Полет

Прошлое 1. Дитя человеческое. Часть 1

И кто только придумал эти учения в горах? Чарис не сомневалась: лично сержант Штайнер. Только в его садистском мозгу могла зародиться идея заставить курсантов лезть по отвесной скале с семидесятикилограммовым грузом за спиной. И без использования нанитов! Глупо.

Чарис могла бы лезть по стене, используя только мускульную силу, а уставая, переходить на наниты. Так она осуществила бы подъем легко и быстро. Вот он, рациональный подход. Но нет. Нужно, видите ли, тренировать выносливость. Тренировка выносливости, как же! Они прекрасно тренируют выносливость и в зале на виртуальных тренажерах.

Остановившись, Чарис сделала пару глубоких вдохов и выдохов. Мимо пролетел гравимобиль Штайнера, спускавшийся вниз по отвесной траектории. Ага, сам-то никуда не лезет. У-у-у, жопа с усами. Занятая прожиганием дырки в сержанте Штайнере, Чарис не сразу заметила, что в кабине мобиля тот не один. На заднем сидении сгорбился Хайнц.

Если бы Чарис не боялась сбить дыхание, то выругалась бы в голос.

Раз Хайнц со Штайнером, это означает только одно: идиот нарушил правило и, не сумев побороть искушение, включил наниты. Как похоже на Хайнца! «Давайте сделаем, никто ж не заметит. Мы ненадолго». Вечно из-за него весь отряд влипает в неприятности.

Иногда Чарис была готова оторвать Хайнцу голову или и****ь до полусмерти, настолько он ее бесил. Но все же он был членом отряда, а отряд — семья. Значит Хайнц — ее брат. А разве можно всерьез ненавидеть брата?

Однако сейчас был один из тех моментов, когда Чарис с удовольствием растерзала бы дурака-Хайнца. Ведь из-за него их отряд потерял баллы. И если в других отрядах не нашлось тех, кто пытался нарушить правила, то они займут последнее место. Тогда прощай праздничный парад и привет дополнительные тренировки.

Ярость придала Чарис сил и последние десять метров подъема она преодолела с такой скоростью, словно врубила наниты.

Чарис схватилась за край выступа, за которым, как она знала из вводной к тренировке, была ровная площадка — финиш. Сверху показался Лео, протянул широкую ладонь, но Чарис гордо проигнорировала предложение помощи. Сама подтянется, не маленькая.

Забравшись на площадку, она пару минут просто глубоко вдыхала и выдыхала. Потом прохрипела:

— Хайнца поймали.

— Точно? — недоверчиво спросил Лео.

— Точнее некуда, — буркнула Чарис, сбрасывая с плеч рюкзак. — Я видела, как Штайнер спускал его вниз.

Лео разразился потоком брани, использовав парочку особо убойных выражений, явно подслушанных у старшекурсников.

— Не ругайся, — строго одернула его Хелен, в точности копируя тон преподавательницы по культуре.

Она пересела поближе к Чарис, заботливо протянула бутылку с водой. Чарис тут же жадно присосалась к горлышку.

— Мы ведь не знаем, как справились с заданием другие отряды, — рассудительно сказала Хелен. — Может быть, у кого-то правила нарушили сразу двое, трое или даже весь отряд. У нас все еще не так плохо.

— Если Дерек не проштрафится. — Лео был настроен пессимистично.

Будто в ответ на его слова над краем уступа появилась рука. Лео подполз туда и помог Дереку забраться.

— Там... Хайнца... — с трудом выдохнул Дерек, плюхаясь рядом с Чарис.

— Знаем уже, — бросил Лео.

Дерек тоже выругался. Вот ведь дурная у них с Лео привычка появилась — показывать заковыристой руганью свою крутость, точно герои голофильмов по древние войны. По мнению Чарис в крепких словечках не было ничего крутого, но оба парня ее нравоучения игнорировали...

Уже немного успокоившаяся Чарис теперь была скорее согласна с Хелен: нечего пока обвинять Хайнца во всех грехах, нужно дождаться результата соревнования.

Протянув Дереку бутылку, Чарис заметила:

— Наверняка в пятом отряде все сдулись, так что они и займут последнее место.

— Точно! — Лео немного взбодрился. — Они же там все слабаки.

Пятый отряд чаще всех проигрывал соревнования, и другие отряды за глаза считали, что в развитии всех его членов произошел какой-то дефект еще в маточном репликаторе. Конечно же, и в этот раз они не выдержат нагрузок, включат наниты и все провалятся.

— Жалко их, — проговорила сердобольная Хелен.

— Да ладно тебе. — Дерек погрозил ей пустой бутылкой. — Всех жалеть жалелки не хватит.

— Нет такого слова, — дотошно заметила Чарис.

— Теперь будет, — с улыбкой заявил Дерек.

Чарис не стала с ним спорить, отвернулась, чтобы проверить рюкзак, и на миг застыла. Она только сейчас заметила, какой с площадки открывается шикарный вид.

Всюду — куда ни кинь взгляд: поросшие лесом горы. Вдалеке — заснеженный пик, чья вершина скрыта облаками, будто шапкой.

Такой простор, что аж дух захватывало.

— Красота, — Чарис и не заметила, как произнесла это вслух.

— Да, сюда стоило залезть, чтобы это увидеть, — неожиданно тихо проговорил Дерек.

Чарис бросила на него быстрый взгляд, и ей показалось, что у него даже глаза на мокром месте. Возможно, они просто слезились из-за яркого солнца. Хотя Дерека иногда пробирало. Чарис отлично помнила, как во время первого похода в музей он надолго завис возле какой-то светокартины — чуть ли не силой пришлось оттаскивать.

— Ой, смотрите, а вон то облако возле Пика Победы похоже на истребитель ИД-3. — Хелен показала пальцем.

— По-моему это просто клякса, — прищурившись, возразил Лео.

Хелен надула губы.

— Ни грамма фантазии.

— Да нет, реально похоже на истребитель, — решила поддержать ее Чарис. — Только не ИД, а Каратель.

— Не, тяжелый крейсер «Разрушитель галактик», — вставил свое веское слово Дерек. — Хотя какая разница, главное, что красиво.

— На все это можно и по головидению посмотреть, — практично возразил Лео. — И лезть никуда не надо будет.

— Тут все настоящее, — горячо заспорила Хелен. — Может, Штайнер поэтому и выбрал такое место для тренировки — чтобы мы прониклись красотой родной земли накануне Дня Основания.

— Сволочь он, поэтому и выбрал такое место. — Лео опять набычился.

Крыша гравимобиля этой самой сволочи как раз показалась за краем площадки. Все курсанты вскочили и поспешили встать в ряд по росту.

Мобиль завис возле края уступа, Штайнер открыл окно и высунул наружу свою усатую физиономию. Лео, как командир отряда, сделал шаг вперед и, отдав честь, доложил:

— Третий отряд восхождение закончил, сэр.

Штайнер осмотрел всех цепким взглядом, но, вопреки опасениям Чарис, воздержался от едких комментариев по поводу Хайнца.

— Садитесь, — коротко скомандовал он, и задняя дверь мобиля отъехала в сторону.

Ребята набились на заднее сиденье — военный мобиль был значительно больше гражданских и смог вместить всех, хотя спрессовались они так, что рукой пошевелить было невозможно. Благо лететь было недолго: сначала вниз, потом над деревьями к широкому лугу. Там под руководством командира первого отряда Хельги Свенсон кадеты дружно отжимались.

— Смотрите-ка, пятый отряд в полном составе, — шепнул Дерек.

— А вон Хайнц, — тихо проговорила Хелен.

Хайнц тоже отжимался, но держался в стороне от остальных и выглядел каким-то пришибленным. В душу Чарис закрались подозрения, но она все еще не хотела верить. Не могло такого быть, чтобы вечно пребывающий в аутсайдерах пятый отряд вдруг обогнал их. Не могло, и все тут.

Мобиль плавно опустился на поляну, ребята по очереди выпрыгнули в траву. Вышел Штайнер и тут же рявкнул:

— Стройся!

Пять отрядов быстро выстроились в линии: друг за другом, впереди — командир. Чарис стояла второй, смотрела в белобрысый затылок Лео.

— Смирно!

Штайнер прошелся перед кадетами туда-сюда, заложив руки за спину. Так он всегда делал, когда нужно было объявить что-то неприятное, возможно, подыскивал слова, но, скорее всего, просто нагнетал атмосферу.

— Итак, учения показали, что без нанитов вы ни на что не способны, — наконец, резко произнес он. — Вы слишком привыкли полагаться на них во всем, недостаточно внимания уделяете тренировкам. Сколько бы мы не вбивали вам в головы, что никогда нельзя полностью полагаться на технику, до вас не доходит. Наниты не панацея от всего. Ваша собственная физическая сила — вот самое надежное подспорье. Поэтому тренировки в спортзале будут усилены.

Чарис уловила едва слышный стон Дерека, а затем шепот:

— Да когда же он заткнется и перейдет к результатам?

Штайнер не мог его слышать, потому что, как и все сержанты Военной Академии не был супер-солдатом и не мог похвастаться улучшенным слухом, но, тем не менее, он повысил голос и заговорил о том, чего так ждали Дерек, и Чарис, и все остальные.

— Теперь к результатам. Лучший результат у первого отряда, худший — у третьего.

У Чарис живот скрутило тугим узлом, в горле защипало от горькой досады.

— Более того, Хайнц ванн дер Меер из третьего отряда стал единственным, кто нарушил главное правило и использовал наниты, — безжалостно продолжил Штайнер.

Да уж, мало того, что унижение от поражения, так еще и при всех. Чарис казалось, что остальные пялятся на них пятерых. Насмешливые взгляды, словно выстрелы. Хотя наверняка никто не смотрит, попыталась она успокоить себя логичными рассуждениями, Штайнер ведь не давал команду «Вольно». Все стоят навытяжку и смотрят только вперед или в затылок соседу. Но рациональные рассуждения не очень-то помогали. Чарис хотелось крикнуть: «Мы не виноваты, это все Хайнц, наказывайте только его!».

Чарис мысленно обругала себя последними словами. Хайнц — член отряда. Они — единое целое. Значит, в его ошибке есть для их вины. Их всегда учили, что с товарищами надо разделять и успехи, и неудачи. Но как же просто, когда есть, на кого свалить вину. Кажется, это называется «козел отпущения». Хотя что такое «козел», Чарис понятия не имела.

— Как я и обещал в начале тренировки, отряд, показавший худший результат и нарушивший при этом правила, завтра останется на базе, пока все остальные отправятся на Парад Основания. А теперь — в транспорт шагом марш!

На краю лужайки стоял большой грузовой мобиль. Отряды двинулись к нему по порядку номеров. Чарис машинально шла, но мысли ее были далеко. Она думала о Параде Основания. В этом году на нем обещали продемонстрировать новейшую технику. А еще будут показательные полеты авиации. И лазерно-световое шоу. Но главное не это, а чудесное ощущение счастья и беззаботности. Она отлично помнила его по прошлым годам. Но в этом году снова окунуться в атмосферу праздника не удастся. И все из-за дурня Хайнца.

Отряды погрузились в транспорт, и тот оторвался от земли, управляемый роботом. Остальные кадеты шумно обсуждали учения, но третий отряд хмуро молчал. Между ними повисло напряжение, густое, как мерзкое витаминное желе, которым их иногда пичкали в столовой. Чарис ненавидела желе.

— Ребята, но я же хотел как лучше, — промямлил Хайнц.

Замахнувшись рукой будто бы для удара, Дерек шикнул:

— Вот щас я тебе дам «как лучше».

Надувшись, Хайнц сумрачно сказал:

— Мы бы проиграли, даже если бы я не использовал наниты. У нас все равно самый худший результат по времени.

— Штайнер наверняка врал, когда говорил, что отряд с плохим результатом не пойдет на парад, — Чарис очень старалась говорить спокойно, хотя хотелось орать. — На самом деле он наказал нас за твой промах. Идиот.

Лео тоже что-то сказал, но его слова заглушил насмешливый голосок язвы-Миклоша из пятого отряда.

— Чего скуксились, третий? Фигово быть проигравшими? То-то, а то все время «пятый-лохи», «пятый-лохи», вот побудьте в нашей шкуре.

Он начал придумывать ужасно обидную песенку-дразнилку, некоторые его поддержали.

— А ну заткнись, или я тебя заткну! — Хайнц вскочил, сжимая кулаки.

Он явно хотел хоть как-то реабилитироваться за промах, но лично Чарис его порыв не оценила. Сейчас-то он горазд кулаками махать, лучше бы эту энергию во время учений использовал.

— Ну и заткни! — запальчиво предложил Миклош, тоже вставая.

— Я вас всех сама сейчас заткну! — гаркнула вдруг Хельга. — Совсем дебилы. Если тут сейчас будет драка, со Штайнера станется наказать всех без разбору. И тогда не видать нам парада, как своих задниц.

Хельгу уважали во всех отрядах, поэтому прислушались. Миклош замолчал, остальные тоже, и в салоне грузовика повисла тяжелая тишина.

Чтобы не смотреть на поникшего Хайнца, Чарис отвернулась к окну. За ним словно повесили зеленый экран: кругом сплошное море леса, из которого, словно острова, поднимаются горы. Затем лес сменился полями, которые с высоты казались удивительно ровными, будто их по линейке нарисовали.

Минут через двадцать полета вдалеке заблестели небоскребы столицы. А оттуда уже рукой подать до базы Академии. Чарис постаралась думать о сытном обеде и отдыхе. После подъема на скалу здорово ныли мышцы, и она бы сейчас с удовольствием развалилась на кровати и поспала. В грузовике даже ноги не вытянешь — кругом чужие коленки.

Но мечты Чарис с треском разбились о жестокую реальность. Когда грузовик опустился на парковочной площадке перед главным зданием базы, Штайнер сразу же объявил:

— Все — на обед. Третий отряд — на стадион. Сто кругов.

Рядом с Чарис почти в унисон застонали Дерек и Хелен. Лео выругался сквозь зубы. Как будто они были недостаточно наказаны!

Но пришлось бежать. Мимо трех корпусов базы, через парк и прямо к большому стадиону. Потом там нарезать круги. И ведь филонить нельзя — везде установлены камеры. Да и никому не хотелось усугублять проступок Хайнца.

Мышцы ломило, но Штайнер не зря столько лет служил сержантом в Академии — знал передел возможностей супер-солдат в любом возрасте. Конечно же, каждый из них вполне мог после восхождения на гору и получасового отдыха пробежать сто кругов. Скверным были не нагрузки, а сам факт наказания. Унизительно.

— Вот Штайнер садюга, — проворчал Хайнц, когда они только начали бежать.

Он явно хотел пригласить остальных вступить в разговор, пытался объединиться с отрядом с помощью привычного промывания косточек сержанту.

— Да, — неловко обронила Хелен. — Но мы сами тоже виноваты.

Лео тут же зыркнул на нее, и она поспешила слегка обогнать Хайнца. Чарис и Дерек хранили презрительное молчание. Хайнц попробовал еще немного поругать Штайнера, но теперь его уже игнорировали все.

Пробежав ровно сто кругов, они побрели в столовую. Там уже, что неудивительно, почти никого не осталось. Только за столами преподавателей сидели несколько человек.

— Ух ты, сегодня была жареная картошка. — Дерек ткнул пальцем в висевшее на стене меню. — Надеюсь, еще осталась.

— Наверняка все слопали. — Чарис была настроена пессимистично.

Ее ожидания оправдались. Картошки не оказалось. Кухонный робот плюхнул каждому на тарелку зеленую кашу из бобов, несколько кусков мяса, поставил стаканы с витаминными коктейлями.

— А шоколадный торт тоже закончился? — робко спросила Хелен.

— Последний кусок, — механическим голосом объявил робот.

Хелен покосилась на Хайнца, тот тоже обожал сладкое. Заметив этот жалостливый взгляд, Чарис поспешила взять из манипулятора робота тарелку и поставила ее на поднос Хелен с такой силой, что кусок торта упал на бок. Хайнцу сладкое не полагалось — не заслужил.

Усевшись за стол, они сперва набросились на еду. Когда немного насытились, начали переговариваться, но Хайнца в общий разговор не включили, будто окружив невидимым коконом.

Тот, наконец, не выдержал. Бросил на тарелку ложку, встал, с вызовом расправив плечи. Свет ламп в этот миг как-то по-особенному упал на его рыжие волосы, и показалось, что они вспыхнули пламенем.

— Ребята, ну хватит уже! Да, я виноват. Мне очень стыдно. Но что же теперь меня за это у***ь?! Или вы решили всю жизнь со мной не разговаривать? Тогда действительно лучше убейте.

— И убьем! — рявкнул Лео.

Скопившееся напряжение прорвалось наружу.

Лео вскочил, отвесил Хайнцу оплеуху. Тот не растерялся, попытался двинуть Лео по зубам, но Чарис была начеку. Она перехватила руку Хайнца, заламывая.

Началась свалка. Лео и Чарис лупили Хайнца, нанося удары, куда попало. Он отчаянно отбивался. Во все стороны полетели тарелки и еда. Половинка торта, который не успела доесть Хелен, оказалась у Хайнца в волосах, он в отместку ткнул в пространство вилкой, особо не целясь, но угодил в плечо Лео. За что тут же получил зуботычину от Чарис. После этого Хайнц стал двигаться заметно быстрее, похоже, включил наниты, зараза.

— Хватит! Прекратите! — плаксиво кричала Хелен.

Но ее голос перекрывало подбадривающее улюлюканье Дерека.

— Врежь ему! Осторожно, справа!

— СМИРНО!

Инстинкт, выработанный за десять лет обучения в Академии, сработал быстрее разума. Чарис сама не поняла, как она успела вытянуться и замереть. Рядом также застыли остальные.

Только выполнив команду, Чарис смогла увидеть, кто же ее отдал. Нет, хвала космосу, не Штайнер.

Возле их столика стояла Солнышко.

Нет, конечно, главного психолога базы на самом деле завали Светлана Соколова, но все курсанты за глаза называли ее «Солнышко». И за пушистые светлые волосы, которые окружали голову, точно светящаяся солнечная корона. И добродушный нрав.

Правда, сейчас Солнышко выглядела далеко не добродушной. Обвела всех ребят строгим взглядом, сухо спросила:

— Что здесь происходит?

Вот и как на такой вопрос ответить. Не скажешь же: «Мы бьем Хайнца, потому что не попадем из-за него на парад». Поэтому они все молчали, старательно глядя прямо перед собой.

— Я задала вопрос.

— Мы поссорились, госпожа, — выдавил Лео, который на правах командира мог говорить за весь отряд.

— Это я и так вижу. — Солнышко устало вздохнула и, поставив на стол свой поднос с едой, велела. — Вольно. Рассказывай все по порядку, Лижевски.

Но Лео не успел ничего рассказать. К ним подошел Штайнер. Окинув цепким взглядом сначала ребят, потом перевернутые тарелки и покрытый остатками еды стол, он сразу все понял.

— Др-р-раку устроить вздумали! — Его голос аж вибрировал от бешенства. — Вы у меня не только парад не увидите, но и...

Солнышко положила руку его на плечо и мягко, но настойчиво проговорила:

— Отто, на два слова.

Штайнер сразу же растаял. Чарис даже показалось, что у него слегка порозовели щеки. Он подкрутил ус, промямлил «Да, да, конечно» и вместе с Солнышко отошел в сторону. Они стали о чем-то шушукаться. Чарис напрягла слух и разобрала «воспитательный процесс», «не тот метод». Услышала бы еще больше, если бы Дерек не отвлек ее внимание, прошептав:

— Похоже, Штайнер к Солнышко неровно дышит.

— С чего ты взял? — одними губами спросила Чарис.

Дерек хихикнул.

— Вон как усы-то приглаживает.

— Он всегда усы приглаживает, — недоверчиво заметил Лео.

— Нет, только когда сильно волнуется или злится, — обронила Хелен.

— Если он в Солнышко втюрился, то это хорошо, — подвел итог Лео. — Она наверняка уговорит его нас не наказывать.

Он оказался прав.

— Возвращайтесь в свою комнату, — велел Штайнер уже далеко не так грозно. — Завра в два явитесь к Светла... кхм... госпоже Соколовой на сеанс.

— Есть, сэр, — дружно гаркнули ребята и промаршировали к выходу из столовой.

Роботы уже убирали остатки еды. Хелен тихонько вздохнула, проводив грустным взглядом недоеденный кусочек торта, который отправился прямиком в контейнер для мусора на пузе робота. Получалось, что именно робот и съел желанное лакомство.

Остаток дня третий отряд провел в своей комнате. Сделали уроки, под вечер поиграли в стрелялку на виртуальном тренажере. Хайнца все по молчаливому согласию продолжали игнорировать. Он сидел отдельно от остальных на своей кровати, сначала пытался читать что-то личном комме, потом улегся и просто таращился в потолок.

— Долго мы будем его наказывать? — спросила Хелен, когда Хайнц ушел в туалет.

— Пока не искупит вину, — мгновенно ответил Лео.

— И когда это? — Хелен озадачено затеребила кончик косички.

Чарис поняла, что она, как и остальные, как-то не задумывалась, сколько же они не будут разговаривать с Хайнцом.

— Неделю, — заявил Дерек, но несколько неуверенно.

— Это слишком долго, мы столько не выдержим. Да и не заслужил он такого игнора. — Чарис хотела, чтобы все было по справедливости.

— Тогда еще два дня. — Лео говорил тем тоном, каким ставят точку в разговоре.

Чарис и Дерек кивнули, соглашаясь. Хелен, немного поколебавшись, тоже кивнула.

Хотя под вечер Чарис уже была не уверена, что им удастся придерживаться плана. Хайнц печальной тенью маячил рядом, отравляя настроение и вызывая чувство вины. Чарис каждый раз его подавляла, напоминая себе, что Хайнц сам напортачил и должен понести наказание. Остальные явно ощущали то же самое, по крайней мере, никто не улыбался и не шутил, даже во время игры. В комнате повисла гнетущая, тяжелая атмосфера. Так что все радостью встретили сигнал к отбою.

Забравшись в постель, Чарис мгновенно провалилась в сон без сновидений, которые ей, как и другим генномодифицированным солдатам, не снились никогда.

Следующий день начался как обычно с утренней тренировки. Вопреки опасениям Чарис ребята из остальных отрядов почти не зубоскалили над третьим, возможно, Хельга сделала всем внушение. А может и сам Штайнер.

После завтрака прошло несколько уроков, затем обед. Дальше все отряды Академии на колонне грузовых мобилей отправились в город. Их ждал праздник. А третий отряд потащился на встречу с психологом.

Удивительно, что Солнышко не поехала в город в такой день. Дерек предположил, что она осталась ради них. Но Лео возразил, справедливо заметив, что нельзя бросать базу пустой. Штайнер и еще несколько преподавателей тоже остались.

Психологическая консультация как всегда была занудной. Сначала Солнышко поговорила с ними со всеми о том, как важно прощать, особенно друзей, и как нехорошо решать проблемы с помощью насилия. Затем каждого ждала отдельная беседа. Чарис старательно кивала, говорила «да-да», хотя почти не слушала. Они ведь в отряде уже все решили: помурыжат Хайнца еще два дня, потом простят и будут впредь следить, чтобы он их больше не подвел.

Отпустила их Солнышко ближе к ужину, а после весьма скудной трапезы (еще одно наказание!) Штайнер погнал ребят в спортзал.

— Эх, а в городе уже сейчас, наверное, световое шоу началось, — мечтательно обронил Дерек.