Любовь и страсть!!!

Возвращение

     Любовь и страсть, как наслаждение; или возможность ощутить в себе рай…

**                                 **                                  **                            **                  **

                                                                                          «Нам ненасытная любовь,

                                                                              Готовит жертвенный огонь –

                                                                             Пылающей, безумной страсти!

                                                                            В её губительной мы власти…

                                                                            Любовь о, жадная до славы! -

                                                                             Людьми играет для забавы:

                                                                            И, как безвольные рабы,   

                                                                             В плену порочной кабалы,

                                                                            Мы опалённые огнём -

                                                                            Любви и страсти снова ждём!»                   

                                    Роман

                            «Тень ангела»

«Блеск твоих ясных глаз – два сапфира,

В свете солнечного сияния.

Поцелуй рассвета застыл на твоих губах,-

Они алеют лепестками роз.

Вкус твоих губ – сладкий нектар луговых цветов.

 Волосы - колосящаяся пшеница, окроплённая росой

 В брызгах утренних солнечных лучей.

Звук твоего голоса – радостная звонкая капель.

Невинное тело – нежный китайский шёлк...

 Твой запах – весны цветущей аромат! -

Лучезарная моя! Ты – сияние! Ты - свет! – чистый мой ангел!»

         Некогда беззаботный Сашка, а ныне Александр Викторович, степенный и уверенный в себе, шёл знакомой тропой, тропой воспоминаний, которые привели его в город своего детства и отрочества. Город, где он не был около  двадцати лет.

         Всё сложилось в жизни этого красивого, успешного мужчины, всё он имел: положение в обществе, достаток, хорошую работу; дом, семью и обожаемую дочку – Светочку. Не было только чувства собственного удовлетворения, как когда-то, в далёкой юности,… словно обломал кто-то крылья, так и не дал возможности взлететь и насладиться радостным полётом.

          «Александр возвращался к своей потерянной любви. Любви, от которой земля уходила из-под ног; той любви, от которой замирало сердце в необъяснимом волнении, то вдруг оно трепетало пойманной птахой в силки и скатывалось в пятки, то ему становилось тесно в груди, и сердце готово было вырваться на волю. – Эта любовь обжигала его пламенной, жгучей страстью и умиляла нежной трепетностью, - эта любовь, дарила ему минуты абсолютного счастья,  ощущения внутренней гармонии и сердечного доброго уюта. Он стал заложником этих чувств и бессилен был, что - либо изменить. Всё это было как будто в прошлой жизни,… но цепкая память вновь и вновь возвращала его к «ней», и ныла душа, неутихающей, незаживающей  болезненной раной… не мог он больше терпеть этой невыносимой боли, которую не способно было время не излечить, не заглушить… хотел забыться, утешиться, не смог».

        Высокий,  элегантный, со вкусом одетый мужчина шёл знакомой аллеей, по обе стороны которой, росли тополя – исполины. В руке он держал букет из ромашек, не потому, что на дорогой букет не было денег, а потому, что эти нежные и трогательные ромашки, были любимыми цветами его самой первой и единственной в жизни любви.

     Александр Викторович  остановился возле старенькой  пятиэтажки. День был весенний, солнце радостно и весело озорничало, играя солнечными зайчиками, которые плясали в небольших лужицах и отражались в глазницах окон после ночного дождя. Нахохлившиеся воробьи, охотно чистили пёрышки, пристроившись на ветках деревьев, которые торопились одеться в зелень наряда.

          « Как мало, что изменилось здесь почти за двадцать  лет»: - подумал Александр. На лавочке у ближайшего подъезда дома, сидели седоволосые старушки и что – то шумно обсуждали между собой. Лица некоторых  дам преклонных лет, показались ему даже знакомыми.

        Поравнявшись с ними, мужчина с грустью посмотрел на окно второго этажа, кивком головы, отбросил прядь волос, слегка тронутые сединой и обратился к пенсионеркам:

- Доброго здоровья и радостных дней, милые дамы!

       Женщины приятно заулыбались и в голос, дружно рассыпались в благодарности:

- Спасибо, спасибо и Вам того же!

     Одна из пожилых дам, держала пушистую красивую, трёхцветную кошечку на руках и поглаживала её по лоснящейся шёрстке и та, довольно урчала. Женщина прищурилась, всматриваясь в лицо галантного незнакомца, обратилась к нему:

- Это ж, откуда сударь – такая вежливость и любезность в наших краях? Заблудился никак? – с ноткой иронии, спросила она.

- Можно сказать уроженец здешних мест. Жизнь забросила надолго в другой город. Решил вот наведаться на свою малую родину.

- Скучаешь, значит? – поддержала разговор  дама, сидевшая на краю лавочки.

- Да,… есть такое дело, - как – то уж очень не весело произнёс Александр.

- А, что ж заставило уехать?

- Или кто?..

         Женщины явно были расположены к общению с незнакомцем, или же из праздного любопытства, они охотно вступили с ним в диалог.

- Жизнь так сложилась, по воле обстоятельств от нас независящих…

      Повисла пауза. Было видно, что мужчине был, не очень приятен, этот разговор.

- Извините, а что Вас привело в наш двор? – спросила всё та же дама, с кошечкой на руках.

- Хотел узнать о судьбе одной девушке,- он осёкся и заключил,- простите женщине.

- Это о ком же? – поинтересовались, чуть ли не в голос пенсионерки.

- Светлана Зотова, ей сейчас около сорока,- мужчина явно волновался, голос его слегка дрожал.

- Ивановна, это не тали девочка - скрипачка, со второго этажа, что лет двадцать тому назад,  мамашка в психушку спровадила? – обратилась женщина к рядом сидящей даме.

- Она родимая, она,… всегда такая скромная и вежливая была, слова дурного никому не сказала.

- А, что случилось то с ней?- было видно мужчина расстроен услышанным.

- Да людям разве ж можно верить, всякое брехали,… только в этой квартире, другие люди давно живут, около двадцати лет. В аккурат, после драмы.

- Да, не ты ли уважаемый виновник тому? – женщина с кошкой, внимательно, с прищуром, посмотрела на незнакомца.

- Не знаю?.. – как –то неуверенно ответил Александр.

- Да не Петровны ли ты внук? С соседнего двора? Гляжу вроде как лицо знакомое…

- Да, Анна Петровна была моей бабушкой; - утвердительно ответил он.

- Ой, беда, беда,… она же Светочка то, дважды пыталась руки на себя наложить. Сплетничали, будто беременная она была,- кинув взгляд на цветы, женщина глядя поверх очков заключила,- букетик то, небось для неё нёс? Лет на двадцать опоздал милок…

           В голове мужчины неожиданно мелькнула догадка, ему, казалось, нечем стало дышать, он рывком расстегнул ворот, и модный галстук нелепо повис на дорогой рубашке…

         Одна из женщин, поправив на голове, съехавшую на бок косынку в горошек, увидев смятение мужчины, заметила:

- Припоминаю, что-то, никак ты со школы-то всё вместе со Светланкой нашей ходил?  Не сладко жилось ей в семейке своей, та ещё семейка «Адамсов», отец как ушёл от них, так и началось… Мать-та её, всё нутро своё и вывернула, всё дочку бедную  воспитывала, долго так было; то Нонка орёт, то скрипка плачет,… а потом и вовсе в разнос пошла, как Светочки не стало, так только и слышно было смех, да гулянье, мужчины всякие,…  счастье видать женское искала… Светочка хорошая, тихая девочка была, - деликатная, любезная, за что ей судьба такая горемычная? Сейчас таких как она, днём с огнём...

- Почему была? – еле выдавил мужчина, горло перехватило от волнения и, на время пропал голос, он откашлялся и хрипловато продолжил,- ради бога, что с ней? Где мать её живёт? Может она, что скажет?

    Женщины заговорщицки переглянулись и шепотком поделились догадками:

- Точно он родимый!..

        Дама с кошечкой сочувствующе покачала головой и сказала:

- За мать её слухи разные ходили: квартиру продала, с работы уволили, кто-то её в городе видел; говорили, выпивать крепко стала, мужчин меняла,… да людям разве ж, можно верить, она ж такая барыня была,… никогда здрасте от неё не услышишь, высокомерная,… дальше своего носа никого не замечала, не зря говорят, кто высоко взлетает, больно падает. Да ты в больницу нашу психиатрическую сходи, может там, что про Светочку скажут…

      Положив скромный букет из ромашек на свободное место – на край лавочки, мужчина уходил «по-английски» не прощаясь; непослушными ногами он пошёл в сторону автобусной остановки, давая повод для сплетен беззаботным пенсионеркам.

        Александр не помнил, как он оказался  у ворот психиатрической больницы, которая находилась на окраине города: тяжёлые металлические ворота безликого серого цвета, к ним примыкала высокая, кирпичная, кое-как побеленная стена. «Что дальше?»: - задался он вопросом. 

- Мужчина! Здесь нельзя находиться! - услышал он зычный, слегка грубоватый голос женщины с метлой в руке. Она была неопрятно, даже небрежно одета в старую фуфайку (не смотря на тёплую погоду), на ногах видавшие виды резиновые сапоги, явно на два размера больше, нечёсаные непонятного  цвета волосы, топорщились из-под косынки. Смачно затянувшись сигаретой, она продолжила диалог, хрипловатым, прокуренным голосом:

- Ты, что, заблудился что ли? Будешь молчать, охранника кликну, - воинственно подбоченившись, пыталась, разговорить незнакомца дворничиха.

- Мне бы человечка одного увидеть, она должна здесь, у вас находится.

- Не положено, свидания закончены,- напуская на себя важности, делая серьёзное лицо, пуская клубы дыма, говорила женщина.

     Александр полез в боковой нагрудный карман пиджака, достал из него портмоне и, вытянув пятисотенную купюру, сказал:

- Может, вы подскажете? Мне бы узнать за одну девушку, то есть женщину, возьмите, пожалуйста, - он протянул купюру.

       Глаза дворничихи заблестели, беспокойно забегали, лицо сразу подобрело, оглядевшись и убедившись, что никто их не видит, не выпуская изо рта сигареты, она быстро взяла деньги и сунула их в карман фуфайки:

- За кого узнать то хотел? Всех как облупленных знаю. Я здесь почитай четвертак батрачу, уж на пенсии давно,- по-свойски заговорила та.

- Про Свету Зотову спросить хотел, - голос от волнения дрожал.

- А,… про эту-то блаженную? Тихоня наша… Хорошая, добрая такая, всё куколок тряпичных няньчит. Накрутит из полотенца и словно младенца баюкает. Видать в детстве не наигралась… и ещё мишку плюшевого всё таскает за собой. Жалко родимую,… ты если того, накинишь ещё, так через два часа у них прогулка, могу свиданье организовать. А то гляди приходи завтра, завтра можно с главного входа, через заведующую, но свидания с 9 до 13, да и то, как она та тебя глянет. Ты я смотрю даже не родственник, поди? Так что, придёшь сегодня?

         Мужчина одобрительно кивнул головой и полез в карман, но женщина остановила:

- Потом, потом. Ты знаешь что, поди-ка, тут недалече детский магазин имеется, две остановки ехать. Куклу ей купи, вот радости будет. Я матушке её говорила десять годов тому назад – купите девке пупса, пусть забавляется, так нет же. Давненько уже никто её не навещал. Ей родимой всё равно. Мается бедалажка, на других мне всё одно, а вот Светочку жалко. Всё молчит больше, а если и говорит, то только с потрёпанной плюшевой игрушкой… Блаженная она, - «тихим ангелом» у нас её зовут.

- Так что, никто её не навещает?

- Мать та её видела, неприятная особа, расфуфыренная такая, себе на уме, идёт вокруг никого не видит. И на Светочку всё – «бу-бу-бу, бу-бу-бу», а ей-то Светочке всё равно, да и радости от встречи ну ни какой, ни у той, ни у другой. А то, старушонка захаживала, щупленькая такая, хорошо погода безветренная была, такая немощная на вид, как только и добралась сюда… она то и принесла ей  плюшевого мишку, - задрипанного такого,… ну, в смысле старенького. Думаю, и зачем он Светочке? Так вот она как увидела, - глазёнки ожили сразу, заблестели, мишку этого взяла, прижала к себе так, будто существо живое,… и всё его приглаживает, да прижимает…  долго сидели; старушка эта всё по голове блаженную нашу гладила и причитала: «- Прости родимая, недоглядела, не уберегла,  за всё прости нас…», - Как прощались, расплакались обе, так и я слезу пустила,… потом ещё раз пяток была, и больше никого так и не было, лет десяток точно прошло. Ну, старуха -то понятно, - совсем негожая,… а эта мамашка-то, ушлая видать бабёнка, ей видно этого не надо, и так раз в год если баловала свиданьицем.. С игрушкой этой не расстаётся, уж и непонятно, что за тряпица,…  спать рядом с собой кладёт, в столовку и то за собой таскает, - заключила дворничиха и, вздохнув, с горечью добавила, - да, житуха…

       Александру стало не по себе, сердце сдавила нестерпимая боль,  не физическая – душевная, эта боль огнём выжигало его изнутри, к горлу подкатил слёзный ком, ему вдруг отчаянно захотелось, зарыться куда ни будь с головой, как когда-то в детстве и выплакать всю боль, что носил он в себе столько лет и сбросить с себя непосильную ношу незабываемых обид и горечи, - за себя, за «неё» - горемычную… 

   Он направился в сторону остановки, женщина крикнула ему вдогонку:

- Так ты приходи. После обеда у них прогулка, в четыре часа по полудню, подходи…

        Александр, слегка прикрыл глаза и прислонил к губам мизинец левой руки, на котором было еле заметно, тоненькое, простенькое колечко; сердце  забилось чаще, и его захлестнули воспоминания, они неминуемой, сметающей волной ВТРОГЛИСЬ В ЕГО СОЗНАНИЕ, ВЫТЕСНЯЯ все ДРУГИЕ МЫСЛИ.