My alpha is a psychopath

2 глава

В полумраке комнаты раздавались мокрые шлепки кожи о кожу и омежьи стоны, граничащие со скулежом. Ким из последних сил опирался на изголовье кровати, но к несчастью, оно обтянуто кожей и потные дрожащие ладошки постоянно соскальзывали. Тэхён сильнее выгнулся, кричал в голос, зажмурив глаза, когда крупная головка с нажимом медленно проезжала по простате и единственное, что удерживало его в реальности — это сильные руки на талии и редкие горячие поцелуи на спине, иногда сменяющиеся укусами. Колени омеги разъезжались, он чувствовал, как его естественная смазка текла по внутренней стороне бёдер и при каждом толчке пачкала накаченные бёдра альфы.

— Устал? — спросил Чон, заметив, как неестественно сильно дрожит тело омеги. Он оставил мокрые поцелуи на выпирающих от напряжения лопатках. Руку с тонкой талии переместил на бёдра, как бы придерживая, и замедлил толчки.

— Да… да, немного, — сорванным голосом ответил Ким. Альфа в последний раз оставил укус меж лопаток и пошлым звуком вышел. Затем перевернул мальчишку на спину, снова вошел. Закинул длинные ноги себе на талию, заставляя омегу обхватить её ими. Чонгук ускорял темп, Ким сходил с ума от такого угла проникновения. Когда Тэхён, запрокинув голову на подушку, стонал в голос, альфа, пользуясь доступом, осыпал длинную шею поцелуями. Метка приятно покалывала, чувствовала хозяина, а также усиливала чувствительность каждой частички тела, даря незабываемые ощущения. Чон ловил губы парня, сразу с напором целуя. Смотрел прямо во влажные глаза, чувствовал, как длинные пальцы Кима зарылись в его волосах на затылке. Омежка громко стонал ему в рот, извивался под альфой, сильнее сжимая волосы. Чон поцелуями спустился к шее, а потом поднялся к правому уху, все на своём пути покрывая мокрыми поцелуями, лизнул хрящик, оставляя укусы на мочке, продолжая целенаправленно долбить по простате. Ким убито и хрипло вскрикнул и кончил, пачкая их животы спермой. Альфа утробно простонал у уха, потом в последний раз вошел особо глубоко и обильно излился. Ким чувствовал приятное тепло, заполняющее его. Прикрыл глаза, ослабив хватку на исполосованных плечах альфы.

Чонгук валится на другую половину постели. Ким сразу подтянул ногу, пытаясь скрыть свою наготу (одеяло и несколько подушек были разбросаны по полу) и при каждом движении ощущая, как из него вытекало семя альфы. Краснея, он зарылся лицом в изгибе локтя.

Мужчина медленно проскользнул по обнаженному телу парня, рассматривал каждый след, оставленный им же, заметив румянец омежки, краем губ беззвучно усмехнулся. Усмешка стерлась с его лица, когда глаза остановились на впалом животе парня. Непонятное тепло заполнило грудную клетку от осознания того, что там, под кожей, слоем мышц и тканей находится его частичка. Это поистине восхитительно. Не справляясь с непонятными чувствами, альфа притянул к себе обнажённое тело и обнял. В душе тревожно, Чону до этого не были ведомы столь сильные чувства, сознание бьет тревогу, мол: «Чего ждешь, почему бездействуешь, ожидая своей гибели?»

На этот вопрос мужчина не знал ответа. Но ясно одно, он с каждым вздохом становился все более и более зависим от омеги, ведь тот пьянил, умиротворял, давал и отнимал жизнь лишь одним взглядом. Все эти эмоции, для которых в гнилой душе альфы недостаточно места, они разрывали его на части, убивали и медленно отбирали свободу. Но самому Чону это по кайфу. Ему просто потрясающе от ощущения того, что он живой. Что он хоть что-то может почувствовать.

Это пугало. Сильно.

Жаль, что психопат не способен почувствовать страх. Прискорбно, что Чону дано лицезреть все страхи окружающих, но не дано познать это, порой крайне необходимое, чувство самому.

Это и погубит его.

                                                                                    ***

По смуглой коже скользили струи теплой воды, обмякшее тело держалось в вертикальном положении лишь из-за сильных рук на талии. Это не оставалось незамеченным альфой. Он чувствовал, как мелко дрожали колени и руки, отчаянно цепляющиеся за его плечи, видел, как омега из последних сил пытался стоять на своих двоих, знал, насколько это ему сложно. Спустя минуту голова Тэхёна мягко упала на грудь мужчины, он устал, у него просто сил нет. Чонгук лишь усилил хватку на тонкой талии омеги и на миг его уголок губ дернулся.

Тэхен был безбожно слаб. Глаза сами по себе закрывались и внутри так пусто, самое ужасное, что эта пустота не из-за отсутствия еды, а чего-то жизненно необходимого, Тэ чувствовал, но понятия не имеет от чего это.

Карие глаза широко распахнулись, зрачки увеличились и появилось дикое желание отдернуть плечо назад, когда Чон нажимом проводил губами по внушительному синяку. Это чувство настолько неприятное, прямо до скрежета зубов, но парень не рыпался. Он боялся, до дёрганного глаза боялся что-то сделать не так, ошибиться и… спровоцировать? Омега по своей натуре труслив, а рядом с этим альфой вообще ощущал себя напряженным комком оголённых нервов, словно шагал по минному полю. Как минимум по минному полю.

— Откуда? — спрашивает мужчина уже нежно поглаживая подушечками пальцев синевато-фиолетовый участок кожи.

— Косяк… упал на кос… нет не упал, а задел, да, да, задел плечом дверной кос-косяк, — выговорившись, Тэхён закрыл глаза и закусил губу, потому что дурак, дурак, дурак. И так хотелось методично биться головой об стену.

И в ответ не прилетело заботливое: «Будь аккуратнее», или хотя бы тихий приглушенный смех, тишину нарушал лишь звук льющейся воды.

Молчание, снова это гребаное молчание.

За пределами постели Ким чувствовал лишь неловкость. Это чувство грубыми обломками витало в воздухе и каждый раз, когда альфа начинал хоть как-то налаживать контакт, комом застревало в глотке омеги. Тэхён начинал запинаться, отводил взгляд и нес бред, краснея от своей тупости. И альфа не лучше, задавал совсем неожиданные вопросы и внезапно останавливался, словно вспоминал о своем лимите на слова. Так все их диалоги заканчивались неловкостью и оставляли на душе чувство недосказанности.

Тэхён, обмотанный в банный халат, сидел на кровати, белье которой прислуга уже поменяла. Пристально наблюдал за тем, как мужчина одевался. Чонгук с серьезным видом долго и нудно возился с запонками, смотря на это омега отчаянно давил в себе желание помочь. Потому что страшно, потому что не просили.

Первые дни не хватало смелости даже поднимать взгляд, а не то чтобы давить в себе какие-то там желания. Думая об этом, омега сдерживал усталую улыбку. Человек глуп, сам напрашивается. Если дать волю — лишь наглеет, вместо того, чтобы быть благодарным.

Тэхён теребил кончик пояса халата, прятал взгляд и поднимал его тогда, когда альфа открывал дверь и его могущественная спина скрывается за нею.

Метка пульсировала неприятно — хозяин ушел, не попрощавшись, без слов или даже прощального взгляда. Альфа всегда покидал его именно так, но именно сегодня колола не только метка, но и что-то внутри. Что-то до безумия хрупкое, целиком и полностью зависящее от альфы.

Омега сильнее укутался в банный халат, лёг, сворачиваясь клубочком, и тихо ронял слезы. Потому что он тоже человек, он тоже глуп.

Потому что больно и хотелось большего.

                                                                                    ***   

Сеул — это не только столица одной из самых развитых стран мира, но и точка соприкосновения всех криминальных личностей Кореи. Как только государство обзавелось первыми криминальными Домами, было договорено, что каждый род отвечает за своё дело и никак не пытается вмешиваться в чужое, иначе война. И по сей день каждый отпрыск Дома имеет сугубо свою территорию и родовое дело и не суёт свой нос в чужой бизнес, так как все Дома надеются сохранить свой поток, сохранить мир и если кто-то рыпается, то в тот же день лишается всего. В первую очередь жизни.

Чон Чонгук — сирота и с трёхлетнего возраста пытался выжить, во что бы то не стало. Оказавшись на улице, он вскоре оказался под покровительством одной банды, рос и воспитывался, смотря, как одни отнимают жизнь у других. Со временем, наблюдать за людьми, лежащими в собственной крови и бьющимися в агонии, стало нормой. Когда парню стукнуло семь он стал дилером, который развозил чернуху по городу, после этого он оказался в системе и начал изучать иерархический строй всех Домов. Маленький Чон понимал, что у него мало шансов добиться высот со статусом «сирота» и до подросткового возраста не высовывался, лишь незаметно и поэтапно вливаясь в строй. Будучи в возрасте семнадцати лет брюнет узнал, что ни у кого из Домов нет оружейного потока и вся страна по завышенным ценам покупает этот тип товара у иностранных поставщиков. Он сразу понял, что это — его единственный шанс и начал активно готовиться. Он начал с самых низов, сначала стал помощником японского поставщика, затем заменил его, а уже к двадцати годам он имел свой канал и первых клиентов. После этого его имя начало звучать всё чаще, нашлись деловые партнёры и за всю криминальную историю Кореи он обосновал новый Дом. К сегодняшнему дню он — владелец трех огромных каналов, одна из самых важных персон чёрного рынка и самый желанный холостяк столицы.