Монстр

Глава 2

Он был катастрофой.

Я пытаюсь успокоиться и взять себя в руки, чтобы спросить то, что давно тревожит меня.

— Что у тебя с ним? — голос дрожит, но я стараюсь изъясняться чётко. — Может, если мы будем честны друг с другом, то сможем найти выход вместе.

Кабинет отца, всегда такой строгий и упорядоченный, сейчас казался чужим. Тяжёлые шторы отсекали дневной свет, оставляя только желтоватый отблеск настольной лампы. Отец сидел за массивным дубовым столом, его пальцы нервно постукивали по папке с документами. Я видела, как его челюсть напряглась, когда он услышал мой вопрос.

— Выход? — он поднял на меня тяжелый взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то, чего раньше я не замечала — усталость.

— Ты думаешь, я не искал его все эти годы? - отозвался глухо, будто из-под толщи лет и невысказанных слов. Он отодвинул папку и провёл рукой по лицу, оставляя следы давнего напряжения. — Аяз... — произнёс это имя так, будто пробовал на вкус что-то горькое, — Он не тот, кем кажется.

Будто в комнате стало холоднее. Отец встал и подошёл к окну, спиной ко мне. Его плечи, всегда такие прямые, сейчас выглядели согнувшимися под невидимым грузом.

— И ты права… - он вздохнул и на мгновение прикрыл глаза, как будто собирался с мыслями, но затем отдёрнул мою руку.

— Ты не понимаешь, в какую игру мы ввязались, — резко бросает он, и я чувствую, как отчаяние нарастает. — Я не могу рассказать тебе всего, это слишком опасно. Просто поверь мне, я стараюсь как лучше.

— Нет. Не лучше!

Его глаза блестят от сдерживаемых эмоций, но он пытается держать себя в руках.

— Ты думаешь, можешь всё решить? — он перешел на крик. — Это не та ситуация, где можно легко поговорить и всё уладить. У него есть власть, и он не остановится ни перед чем.

Я отступаю, ошеломлённая гневом и безысходностью.

— Пап, я просто хочу помочь, — стихаю, стараясь успокоиться. — Я знаю, что все сложно, но мы можем что-то придумать. Мы должны попробовать.

— Он держит меня за горло, — продолжает отец, голос неожиданно падает, становится штилем. — У него есть информация, которая может уничтожить мой бизнес и семью. Все! Я не знаю, как с этим бороться. А хочу защитить тебя и всех нас.

Я делаю шаг вперёд и беру отца за руку, стараясь дать поддержку.

— Мы найдём выход, пап, — пытаюсь верить в собственные слова. — Мы должны быть вместе, и тогда у нас получится. Давай попробуем ещё раз, уже вместе.

Отец смотрит твёрдо, но я вижу, как его глаза наливаются скорбью.

— Никакого мы выхода не найдём, — говорит с тяжестью в голосе. — Иди собирать вещи. Через три часа приедет машина, и тебя заберут.

Мир вокруг рушится, и я не могу поверить в то, что слышу. Слёзы наворачиваются на глаза, и внутри всё кричит от протеста.

— Нет…Я не могу так! Это неправильно!

Обхватываю себя руками, как будто пытаюсь защититься от ненормальной реальности. Отец продолжает стоять на своём, его решимость кажется непреклонной, а я не готова сдаваться.

— Пап, пожалуйста, — еще надеясь достучаться до его сердца. — Мы должны что-то придумать. Я не могу просто вот так.

Слёзы текут, и я больше не могу сдерживаться. В отчаянии падаю на колени перед отцом, обхватываю его ноги, как будто они единственное, что может удержать в прежнем мире.

— Пап, пожалуйста, умоляю, — моё сердце разрывается от боли. — Не делай этого. Мы должны найти выход. Я сделаю всё, все! Все, что скажешь, только не отправляй к нему. Не надо!

— Хватит, — обрывает он, глядя на меня с предательским раздражением. — Дочка, ты не понимаешь, как всё серьёзно! Я не могу изменить ничего.

Я сжимаю его ноги крепче, чувствую, как надежда перерастает в бесконтрольный гнев. Как он может быть таким черствым? Как не видит, это же разрушит меня?

— Ты не хочешь слушать! — кричу я, голос сорван от слёз и ярости. — Ты оставляешь меня одну в этом, ему, а потом говоришь, что всё ради безопасности?! Это же неправда! Ложь! ЛОЖЬ…

В его глазах мелькает тень гнева, он старается сдерживаться.

— Я делаю это не ради себя, — говорит с трудом, голос рвется от напряжения. — Это единственный способ защитить всех. Тебя!

Его слова звучат как приговор, и надежда окончательно ускользает. Умирает. Я не могу сдаться, не могу поверить, что он действительно все решил. Что-то рушится внутри... что-то…