Американская Академия Искусств

Часть 1 Глава третья

Алексис надела прострелянные джинсы-бойфренды, чёрную майку с принтом черепа и белые полукеды. Затянув волосы в хвост, надела бейсболку «Chicago White Sox», взяла кофр, рюкзак и другую аппаратуру, загрузила в свою машину и поехала в бар. Времени был только третий час, но девушка всегда приезжала на место работы задолго до назначенного времени.

В баре уже вовсю шла подготовка к торжеству. Администратор лишь кивнул Алексис и продолжил заниматься своими делами, предоставив Алексис возможность самой сделать всю необходимую подготовку. Да и Болдуин никогда не пользовалась посторонней помощью для установки аппаратуры, так как могла доверять только себе.

Девушка установила оборудование: свет, софтбоксы, штатив со вторым фотоаппаратом. Другой в кофре лежал на столе.

- Привет! – услышала она мужской голос за спиной. Она вышла покурить на задний двор. Всё было готово: как у неё, так и в самом баре. До четырёх было ещё немного времени и Болдуин решила перекурить. Девушка обернулась.

- Оу, привет, - удивлённо пробормотала она, увидев перед собой Робина. На мужчине были чёрные классические с лёгкой потёртостью джинсы, белая футболка с треугольным вырезом, и тёмно-коричневый вельветовый пиджак с налокотниками. На ногах – ковбойские ботинки под цвет пиджака. Пах Робин дорогим парфюмом.

- Так значит ты наш фотограф? – слегка нахмурившись спросил Льюис. - Мне Том обещал, что это будет профессионал, а не какой-то любитель.

Алексис сдвинула брови: ей не понравилось то, что мужчина сомневался в её профессионализме.

- Не обижайся, Алексис, - мужчина стоял, засунув руки в карманы. – Я знаю. Я видел твою технику, и ты учишься в Академии. Уверен, что нам понравиться. – Видя ещё немного недоумённый взгляд девушки, рассмеялся. – Ты не знала, что у Габриэлы сегодня юбилей?

- У Габриэлы? – переспросила блондинка.

- У Габриэлы. У профессора Митчелл. Тридцать лет.

- Оу... Я не знала… - произнесла Болдуин. Она понимала, что даже на свою зарплату преподавателя Митчелл не могла снять весь бар, а значит, это сделал её бойфренд. Она всё ещё хотела наладить более близкий контакт с брюнеткой. Ей плевать было на то, что Митчелл преподаватель, а она студентка. Ей уже скоро двадцать два и никакие «этические соображения» не остановили бы блондинку. Даже этот мужчина, стоящий перед ней. Но когда Болдуин поняла, что не может конкурировать с ним, ей стало паршиво. Она – простой студент, а этот мужчина... Кем он был? Но наверняка достаточно богат, чтобы снять питейное заведение на несколько часов, да ещё и платить фотографу триста баксов за один час работы.

- Расслабься, Алексис, - Робин положил ладонь на плечо Болдуин. – Пойди, пропусти стаканчик в баре. Сегодня всё – за мой счёт.

- Угу. Я в курсе. Но я думаю, что вначале сделаю хотя бы несколько фото с именинницей. Она уже здесь?

- Думаю, скоро будет, - ответил мужчина. – Я послал за ней такси.

Болдуин ничего не сказала на это. Но ей показалось это очень неуважительным к виновнице торжества. Почему её бойфренд сам лично не забрал Габриэлу из дома? И мужчина ей очень не нравился. Алексис не знала почему, но Робин казался ей скользким типчиком. Неужели Габриэла с ним только из-за его денег?

Алексис чувствовала, что ладонь Робина всё её лежит на её плече. И как-то слишком интимно его сжимает. Она скосила глаза на руку мужчины и, выпустив дым тихо сказала:

- Отпусти меня, пожалуйста.

Ей было мерзко и противно ощущать руку этого человека. Она поняла, что её напрягало в Робине. Он каким-то образом напоминал ей о том, что произошло с ней около шести лет назад.

Мужчина хмыкнул, но руку убрал.

- Хей, Льюис, вот ты где! – послышался мужской голос. Робин и Алексис обернулись. В проёме ворот склада стоял невысокий плотный мужчина с курчавыми волосами.

- Джонни! Здорово, бро!

- Габриэла? – Джон посмотрел на Алексис и улыбнулся.

- Не, это Алексис. Наш фотограф.

Кудряш улыбнулся шире.

- Алексис, значит? Вы свободны сегодня вечером?

- Прости, дорогой, но я – лесбиянка! – усмехнулась Болдуин и, хлопнув ошеломлённого Джона по плечу, вошла внутрь.

Джон посмотрел на Льюиса и тот, с пренебрежительным выражением «я сам был не в курсе», пожал плечами.

Алексис вошла в зал и увидела Габриэлу, болтающую с барменом. Алексис было непривычно видеть свою преподавательницу в таком неформальном стиле. Обычно на Габриэле была классика. Сегодня же на молодой женщине были свободные голубые джинсы со слегка заниженной талией с дырками, чёрная футболка с укороченными рукавами с рисунком котика. Вид брюнетки заставил Алексис улыбнуться. А ещё девушке пришлась по вкусу причёска Митчелл: как и тогда на отдыхе, она не выпрямила свои кудряшки. Естественные волосы Алексис нравились больше, чем те, с которыми преподавательница приходила на классы.

- Профессор Митчелл, - услышала Габриэла над самым ухом шёпот, - с днём рождения…

Брюнетка вздрогнула, когда её обдало горячим дыханием. Рядом стояла Алексис. И улыбалась.

- Хей, ты прекрасно выглядишь…

- Мисс Болдуин… Э… Алексис, что ты тут делаешь? – не веря своим глазам спросила молодая женщина.

- Я – фотограф, - блондинка кивнула в сторону аппаратуры.

- Чёрт, - рассмеялась Габриэла, но слегка натянуто. – Я могла бы и догадаться, кого пригласят. Ты же у нас на короткой ноге с персоналом.

Робин Льюис, похоже, совершенно не умел себя контролировать. Прошло чуть больше часа, а мужчина надрался как сапожник. К счастью, Болдуин уже сделала много хороших фотографий и теперь просто забавлялась, делая снимки Робина и его подвыпивших друзей. Но глянув краем глаза на Габриэлу, девушка поняла, что ей эта вечеринка уже перестала приносить удовольствие.

- Не хочешь выйти покурить?

Габриэла сидела, скинув кроссовки и вытянув ноги на диванчике, потягивала шампанское. Она подняла глаза на Алексис и вымученно улыбнулась:

- Самый ужасный день рождения в моей жизни. Лучше бы я провела его с Берни и родителями.

- Ещё не поздно, - Алексис присела на столик напротив девушки и глотнула пиво. Митчелл покачала головой.

- Робин обидится, - криво улыбнулась она.

- Ну и х**н с ним, - безразлично пожав плечами, ответила блондинка.

Митчелл натянула кроссовки.

- Ты хотела покурить.

- Позволишь? – Алексис навела камеру на Габриэлу. Та стояла с сигаретой и смотрела в никуда. Молодая женщина пожала плечами, и лёгкая улыбка тронула её губы.

- Шикарно, - прошептала Болдуин, делая снимки. – Королева…

Митчелл повернула голову и посмотрела на Алексис с лёгкой усмешкой, приподняв бровь. Блондинка поспешила запечатлеть это.

- Будь естественной, - прошептала фотограф, почувствовав, что брюнетка начинает позировать. – Тебе это не нужно.

Неожиданно их прервал грохот и громкие чертыханья. На лице Алексис возник неописуемый ужас. Она поняла, что это был за шум. Девушка молнией рванула внутрь.

В барном зале, посреди разбитой аппаратуры сидел Льюис и ошарашенно озирался вокруг.

- Бляаать… - простонала Алексис, хватаясь за голову. – Это же стоит хуеву кучу бабок… - девушка опустилась на диванчик и, положив на стол фотоаппарат, взирала на разбитую аппаратуру. В глазах стояли слёзы: ей было очень сложно накопить денег на хорошую профессиональную технику. А теперь посреди всего этого разбитого хаоса сидел пьяный мужлан и оторопело взирал вокруг.   

- Алексис, прости, - Габриэла присела рядом с девушкой. – Я тебе возмещу ущерб.

- Да иди ты на х**н вместе с Льюисом! – в сердцах воскликнула Болдуин.

Всё, что более-менее уцелело, так это фотоаппарат со штативом. Лампы были разбиты, ткань софтбоксов порвана. Как можно было умудриться так испортить аппаратуру, у девушки не укладывалось в голове?

Болдуин взяла фотоаппараты и штатив, подойдя к администратору, указала на хаос, бросила, что всё это можно выкидывать к чертям собачьим.

Положив уцелевшие вещи на заднее сидение своего авто, девушка села за руль. Она слегка нахмурилась, когда увидела, как на переднее пассажирское сидение опустилась Габриэла.

- Давай где-нибудь выпьем!

Алексис завезла фотокамеры домой и, оставив машину на парковке, вызвала такси.

Девушка засунула в поясную сумку компактный фотоаппарат, с которым любила забавляться в клубах, так как профессиональную камеру брать с собой не рисковала. Но порой даже эта игрушка, которая была чуть лучше обычной мыльницы могла её порадовать.

Такси высадило их возле бара «Берлин».

Не говоря ни слова, Болдуин прошествовала к стойке.

- Двойной «Джек», - девушка посмотрела на Митчелл, и та просто кивнула. – Две порции.

Девушки выпили. Габриэла хотела что-то сказать, но Алексис покачала головой.

- Не надо, окей? – Болдуин какое-то время смотрела на Габриэлу, потом, взяв за затылок, начала целовать. Чуть грубо проникнув между её зубами. Но неожиданно отпустив девушку, Алексис убежала на танцпол, где просто начала дёргаться в неоновых лучах. Митчелл, сидя на высоком стуле, наблюдала за девушкой. Она её чем-то цепляла. Алексис Болдуин была диким волчонком. Нагловатым и грубоватым. И очень талантливой девушкой.

Брюнетка разузнала про Алексис после того, как та вышла перед аудиторией и поделилась своими размышлениями. Девушка и вправду вышла из системы. Она с высшим баллом поступила в Академию, получив стипендию. И три года держала высший результат. Уже четвёртый. Успевая к тому же подрабатывать. И, как видела Митчелл, ещё и развлекаться. Брюнетка посмотрела курсовые работы Болдуин и была впечатлена. А её вступительное портфолио тянуло на второй год обучения в Академии. А ещё, девушка брала дополнительные классы, факультативы, которые не были обязательными: история американской литературы, основы журналистики, основы социологии. А ещё она прошла курсы в Чикагском Университете: «Политика США в отношении беженцев и практика переселения», «Права человека и социальная работа» и «Репродуктивные права как права человека». (Прим. Реальные курсы Чикагского Университета.) Как сирота могла быть такой? Удача, талант и кропотливая работа. Болдуин была одной из немногих, вышедших из системы, кто смог поступить в колледж. Она права, что многие, кого не усыновили, опускались на самое дно. Такова была правда жизни. Даже если в восемнадцать лет выходили из системы – перспектив на хорошее будущее было мало. Болдуин же была другой. И она заслуживала уважения!

Заиграла медленная композиция и Габриэла увидела, как девушка прижалась в танце с какой-то короткостриженой брюнеткой. Молодая женщина хмыкнула и, спрыгнув с барного стула, направилась к паре.

- Прости, я украду у тебя свою девушку, - Габриэла уверенно разбила танцующую пару.

- Что? – усмехнулась Алексис, когда руки Митчелл опустились ей на плечи. – Профессор?

Габриэла почувствовала, как её притянули за ягодицы.

- Сегодня мой день рождения, мисс Болдуин. Имею я право расслабиться?

- И на сегодняшний вечер я твоя девушка? – склонив голову спросила блондинка.

- Ты правильно догадалась. Но только на сегодня. В понедельник я забуду обо всём, что произойдёт сегодня.

И Митчелл, притянув голову Алексис, коснулась её своими пухлыми губами в поцелуе.

Такси привезло их в район Эдисон Парк, Уэст-Берчвуд Авеню, остановившись возле двухэтажного кирпичного дома с мансардой. Габриэла расплатилась с водителем и, взяв Алексис за руку, вышла из машины.

Расплачиваясь с няней, Митчелл узнала, что Берни недавно лёг спать и скорее всего уже уснул.

Габриэла приложив палец ко рту, кивком головы сказала Алексис следовать за ней. Болдуин так и сделала, но по пути наверх всё же подметила, что дом большой и уютный. И сразу было видно, что в нём живёт ребёнок. Фотографии малыша были везде: в гостиной, на стене параллельно лестнице. По пути Митчелл подняла плюшевого мишку. Возле спальни, на которой висел пришпиленный листок с написанным детским почерком именем «ВЕЯNY» Габриэла остановилась и прошептала:

- Я на секунду.

Алексис заглянула в щель и увидела, как молодая женщина положила игрушку в постель. Из-под одеяла торчали тёмные волосы.

- Мамочка… - во сне прошептал малыш. Блондинка видела, как Габриэла поборола желание поцеловать сынишку, но боясь, что разбудит его, не стала этого делать.

Габриэла закрыла дверь в детскую и тут же оказалась в объятиях Алексис. Руки девушки скользнули под футболку по спине и, нащупав застежку, расстегнули её в одно мгновение. В следующее мгновение брюнетка ощутила лопатками стену, руки Алексис сжали её груди, а губы заскользили по шее. Девушка коленом раздвинула ноги Митчелл и слегка надавила на промежность.

- Ох… - выдохнула брюнетка.

- Где твоя спальня. Иначе я возьму тебя прямо здесь… - задыхалась блондинка.

Габриэла поцеловала Алексис, прикусив её нижнюю губу.

- Вначале душ, мисс Болдуин. Я хочу смыть с себя запахи клуба.

Не переставая целовать Алексис, Митчелл втолкнула её в свою комнату. Болдуин сама стянула с себя майку и топ, и начала освобождать брюнетку от джинсов. Руки Габриэлы легли на пряжку ремня блондинки. Скоро джинсы и нижнее бельё обеих было отброшено в сторону, а Митчелл утянула девушку в ванную комнату. Та была огромной: величиной чуть меньше спальни девушки. Отделана чёрно-белым мрамором. Кроме душа была и ванна. Митчелл отодвинула стеклянную перегородку и включила душ.

- Иди сюда…

Алексис стояла и смотрела на Габриэлу, потом загадочно улыбнулась и прошептала:

- Я сейчас. Не начинай без меня.

Болдуин надеялась, кроме них и спящего ребёнка в доме нет никого. Она бегом спустилась в гостиную и достала из поясной сумки, которую бросила на диван, камеру.

Не прошло и минуты, как Болдуин вернулась в ванную комнату. Митчелл стояла под струями воды, стекло уже немного запотело, но всё равно были видны очертания женского тела. Прежде чем присоединиться к молодой женщине, блондинка сделала несколько снимков. Выключив камеру, она положила её на раковину и открыла стеклянную створку. Её тут же обдало паром и горячей водой.

- Я вернулась… - прошептала Алексис, беря губку и наливая на неё гель с лёгким ароматом корицы. Вначале девушка провела мочалкой по своему телу: от шеи, по грудям и вниз по животу к гладкому бугорку. Митчелл забрала у неё мочалку и продолжила намыливать блондинку. Она развернула ей к себе спиной, продолжая свои ласки. Болдуин почувствовала прикосновение груди к её спине и застонала. Габриэла прижала Алексис к мраморной стене и начала своим лоном тереться о её попу, срывая всё новые и новые стоны с губ девушки. Её руки выронили мочалку, и Болдуин почувствовала лёгкое прикосновение коготков к своей спине.

- Аум… - простонала блондинка. – Ты сводишь меня с ума…

Алексис повернулась и утонула почти в чёрных глазах брюнетки. Она наклонилась и, подняв ещё мыльную мочалку, начала медленно ласкающими движениями водить ею по ногам, бёдрам и выше, не касаясь лона. Проведя по окружностям смуглой груди, она прошептала:

- Мы всё ещё принимаем душ или наконец…?

- К чёрту! – Митчелл выключила воду и открыла стеклянную створку. Она ощутила, как Алексис обняла её сзади и, сжав ладонями груди, начала поигрывать вишнёвыми сосками. Язычок блондинки ласкал раковину и мочку уха. Габриэла изнемогала от желания. Она призывно тёрлась о девушку своей пятой точкой, но Алексис медлила. Она развернула брюнетку к себе лицом и легонько коснулась её губ. Руки не переставали ласкать груди, не опускаясь ниже, а Габриэла уже готова была взорваться. – А...лекс…сис - простонала Митчелл.

- Да, профессор? – прошептала Болдуин.

- Пойдём в кровать или… я… упаду…

- Как скажете, мисс Митчелл… - блондинка неожиданно подхватила молодую женщину на руки и, вынеся в спальню, уложила на широкую кровать. Она опустилась на колени и провела руками по внутренней стороне бёдер. Наклонилась.

- Оу… - простонала Габриэла, когда Алексис начала легонько посасывать её клитор… Чуть отстранившись, чтобы перевести дыхание, Болдуин снова склонилась и провела языком по губкам, слизывая с них влагу. Лёгкими поцелуями девушка начала подниматься выше и выше, пока её лицо не оказалось на уровне лица брюнетки. Девушка наклонилась и коснулась губ молодой женщины, скользнув языком между зубами. Габриэла обхватила ногами бёдра Болдуин и их лона соприкоснулись. Обе застонали.

Полночи Алексис продолжала свои ласки, доводя Габриэлу до полуобморочного состояния. Было уже далеко за полночь, когда блондинка в очередной раз довела Митчелл до оргазма. Алексис устало упала на подушки с блаженной улыбкой. Никогда и ни с кем ещё её не было так хорошо. Уже проваливаясь в объятия морфея, брюнетка услышала:

- Профессор, мне кажется я нуждаюсь в дополнительных классах… Я ещё не готова к экзамену.

- Мамочка… - послышался удивлённый голос. Девушки открыли глаза: солнце светило в окна, а на пороге спальни стоял мальчик. В руках у него была футболка и бюстгальтер. – Ты потеряла?

- О, чёрт! – пробормотала Болдуин, натягивая на обеих простынь.

- Что нам делать? – едва слышно прошептала Митчелл. Она готова была провалиться сквозь землю!

Алексис выглянула из-под простыни и улыбнулась.

- Привет! Ага, Берни, твоя мамочка вчера очень сильно устала. Она хотела лечь в гостиной, но я смогла уговорить её подняться наверх.

- Её опять утомил Робин? – серьёзно спросил Митчелл-младший. Алексис, нахмурившись, перевела взгляд на брюнетку. Но та молчала, тогда Болдуин снова посмотрела на мальчика.

- Она постоянно говорит: «Как меня он утомил…» - и Берни закатил глаза, так похоже скопировав мать. – А это твой фотоаппарат? – мальчик указал на камеру, которая лежала на туалетном столике.

- Мой. Слушай, ты пока поди в свою комнату. Нам с твоей мамой надо принять душ. А потом я пожарю нам панкейки, как ты на это смотришь?

- Крутяк! – расплылся в улыбке малыш.

Когда за Берни закрылась дверь, Алексис упала на подушки и рассмеялась:

- Тебе нужен замок, Габи! А если бы твоему спиногрызу вздумалось прийти посреди ночи?

- Панкейки, мисс Болдуин? – недоумённо спросила брюнетка. – Что вы возомнили себе?

- Ты что-то имеешь против блинчиков? – Алексис неожиданно оказалась сверху Габриэлы и их груди соприкоснулись. Митчелл только охнула, а в следующий момент губы блондинки накрыли её. Несколько невинных движений и брюнетка вся намокла от накатившего желания. Хорошо, сегодня воскресенье. Она обещала всё забыть в понедельник.

Алексис, собрав влажные волосы в небрежный пучок, в домашних брюках, выданных Митчелл и футболке с Микки Маусом, шаманила у плиты. Габриэла с Берни сидели за столом. На брюнетке была футболка с радужным пони и шортики. Кучерявые волосы молодая женщина просто собрала в хвостик. Берни снял пижаму и надел майку с надписью «COOL BOY» и простые чёрно-белые шорты Adidas. Вся троица была по-домашнему босиком.

Как бы ни хотелось Алексис задержаться после завтрака, но она понимала, что это невозможно. Пока. Но прошлая ночь, как показалось Болдуин, даёт ей шансы.

- Я отберу фотографии и вышлю тебе на почту. А также распечатаю… в двух экземплярах.

После завтрака Берни попросил Алексис поснимать его и мамочку. И Болдуин не смогла отказать в этом мальчику, который ей сразу полюбился.

Берни было пять. Значит Габриэла родила его, когда ей было двадцать пять. Болдуин побоялась расспрашивать своего преподавателя подробности: кто был отец мальчика и почему они расстались? Но то, что Митчелл очень любила своего сына – это было очевидно.

Болдуин стояла и курила на заднем дворе. Ей посчастливилось устроиться на работу в «Wendy's» - сеть бургерных. Ещё час и её смена на сегодня закончится. 

Спустя час Алексис закинула в рюкзак бумажный пакет с двойным бургером и большой картошкой в рюкзак, надела куртку и направилась к метро. Зайдя по пути в супермаркет, девушка стянула пару банок пива, а на кассе расплатилась за банку колы.

В тот год она жила в заброшенном доме на южной стороне Чикаго.

Случись такое сегодня, ей сложнее было бы устроиться на работу в ресторан быстрого питания. Тогда же она просто накатала разрешение от лица матери и отдала его менеджеру. Тот принял на веру «разрешение» и не перепроверил адрес проживания подростка. Алексис устроилась на четыре часа в день за $5 в час. Но Болдуин этого было достаточно: крыша над головой была, кровать с прожжённым матрасом, какая-то мебель. А что ещё нужно было подростку?

Девушка не обратила внимания, что, когда она вышла из метро, за ней пристроился красный «Форд», из которого немного погодя вышло трое парней, которые частенько бывали в забегаловке, где работала Алексис.

Ничего не подозревающая девушка вошла в дом, в котором жила последние две недели. На кухне она скинула рюкзак, достала пиво и сигареты, когда вдруг услышала, как хлопнула входная дверь. Спустя мгновение она увидела троицу-завсегдатаев «Wendy’s».

То, что произошло потом, Болдуин старалась не вспоминать…

А спустя девять месяцев девушка родила здорового мальчика.

Алексис знала, что того должны были усыновить. Она сразу же написала отказ от ребёнка, как только узнала, что беременна. И в течении девяти месяцев девушка получала определённую сумму и сдавала все необходимые для отчётности анализы.

Она даже не посмотрела на малыша, когда тот родился. Так как знала, если возьмёт того на руки, уже не сможет отдать. Но в свои шестнадцать она понимала, что не готова стать матерью. Она сама ещё была ребёнком.

- На счёт разбитой аппаратуры, не переживай. - Думаю, Льюис оплатит всё с лихвой, - сказала Габриэла, проводя Алексис к порогу.

- Уж надеюсь, - поморщилась блондинка. – Всё это стоит невъебенных денег. Я несколько месяцев копила. Как насчёт встретиться в субботу? – Алексис взяла Габриэлу за руку и попыталась переплести их пальцы. Но Митчелл не дала ей это сделать. Она покачала головой.

- Я тебе сказала, что всё, что произошло между нами, не повторится. Никогда больше.

- Ты мне обещала фотосессию, - Болдуин поиграла бровями.

Митчелл снова покачала головой.

- Не нужно строить иллюзий на счёт меня, мисс Болдуин. Я – ваш преподаватель, вы – студентка. Пусть всё так и останется. Мне не нужны проблемы.

Блондинка какое-то время смотрела в тёмно-карие глаза. Она хотела наклониться и поцеловать женщину в губы, но Габриэла положила одну ладонь на грудь Алексис, а другую ей на губы. И отрицательно покачала головой.

- До свидания, мисс Болдуин. До встречи в колледже.

Алексис с горечью вздохнула. Ей было больно от того, что Габриэла ей указывала на дверь. Сегодняшняя ночь говорила о том, что между ними могло бы что-то быть кроме умопомрачительного секса. По крайней мене так казалось блондинке. Но видимо профессор Митчелл была иного мнения обо всём, что между ними произошло. Её, похоже, удовлетворяли отношения с мужчиной, а то, что произошло между ними, это было просто развлечение.