошли по лестнице, Чарис продолжала прислушиваться и по напряженным лицам остальных поняла, что они тоже начеку.

Ответы на свои вопросы они нашли, когда спустились на первый этаж и свернули в боковой коридор.

Лео вдруг резко остановился, так что Чарис едва не налетела на него.

— Ты чег... — начала она, но когда выглянула из-за его широкой спины, слова застряли в горле.

Солнышко сидела у стены, словно устроилась отдохнуть. Вот только черная дыра от лазерного выстрела посреди лба не оставлял никаких сомнений в том, что Солнышко вовсе не отдыхает.

Тоненько вскрикнув, Хелен лазерным пучком пронеслась мимо застывших Чарис и Лео, рухнула на колени возле Солнышко, стала проверять пульс. Хотя это было совершенно бесполезно — с такой раной невозможно выжить. Но все же на долю секунды в душе Чарис вспыхнула надежда: возможно, Солнышко подыгрывает Штайнеру и просто изображает труп.

Но запах опаленной выстрелом из бластера плоти трудно подделать, да и не моргать так долго невозможно.

— Гражданских... с-с-суки, — прошипел Дерек.

И Чарис впервые не хотелось отругать его за сквернословие. Потому что сейчас подходили только такие слова.

Их, как солдат, учили не бояться смерти. На медицинских курсах они препарировали трупы. По головидению смотрели хронику из настоящих зон боевых действий. И все же там все было не так. Трупы в морге и мертвые люди на экране были для Чарис никем, но Солнышко... Всего несколько часов назад они с ней разговаривали, она убеждала быть добрее к близким... И вот теперь лежит здесь, неподвижная, холодная.

Чарис поняла, что сжимает кулаки, только когда ощутила боль в ладонях от впившихся в кожу ногтей.

Неизвестные враги стреляли в Солнышко так, чтобы у***ь наверняка. Если попасть в любую часть тела, даже в сердце, человека всегда можно заморозить в криогенной камере и потом реанимировать. Но если поврежден мозг, то все — смерть. Значит, неизвестные враги целенаправленно зачищают базу, избавляясь от любых свидетелей.

Хелен, прекратив прощупывать пульс, попыталась сделать массаж сердца.

— Ну же, бейся, ну, — как заведенная повторяла она, давя Солнышко на грудь.

Лео шагнул вперед, присел рядом на корточки и, удивительно нежно для парня таких габаритов обняв Хелен за плечи, шепнул:

— Бесполезно, она мертва.

Вздрогнув всем телом, Хелен вдруг спрятала лицо на плече Лео и тихонько заплакала.

Слезы в среде курсантов всегда считались чем-то позорным. Плачут слабаки, а они — солдаты. Но, глядя на всхлипывающую Хелен и гладящего ее по волосам Лео, Чарис ощутила, как запершило в горле. Стоящий рядом с ней Хайнц тоже начал шмыгать носом, и даже зубоскалящий в любой ситуации Дерек остервенело тер глаза.

— Мы не пойдем в убежище, — неожиданно для самой себя процедила Чарис, и собственный хриплый голос показался ей чужим. — Мы найдем ублюдков, которые это сделали с Солнышко, и прикончим их.

Хелена вскинула голову, ее щеки все еще были мокрыми от слез, но взгляд покрасневших глаз стал жестким. Лео плотно сжал губы и свел густые брови, став казаться старше своих тринадцати лет. Дерек хищно оскалился, а Хайнц сделал пару шагов вперед и закрыл Солнышко глаза. Это было пока все, что они могли для нее сделать.

— Мы отомстим, — прошептал Хайнц, положив руку на плечо той, которая еще недавно дышала и улыбалась им.

Чарис встала рядом с ним и накрыла его руку своей, будто подтверждая клятву. Через миг к ней присоединился Дерек, затем Хелен и Лео. Общее горе стерло прошлые обиды, которые теперь казались детскими и глупыми. Они пятеро снова были командой. Чарис подумала, что Солнышко была бы рада. В горле тут же встал ком, и Чарис поспешила отогнать все посторонние мысли, сосредоточившись на одной цели: найти врагов.

Солнышко погибла недалеко от двери, ведущей в один из классов. Отряд со всей возможной осторожностью переместился труда, и Лео на всякий случай велел передвинуть к двери несколько тяжелых парт.

— Нужно разработать план, — объявил он, когда безопасность была более-менее обеспечена.

— Почему бы просто не связаться с Штайнером? Он даст нам распоряжения, — предложила Хелен.

— Если враги сумели заблокировать сеть наблюдения, то и сигналы связи они, скорее всего, глушат, — возразила Чарис.

Пока они говорили, Хайнц уже набрал на своем комме номер Штайнера. Как и предполагала Чарис ответом была глухая тишина.

— Значит, мы предоставлены сами себе, — подвел итог Дерек.

Однако никто не предложил спрятаться в убежище. Чарис не сомневалась, что остальные, как и она сама, не испытывают страха. Когда прошло первое изумление, растерянность и горе, а ситуация прояснилась, многочисленные тренировки помогли совладать с эмоциями. Их готовили для войны, и сейчас пришло время применить навыки на практике.

— Если сеть наблюдения недоступна, как нам найти врагов и оценить их численность? — Хелен буквально сорвала вопрос с языка Чарис.

— Ну, в реальной боевой ситуации у нас бы тоже не было никакой сети наблюдения. — Дерек пожал плечами.

— Тело Солнышко... — Хайнц на миг замолчал, сглотнул и продолжил, — ...было еще теплым, значит, ее убили совсем недавно. Если мы не столкнулись с врагами, пока шли по коридору, значит, они отправились в противоположную сторону.

— Возможно, — пробурчал Лео и в сердцах стукнул кулаком по стене. — Дерьмо, почему у нас нет доступа в арсенал?! Сейчас вооружились бы как следует и показали этим сволочам!

— Штайнер вечно талдычит, что мы сами как живое оружие, — заметила Чарис. — Нужно просто осторожно двигаться дальше в это крыло. Мы сможем расслышать врагов задолго до того, как они заметят нас.

— Ну, найдем мы их, а что дальше? — скептически осведомился Дерек. — Нападающие явно профи, какие-нибудь десантники из секретной службы. Их броню мы со всей своей силой не пробьем.

— Есть идейка. — Хайнц неприятно усмехнулся. — Слушайте...

Едва он закончил говорить, Лео отрубил:

— Слишком опасно!

— А по-моему может сработать, — тут же возразила Хелен, которой по плану Хайнца отводилась одна из главных ролей.

— Да они просто прикончат тебя и Хайнца!

— Мертвые мы им бесполезны, — вступила в разговор Чарис. — Они же наверняка пришли за секретом нанитов, а если умрем мы, наниты самоуничтожатся.

Чарис в целом не нравился рисковый план Хайнца, но сама она не могла придумать ничего другого, а время уходило, пока они сидят в пустом классе, неизвестные враги хозяйничают на базе, убивая учителей. Чарис невольно задумалась о Штайнере, хоть они все дружно и ненавидели его, но почему-то при мысли о его гибели сжималось сердце. Пусть Штайнер нещадно гонял их на тренировках, но, сказать по правде, он никогда не наказывал без причины и всегда справедливо разрешал возникающие между курсантами споры. А главное — Штайнер был своим.

«С ним все в порядке, — попыталась убедить себя Чарис. — В отличие от Солнышко, старина Штайнер — солдат и может за себя постоять».

Тем временем подал голос Дерек:

— Я согласен с планом Хайнца, все равно ничего лучше мы придумать не сможем.

Все они уставились на Лео, который как командир, должен был принять окончательное решение.

— Хорошо, — неохотно проговорил Лео. — Но пусть вместо Хелен пойдет Чарис.

Хайнц насмешливо улыбнулся так, что его веснушки, казалось, на миг сверкнули, и время словно бы отмоталось назад, вернувшись в дни до злосчастных в горах учений и нападения на базу.

— У Чарис не получится прикинуться беззащитной.

Чарис беззлобно отвесила Хайнцу легкий подзатыльник, но согласилась:

— У меня не выйдет состроить невинную мордашку.

— Я справлюсь, — твердо произнесла Хелен, с вызовом взглянув на Лео. — Я ведь тоже солдат.

Тот вздохнул и кивнул.

Еще несколько минут ушло на проработку плана и прикидку по карте базы возможного направления движения врагов. Наконец, отряд покинул свое убежище и цепочкой двинулся по коридору.

Они медленно шли вперед, прислушиваясь к каждому шороху. Царившая в здании тишина пугала, наводила на мысли о том, что враги настолько же хороши в бесшумном перемещении, как и напичканные нанитами супер-солдаты. Чарис успокаивала себя тем, что один раз уже слышала выстрел, значит, услышит вновь. От напряжения постепенно начало ломить виски, а любой посторонний звук воспринимался как угроза. Однажды Дереку почудился шорох в одном из помещений, чьи двери выходили в коридор, но это оказалось лишь шелестом раздуваемой на ветру занавески в открытом окне. В другой раз Хелен заявила, что различает шаги, но остальные ничего не расслышали.

Отряд прочесал на первом этаже все правое крыло, но здесь было чисто, ни врагов, ни новых трупов. Возможно, нападающие не задержались здесь потому, что тут находились одни классные комнаты, а им наверняка нужна была лаборатория или жилые помещения курсантов.

По боковой лестнице отряд поднялся на второй этаж и тут же почти сразу все услышали едва различимые шаги, приближающиеся из левого коридора.

Пришло время действовать.