Признания военных медиков

Морган Каллиган осторожно поскрёб ногтем переборку кабины орбитального лифта, пытаясь не обращать внимания на стоявших неподалёку военных. Двое мужчин и женщина в тёмно-серой форме что-то оживлённо обсуждали. Отголоски их эмоций: неприкрытое вожделение одного из мужчин, брезгливость второго, у женщины — желание понравиться. Слишком их много. Слишком. А будут и ещё… Сегодня и не только. Волнение скрутило желудок, подступило к горлу, а после начало подводить и дыхание. Выступила испарина на лице — Морган облизал верхнюю губу и кожу над ней, чтобы убрать пот. Пришлось достать из нагрудного кармана кителя таблетку афарана и быстро положить под язык — так будет спокойнее, получится меньше слышать. Нужно будет принимать хотя бы первые дни. Конечно, можно было намешать «коктейль» и сделать инъекцию, как мама учила, тогда наступит абсолютная тишина, но это уже тяжёлая артиллерия. К тому же это совсем не полезно для здоровья. Ради чего? Вряд ли кто-то на «Платоне» возьмётся тестировать нового специалиста на наличие экстрасенсорных способностей — такое ищут в другом возрасте и совсем в других местах. Когда лифт наконец закончил свой подъём, Морган усилием воли расправил плечи и пошагал к раздвижным дверям, чтобы выйти из кабины первым — троица военных продолжала свою беседу, видимо, они никуда не торопились. Таблетка подействовала — практически ничего не слышно, только отголоски. Это очень хорошо, очень. Морган, сверяясь с указателями на стенах, проследовал по серым низким коридорам в направлении пассажирского шлюза своего первого места работы. Приложил браслет к турникету — табло послушно засветилось зелёным и разблокировало замок, позволяя наконец взойти на борт корабля. Там Моргана уже ожидали. — Лейтенант Каллиган? — обратилась к нему женщина лет сорока с тёмными волосами, собранными в хвост. Несмотря на афаран, Морган услышал её… усталость. Она не только была свободно ощутима, но и заметна — тени под глазами, потухший взгляд, серый цвет лица. А еще он ощутил разочарование — это чувство было гораздо слабее усталости, но не отметить эту нотку было невозможно. — Лейтенант Морелли, — поприветствовал Морган. — На крейсер «Платон» прибыл. — Можно просто Рейчел или док, — покачала головой она, а потом устало улыбнулась. — После академии сразу? — Да, — кивнул он в ответ. — По госпрограмме попал? И на это прозвучал утвердительный ответ — мама не могла оплатить обучение Моргана в медицинской академии, потому пришлось сразу же заключить контракт, согласно которому новоиспечённый медик будет несколько лет трудиться на благо государства, чтобы оплатить свою учёбу. Морган рассчитывал максимум на госпиталь в каком-то удалённом секторе, что, в принципе, его вполне бы устроило, а в итоге попал на военный корабль. То ли войскам не хватает медиков, то ли ещё какие проблемы, но академия в этом году дала направление в армию тридцати двум контрактникам из сорока. В том числе и Моргану. Наскоро пройдя переподготовку и выучив Устав, военные медики получили звания лейтенантов и отправились служить. Большинство — на орбитальных станциях или в удалённых колониях, а вот Морган в числе десятки «счастливчиков» попал на крейсер. Это немного напрягало — рейсы у этой огромной махины длились по нескольку месяцев, а экипаж состоял из без малого полутора сотен человек. Продолжительная автономка всегда негативно действовала на мозги, Морган об этом был в курсе, потому и нервничал — существенно повышался риск выдать себя. Уже после окончания службы он решил обосноваться где-то на периферийной планете и устроить свою жизнь. Но пока здесь, на огромном военном корабле, стояла задача просто не сойти с ума и не дать повода другим для лишних подозрений. Когда начальница вела Моргана в сторону медблока, он встречался взглядами со многими военными. То, что он слышал, было неожиданным и совсем не приятным. Конечно, можно было заметить и удивление, и пренебрежение, и равнодушие, но чаще всего в умах мужчин звучала… похоть. Морган поёжился, стараясь не отставать от Рейчел. Конечно, на что он надеялся? Сто сорок два человека на борту, из которых всего лишь двадцать семь женщин. Вряд ли на крейсере служат отъявленные натуралы — по полгода без секса разве что монахи выдерживают. А внешность Моргана так и намекала на то, что он скорее заинтересован в мужчинах: среднего роста, астенического телосложения с миловидным лицом и светлыми волосами. От невесёлых мыслей стало гадко — нового медика сразу записали в постельные игрушки как минимум дюжина человек. Судьба продолжала смеяться над Морганом или же и вовсе решила добить — в слабо освещённых коридорах «Платона» он, следуя за доком, столкнулся с двумя офицерами Конгломерата. Их чёрная форма выделялась на фоне серой армейской массы — телепаты шли навстречу с непроницаемыми лицами и заставили Моргана невольно втянуть шею в плечи и ссутулиться, закрываясь не только ментально, но и физически. Но ничего кошмарного не произошло — просто прошли мимо. — Тоже ЭТИХ боишься? — с пониманием спросила Рейчел, когда офицеры скрылись из виду. — По соглашению с Альянсом летят на Дарн, будут с нами неделю. Командир согласился на их присутствие на «Платоне» только под действием мелитиков. — То есть они сейчас не слы… не читают мысли? — быстро поправился Морган, поскольку «слышать» — слишком уж специфическое слово для того, кто вообще ничего не понимает в экстрасенсорике. Да, Морган не только понимал в этом больше многих обычных людей, но и скрывал свои способности от Конгломерата — достаточно жёстко регламентирующей жизнь телепатов организации. Более того, за утаивание этого факта полагалось уголовное наказание. И, в принципе, было сложнейшей задачей для тех, кто задумал это провернуть. Методика выявления будущих офицеров Конгломерата состояла из нескольких этапов: первый раз детей тестировали при поступлении в школу, в пять лет; второй — в возрасте восьми лет и последний — в пятнадцать. Именно тогда мама вкалывала мальчику «коктейль», созданный на основе угнетающих телепатические способности мелитиков и специальных компонентов, которые не позволяли экспресс-тесту засечь препараты в крови испытуемого. К счастью для Моргана, он прошёл все эти тесты и остался незамеченным. Честно признаться, свой успех он связывал с тем, что выдающегося дара у него нет — всего лишь способность слышать эмоции окружающих людей. Эмпаты составляли четвёртый, наименее котирующийся в Конгломерате класс менталистов. Но, тем не менее, детей с подобными способностями выявляли, забирали из семьи и отправляли в интернаты — с момента обнаружения маленькие телепаты в буквальном смысле становились собственностью этой организации. Так, в пятнадцать лет забрали сестру мамы, Сару. Она тоже была эмпатом — способности проявились после полового созревания. Подробностей никто не знал, только то, что по итогу бедная девушка стала своеобразным инкубатором для новых телепатов. Научно было доказано, что дар передаётся по наследству, вот Конгломерат и занимался селекцией в прямом смысле. Впрочем, обязательное требование о размножении касалось всех офицеров — такая же служебная обязанность, как и чтение воспоминаний во время допроса, например. Кстати, чтецы были третьим классом менталистов в Конгломерате — кто-то умел читать текущие мысли человека, кто-то — доставать из глубин сознания тайны. Всё зависело от уровня способностей конкретного телепата — по шкале от первого до двадцатого. Такая же система была и у эмпатов, как, собственно, и у всех классов. Так, высокий уровень четвёртого класса позволял обмениваться жизненной энергией с другими людьми, лечить их. Но Морган был не в курсе своего уровня — просто потому, что его было некому оценивать: единственным менталистом, с которым он общался, была его мама. Родители Сары, случайно узнав о трагической судьбе старшей дочери, младшую, Кейтлин, решили спасти от подобной участи — на счастье, дедушка Моргана был химиком-фармацевтом. Он и изобрёл «коктейль», который позволял скрыть дар от комиссии Конгломерата. А продающееся в обычных аптеках седативное — афаран — очень эффективно помогало снизить способности и сделать нахождение в большом скоплении людей более комфортным. Никто не обучал Кейтлин специальным приёмам и блокам, которые использовали телепаты в Конгломерате — девочка росла среди людей, как обычный ребёнок. Скрываться — сложно и опасно, но выдать себя означало тюрьму для родителей и кромешный ужас для Кейтлин — прав у телепатов, скрывающихся от Конгломерата, не было совсем. Сочетание любви, страха и отчаяния помогло преуспеть — Кейтлин выросла в семье, продолжая прятаться, вышла замуж за одноклассника Марка, успешно утаивая от мужа свои способности. Потом у пары родился сын — Морган, — отец души в нём не чаял. Однако идиллии пришёл конец — когда Моргану было четыре года, Кейтлин поняла, что сын так же обладает даром. Напуганная возможной реакцией Марка, она приняла решение развестись с мужем — тот осознанно или неосознанно мог выдать сына Конгломерату. Обычные люди опасались инаковости телепатов, как и боялись безжалостной жестокости этой организации. Так начался новый виток бегов: скрывать телепатические способности маленького ребёнка оказалось сложнее — у Кейтлин они проявились только в двенадцать лет. Потому матери пришлось обучать Моргана. Конечно, специальными знаниями и умениями она не владела — только то, что нашла в свободном доступе, но и этого оказалось достаточно, чтобы остаться незамеченным — мальчик освоил простейшие блоки, которые можно поставить, чтобы закрыть себя от окружающих, а ещё некоторые приёмы самообороны, практически безвредные, но позволяющие временно вырубить сознание нападавшего. Мама объясняла это тем, что, потеряв контроль от страха или от боли, телепат может наворотить дел гораздо более страшных, чем обморок атакующего человека. Общаться близко с другими детьми у него не выходило — постоянно нужно было закрываться от их эмоций, а возможная дружба всё осложнила бы вдвойне. Так и рос одиночкой — со временем привык к эмоциональному фону школы, не напрягался, чтобы поставить блок, всё выходило само по себе. Если они с классом ездили куда-то на мероприятия — принимал афаран, чтобы отсечь гвалт, создаваемый посторонними людьми. Как и сейчас: на крейсере сто сорок незнакомых ему человек, без медикаментозной поддержки не справиться. Решение поступить в медицинскую академию было продиктовано тем, что Морган хотел заниматься фармацевтикой — как и дедушка. Нужно держать руку на пульсе, чтобы изучать новые мелитики, а также знать, не научился ли Конгломерат находить в крови «коктейль». Так что шесть лет молодой человек тщательно впитывал знания, чтобы потом услышать от комиссии, что его умений достаточно для оказания первой помощи на военном корабле — всё равно всё решает медсканер, а делают — медботы или медкапсула. Так он и попал на «Платон». Через систему лифтов и переходов между отсеками и уровнями крейсера Морган и Рейчел добрались до медблока, где он начал знакомиться со своими должностными обязанностями. На удивление работы было не так чтобы много — ссадины от случайных травм, похмельный синдром после увольнительных и прочие мелочи. — Зачем тогда второй медик? — с сомнением спросил Морган. — Сейчас все корабли и базы доукомплектовываются, приказ свыше, — пожала плечами утомлённая Рейчел. — Готовятся к войне? — нахмурился он. — Не знаю, нам ничего не говорят, — индифферентно произнесла она. — Но в соседних секторах неспокойно. Два наших истребителя не вернулись из ZX-6. — Ясно, — повесил голову Морган — можно было догадаться, что контракты от военных ничего хорошего не сулили. — Морган, а ты… по мальчикам? — вдруг спросила Рейчел. — Э-э-э… По-хорошему, ответить более конкретно он не мог — опыта ни с девушками, ни с парнями у него не было. Подпустить человека так близко — начать слышать его от начала и до конца — что может быть интимнее. Раскрыться он права не имел, а скрывать свою суть, как мама когда-то перед папой, не мог. И вообще, это только кажется, что эмпатам легко устроить личную жизнь — хорошо чувствуешь других людей, подстраиваешься… Увы, большинство эмоций, касающихся сферы личной жизни, Моргана попросту пугали — он не знал, что ему делать с острым вожделением, когда это касалось его: у некоторых парней он был способен рассмотреть отчётливые образы — настолько сильное влечение Морган вызывал. Потому желания общаться ближе с теми, кто мысленно уже поимел его в разных позах, не возникало. Но да, он уже понял, что женщины его не интересуют вообще — потому решил кивнуть утвердительно. — Осторожнее там с нашими обормотами, — хмыкнула она, — на автономке люди шалеют. — Я в курсе, спасибо, — пробормотал Морган. Обедали все в огромной столовой по графику и в соответствии с вахтами военных, у Рейчел с появлением помощника теперь тоже будут дежурства. Раньше она уходила отдыхать в каюту в нерабочее время и должна была по вызову в любой момент спешить в медблок. С учётом небольшого объёма работы это не доставляло ей сильного дискомфорта. Но раз теперь в лазарете работают двое — надо сделать график дежурств. Первый обед прошёл в компании начальника — сели за небольшой столик с подносами вышедшей из синтезатора еды. Моргана рассматривали — интерес, в том числе и сексуальный, он ощущал буквально кожей, даже слышать не нужно было. Хотя за полчаса до еды положил под язык таблетку афарана — уже понял, что первое время придётся его принимать. Тем более что на борту крейсера находились два офицера Конгломерата. Морган без энтузиазма копался в тарелке — синтезированная еда практически всегда безвкусная, но после неё в желудке наступало уверенное ощущение сытости. Ближе к вечеру по корабельному времени в медблок зашёл первый человек на крейсере — полковник Монтега. Это был невысокий, но очень статный мужчина с черными с проседью волосами и сросшимися на переносице густыми бровями. Волевой подбородок с ямочкой был гладко выбрит. — Добро пожаловать, лейтенант! — произнёс он, оценивая взглядом новичка. — После академии? — Да, по госконтракту, — ответил Морган, предвосхищая следующий вопрос. Под действием афарана Морган ясно слышать не мог, но ощутил пренебрежение — он действительно выглядел гораздо младше своих двадцати четырёх, потому скепсис командира был понятен: нечего таким милым мальчикам делать на военном корабле. Особенно с учётом того факта, что личный состав крейсера — сплошь брутального вида мужики. — Опыта, как понимаю, нет, — слегка улыбнулся полковник. — Нет, но переподготовку проходил. Устав знаю, — Морган постарался придать максимальную уверенность взгляду и голосу. После первого рабочего дня Рейчел проводила его до каюты. Как и у всех офицеров, у лейтенанта Каллигана была отдельная — совсем крошечная: с узкой кроватью, небольшим шкафчиком и с нишей санузла, в котором находились унитаз и ионный душ — воду на крейсере экономили, потому помыться полноценно можно было в общем душе у спортзала. Но, по словам дока, злоупотреблять не стоило — душ предназначен только для тех, кто занимается спортом. Следующий завтрак Морган провёл в одиночестве — Рейчел дежурила в медблоке. Взяв синтезированные омлет и кофе, он присел за первый попавшийся свободный столик. Поесть в одиночестве не удалось — буквально через пару минут к нему подсел паренёк ростом чуть выше и сходного, видимо, с Морганом возраста. От него буквально сквозило любопытством. — Привет! Тут свободно? — Морган кивнул. — Колин Ейтс, механик. — Морган Каллиган, медик. — Я знаю, — улыбнулся Колин. — Сразу из академии к нам? — Да. — Эк тебя занесло такого… — А что? — нахмурился Морган. — Ну, тут… военный корабль, не шуточки, всё серьёзно, — замялся Колин. — Я и не собирался тут шутить, — натянуто улыбнулся Каллиган и уткнулся носом в свою тарелку. — Слушай, а ты не хочешь завтра вечером в бар сходить? Как раз познакомишься со всеми. — Бар? — переспросил Морган. — Да, у нас каждую пятницу в кают-компании пиво наливают, — усмехнулся Колин. — А ты что, думал, что мы полгода в открытом космосе висим и не пьём? Так совсем чокнешься. В увольнительные строго по графику, да и когда они бывают… Вот телепатов на сто пятую завезём, им на Дарн надо, там и остановимся. А так можем и по четыре месяца без стыковок с твёрдой землёй провести. — Ясно, — пробормотал Морган. — Слушай, Колин, у меня завтра вечером дежурство по графику, но в следующую пятницу я свободен. — Окей, — просиял тот и, схватив поднос, встал из-за стола. Опять вернувшись к созерцанию омлета, Морган затылком ощутил взгляд. Точнее, на него смотрели десятки глаз — оценивая, рассматривая, что за фрукт этот новый медик. Но один человек смотрел иначе — украдкой подняв голову, Морган заметил брюнета с лейтенантскими нашивками: его внимательный, изучающий взгляд тёмных глаз прочитать было практически невозможно. Или, скорее, Морган никогда не встречался с таким спектром эмоций. Да, там были интерес, желание, как и у как минимум троих в столовой, но было что-то ещё, что нельзя было разгадать, как он ни старался. Весь досуг военных на «Платоне» действительно сосредотачивался в кают-компании — ещё одном большом помещении, где находились аэрохоккей и прочие нехитрые игровые автоматы, а также стояли бильярдные столы. В зале была даже барная стойка — здесь, по словам Колина, каждую пятницу наливали всем желающим пиво. Он находился неподалёку от столовой — подсказала карта крейсера, которая была загружена в комм. Морган в одиночестве озирался, рассматривая видавшие виды серые диванчики и автоматы. Потом услышал, что кто-то за ним наблюдает. — Кто здесь? — громко спросил Морган. — Лейтенант Харрисон, — выходя из полумрака ответил тот самый темноволосый мужчина. Или парень — скорее, парень — на вид лет двадцать семь. — Вы следите за мной? — Нет, док, просто хотел попросить таблетку — голова с утра болит, — соврал тут же Харрисон — Морган чувствовал ложь, особенно такую незатейливую, но соседство с лейтенантом не вызывало чувства угрозы. — Тогда вам к доку Морелли, — ответил он, — она будет дежурить еще три часа. Заодно и просканирует вас, головная боль — не шутки. — Спасибо за заботу, лейтенант?.. — замялся брюнет. — Каллиган, — представился Морган. — Тим, — подал руку тот. — Я командир авиагруппы «Платона». — Морган. Вообще рукопожатие для эмпатов значительно усиливало контакт — маме было проще: у женщин нет традиции постоянно здороваться за руку. Потому практически каждый раз Морган выстраивал блок, позволяющий защититься от концентрированных ощущений собеседника. А сейчас не успел — афаран слегка затормаживал его реакции. Потому сполна окунулся в противоречивую мешанину чувств, которая разрывала Тима изнутри — ему отчаянно нравился новый медик, настолько сильно, что переключить мысли на что-то или кого-то было сложно. Хотелось быть рядом, потрогать волосы, провести рукой по лицу… Но похоти в этом водовороте, что удивительно, было мало. — Могу проводить вас до медблока, там и возьмёте таблетку, — предложил он. — Буду благодарен. И можно на «ты». — Хорошо, — улыбнулся Морган. Путь до медблока был неблизким — лазарет по понятным причинам находился в максимальной близости от посадочных доков и ангаров. Конечно, в режиме чрезвычайной ситуации медики получали приоритет, и тогда все коридоры и лифты работали на доставку раненых и пострадавших в медблок, но в обычное время приходилось покрутиться по сложно устроенному крейсеру. Двери лифта уже задвигались, когда туда вошли два телепата — те самые, которых он видел в день прибытия на «Платон». Морган невольно вжался в угол кабины, хотя менталисты сразу же повернулись к остальным пассажирам спиной, гипнотизируя выход. Когда они покинули лифт, Харрисон шепнул ему на ухо: «Эти уроды до следующей пятницы с нами». Морган понимающе кивнул в ответ, хотя поймал себя на мысли, что сам является точно таким же уродом. Только ещё и скрывает свои способности.