Лисьи огни

6

ГЛАВА 6 в которой лис везет пассажиров

Следы мокрых ног тянулись по только что вычищенному половику.Я закрыла глаза и досчитала до десяти.

—Господин Максимилиан, потрудитесь объяснить, как это понимать!

Кипя от негодования, я проследила, что дорожка ведет в комнату хозяина: значит я не ошиблась, и именно он отнесся наплевательски к моей героической борьбе с грязью и пылью в доме. Я была настолько зла, что вошла без стука. Максимилиан сидел на кровати, гладя по голове миловидную барышню в простом сером платье, настолько стареньком и залатанном, что мое собственное платье на его фоне выглядело царским нарядом. Спутанные светлые волосы с застрявшими в них листьями и мелким сором, тяжелым комом лежали на ее тощих плечах. Босые ноги девушка подняла и поджала под себя, испачкав белоснежные простыни.

—Подать чай Вам и вашей гостье, господин? — поинтересовалась я на удивление ровно, хотя от увиденной картины у меня задергалось веко.

—Спасибо, но чай ей, боюсь, уже не понадобится, — проговорил Максимилиан и жестом попросил меня сесть. — А теперь поподробнее расскажите, милая, где именно находится ваше жилище?

Девушка вытерла заплаканные глаза рукавом его халата и чихнула, зарывшись при этом ногами поглубже в одеяло.

Я снова принялась считать про себя до десяти. Каждое движение ее запачканных ступней на выстиранных и накрахмаленных простынях ножом врезалось в мое сердце.

—Там дорожка есть, прямо за мельницей, Вы ее сразу увидите. Поднимитесь по ней, пройдите под поваленным дубом и выйдете к моему дому.Только поторопитесь, прощу, прошло три дня! Если еще не слишком поздно, — произнесла девушка, глядя на Максимилиана с упоением.

—Мы успеем, уверяю Вас, — он помог ей подняться, — Только дождемся темноты, иначе хозяева леса не пустят меня, ведь я собираюсь нарушить естественный ход событий.

Встав на носочки, девушка коснулась его щеки посиневшими губами.Из ее глаз продолжали катиться слезы, обильно орошая и без того мокрое на груди платье. Незнакомка, с усилием переставляя непослушные ноги, приблизилась к открытому окну.

—Я верю Вам.Спасите мою малышку!

С этими словами она стала кренится вперед и как-то обыденно, словно выходя через дверь, перевалилась через подоконник.Это было настолько нелепо, что я не сразу подбежала, чтобы посмотреть вниз. Упавшая лежала на траве с неестественно вывернутой рукой.

—Она сумасшедшая! — воскликнула я. — Она же себе шею сломала!

—Может и сломала, да только ей это не сильно повредит, — произнес Максимилиан без сожаления. — Вот видишь, на перемещение тела в пространстве это точно не повлияло. Незнакомка вдруг встала на ноги и зашагала прочь, покачиваясь, как тряпичная кукла.Одно из колен было смещено в сторону, но, похоже, действительно не мешало ей идти.

—Я немного удивился, когда ты предложила ей чай. Не знал, что ты видишь мертвецов.

—О чем это Вы?

—О мертвецах. Эта девушка утонула недавно во время грозы. Она стирала белье, когда начался дождь. Сверкнула молния, девчушка испугалась, оступилась на скользком камне и упала. Речка неглубокая в том месте, даже ребенок не утонет, но ее затянуло под бревно. Не стану озвучивать подробности. В итоге наша героиня не сумела выбраться и присоединилась к утопленникам, — пояснил Максимилиан.

—А от Вас то ей что было нужно?

—Она не может уйти, зная, что в хижине в лесу ее ждет дочь.Малышке четыре года, и,надеюсь, ее никто еще не сожрал. Я пообещал найти девочку и передать на попечение родной тетке.

Я подошла к кровати и с отвращением сдернула заляпанные простыни. В комнате еще витал запах сырости и протухшей рыбы.

—Я конечно понимаю, что о мертвых либо хорошо, либо ничего, но никто не говорил ей, что лезть в кровать с грязными ногами это свинство?

—Следы ее пребывания видим только ты и я, можешь оставить все как есть, и они исчезнут через какое-то время. Ты, кстати, идешь сегодня со мной. Дети чувствуют чужаков из других миров, девочка может испугаться меня.

С наступлением вечера я покрепче зашнуровала ботинки и заплела волосы, чтобы они не мешали при ходьбе. В корзинку я сложила бутерброды с ветчиной и сыром и свежие булочки. Ребенок, проживший в одиночестве несколько дней наверняка от них не откажется.

Максимилиан ждал у ворот, одетый в привычный домашний халат.

—Вы так и пойдете? — заметила я. — Может, лучше будет одеться во что-то более удобное? —Что может быть удобнее? — фыркнул тот. — К тому же нас никто не увидит.

Мы шли по широкой проселочной дороге, покрытой жирной серой пылью. В высокой траве по ее краям трещали сверчки, каждый на свой лад. На полпути к городу мы свернули, пробираясь сквозь заросли.

—А вот и мельница, —произнес Максимилиан.

Мы подошли к плотине, через которую проходила дорога. Сама мельница была давно заброшена, потемнела от времени, став пристанищем для диких голубей и летучих мышей. Титанические колеса, приводимые в движение водой, наполовину прогнили. Трава в этом месте была заметно зеленее, чем в начале пути, сказывалась близость к речушке. Под мостом паслись бесхозные гуси, устраивающие шумные перебранки и эту самую траву пощипывающие.

—Куда она там сказала идти дальше? Налево, направо, прямо? Тут развилка, — задумался Максимилиан. — Так и знал, что не запомню. Придется просить помощи. Эй, вы там, на дне, покажитесь!

Он свесился через перила невысокого каменного моста, всматриваясь в темноту воды, которая вдруг засветилась голубым, зеленым, оранжевым цветами. Из нее беззвучно выплыли разноцветные огни и послушно собрались в стайку. Размеров они были разных: самый маленький был не больше персиковой косточки, а самый большой не меньше садового фонаря. Галдящие до сего момента гуси застыли в изумлении.

Выпрямившись, Максимилиан приказал:

—Укажите нам путь к дому отшельницы с маленькой дочкой!

Повисев в задумчивости некоторое время, огоньки выстроились цепочкой над дорогой, исчезая глубоко в лесу.

—Не прикасайся к ним, разбегутся, —предупредил Максимилиан, когда мы продолжили путь. — Это души людей, что покончили с собой, прыгнув с моста с камнем на шее. Им скучно постоянно сидеть в тени под мостом, вот они и забавляются, пугая случайных прохожих или играя в грозу, носясь над полями. В болотах они тоже есть, но там они угрюмые и несговорчивые, редко соглашаются помочь. У нас, лисов, есть право повелевать ими, приказывая освещать дорогу в ночи или указывать путь к неизвестному месту. Огни живут здесь столетиями и знают окрестности лучше любого духа.Правда, если когда-нибудь увидишь дорогу, освещенную лисьими огнями, лучше сверни. Мало ли куда она ведет.

—И много на свете таких как Вы? — полюбопытствовала я.

—Достаточно, чтобы я держался от них подальше. Все лисы ленивы и любят одиночество, однако с ними лучше не встречаться. Те, что прожили вдалеке от людей долгое время, не ценят их жизни и любят поиграть, как кошка играет воробьем.

Мы все больше углублялись в чащу. Огоньки суетливо порхали над головой, иногда забегая далеко вперед.

—Вы не находите странным то, что молодая девушка жила одна в глуши? Наверное, ее родители рано умерли и она осталась совсем одна, —предположила я.

Максимилиан поморщился. Когда он делал так, у него на носу появлялись смешные морщинки.

—Родители этой юной особы как раз, в отличии от нее самой, живы и здоровы, и живут получше многих — у них особняк со слугами и собственной конюшней. В пятнадцать лет девочка забеременела от одного из конюхов, большая любовь была, знаешь ли. Но в отличии от нас, люди не умеют быть верными до смерти, и ее любимый вскоре пропал. Не выдержав позора, отец вывез девчонку в лес. Всем остальным было сказано, что наследница умерла, упав с лошади.Раз в месяц он привозил ей еду, но последние полгода мать и ребенок жили тем, что находили сами: грибы, ягоды, рыба из речки. Родители настолько привыкли делать вид, что дочери не существует, что сами искренне поверили в это.

Над тропинкой внезапно согнулся дуб. Судя по наполовину вырванным из земли корням, его повалило ураганом. Не взирая на столь удручающее положение, дерево продолжало расти и расширяться, пуская новые корни. Один из провожатых нырнул под массивным стволом и заплясал с другой стороны. Пройдя под дубом, мы оказались со всех сторон окружены молодым орешником. В самой его чаще стояла маленькая хижина с заколоченными досками окнами. Ничего вокруг не было больше, разве что у порога стояла деревянная лохань и ковш с длинной ручкой. Почему-то именно вид этого убогого корыта вызвал во мне бурю негодования.

—Это несправедливо, жить вот так! — воскликнула я. — Разве может человек существовать с таких условиях? Бедный ребенок, один в лесу, среди всей этой мерзости! Скажите, где живет эта паршивая собака, что смеет называться отцом и дедом, и клянусь, я опозорю его перед всем городом!

Максимилиан улыбнулся снисходительно.

—Ну-ну, кухонная воительница, не вопи так, ты пугаешь ребенка.Я слышу, как забилось ее сердце.

Огоньки облепили покосившуюся дверь, заглядывая в щели. Максимилиан отогнал из движением руки и подергал ее. Одного резкого движения хватило, чтобы щеколда сломалась. В неярком свете свечи перед нами предстало помещение, одну из половин которого занимала кровать без матраса.В другой ее части помещался стол со стулом, навесная полка и небольшой очаг. Едва Максимилиан переступил порог, в него полетели предметы кухонной утвари, вроде железных кружек. Пролетевший башмак угодил ему в район лба.

—О, какой теплый прием, — потирая ушибленное место, произнес он. Предметы для метания быстро закончились, и на середину комнаты выступила темноволосая девочка со сверкающими синими глазами на чумазом лице.В руке она сжимала гигантский по сравнению с размерами ее туловища нож.

—Уходите! Мама с папой скоро придут, и вам не поздоровится! —крикнула она грозно.

—Твоя мама уже не придет, она утонула. А папы у тебя никогда и не было, —сказал Максимилиан безжалостно.

—Ты врешь! —крикнула девочка уже не так уверенно.

—Нет, не вру, глупый детеныш. Иначе зачем я здесь? Я пообещал твоей маме отвести тебя к тете.

—Врешь! Вы все врете! Убирайтесь!

Девочка упала на колени и заревела, как умеют только дети: запрокинув голову далеко назад и глотая катящиеся ручьем слезы. Проведя три дня в напрасном ожидании и отчаявшись, она не пыталась вытереть их, переживая горе всем своим крошечным дрожащим тельцем. На лице Максимилиана появилось недоумение, потому что я довольно сильно наступила на его ногу.

—Вы, оказывается, бесчувственный чурбан! Разве можно так, она же маленькая, —прошипела я.

Осторожно приблизившись к девочке, я опустилась на грязный пол.

—Прости, что принесли плохую новость, твоей мамы и правда нет больше. Но есть новость и хорошая, здесь ты больше не будешь жить, мы отведем тебя к твоей родной тетушке.Возьми, ты наверное проголодалась.

Я достала из корзинки бутерброд. Недоверчиво поглядывая на Максимилиана, девочка взяла угощение и жадно впилась в него, глотая непрожеванные куски вместе со слезами.

—Меня зовут Айса, — проговорила она, принимаясь за второй.

—А меня Ева. А это Максимилиан, он хороший, только не умеет разговаривать с маленькими принцессами вроде тебя.

Максимилиан снова фыркнул. Он стоял в отдалении, прислонившись плечом к стене и сложив на груди руки. Оставив девочку разбираться с содержимым корзинки, я приблизилась к нему и тихо спросила:

—Можете превратиться прямо сейчас? Тогда девочка перестанет Вас бояться.

—С какой стати? — нахмурился он. — Она может продолжать меня бояться и дальше, сидя в мешке, например. С завязанным ртом.

—Я не думаю, что это одобрила бы ее покойная мать. Разве она просила, чтобы ее дочь несли в мешке?

Максимилиан не стал сопротивляться. Посмотрев на меня с бесконечным укором, он шагнул в освещенное огоньками пространство.

—Ой, какая красивая! — сразу же восхитилась Айса. — Могу я ее потрогать, она не укусит? —Ээээ… Думаю, можешь, но только не за хвосты, — помедлив, произнесла я.—И это мальчик.

Я могла бы и не отвечать, потому что девочка уже со всем энтузиазмом четырехлетнего ребенка ощупывала неизвестное ей доселе существо. Лис сидел с видом покорности, прижав острые уши. Не стал он протестовать и тогда, когда на его спину ловко забрались. —Я поеду на лисичке, — провозгласила Айса, схватив его за загривок.

На лице, точнее морде лиса было написано все то отвращение, что он испытывал к детям и ко мне в частности. Усмехаясь про себя, я поинтересовалась у девочки, есть ли в доме что-то, что ей хотелось бы забрать. Ничего такового не нашлось, и мы выдвинулись в обратный путь. Перед тем, как нырнуть под дубом, Айса грустно оглянулась.

—Прощай, мамочка, —сказала она.

Тем временем к лису прицепилось еще несколько пассажиров. Устав от мельтешения, а может просто из любопытства, некоторые смелые огоньки приземлились на его хвосты. Все эти волшебные огни, чудесное путешествие на спине невиданного зверя, новые знакомства вскоре отвлекли Айсу от мрачных мыслей и она весело защебетала.

—Мамочка была хорошая, — произнесла девочка.- Самая красивая, самая добрая. По утрам она жарила мне хлеб на огне и поливала конопляным маслом, было так вкусно!

А еще к нам приезжал деда. Он тоже хороший, привозил молоко и даже мясо. На меня сердился. Это потому, что я родилась не вовремя. Мамочка говорила, что скоро мы уйдем жить в город.Там красиво и много магазинов с едой.

В завершении рассказа, утомленная впечатлениями и сытным перекусом, она заснула. Одной рукой девочка по прежнему крепко держалась за загривок лиса, но один из хвостов все равно предусмотрительно обвился вокруг ее щиколотки.

—Вы слышали? Хлеб с конопляным маслом для нее был вместо завтрака, — вздохнула я. — Теперь то, я надеюсь, в еде она не будет нуждаться. Хорошо, что я пошла с вами. Иначе и правда бедная девочка ехала бы в новый дом в мешке из-под лука.И как вам только не стыдно?

Лису не было стыдно, судя по его гордо вздернутому носу и независимой походке. У старой мельницы огоньки вновь сбились в стайку и нырнули под мост. В наступившей темноте я оступилась и по инерции схватилась за ближайший ко мне хвост. Послышалось предупредительное шипение, и я почувствовала, как краска заливает щеки.

—Мне очень стыдно перед Вами, но я не отпущу Ваш хвост, потому что ничего не вижу, — сказала я. — С вашего позволения, я тоже прицеплюсь.

Ответа конечно не последовало, но дальше я шла, придерживаясь за лиса. Вероятно, на сей раз Максимилиан знал, куда идти, потому что спустя некоторое время мы подошли к одному из домов на окраине города. Я осторожно, стараясь не разбудить девочку, взяла ее на руки.

—Что мне делать? Оставить ее здесь после того как я постучу и уйти или дождаться хозяев? Наверное, лучше будет, если я постучу. Иначе подумают, что подкинули какую-то оборванку.

Я постучала. Время было еще не слишком позднее, вряд ли хозяева спали. Так и оказалось: почти сразу дверь открыла женщина в чепце и переднике, типичная благопристойная матрона средних лет. Выслушав мою путанную историю о злоключениях малышки, женщина расплакалась. За спиной я услышала почти человеческий усталый вздох. Для Максимилиана сегодня был тяжелый день, перенасыщенный женскими слезами.

—Я давно смирилась со смертью сестры, а она, оказывается, была все это время жива и страдала, — проговорила хозяйка. — Спасибо, что привели Айсу. Это подарок для такой как я. Теперь мне есть о ком заботиться, ведь собственных детей у меня никогда не будет. Приняв из моих рук спящего ребенка, она еще раз тепло поблагодарила меня. Дверь щелкнула, закрываясь, и я осталась стоять на задворках города в компании недовольного лиса.

—Я только сейчас поняла, почему Вы согласились помочь. Это ведь не из-за просьбы утопленницы, верно? Она уже мертва, и Вы не могли взять с нее плату.Ее сестра очень хотела иметь детей и попросила Вас исполнить ее желание, —произнесла я.—Чем и подписала приговор собственной сестре… Ладно, не смотрите на меня так, я уже иду. Я, между прочим, устала не меньше вашего.