Катана

8

 В Измайлово есть ресторан на улице Павлово, чьи устрицы завоевали репутацию лучших в стране, а хингали здесь готовят даже лучше, чем в Грузии.   Вполне естественно, что цены в таком прекрасном ресторане настолько высоки, что человек с улицы вряд ли может себе позволить заказать здесь даже бутерброд. Поэтому его посещают только богачи.   Большой Рак жадно запихнул в рот огромный кусок бифштекса, поджаренного так, как он любил, - с кровью, и начал его пережевывать. Крошечная капля подливки выскользнула из уголка его рта. Он вытер ее куском хлеба и затолкал его в рот вместе с мясом. Пожевал какое-то время, затем взглянул на своих двух компаньонов.    - Мне все равно, что вы, парни, говорите, - пробормотал он. - Я считаю, что мы должны убрать его. Курице пришла повестка в суп. Вот и все!   Эльтон Фуцаев уставился на него.    - Но мы даже не уверены, тот ли это парень. Гурам ничего не говорил о нем.   Большой Рак проглотил прожеванное мясо и стал отрезать очередной кусок бифштекса.    - Какая разница? - требовательно спросил он. - У нас нет времени для проверки. Газеты написали, что ФСБ уже допрашивало его. А что случится с нами, если он заговорит? Нас и так разыскивает Путин. А Ельцин и теперь живее всех живых.   Хельмут Бэкле с отвращением посмотрел в свою тарелку. Подобная обильная пища изнурила его, хотя он и не налегал на еду.    - Не нравятся мне эти вендетские игры, - сказал он. - Гурам говорил, что мы должны сидеть смирно и ждать сообщение из Грузии. Он решит этот вопрос с Тамазом и Шотой.    - Гурам говорит то, Гурам говорит это! - взорвался Большой Рак, а его рот все еще был полон. Он быстро проглотил еду и продолжал:    - Я устал оттого, что говорит Гурам. Верните мне мой голос! Не небом единым хаваем хлеб! Вот что я хочу! Эти шишки сидят там на своих жирных жопах, в то время как мы остаемся здесь, подставляя свои шеи! Они думают, что раз они начинали это дело, то оно им и принадлежит!   Почти машинально Хельмут Бэкле оглядел ресторан, чтобы убедиться, что их не подслушивают. Его голос упал до шепота:    - Тшшш! Смеяться, право, не смешно. Нас услышат чужие уши. Наше банкформирование для Совета - это камень в почках.   Большой Рак зловеще уставился на него.    - Откуда вы знаете, что они нас не подставляют? Может, это будет днем открытых зверей, и они включат этого парня в игру. Вы знаете, как эти босы держатся друг за друга? Как труп за трупа.   Хельмут Бэкле промолчал и посмотрел на Эльтона. Тот флегматично продолжал есть, глаза были сосредоточены на тарелке. Но вот он поднял голову, аккуратно положил нож и вилку.    - Поднимется страшная вонь, - сказал он тихо. - Это тебе не официант в трактире, Большой Рак. Он довольно важная персона. Это будет очередное мочеупущение.    - Да, - добавил Хельмут. - И если он не Катана, то мы все равно будем все в одной лодке. И в любом случае должны будем объясниться с Гурамом. У меня в ушах звучит такая песня, она про нас: 'Гурам, гляди, какие клоуны!'   Большой Рак продолжал есть. Так или иначе, но настало время действовать. Грузины лезут в политику, и они ждали достаточно долго. Организация находилась здесь, а не где-либо еще, работа и деньги были здесь. Настало время отделиться от Мафии. Что они могли делать, находясь в трех с половиной тысяча километров от базы, если никто не хотел работать с ними?    - Я говорю, что мы не должны ждать. Мы достанем его. - Он даже не поднял головы, продолжая есть. К сожалению, он был в тюрьме, когда освободили Чарли Радуева. Они могли бы выступить вместе с Чарли против Мафии.   Аппетит у Хельмута полностью пропал. Он даже брезгливо отодвинул от себя тарелку. Он знал, о чем думает Большой Рак. Взглянул на Эльтона и по тому, как тот ел, определил, что он тоже все понимает. Это означает больше, чем убрать одного парня, и может стать началом крупных перемен. А он чувствовал себя слишком старым, чтобы пройти еще через одну войну.    - Что мы скажем Гураму? - спросил он с надеждой задержать принятие решения.   Большой Рак поднял на него глаза, а затем снова уткнулся в тарелку.    - Что-нибудь придумаем, - сказал он.    Эльтон высказался откровенно:    - Я не знаю, - сказал он, - но посмотри, что они сделали с Радуевым. Они ожидали его двенадцадь лет.   В голосе Большого Рака прозвучало сожаление:    - Тони расслабился в тюрьме. У него пошел сдвиг по базе. Ленин в развале. Ему следовало сразу же приступить к работе. Тогда все было бы по-другому. Они боялись его. Помнишь, как он отделал Дунина?    - Но они все-таки достали его, так ведь? - спросил Хельмут Бэкле.   - Конечно, но посмотри, как они это сделали, - ответил Большой Рак. - С помощью неопытных юнцов. Эти мальчишки так нервничали, что оставили в живых полицейского. Они могут рассчитывать только на длинноволосых придурков, которые хотят завоевать себе репутацию. Это натуральный углекислый рынок. Даже этот Катана к ним не принадлежит. А у нас есть дело, которое мы должны оберегать. В этой стране все шишки нас поддержат.      Он положил нож и вилку, взял руками кость от бифштекса и помахал ею перед ними. Им пора принимать решение.   Эльтон посмотрел на Хельмута Бэкле, а потом снова на Большого Рака. Времени для раздумий не оставалось.    - Говорю, что мы должны его убрать, - жестко заявил Большой Рак.    - О'кей, мы уберем его, - сказал Эльтон. - Запретный плод гадок. Пусть всегда будет плохо!       Они повернулись к Хельмуту Бэкле. А тот уже все решил для себя. Крупье всегда имеет свой процент - теряет ли кто-то на "орле" или выигрывает на "решке", - поэтому остается только надежда продержаться, пока не закончится игра.    - Уберем, - сказал он.   - Гигант мыслит, - Большой Рак улыбнулся.    Это был только первый шаг, но он сделал его - и они пошли за ним. Катана всего лишь символ, а главное - сама Мафия. Настало время вернуть страну славянам, которым она принадлежит. Его ум уже деловито перераспределял барыши. Суммы вызывали у него головокружение. Он поднялся и посмотрел сверху на своих дружков.    - Не знаю, как вы, парни, - сказал он, - но сегодня впервые старуха разрешила мне выйти из дому - впервые после того, как я вернулся из тюряги. Поэтому я направляюсь к Алесе и залягу с ней.   Они ничего не ответили, а он повернулся и направился к выходу из ресторана. Когда он ушел, они молча посмотрели друг на друга.    - Кофе, - бросил официанту Хельмут Бэкле.   Затем он повернулся к Эльтону. Теперь для них настало время подстраховаться. Они должны каким-то образом связаться с Гурамом.         Глава 12         Ежедневные занятия по боям без правил в зале на третьем этаже московского спортивного клуба в южной части Садовой улицы были в полном разгаре. В небольшом гимнастическом зале, где проходили занятия, были слышны выкрики спортсменов. Одетые в белые куртки, в защитные жилеты во избежания кровопролития, противники легко передвигались вдоль дорожек. Каждый спортсмен - боец держал в руке холодное оружие: палаш, махайра, фальката, шестопер, кесер, кинжал, и пр. и пр.   Кинжал Георгия блеснул в электрическом свете, обошел защиту соперника и остановился на маленьком красном сердечке, нарисованном на черной куртке.    - Все, я! - сказал его соперник, отступая назад, и поднял свою махайру.   Георгий улыбнулся.    - Ты работал очень хорошо, Владлен. И все же тебе надо следить за своим запястьем, оно слишком свободно.   Владлен, тяжело дыша, улыбнулся в ответ.    - Ты собираешься участвовать в турнире в следующем месяце, Георгий? Тот покачал головой.    - Вряд ли. Я подал заявку на участие в гонках на приз "Москва - Рига" и, вероятно, не успею вернуться вовремя. Однако, кроме всего прочего, это в интересах бизнеса, не так ли?   Владлен кивнул.    - Тем не менее это очень плохо. Без тебя наши шансы невелики. И все же спасибо за урок.   Георгий кивнул.    - Всегда рад с тобой встретиться. - Он обернулся к группе зрителей и усмехнулся. - Кто следующий?   Они засмеялись немного смущенно и поглядели друг на друга.    - Наверное, стоит подождать Манучара, нам далеко до вашего класса, - сказал один из них, имея в виду тренера по гладиаторским боям без правил.    - Ну что ж, хорошо, - охотно согласился Георгий, отстегивая бронежилет.    - А как насчет того, чтобы дать мне шанс? - раздался голос от двери.   Георгий обернулся. Там стоял улыбающийся Шейхов в специальном костюме для боев без правил.    - А, господин Шейхов, - сказал нисколько не удивившийся Георгий, - разумеется, прошу вас.   Направляясь к нему, Шейхов на ходу взял меч из стойки и легко покрутил им в воздухе, разминая кисть. Переложил меч в левую руку, а правую протянул Георгию. Они поздоровались. Рукопожатие Шейхова было крепким.    - Князь Закариани, - сказал он, - когда я узнал, что вы являетесь членом этого фехтовального клуба, я не мог устоять перед искушением и упустить шанс скрестить шпагу с одним из лучших бойцов - гладиаторов нашего времени.   Георгий улыбнулся.    - Я польщен. Вы очень любезны. Не хотите ли размяться несколько минут?    - Благодарю вас, не нужно. Я примерно в той форме, в которой бываю всегда. Я лишь хотел вам показать несколько интересных приемов.    - Буду рад оценить их, - вновь улыбнулся Георгий. Они выбрали свободную дорожку и заняли позиции. - Я не знал, что вы член этого клуба.   Шейхов улыбнулся в ответ.    - У меня не так много свободного времени. Обычно работа отнимает его целиком. - Готовы?   Георгий кивнул. Мечи скрестились посередине.    - Защищайтесь! - призвал Шейхов.   Он сделал выпад, и Георгий, уклонившись, отступил на шаг. Он сразу понял, что Шейхов не просто любитель, и улыбнулся. Ждал, чтобы Шейхов повторил нападение, - поединок может оказаться забавным.   Вокруг них начали собираться люди, находившиеся в гимнастическом зале. Возникло странное напряжение, которое все почувствовали. Шейхов наступал с неистовой целеустремленностью. Меч Георгия сверкал в воздухе, парируя одну атаку за другой. Искры сыпались от взаимных ударов. Медленно, шаг за шагом, Георгий отходил назад. Зрители были разочарованы, легкий шум голосов стал заполнять зал.   Шейхов все еще продолжал наступать. Он начинал обретать уверенность. Казалось, Закариани совсем не соответствует той славе, которая шла о нем. Шейхов нанес резкий удар, и Георгий скрестил с ним меч. Шейхов попытался освободить свое оружие, но соперник легко удерживал его. Тогда он напряг все силы, чтобы сдвинуть стоящего перед ним соперника. Георгий стоял как стена. Шейхову казалось, что он давит на стальную пружину. И тут он понял, что перед этим Георгий просто играл с ним, давал ему фору.   В тот же момент Георгий отбросил его. Шейхов отлетел на несколько шагов, и едва успел парировать простой выпад. Он еще раз устремился вперед и, сделав ложный выпад, быстро повернул свой меч, но Георгий ждал его.    - Очень хорошо, - прозвучал его покровительственный голос. - Маэстро Аджалов?    - Да, - ответил Шейхов, внимательно наблюдая за Закариани. - Баку, восемьдесять первый год.    - Мои поздравления, - сказал Георгий, начиная атаку. - Он был очень требователен к своим ученикам. Он отбирал только самых лучших. Так что, мы с вами уродственные души. Ха - ха!   Теперь Шейхов был озабочен только защитой. Времени для атаки не оставалось.    - Наверное, я недостаточно занимался с ним, - с кривой усмешкой процедил он сквозь зубы.   Георгий засмеялся опять.    - Меч очень требовательный инструмент. А в наше время, как я уже говорил, есть другое, более модное оружие.   Казалось, меч Георгия внезапно ожил. Шейхов чувствовал, что начинает задыхаться. Его меч стал вдруг очень тяжелым. Георгий, по-видимому, почувствовал его усталость и ослабил темп своих атак.   По лицу Шейхова струился пот. Дыхание было затруднено, а Георгий продолжал двигаться грациозно и дышал свободно. Шейхов понимал, что уже десятки раз Георгий мог завершить поединок, но каждый раз намеренно отводил свой меч в сторону. Ему казалось, что еще немного - и он упадет в изнеможении на пол.   Поднявшаяся в нем волна ярости вернула силу его рукам. Он мобилизовал все свои резервы для последней, решающей атаки. Парировав меч Георгия, он сделал выпад вперед.    - Стоп! - донеслось со стороны зрителей.   Шейхов остановился и опустил глаза. Меч Георгия покоился напротив его сердца. Это произошло так быстро, что он даже не заметил укола.   Он опустил меч.    - Вы слишком хороши для меня, князь Закариани, - сказал он, тяжело дыша. Георгий отсалютовал ему мечом.    - Мне повезло, что у вас не хватает времени для тренировок, - сказал он, улыбаясь.   На губах Шейхова появилась натянутая улыбка.    - Вы очень любезны. Сцена называется: больной - политически здоров!    - Может, пропустим по бокалу, гражданин начальник?    - Благодарю, - быстро ответил Шейхов. - Мне кажется, я заслужил его.   Они сидели перед камином в гостиной. Георгий закинул ногу на ногу, взглянул на сидящего напротив Шейхова и поднял бокал.    - Вы пришли сюда не только пофехтовать, господин Шейхов.   Шейхов посмотрел на него. Сейчас Закариани был похож на кавказца. В данном случае, например, он, не таясь, высказывал свои сомнения.    - Совершенно верно, князь, - согласился Шейхов. - Действительно, я пришел сюда, чтобы предупредить вас и предложить помощь.   Георгий поднял брови.    - Это очень любезно с вашей стороны, но о чем меня следует предупредить?    - Мы получили сообщение от наших людей о том, что ваша жизнь находится под угрозой, - сказал Шейхов.   Георгий рассмеялся.    - Вынимание! Вынимание! Как в настоящем триллере! Я задыхаюсь от бреда.    - Это не смешно, - возразил Шейхов. - Некоторые люди жаждут вашей смерти.   - Моей? И что же это за люди?    Прежде чем ответить, Шейхов внимательно посмотрел на него и помолчал. Потом медленно и раздельно произнес:    - Большой Рак, Эльтон Фуцаев, Хельмут Бэкле.   Выражение лица Георгия не изменилось. Оно оставалось равнодушным, слишком равнодушным.    - А кто они такие?    - Ответчики по судебному делу, свидетели по которому были убиты. Понимаете ли, они считают, что вы и есть тот самый Катана.   Смех Георгия прозвучал вполне непринужденно.    - Откуда у вас такие консервы новостей? И почему же в таком случае они хотят у***ь меня? Если я тот человек, который, по их мнению, спас их несчастные жизни?   Шейхов наклонился вперед.    - Именно поэтому они боятся вас. Они думают, что вы можете обратить..., свою осведомленность, скажем так, против них.    - Они глупы, - сказал Георгий, отпивая из бокала.    - Но опасны, - серьезно ответил Шейхов. - Защититься от пули в спину нельзя.   Георгий встал.    - Я могу позаботиться о себе сам, - коротко бросил он. - На войне я часто переходил через скальпы. Вы должны знать об этом. Я слышал, что ваше ведомство работает весьма основательно. Но и я знаю правила поведения под столом.   Шейхов кивнул.    - Да, и все же мы хотели бы быть вам полезны.    - Ваше ведомство оказало мне всю помощь, на которую только я мог рассчитывать. Возможно, если бы вы не так охотно давали сведения в газеты, эти люди даже не подозревали бы о моем существовании. С вашей стороны это было незаконным иудейством, - холодно сказал Георгий. Он был уже разгуженным, натягивая нервов строй.   Шейхов тоже встал.    - Ценю ваш юмор в такую минуту, но мы сожалеем об этом, князь Закариани. Я не представляю себе, как смогли газеты пронюхать о нашем разговоре, но, если у вас будут неприятности, звоните нам без колебаний. Я это говорю вам не ради оранжевого словца, - сказал он и протянул руку на прощание.   Георгий пожал ее очень крепко.    - Благодарю вас, господин Шейхов. Однако не думаю, что в этом будет необходимость.   Георгий открыл дверь своей квартиры, вошел в небольшую прихожую и начал снимать пальто.    - Нодар! - позвал он.   Постояв мгновение, он бросил пальто на кресло, прошел к дверям кухни и заглянул в нее, - Нодар! - опять позвал он. И опять ответа не последовало. Качая головой, вернулся в гостиную. Немного постоял там и направился в спальню. С мальчишкой нужно что-то делать, подумал он, хотя он и племянник Гиви. Со слугами следует обращаться одинаково. Слишком часто Нодар не оказывается на месте, когда он приходит домой. Россия испортила его.   Войдя в спальню, он включил свет и прошел в ванную комнату. Из ванной слышался шум льющейся воды. Он остановился и еще раз окликнул:    - Нодар!   Ответа не последовало. Он рванулся к ванной, но тут же остановился. Предупреждение Шейхова молнией пронеслось у него в голове. Он повернул руку, и в ней появилась катана. Тихо подойдя к двери ванной, он рывком распахнул ее.    - Георгий?!    - Илона?! - Его голос прозвучал эхом ее удивления. - Что ты делаешь здесь? Я думал, что ты в Штатах! Илона подняла полотенце к груди.    - Я принимаю душ, - сказала она, и взгляд ее упал на катану в руке Георгия. - А зачем тебе этот нож? Кто, по-твоему, должен был оказаться в твоей ванной?   Георгий отпустил катану, и тот исчез в его рукаве. Илона подбежала к нему, обняла мокрой рукой и поцеловала, другой рукой поддерживая полотенце.    - Ах, Георгий! Если бы ты знал, как мне нужна твоя помощь!   Он посмотрел на нее с сомнением. Обычно Илона не обращалась к нему с просьбами.    - А что случилось с твоим богатым москвичом из Таганки?   Илона взглянула на него.    - Ты злишься на меня? Я понимаю. Это все из-за того, что я не подождала тебя в Питере.   Георгий улыбнулся.    - Илона, ты не ответила на мой вопрос, - мягко сказал он.   Она отвернулась от него, подошла к туалетному столику и села перед зеркалом.    - Будь снисходителен ко мне, Георгий, - сказала она просящим тоном, взглянув на свое отражение в зеркале. - Со мной произошла ужасная вещь. - Она сняла небольшое полотенце с крючка и протянула его Георгию. - Пожалуйста, вытри мне спину. Мне всегда трудно дотянуться.   Он взял полотенце.    - Так что же произошло с твоим богачом, Илона?   Она смотрела на него широко открытыми глазами.    - Я не хочу говорить об этом. Это было ужасно. Тебе не кажется, что я похудела?   Теперь Георгий смотрел на нее с откровенной улыбкой.    - Ты выглядишь нормально. Что случилось? - спросил он, вытирая ей спину.   Илона прикрыла на мгновение глаза.    - Ты меня успокоил. Я была уверена, что похудела. - Она открыла глаза и повернулась к Георгию. - Москвич? Он оказался женатым.    - Ты ведь знала об этом, - улыбнулся Георгий.    - Разумеется, - сказала Илона. - Я ведь не ребенок. Но его жена оказалась ужасной женщиной. Ничего не хотела понимать. Выглядела настоящей провинциалкой. И даже сообщила обо мне в департамент юстиции. А ты знаешь, Георгий, в этой чертовой столице все такие тупые!   Все еще улыбаясь, Георгий с сомнением покачал головой.    - Они совершенно не могли понять, - быстро продолжала она, - как я могла восемь лет прожить в Москве без денег и без работы. Они сказали, что если у меня нет работы или источников существования, то депортируют меня из страны по моральным соображениям.   Георгий положил полотенце.    - И что ты им ответила?    - Что я могла ответить? - пожала она плечами. - Я сказала, что работаю у тебя. Они не поверили, когда я сказала им, что мне не нужно было работать, чтобы жить. Георгий, не дашь ли мне какую-нибудь работу?    - Не знаю, - посмотрел на нее с улыбкой Георгий. - Что ты умеешь делать? Работать на компьютере не можешь, языка не знаешь... А как я еще могу тебя использовать?   Илона поднялась с кресла и повернулась к нему, все еще держа полотенце перед собой, и прямо посмотрела ему в глаза.   - Ты ведь по-прежнему занимаешься автомобильным бизнесом, не так ли?    Георгий кивнул. Она очень близко придвинулась к нему.    - Тогда у тебя может найтись какая-нибудь работенка для меня. Когда-то у меня был "Пежо".   Он расхохотался и протянул к ней руки. Илона упала в его объятия, и он поцеловал ее.    - Ладно. Посмотрим, что можно сделать.    - Георг, ты ведь сделаешь? - возбужденно звучал ее голос. - Ты чудо! - Она погладила его рукой по щеке. - Я не буду доставлять тебе никаких неприятностей, дорогой. Обещаю! Я только должна достаточно долго проработать, чтобы получить документ социального поручительства; кажется, они так его называют. Это все, что им нужно, чтобы убедиться в моем легальном существовании.   Его руки крепче обняли ее.    - У тебя все в порядке с легальным существованием, - засмеялся он. - Ты всегда можешь сказать, что я знал твоих родителей.   Илона быстро взглянула на него, чтобы понять, есть ли скрытый смысл в этих словах, но его глаза смеялись. Что-то запершило у нее в горле, и впервые за долгие годы она подумала о своих родителях.   И прежде всего вспомнила лицо отца в ту ночь, когда он открыл дверь спальни и увидел их всех вместе в кровати - мать, ее - Илону, 14 летнего негритенка, и богатого парня, нового русского.    Ту ночь она никогда не забудет. Никогда! Она глядела в удивлении в небесную звездь, где трубадурила Большая медведица.