Это сладкое слово МЕСТЬ

2.

          Закрывая за собой дверь, Александр Смирнов очень внимательно оглядел холл и только потом прикрыл дверь и защелкнул замок. Начальник службы безопасности только цыкнул, скривив уголок рта.

- Что надумал? – спросил он.

- Слушай, - подходя к Синельникову, шепотом начал говорить мужчина, - нам сама удача в руки плывет. Я все думал, что дети ее сразу же разоблачат, а тут такая удача! Даже Вовка ее принял.

- Э-э-э, я что-то не догоняю, - промычал Дмитрий. – Ты хочешь ее… - и он замолчал на полуслове.

- Ага! А ты запусти людей, пусть продолжают поиски. Я уверен на все сто, что она жива и выжидает момент, чтобы меня засадить, - Смирнов подошел к шкафу, открыл дверцу и достал бутылку виски. – Нам надо тянуть время, - продолжил Смирнов, разливая виски по стаканам.

- Ты забыл про тестя, - напомнил Синельников.

- Мдя, это уже неприятно, но при должном обращении с ним и во время подкинутой информацией… - он задумался. – Хотя, знаешь, тут тоже можно придумать отмазку.

Дмитрий скептически посмотрел на Смирнова.

- А рост? Рост ты куда денешь? На полголовы выше Лариски! – продолжал увещевать его Синельников.

- Лариска всегда на каблуках ходила, - и Смирнов глотнул из стакана.

- Ноги отрежешь, будешь ее в инвалидной коляске показывать? – удивленно глянув на друга, спросил Дмитрий.

- С ума сошел? – Смирнова передернуло.

 – А то, что она толще Лариски в два раза это ты как объяснишь?

- Скажем, что она поправилась, - махнул рукой Смирнов.

Дмитрий подавился воздухом.

- Ты точно не в себе, - прошептал он.

- А что делать? – уже серьезно спросил Александр. – В тюрьму из-за суки садиться? А дети?

Синельников замолчал и потупился.

- Да, - после размышления сказал он, -  выхода нет.

- В том-то и дело. Надо время тянуть, а оно пока играет не на нас. А там, смотришь, и найдем…

- А если не найдем? – перебил его Дмитрий.

- Она сама появится, если узнает, что мы нашли ей замену, понимаешь? – и мужчины посмотрели друг на друга.

- А как же?.. – и Дмитрий кивнул в сторону дивана.

- А вот об этом мы никому не скажем, - глядя в глаза начальнику службы безопасности, сказал Смирнов. – Никому, - повторил он.

- Кто будет разговаривать с Марией Николаевной? – Синельников иронично посмотрел на друга.

- Я сам, - сказал Смирнов, вертя в руке стакан. – Я сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться.

- Ню-ню, попробуй, - в тон ему сказал Дмитрий и вышел из кабинета.

***

          Маша зашла в комнату. В середине стояла большая кровать, с одной стороны окно, с другой зеркальный шкаф и дверь в санузел. Она положила мальчика на кровать, но тот вцепился в нее ручонками и не отпускал, постоянно всхлипывая.

- Мужчины не плачут, - прошептала она и поцеловала мальчишку в лобик. – Я только переоденусь, - ребенок отпустил ручки.

Во что переодеваться она не знала, но подошла к шкафу и сдвинула дверцу, на нижней  пустой полке стояла  сумка, в которой лежали ее старые джинсы и футболка. Переоделась она быстро. В дверь постучали, на пороге стоял и переминался с ноги на ногу охранник с фингалом под глазом.

- Велено забрать у вас костюм, - пробасил он.

Машка подала пакет и захлопнула дверь. Как и обещала, она начала рассказывать мелкому сказку и тот заснул, вскрикивая во сне. Как же можно довести ребенка, что бедный во сне всхлипывает? Маша сжала кулаки: «Ну, погоди, мегера, ты у меня получишь!»

          В это время Смирнов вел престранный разговор по телефону:

- Наталья, мне нужна твоя помощь. Сейчас к тебе подъедет Миша с пакетом, нужно будет купить точно такой же костюм и еще кое-что из вещей такого же размера.

На том конце провода что-то ответили.

- Хорошо, договорились, - и он закончил разговор.

- Александр Александрович, врач приехал, - сообщил охранник.

Смирнов вышел навстречу медикам.

          Как и ожидалось, врач подтвердил Машино предположение – нервный срыв.

- Я вам пропишу таблетки, - говорил доктор, - давайте ему по четвертушке, ребенку необходим покой. Никаких волнений, но и на поводу не идите, - наставлял врач – молодой парень лет двадцати пяти, - покой, только покой. Почитайте сказки и постельный режим желателен, - добавил он в назидание.

Выписал рецепт и ушел. Машка с удивлением вертела в руках бумажку, соображая, что же ей теперь делать? Ребенок вцепился в нее мертвой хваткой и начинал капризничать, как только кто-то пытался его забрать с рук. Родионова и сама отдавать его не желала, в ней вдруг проснулся спящий много лет материнский инстинкт, и она всей душой привязалась к мальчишке. И что делать? Ребенок чужой, да и чей он? Рядом даже похитителя не было, только его телохранители, которые стояли на каждом углу. «Стерегут, чтобы что-то не украла?» - грустно подумала Маша.

- На, - сунула она охраннику рецепт, - сходи за лекарством, доктор прописал, - и захлопнула дверь, не дожидаясь ответа. – В конце концов, должны же вы что-то делать, а не сторожить меня, - бурчала себе под нос Маня и вернулась к мальчику.

Неожиданно скрипнула дверь и в комнату протиснулась, больше это никак не назовешь, сквозь щелку маленькая девочка лет пяти-шести, в розовеньких штанишках по колено и такой же футболочке с медвежонком на груди. Она удивленно уставилась темно-зелеными глазенками на Машу и тихо спросила:

- А что с Володенькой?

- Приболел немножко, - ответила Маша.

Девчушка сжалась как-то и Маша поняла, что ребенок боится до колик, ее просто трясет. «Да что ж это такое? Куда я попала, что дети при виде взрослых трясутся, как липки?» - думала Маша, глядя на ребенка. И такая жалость ее взяла, что захотелось обнять и приласкать бедных.

- Хочешь к нам? Мы тут сказки рассказываем, - спросила Маша.

Девочка опустила глаза и, ухватив себя за светло-каштановый хвостик, спросила:

- А можно?

- Можно, - и Маша похлопала рядом с собой по кровати, на которой она сидела.

Девочка забралась с ногами на покрывало и легла рядом с мальчиком, тот повернул заспанную мордашку, улыбнулся первый раз за все время и сказал:

- Лерочка, - и обнял девочку.

- Ну, вот и познакомились, - прошептала Маша.

- Сказку, - попросил мальчишечка.

- Закрывайте глазки и слушайте. В некотором царстве, в некотором государстве… - начала рассказывать Маша.

Через полчаса малыши крепко спали, а Маша села в кресло у окна и собралась ждать. «Ну, как тебя там, Александрыч, погоди! Ты мне все расскажешь! Или не я буду, за детей ты мне ответишь, или мстя моя будет жестокой!» - думала про себя Маша, сжимая кулаки и придумывая казни злодею.

          Похититель же тем временем говорил по телефону и, судя по всему, с тем же самым абонентом, с которым общался час назад.

- Как нет? – вскакивая,  спросил он.

- Так нет, - на том конце провода говорила женщина, и ее было слышно даже начальнику службы безопасности, присутствующему здесь же, – этой китайской подделки нет, а есть оригинал – итальянский костюм, правда, у него цвет чуть светлее, - продолжала вещать женщина.

- Да, х**н с ним, лишь бы не очень заметно было и размер такой же.

- Размер тот же, - ответила женщина.

- Наташ, добавь туда же повседневные женские шмотки такого же размера. Ну, там спортивное что-нибудь и белье. В общем, сама решай, что вам женщинам надо и побыстрее, у меня время выходит.

- Что  за спешка, Саш? – хихикнула в трубку женщина. - И мне интересно, кому это ты такие вещи покупаешь. У тебя Лариска вдруг стала толще, выше и ее потянуло на нормальные костюмы, а не эту гламурную дребедень? Братец, когда ж ты ее выгонишь наконец, а?

- Наташ, я же не спрашиваю, с кем ты проводишь вечера, - вздохнул Смирнов. – Я попросил тебя помочь. А ты?

- Ладно, помогу и вещи сама привезу.

- Наташ, мне надо срочно, очень важное дело, - попросил мужчина.

- Будет тебе срочно, через час приеду, - и она положила трубку.

- И что теперь? – в который раз спросил Синельников.

- Что, что?! – психанул Смирнов. – Будем решать по мере поступления неприятностей.

- Что ты сестре скажешь?

- Скажу как есть, куда мне деваться? – и Александр устало потер лицо ладонями.

- Дела, - вздохнул Синельников.

- Пойду детей проведаю, - встал Александр. – Как там няня?

- В комнате закрыли, - ответил безопасник.

- Надеюсь, ее не пороли?

- Нет, но лично я бы шею ей свернул, - зло ответил Дмитрий. – Это же надо додуматься мальчика бить! Такого кроху!

- Да, - вздохнул Смирнов. – Я не досмотрел, все на Ларису скинул, не проверил, кого она на работу нанимает.

- Твоя Лариса недалеко  ушла от няни, - вздохнул Дмитрий.

- Ты хочешь сказать,  что она детей била?

- Хочу сказать, - повторил Синельников в тон другу. – Тебе я два раза об этом говорил, - предупреждая вопрос Смирнова, сказал Дмитрий, - только ты не верил. Не может быть, не может быть, - кривляясь, повторил он. – Вот тебе и не может быть!

Александр встал, молча, прошел мимо Синельникова и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

***

          Смирнов стоял на пороге детской и тупо смотрел на пустую комнату. Затем вошел и огляделся, детей не было нигде. Он даже под столик с кубиками заглянул, как будто там кто-то мог спрятаться.

- Ничего не понимаю, - пробормотал он и вышел в коридор.

В холле у двери в кресле сидел охранник и, как зомби, пялился на дубовую дверь комнаты, где теперь обитала Родионова. При виде начальства он вскочил и бодро отрапортовал:

- Никто не выходил.

Александр махнул рукой.

- А… - было начал он спрашивать, как охранник ответил четко по-военному:

- Дети спят, за дверью тишина.

- Ладно, - согласился Смирнов.

«Ерунда какая-то, - думал Александр, спускаясь вниз по лестнице, - жена уложить  не могла, вечно с писком, а тут спят! Может, эту Марьниколавну няней нанять? Хорошая идея, но только как-то ее надо уговорить мне помочь. Чем же ее можно соблазнить?»

          А Маша в это время сама заснула в кресле, дожидаясь хозяина дома, который в это время мучительно раздумывал о том, чем же все-таки соблазнить неприступную жертву похищения? Проснулась Родионова от того, что руки затекли, осмотрелась, дети спали. И решила Маша раз гора не идет к Магомеду, то будет все наоборот. Она в щелку выглянула за дверь, охранника не было, и Маша быстро спустилась вниз по лестнице в холл. Нашла ту самую дверь в кабинет и вошла. Главнюк сидел в кресле за столом, подперев рукой подбородок, и смотрел куда-то вверх, начальника охраны рядом не наблюдалось.

- Вот ты-то мне и нужен, - проговорила Родиона, хватая мужчину за лацкан пиджака и разворачивая к себе лицом. – Вот объясни мне, как там тебя, Александрыч, что у тебя в доме творится? – и Родионова облокотилась немаленьким мягким местом на стол хозяина кабинета.

Была у нее такая привычка, садиться на стол. Мать ругалась, а Маша не обращала внимания – у всех есть вредные привычки, вот и у нее тоже.

- Почему в этом доме бьют детей и они вздрагивают при каждом шорохе? – продолжила Маша.

- С чего вы взяли, что мои дети кого-то боятся в моём доме? – от неожиданности Смирнов стал даже оправдываться.

- Так это твои дети? – удивленно спросила Маша и презрительно смерила Смирнова взглядом. – Тем более! Твои дети и в твоем доме боятся каждого шороха! – она выделила слово «твои» и «твоём». – Как ты дошел до того, что дети… - и она махнула рукой. – Так, значит, ты у нас папа, - Родионова вскочила, стол закачался, ручки упали с подставки, - а мать у них есть?

Хозяин наконец-то пришел в себя, отодвинул кресло и встал.

- Прошу, - он жестом показал Маше на кожаный диван, который так гостеприимно принял ее в свои объятия.

- Только после вас, - поджав губы, сказала она.

Хозяин поправил пиджак,  неаккуратно схваченный Машей, прошел к мягкой мебели, сел на диван. Маша вздохнула и проследовала за хозяином дома, но села в кресло, поерзала, усаживаясь поудобнее. Затянулось молчание. Родионова такой подход знала, все студенты брали паузу: либо тянули ее, либо ждали подсказки от преподавателя. Тянуть время ей было некогда, вот и пришлось включить диалог «препод-студент».

- Так где же ваша жена, Александр Александрович? – пока еще спокойно начала допрос Родионова.

Смирнов посмотрел на Машу нечитаемым взглядом и ответил:

- Сбежала.

Внутренний голос ехидно вякнул, что от такого мужа любая бы сбежала, не мудрено, но сама Маша выдохнула:

- Как сбежала? А дети?

Смирнов пожал плечами:

- А дети не ее, - он опустил взгляд вниз и продолжил безэмоционально говорить, - я был женат до Ларисы, на другой женщине, она умерла, - тут он запнулся, - когда Володю рожала.

- Господи, - Машка зажала рот рукой. – Боже мой, и я со своими нотациями…

И они посмотрели друг на друга.

- Мария Николаевна, я бы хотел попросить у вас помощи, - Смирнов сказал, глядя в глаза Маше. – Но это должно остаться между нами.

Та кивнула и приготовилась слушать.

- Так получилось, что мне пришлось жениться на Ларисе, - он  остановился, и взгляд его ушел куда-то мимо Маши, как будто сам был не здесь. – Я не хотел и не желал этого брака, но обстоятельства сложились таким образом… в общем, отец моей второй жены, бывший бизнес-партнер,  сделал мне предложение, - Александр замолчал.

- От которого вы не смогли отказаться? – продолжила вопросом Маша.

Смирнов кивнул:

- Все твердили, что детям нужна мать, - прошептал Александр, но Маша услышала. – Как вы понимаете, браку я был не рад и с женой мы не ладили. Она вела себя не лучшим образом, да и я не старался изменить ситуацию.

- В итоге страдают дети, - продолжила за него Маша, Смирнов кивнул.

- А развестись?

Смирнов закачал головой и махнул рукой:

- Договор составлен так, что я теряю все, - он хмыкнул. – Знаю, что вы скажете, но у меня дети и люди, которые работают на меня, а это более пяти тысяч человек. Тесть тут же реформирует предприятие так, что люди окажутся на улице, в наше время не просто найти работу, все же я за них отвечаю, - и Смирнов опять посмотрел прямо в глаза Маше. – Далее было только хуже. Три дня назад моя жена пропала, поехала в магазин и пропала. Автомобиль на стоянке остался, а самой нет. Из реки выловили обезображенный труп женщины, без рук и ног. На шее была цепочка такая же, как у Ларисы и одежда, как у нее. Следователь приезжал сюда, пытался предъявить обвинение, но у меня оказалось алиби – проводил совещание на фабрике – допоздна сидели, внештатная ситуация, а должен быть выходной. Теперь я под подозрением, следователь копает, а я уверен, понимаете, уверен, что она жива и все это подстроила, чтобы меня посадить и отобрать бизнес. Детей же в детский дом сдадут, понимаете?

Маша понимала, ой, как хорошо понимала! Жена отхватит бизнес, а детей сдаст в детский дом, пока папа ни за что на про что сидит. Только кто бы объяснил, причем тут она?

- А от меня что вы хотите? – спросила Родионова.

4

          Смирнов вскочил с дивана и заходил туда-сюда, мелькая перед глазами. Маша продолжала ожидать ответа. Наконец Смирнов остановился перед креслом, где сидела Родионова, опустился перед ней на одно колено и сказал:

- Мария Николаевна, только вы сможете меня спасти. Пожалуйста, помогите! – и глянул на Машку из-под каштановой челки.

Глаза у него оказались светло-болотного цвета с коричневыми крапинками, в сочетании с темными ресницами и слегка вьющимися волосами создавали образ этакого рыцаря, который сейчас стоял на одном колене и протягивал верительную грамоту своей королеве. Любой другой женщине такое бы польстило, и она исполнила бы любую просьбу рыцаря, но Маша была не любой, да и вестись на прекрасный образ уже давно перестала. Поэтому она приблизила свое лицо почти вплотную, нос к носу, к лицу Смирнова и  шепотом спросила:

- Александр Александрович, что я должна сделать? Написать петицию в защиту вашей чести  Верховному судье? Я маленький человек, у меня связей нет, - закончила она.

Смирнов вздохнул и как-то обреченно проговорил:

- Станьте моей женой… на время, пока не разрешится эта ситуация.

- Вы с ума сошли? – воскликнула Маша и вскочила.

- Марья Николаевна, это только на время! – ответил Смирнов и тоже вскочил. – Как только все разрешится,  вы можете быть свободной, я заплачу!

- Вы дебил или у вас временное помутнение рассудка, - констатировала Родионова. – Вы сами это как представляете? – она, уже не стесняясь, жестикулировала и пыхтела, как паровоз.

- Да все же хорошо! Дети вас слушаются, никому в голову не придет, что вы не Лариса! – парировал Смирнов.

- Да? А общие знакомые, родственники, друзья? Да и вообще, я, может, полная ее противоположность, это вы как собираетесь объяснять?  Потом милиция! Не забывайте! Я не хочу идти под суд из-за вас!

- Под суд вы не пойдете, я всю вину возьму на себя. Друзей у Ларисы нет, общих знакомых нет, из родственников только отец и тот не часто тут бывает. Его я возьму на себя, - продолжал отнекиваться Смирнов.

- О как! А прислуга? Она-то увидит разницу! – Родионова помахала рукой у головы.

- Уж, если я заметил не сразу, что о прислуге говорить, - устало сказал Смирнов и сел назад на  диван. – Мне детей спасать надо, хотя бы бумаги на них оформить и назначить опекуна. Вы хоть понимаете, что их в первую очередь убьют! – тут уже он не сдержался. – Я готов хоть слона следователю предоставить, лишь бы дети живы были.

Машку передернуло. Со слоном ее еще никто не сравнивал, хотя… «Дети же, - опять влез внутренний голос, - хочешь, чтобы их убили?» Вот тут Машка поняла, что не хочет. Представила Вовочку и Лерочку лежащими в грязи, бездыханными и такой ком к горлу подкатил, что она всхлипнула.

- Я согласна, - сказала она и удивилась.

«Мамочка, что я делаю?» - шептал разум.

- Только мы с вами составим трудовой договор, - ситуацию спасла умная мысль, залетевшая в Машкину голову, пробегая мимо. – Мдя, был дурак, стал дурак в квадрате, - прошептала Маня сама себе.

- Хорошо, хорошо, - закивал головой Смирнов, - все, что захотите.

- Что? - Машка удивилась. – И Луну с неба?

- Э-э-э, Луну вряд ли, не в моих силах, - развел руками Смирнов, - а все остальное, что смогу, то и дам.

- Хорошо, давайте составлять договор, - и они переместились за рабочий стол хозяина кабинета, благо он был большой и места много.

За этим занятием их и застал Синельников, который открыл дверь кабинета, за ним следом шла невысокая блондинка, лет тридцати, с прекрасной фигурой и в спортивной форме, за блондинкой вошел один из охранников, внося два баула и сгружая их на пол у дивана. Девушка с удивлением уставилась на сидящую за столом парочку и произнесла:

- Никак помирились?

- Это кто? – тихо спросила Маша у Смирнова.

- Сестра моя Наталья, вот сейчас и проверим, - в тон ответил Александр.

Сестра подошла к столу и уставилась на Машу, потом перевела взгляд на Смирнова и выдала:

- И зачем ты с ней  общаешься? Гони вон эту шалаву из дома! – заявила сестрица и сощурила глаза.

«А глаза у нее точно такие же, как и у брата», - подумала Маша, разглядывая блондинку.

- Мария Николаевна не ш****а, как ты выразилась, а вполне приличная женщина, между прочим, доктор наук! – Смирнов даже указательный палец вверх задрал для понятия.

- Марья Николаевна, знакомьтесь – это сестрица моя Наташа, - проговорил Смирнов, обращаясь к Родионовой. – Иногда она, правда, выражается, но вы не обращайте внимания.

- Мария Николаевна? – Наталья с удивлением уставилась на брата.

- Да! Костюм привезла?

- Погоди с костюмом, дай разобраться! Ты хочешь сказать, что это, - и она ткнула пальцем в Машу, делая ударение на слове «это», - не Лариска?

- Нет, - с улыбкой помотал головой Смирнов.

Синельников вздохнул и отвернулся к окну. Наталья обошла вокруг стола, за которым сидели Маша и Смирнов у компьютера.

- Ха-ха! Сказки не рассказывай! – съехидничала Наталья.

- Вы тут по-семейному пообщайтесь, а я, пожалуй, пойду, - и Маша встала.

Наталья что-то хотела сказать, но запнулась и встала с открытым ртом, разглядывая Машу.

- Такого не может быть, - проговорила она.

- Может, - сказал Синельников, молчавший до сего момента. – Сам был в шоке.

- Сядь! – скомандовала Наталья и Маша от неожиданности села. – Точно Лариска, - проговорила Наташа. – Встань… те,  пожалуйста, - уже другим тоном сказала она.

Маша пожала плечами и встала.

- Чуток похудеть и вылитая Лариска, - сообщила она брату. – Так не бывает, - в задумчивости проговорила она.

- Бывает, - вздохнул Смирнов. – Мария Николаевна любезно согласилась помочь мне разобраться с делами, - проговорил он, обращаясь к Синельникову и сестре. – Так что прошу вас держать сей факт в секрете. Для всех она Лариса Павловна, понятно? – последний вопрос был обращен к сестре.

Наталья кивнула.

- А Лариску так и не нашли?

- Ищем, -  ответил Синельников.

- Ох, вещи! – и Наталья хлопнула себя по лбу.

- Какие вещи? – Маша посмотрела на Смирнова.

- Костюм, - лаконично ответил тот.

- Пошли я тебе все покажу, - и Наталья, ухватив мнимую Лариску, потащила в холл, дверь за ними закрылась.

- Неужели просто так взяла и согласилась? – спросил Синельников после неловкого молчания.

- Не просто так, но согласилась, - задумчиво ответил Смирнов. – Ты знаешь, она оказалась очень умной женщиной, - глядя куда-то мимо Дмитрия, продолжил он, - мы составляем трудовой договор, - усмехнулся Александр, - забавно, но она мне нравится.

- Ню-ню, смотри не влюбись, - поддел Синельников.

- Достаточно одного раза, - сквозь зубы проговорил Смирнов и сел за компьютер.

***

          Дети проснулись часа в четыре. К этому времени все вещи уже были разложены по полкам, костюмы висели на вешалках, кремы, зубная паста и прочие женские средства расставлены по полчкам в ванной комнате. Маша все это разглядывала с изумлением, у нее дома и половины такого не было, но Наталья была непреклонна – надо! Крем для рук, крем для лица, крем для век. «Интересно, - думала она, а крем для задницы есть?» Нашелся для тела. «Фух, - выдохнула Мария, -  я так запутаюсь».

- Если что, обращайся! – и Наташка, помахав на прощание рукой племянникам, исчезла за воротами усадьбы.

Машка осталась один на один с детьми. Лерочка была тиха и молчалива, но перестала зажиматься. Вовка терся возле Маши и не отходил ни на шаг. Что же с ними делать? И Маша стала вспоминать свое детство, чем же они занимались? Вспомнился детский сад и мама-педиатр. Если что – она подскажет и Машка, подхватив детей, пошла искать кухню – пришло время полдника.

          Кухня встретила чистотой, белизной и обилием техники. Технику Маша любила сама, поэтому с этим все было в порядке, но вот отсутствие кого-либо на кухне напрягало. Где искать еду? Была – не была! И Маша открыла холодильник. Нашлось молоко, печенье и яблоки, даже булочки свежей выпечки лежали прикрытые крышкой какого-то сооружения с подогревом. Молоко вскипятилось быстро, булочки разрезаны на маленькие кусочки для детей и намазаны маслом и джемом, яблоки очищены. Дети умяли все быстро.

- Спасибо, - прошептала Лерочка, вытирая салфеткой личико.

Вовка, все еще с аппетитом жуя булки, энергично закивал головенкой в знак благодарности. Машка сама с удовольствием уминала сдобу, пока дети ели, запивая чаем, покормить ее никто не удосужился, а тело не привыкло к длительному голоданию и взбрыкивало, выдавая рулады.

- Ну что? Пойдем играть? – спросила детей Мария.

Те активно закивали головками, а Вовка ухватил Машу за руку и потащил наверх.

- Э, нет! Так не пойдет, - сообщила Маша деткам, - на улице хорошая погода, поэтому берем с собой игрушки и идем гулять.

Дети радостно заулыбались и, подхватив лопаточки, ведерки и игрушки, поспешили на выход. На мраморном крыльце дома Маша огляделась и обнаружила детскую площадку с качелями, горкой и песочницей. Туда она и потащила своих подопечных, не обращая внимания на пристальные взгляды охранников. Лепили куличи все вместе, песок был влажным: то ли дождь прошел, то ли его специально поливали. Потом поиграли в салочки, дружно с Лерой ловя Вовку, который визжал и заливисто хохотал. Часа через два у Маши не было сил бегать, лепить и рассказывать. Она легла на траву, расставив руки в стороны, и смотрела на облака, которые плыли по небу. Дети легли рядом и тоже принялись рассматривать облака, а затем настал самый ответственный момент в жизни любого родителя или воспитателя – посыпались извечные детские вопросы - «а почему?» Почему облака белые? Почему небо синее? А если подняться высоко-высоко в небо, можно по облакам ходить? Нельзя? А почему? Почему птицы летают?

- Вы там заснули? – раздалось над их головами, Александр с тревогой рассматривал троицу, так увлеченно разглядывающую облака.

- Папа, из чего сделаны облака? – спросила Лерочка, поднимая головку.

Смирнов лег рядом с дочерью, подложив согнутую руку под голову.

- Когда я был маленьким, то думал, что облака сделаны из ваты, - начал отвечать Александр дочери.

- А на самом деле? – спросил ребенок.

- Из манной каши, киселя и булочек, - ответила Маша. – Пора ужинать, - добавила она. – Кто догонит меня, получит лишнюю порцию булочек, - позвала Маша, вскочила и побежала к дому, дети с визгом бросились за ней.

- Я уж забыл, когда слышал их смех, - сказал Синельников, подходя к Александру и протягивая руку для помощи.

- Да, ты прав, - грустно вздохнул Смирнов.

- Женюсь, - сказал вдруг Дмитрий, - когда все это закончится, женюсь, - добавил он, глядя, как Машка подхватывает смеющегося Вовку на руки.

Укол ревности был Смирнову  первым звоночком, но кто же на такое обращает внимание?