Дождь стучал по крыше бабушкиного дома монотонным ритмом, словно отсчитывая часы с тех пор, как мир перевернулся. Я сидела на скрипучей деревянной скамье у печки, обхватив колени, и смотрела, как пламя лижет поленья, выбрасывая искры в чёрное жерло. В руках я сжимала газету с заголовком о гибели Макса — бумага смялась, пропиталась слезами, но я не могла заставить себя выбросить её. Лера молча помешивала кашу в чугунке, её обычно яркие рыжие волосы потускнели от пепла и переживаний.
— Надо ехать в город, — сказала она наконец, разбивая тишину. — Забрать твои вещи, пока Ирина не конфисковала всё.
Я кивнула, не находя слов. Мысль о возвращении в тот дом, где каждый уголок напоминал о Максе, вызывала тошноту. Но там оставались мамины письма, детские фотографии, всё, что связывало меня с прош
