Любовь хулигана

2

Виталик Кузьмин терпеть не мог, когда его вызывали к доске. Зато готов был на уши встать от радости, когда решать уравнения или делать фонетический разбор слова выходила Ирина Снежная. Он замирал, подобно охотничьей собаке, пытаясь запомнить каждый её жесть, каждый взгляд. Закладывал в память моментальные «фотографии»: вот зимний луч пробился сквозь тучи, упал на тёмно-каштановые волосы Снежной и они засияли мягким золотистым светом. Вот Ирина нахмурилась и решительно стёрла с доски математические символы — решение оказалось неправильным. Ирина, читающая стихи. Ирина, пересказывающая текст из учебника английского. Ирина, рассказывающая, как правильно делать гербарий. Ирина, Ирина, Ирина…

Он застывал, боясь пропустить даже самую малейшую подробность. Учителя беззлобно посмеивались. Генка Колодин периодически давал отмашку:

- Кузя, отомри уже!

Машка Ильина обиженно поджимала губы. Вот тоже странная: Витальку учила тому, что насильно мил не будешь, когда тот скрежетал зубами, наблюдая за бесцеремонным Холодовым. А сама никак понять не может, что не интересна она Витальке. Да и вообще никто не интересен. Кроме Иры.

Учиться он не любил. Баб Клава боялась, что возьмётся школу прогуливать и вовсе неучем останется. Но случилось вот такое чудо в классе, как Ирина Снежная — и Виталька ходил в школу так же рьяно, как его набожная бабушка читала тайком вечерами «Отче наш», крестилась и клала земные поклоны. Небось, думала, что благодаря этому её лоботряс-внук и торопится по утрам в школу. Как бы не так! У Витальки своя икона имелась…

Три, а то и четыре раза в неделю Ирина Снежная после уроков торопилась на занятия в музыкальную школу. Расписание её Кузьмин знал чётко, потому как следил за тем, чтобы Ирина и до музыкалки и обратно добралась без проблем. Был по дороге в музыкальную школу один участочек, не вызывающий у Витальки доверия — старые металлические гаражи между двумя хлипкими деревянными «клоповниками». Сам Виталька туда бы ни в жизнь не сунулся, а Ирке лениво обходить по хорошо освещённым улицам, вот и срезает напрямую через этот гаражный гадюшник. В светлое время года ещё ладно, а зимой-то? Вот точно сосед дядь Миша говорит: интуиция у баб лучше, чем у мужиков развита, но они её нифига не слушают и сами себе приключения на пятую точку наживают. Витальке за Ирку боязно, вот он и следил за ней украдкой. Пока однажды Снежная не остановилась неожиданно за углом крайнего гаража — чуть в спину ей не впилился.

Подбоченилась, глазки прищурила:

- И долго ты так за мной таскаться намереваешься?

- Пока ты свою музыкарню не закончишь, - буркнул в ответ Кузьмин.

- Стало быть, до конца учебного года от слежки не освобожусь?

- Я тебе мешаю, что ли? Идёшь себе и иди. А я пригляжу, чтоб извращенец какой-нибудь тебе на хвост не присел.

- Ой, да ладно! Откуда тут извращенцы? Пока что только одного знаю — Виталик Кузьмин зовут.

Виталька разозлился, покраснел, как рак:

- Знаешь что, Снежная...И х**н с тобой...Пусть нападают...пусть пристают…

Развернулся и пошагал обратно. А вслед донеслось:

- Я вот ещё Клавдии Ильиничне пожалуюсь, что ты нехорошими словами ругаешься.

Виталька только рукой махнул.

Неделю Виталька крепился изо всех сил, чтобы не сорваться и не отправиться за Ириной следом. А потом, как говорится «не было бы счастья, да несчастье помогло». Поздним ноябрьским вечером вышел из-за гаражей навстречу Снежной мужичонка и распахнул свой плащ. Ну а под плащом у него костюм Адама — то бишь, стоял, в чём мать родила. Ирка не растерялась, завопила, да бросилась обратно к тротуару, по которому ей лень было пару лишних кварталов до дома шпарить. Дома бросила папку с нотами, отказалась от предложенного матерью ужина, ушла в свою комнату и долго сидела за столом, обхватив голову руками. Никак не шла прочь из памяти картинка: грязная подкладка серого плаща. Бледные, словно сметаной политые, ноги. И этот отросток, болтающийся, как огромный жирный червяк, между ног. И шапка тёмных курчавых волос над этим червяком.

На следующий день Снежная впервые сама подошла на перемене к Кузьмину. Тот деланно отвернулся к Колодину, а у самого аж руки задрожали, пришлось в карманы засунуть.

- Виталик, нам поговорить надо!

- Не о чем нам с тобой разговаривать, Снежная.

- Я тебя ОЧЕНЬ прошу, давай отойдём в сторонку.

Виталик лениво повернулся.

- Ну раз ОЧЕНЬ просишь, тогда валяй, рассказывай.

- Не при них… - она махнула головой в сторону одноклассников из компашки Виталика.

- Прям тайны испанского двора, - хмыкнул Кузьмин, отходя вслед за Ириной в сторонку.

- Мадридского… - машинально поправила та…

- Чего?

- Тайны мадридского двора…

- Какая разница? Мадрид не в Испании что ли?

- Действительно, какая разница…

- Чего звала-то?

- Виталик, я...Я извиниться хотела...Ну, за тот разговор у гаражей...И хотела тебя попросить: ты не мог бы меня снова провожать до музыкальной школы?

- Да не вопрос...Это всё?

- Всё...Только ты не крадись, как шпион. Жди меня на углу моего дома. Будем вместе ходить.

Пацанам Виталька ничего не рассказал: жирно им будет. Это только их тайна — его и Иркина. «Интересно, чего это она Холодова своего не позвала?» - думал Виталик. Но на самом деле, очень даже он рад был, что Холодов пролетел, как фанера над Парижем. Он, он — хулиган и двоечник Виталий Кузьмин — будет провожать и встречать самую красивую и умную девочку в классе!

Виталька уже размечтался, как они будут идти рядом — может даже за ручку — он станет что-нибудь рассказывать, а Ирка начнёт смеяться. У неё смех такой звонкий, как колокольчик.

Но это только в мечтах всё так просто и красиво, а на самом-то деле шли они, хоть и рядом, но в основном молча. У Витальки будто язык отнимался, когда Снежная рядом находилась. В итоге Ирка сама разговор иногда начинала: про школу, про родителей, про то, о чём читала в каком-то там журнале — у Витальки название тут же из головы вылетело. Снежные эти газет и журналов целую пачку выписывают. Тёть Катя рассказывала, дядь Мишина жена. Она на почте в отделе доставки работает. У них с бабушкой денег только на районную газету хватает. И ту из-за телепрограммы выписывают. Чего там читать-то?

Читать пришлось в районной библиотеке. По субботам. В читальном зале. Виталик быстро понял, что если так и будет молчать колодой, да только Ирке поддакивать, то она к нему быстро интерес потеряет. Поэтому и стал наведываться в библиотеку, просматривать подшивки журналов и газет, да факты поинтереснее в тетрадку выписывать. Ему даже понравилось в библиотеке-то. Тихо и уютно. Пожилая библиотекарша сперва на Витальку поглядывала с подозрением и всегда тщательно проверяла страницы журналов, которые он брал: не вырвал ли страниц, не выстриг ли фотографий? Но потом успокоилась и иногда даже угощала Витальку чаем с печеньем. Вкусное такое: бакинское курабье. Рассыпчатое. Так и тает во рту.

Чай они пили за отдельным столом, чтобы периодику не испачкать. Вот тоже интересное слово: периодика. Виталик раньше не знал, что так называют регулярно выходящие печатные издания. Да много чего он не знал из того, о чём ему Александра Николаевна во время чаепитий рассказывала. А когда она узнала, ради чего Виталик в библиотеку таскается, посмотрела на него так уважительно — он даже смутился. Не привык, чтобы взрослые на него так смотрели.

- Похвально, очень похвально, молодой человек. Я бы сказала, это ПОСТУПОК. А что? Раньше рыцари на турнирах дрались, серенады Прекрасным Дамам писали, а нынешней молодёжи и выделиться нечем...Это вы хорошо придумали с газетами и журналами. Я вам теперь время экономить смогу: буду заранее подбирать такие журналы, где побольше интересных для женщины фактов.

- Ну так она ж не женщина ещё...Так, девчонка...Правда, красивая очень…

- Эх, молодой человек! Некоторые девчонки, как вы изволили выразиться, с младенческих ногтей осознают, что они - женщины. И крутят мужчинами, как им заблагорассудится…

Александра Николаевна глубоко вздохнула. А Виталька потом долго о её словах думал. Он раньше не особо внимание на всё это «бабское племя» обращал. Теперь же стал примечать, что и правда: одни рядятся под «рубаху-парня», как Машка Ильина. А другие — такие королевишны, как Снежная. Всегда были и всегда будут.

Ирина старания Виталика без внимания не оставила. Несколько недель выслушивала его рассказы без особых комментариев, а потом как-то, расставаясь с Кузьминым у своего подъезда, задумчиво на Витальку посмотрела и сказала:

- Похоже, я была о тебе худшего мнения, чем ты есть на самом деле. Думала, тебе ничего на свете не интересно, кроме ваших с Колодиным и Кашириным дурацких шуток, а ты оказывается, вон какой начитанный…

До самого дома Виталька летел, как на крыльях: Снежная ЕГО начитанным назвала! Глядишь, не наврал он пацанам — задружится с Иркой! Всем им нос утрёт! Особенно этому противному Вадьке Холодову!

Увы, не удалось Виталькиным мечтам сбыться: завершился очередной учебный год и их с Ириной регулярные прогулки завершились.

Хуже всего было то, что музыкальную школу она в этом году закончила. Совсем. Не нужны ей больше будут эти проводы. И что теперь?

По привычке Виталик ещё некоторое время ходил в библиотеку, а потом вместо ушедшей в отпуск Александры Николаевны осталась молодая и вечно раздражённая Верочка и на этом дополнительный курс просвещения для Виталика Кузьмина подошёл к концу.

Он надеялся что-нибудь придумать за лето. Каникулы! Свобода! Не может быть, чтобы хоть разок не согласилась Ирка с ним на озеро съездить! Зря он, что ли, старый дядь Мишин велосипед в порядок привёл и к заднему сиденью небольшую подушечку приладил, чтобы сидеть удобнее было?!