Метаморф

Покушение часть 1

- Абра кунаб ё наби, Тоньё, - доносилось до него откуда-то издалека.

Голос был молодой, нежный, должно быть, женский. Он сладко потянулся и услышал, как хрустят у него суставы в плечах. Просыпаться не хотелось, он не спал так сладко уже давно. Но солнечный свет был ярок и звал его сквозь веки к активной жизни.

- Тоньё, донгандра уно, - казалось, призывал кто-то уже гораздо ближе.

Он открыл глаза. Но вместо своей комнаты и маминого лица увидел незнакомое просторное помещение, пропитанное ярким холодноватым светом. От неожиданности он резко поднялся на локти, и чуть не столкнулся лицом с довольно привлекательной женщиной, которая в это время как раз склонилась над ним и произносила эти странные слова.

- Где я? И кто вы? – Испуганно отпрянул он и попятился сидя по просторной кровати, пока не уперся спиной во что-то мягкое, но упругое.

Пред ним предстала удивительная картина. Здоровенная комната со вкусом убранная пастельными тонами, шикарная мебель, и совершенно царское окно-стена. В помещении три человека. Та женщина рядом с ним, скромно но со вкусом одетая во что-то отдаленно похожее на платье. Другая, в роскошных одеждах совершенно футуристического плана, со строгим, даже скорбным выражением уже не молодого лица. И крепкого сложения мужчина у дверей, с первого взгляда похожий на римского воина, как их рисуют на картинках в учебнике.

Он с ужасом глянул на себя. На нем была сорочка до колен удивительно белого цвета и такого тонкого изготовления, что складки ее проваливались у него между пальцами рук, когда он пытался понять, что с ним происходит. Под сорочкой, похоже, было его мягкое тело, что уже немало успокаивало.

Для сна это было слишком. Кроме того, он отчетливо все помнил: маму, отчима, Глебчика и даже психолога Елену Юрьевну. Как известно, во сне обычно мы ничего о своей жизни не помним, по крайней мере, до сих пор ему так казалось. А может быть, это так снотворное подействовало?

Женщина на его кровати понимающе улыбнулась ему и успокаивающе подняла руку.

- Клафельё, Тоньё, - тихо произнесла она, и он вдруг понял, что она хотела ему сказать, чтобы он успокоился, и при этом называла его отнюдь не Федором, как ему было привычно, а совершенно другим именем.

«Ага, клафельё, как тут успокоиться, - подумалось ему – вот начнется у меня сейчас истерика, что вы тогда скажете?»

Та, что стояла поодаль, неспешно приблизилась.

-  Мальтьеро фальмо, ту нифля унамо сто, - произнесла она с расстановкой, глубоким бархатистым голосом.

Язык ему был совершенно незнаком. Не то, чтобы он на нем не мог говорить, он не говорил ни на каком, кроме русского, а вообще незнаком. Он никогда раньше не слышал ничего подобного, даже по телевизору. Но почему-то ему вдруг стало понятно все, что сказала эта немолодая женщина.

- Ты упал с лестницы и сильно ударился головой, - сказала она.

В следующее мгновение он вдруг вспомнил, как катился по широкой мраморной лестнице, а резные балясины мелькали в стороне от него. В памяти не было того, что было раньше, или позже, только падение, как вспышка, как вырезанные кадры.

Он аккуратно потрогал саднящую шишку на затылке.

- Где я? – повторил он свой вопрос, но вместо знакомых ему звуков, с губ его сорвалось странное бормотание.

Женщины радостно переглянулись.

- Ты дома, в Арабионисе, - с готовностью откликнулась та, что помоложе.

- В Арабионисе? – пытался толи понять, толи вспомнить он.

- Конечно, Арабионис, столица Кладринии, твоей родной планеты, - с радостью продолжила пояснение та.

На его лице, видимо, было такое тупое выражение, что женщины несколько озадаченно переглянулись.

- Ничего страшного, это вполне нормально, что он испытывает затруднения с памятью, - постаралась она успокоить ту, что постарше, - в большинстве подобных случаев память возвращается довольно быстро.

- Насколько быстро? – сурово уточнила та.

Молодая с нежностью посмотрела на мальчика, и ему показалось, что она как-то слишком сильно жалеет его, не настолько ему было плохо, чтобы смотреть на него такими печальными глазами.

- От нескольких часов, до дней, - не совсем уверенно произнесла она.

- Хорошо, подождем, - прозвучал холодный ответ, и женщина величественно вышла вон.

- Кто она? – почему-то первым делом спросил он, как только дверь за ней закрылась.

- Ты совсем не помнишь свою мать-регентшу? – Лукаво улыбнулась незнакомка.

- Не помню никого, - подозрительно покосился он в ее сторону.

- Хорошо хоть язык свой не забыл, - засмеялась она, и напряжение между ними сразу ослабло. – И меня не помнишь?

- Кажется, даже себя забыл, - улыбнулся в ответ он.

- Это легко поправимо. Ты – Тоньё,  действующий монарх объединенного королевства Кладринии. Я – твоя Диония, ответственная за твое здоровье и воспитание. У дверей твой Дионис. Он отвечает за твою безопасность.

Тоньё почесал ноющий затылок.

- Это его безответственность теперь выросла у меня на макушке? – Решил пошутить он.

Диония удивленно вытаращила на него глаза. Дионис упал на колени, как подкошенный и вынул из-за пояса какой-то предмет и размахнулся.

- Не делайте этого! – В ужасе воскликнула Диония и отчаянно прикрыла ладонями рот. – Он еще не оправился от падения, поэтому может говорить не то, что думает.

Телохранитель неуверенно спрятал оружие в ножны и, похоже, отложил самоубийство до более подходящего момента.

Диония умоляюще посмотрела на Тоньё.

- Прошу вас, Ваше Величество, постарайтесь впредь внимательнее следить за своими словами. Возможно, вы теперь не достаточно здраво воспринимаете обстоятельства, но если вы лишитесь тех немногих друзей, которые у вас остались, то скоро вас просто не кому будет защищать.

Но он уже и без ее наставлений понял, что вокруг происходит что-то невообразимое. И стоило сначала постараться понять, что к чему, прежде чем бросаться необдуманными замечаниями.

- Тоньё, - ласково позвала она, когда он слишком погрузился в свои мысли, - нам нельзя терять ни минуты. Нужно одеваться и отправляться за вашей памятью, ведь если мы не вернем ее в ближайшие несколько дней, то мать-регенша инициирует ротацию, и шанс стать королем вновь вам вряд ли уже представится.

- И где же моя память, по-вашему? – Удивился он.

- Повсюду. Она везде, где вы привыкли бывать, где любили и огорчались, где играли и мечтали, - она говорила, и между делом вынула откуда-то стопку одежд и теперь бережно раскладывала их прямо на постели.

Тоньё подумал, что на нем кроме сорочки, вроде, ничего больше нет.

Она игриво потянула на себя одеяло. Он конвульсивным движением прижал его к груди и испуганно посмотрел на эту молодую и весьма привлекательную женщину. Он был уже в таком возрасте, что время от времени в нем пробуждался мужчина, и это его порой совершенно не радовало. Что-то подсказывало ему, что сейчас может сложиться такая же неудобная ситуация.

- На мне почти ничего нет, - упрямо пробубнил он.

Она ошеломленно опустила руки.

- Тоньё, я ухаживаю за тобой с шестнадцати лет. Меня назначили на эту должность, потому что я была лучшей из пяти тысяч конкурсанток. Этими руками я вынула тебя из инкубатора, и кроме этих глаз никто не видел твоих мокрых одежд. Я мыла и переодевала тебя тринадцать лет. А теперь ты говоришь, что на тебе ничего нет?

Тоньё смутился еще больше. К его природной стыдливости прибавилось еще чувство вины неизвестно за что. Мозг лихорадочно соображал, как быть.

Тем временем Диония сползла с кровати и принялась решительно снимать с себя одежды. Тоньё, как безумный, смотрел за ее движениями во все глаза, не веря, что это происходит на самом деле.

- Думаю, что для тебя так будет легче. Будем на равных. В конце-концов ты действительно прав, почему всегда раздеваешься только ты. Наверное, ты уже достаточно взрослый, чтобы возмутиться подобной несправедливостью. – Рассуждала она вслух, быстро расшнуровывая бесчисленные шнурки у себя на груди, - Кроме того, тебе действительно пора привыкать видеть женское тело, чтобы расти уверенным мужчиной.

У Тоньё во рту тут же все пересохло, сердце застучало в раскаленных ушах. Если бы он был в состоянии, то немедленно ретировался бы.

Он украдкой бросил короткий взгляд на двери. Дионис скучающе наблюдал за разыгравшейся драмой, и, поймав этот мимолетный взгляд, тут же на него отреагировал. Ловким движением он щелкнул засовом больших резных дверей, обезопасив жильцов от внезапного проникновения незваных гостей.

Тоньё еще никогда не видел такой красоты, да еще так близко. Многие его сверстники полжизни отдали бы, чтобы оказаться на его месте, но не он. С одной стороны ему хотелось, чтобы она продолжала, а с другой в нем волной поднимался ужас осознания того, что ему придется тоже раздеться перед ней, чтобы уравнять положение, как сказала она. Но как он мог?! Он слишком тучный!

Последняя часть гардероба упала на глубокие ковры, и Диония удовлетворенно развела руками, дескать, теперь твоя очередь.

Он неуверенно облизнул пересохшие губы и безвольно уронил руки на колени.

Она игриво подползла к нему по кровати, потянула за одеяло… На этот раз он не стал сопротивляться и обреченно позволил не только стянуть с себя одеяло но и поднять себя на ноги.

Она стояла так близко, что он чувствовал ее сладковатый запах, видел легкий пушок на ее плечах, и если бы он протянул руку, то смог бы прикоснуться к ее удивительной груди. Но он не смел. Руки и ноги у него стали словно спагетти, пальцы дрожали, а огромные уши, он был уверен, окрасились в пунцовый цвет.

Она медленно взяла его сорочку за подол и сняла ее ему через голову.

От стыда он зажмурился. Впервые в жизни ему было невыносимо неловко за свою неприличную комплекцию. Хоть бы она была чуточку уродливее, малость не так красива!

- О, да я смотрю, ты уже настоящий мужчина, - с некоторой незлобной насмешкой в голосе выдала она замечание.

Но он не открывал глаза, а думал только о том, чтобы она не прикасалась к нему, потому что все внутри него как-то страшно напряглось, и он глупо боялся взорваться от этого напряжения.

Но Диония была профессиональна. Она ловко стала одевать его, и за несколько секунд его бренное тело было прикрыто от посторонних глаз.

Он расслабил веки. Она уже одевалась, весело ему улыбаясь.

- Забавно получилось? – Игриво подмигнула она ему.

Он все еще ошарашено и напряженно кивнул в ответ. Это ее развеселило еще больше.

Тоньё заметил краем глаза, как Дионис укоризненно  качает головой, но не строго, а с усмешкой.

Ловкие пальцы Дионии стремительно придавали лоску его наряду. И он был по истине королевским. Конечно, сравнивать ему было не с чем. То, что он носил ранее в Москве, в подметки не годилось тому, во что его облачили теперь. Такие мягкие ткани и нежные цвета он думал бывают только в кино. Но нет. Он был одет, словно восточный принц.

- Ну, вот, теперь можно идти, - удовлетворенно выдохнула Диония.

- Куда?

- Вперед, - пожала она плечами, - все равно куда. Никогда не знаешь, где память найдет зацепку. Ты главное постарайся не напрягаться, воспоминания вернутся сами собой.

Тоньё понимал, о чем она говорит, но сильно сомневался, что они придут. И понятно. Он прекрасно помнил всю свою жизнь, начиная с некоторых детских моментов и до сего часа. Там, в его голове, не было места ни для этих людей, ни для этого загадочного места. Он все ждал, что вот-вот проснется, и вся эта странная сказка  тут же закончится. Но пробуждение не приходило, и ему это уже начинало нравиться.