Власть Альфы

Глава 20. Трещины в его облике

Институт ночью казался другим.

Днём он был просто зданием: люди, шум, разговоры, звонки, чьи-то смехи за дверями. Ничего особенного. Но стоило солнцу уйти, как стены начинали дышать по-другому.

Гулкие коридоры, редкие включённые лампы, слабое эхо шагов, всё это превращало привычное место в длинный, пустой лабиринт, полный теней и шорохов, которые в обычное время просто терялись в общем шуме.

Я шла по коридору, прижимая к груди две тяжёлые книги. Возвращалась из библиотеки, хотела ещё раз просмотреть материал к экзамену, пока в читальном зале тихо.

Я свернула в боковой коридор, тот, где лампы тусклее, а людей почти никогда нет даже днём. Сейчас тут было только моё эхо и слабое жужжание вентиляции.

Сначала я решила, что это тоже вентиляция.

Низкий гул, будто воздух прорывается через узкую решётку. Я автоматически списала звук на трубы, батареи, старую проводку. Институт старый, тут всё живёт своей жизнью.

Но чем дальше я шла, тем яснее понимала: это не техника.

Звук стал чуть громче. Низкий, глухой, почти вибрацией под ногами.

Рычание.

У меня по спине пробежал холодок.

Нормальный человек на этом месте бы развернулся и пошёл в противоположную сторону. Желательно бегом.

Я же сделала шаг вперёд.

Книги чуть выскользнули из рук, я прижала их сильнее, пальцы сжались так, что побелели костяшки.

Звук был за углом.

Я остановилась, сделала ещё вдох. И всё равно пошла.

За поворотом, в полосе полутьмы между двумя лампами, я увидела его.

Артём.

Он стоял, упершись руками в стену. Голова опущена, спина напряжена.

Казалось, мышцы под кожей двигаются сами по себе, неровно, рывками, как будто пытаясь прорваться наружу. Даже на расстоянии я слышала, как его ногти царапают штукатурку, оставляя в ней белёсые борозды.

— Чёрт… — выдохнул он.

Его голос был чужим. Низким, хриплым, с каким-то срывом, которого я раньше никогда у него не слышала.

Я застыла, словно вросла в пол.

Хочу уйти. Хочу подойти.

— Артём?.. — выдохнула я еле слышно.

Он дёрнулся, но не обернулся. Рычание в груди стало громче.

И в этот момент он резко поднял голову.

Я не забуду этот взгляд никогда.

Его глаза.

Они… светились.

В темноте коридора зрачки были расширены, а радужка сияла янтарным, почти золотым цветом. Это был не отражённый свет лампы, у меня была чёткая, пугающая уверенность, что этот свет идёт изнутри.

Я ахнула и инстинктивно отступила назад, врезавшись плечом в холодную стену. Книги едва не выскользнули из рук.

Скулы стали резче, будто выточенные, линии лица огрубели. В уголках губ блеснуло что-то острое, как будто зубы стали длиннее. Клыки. Это было на грани видимого и воображаемого, но я не могла оторвать взгляд.

— Ева… — он выговорил моё имя так, будто оно царапало ему горло.

Я не могла ответить.

Грудь у него тяжело вздымалась. Дыхание было неровным, шумным, почти… звериным. Кажется, если бы я закрыла глаза, то не смогла бы точно сказать, человек передо мной или большая раненая собака.

— Тебе… не следовало этого видеть, — произнёс он.

Каждое слово далось ему с усилием. Как будто человеческая речь мешала тому, что пыталось прорваться наружу.

Я сглотнула, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. Ладонь вспотела, пальцы немели от напряжения. Но взгляд оторвать от него я не могла.

Страх и… странное, жгучее волнение переплелись внутри. Ощущение опасности было таким же ярким, как и странное чувство, что я все равно не хочу уходить.

Он зажмурился, словно боролся сам с собой.

Когда он снова открыл глаза, они были обычными.

Человеческими. Лицо вернулось в привычную маску контроля.

Но я знала. Я видела. И это нельзя было развидеть.

— Ева, — его голос стал мягче, но в нём всё ещё жило хриплое эхо, как от недавнего крика, которого не было. — Уходи.

Не приказ, а просьба. Но за ней стояло что-то большее, чем просто «отстань».

— Нет, — я покачала головой, сама удивляясь, откуда взялось это упрямство. — Я хочу знать, что с тобой.

Расстояние было небольшим, и я чувствовала исходящее от него тепло. Слишком сильное, неестественное, будто стоишь рядом не с человеком, а с чем-то, внутри чего горит огонь.

— Ты не понимаешь… — прошептал он, и на последнем слоге голос сорвался в едва слышное рычание. — Я могу причинить тебе боль.

Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

— Но я не боюсь тебя, — выдохнула я.

Это была правда наполовину. Вторая половина звучала как «я боюсь, но не так, как должна».

Его взгляд дрогнул.

— Тебе следует бояться, — тихо сказал он. — Меня. Этого. Всего, что связано со мной.

Он резко отвернулся, будто ещё секунда рядом со мной и он сорвётся окончательно. Сжал переносицу пальцами, глубоко вдохнул.

Где-то очень далеко тикали часы. Гудела вентиляция. Сверху хлопнула дверь. Мир продолжал жить в своём обычном режиме.

Но для меня всё уже изменилось.

Артём не был просто человеком. Даже не только строгим преподавателем, не только мужчиной, который поцеловал меня так, что у меня перестал существовать мир.

В нём жила другая сила. Дикая. Опасная. Нежелающая подчиняться ничему, кроме собственной природы.

И теперь вопрос был только в одном.

Кто он на самом деле?