Измена. Твой тонкий просчёт

Глава 5

Таисия

— К-какая жена?

Пиявка хлопает пушистыми ресничками, на глазах превращаясь в растерянную девушку. Вся холёность и самоуверенность стекают под ноги лакированных босоножек. В синих глазах начинают ярко блестеть слёзы. На короткий миг мне даже становится её жалко. Не укладывается в голове, какой на самом деле Руслан мудак! Обеих обманывал, перед каждой был замечательным. Тяжело вздыхаю:

— Как тебя зовут?

— Ксюша. — Рот, тщательно накрашенный тинтом, кривится. Протягиваю салфетку, она забирает и быстро прикладывает к уголкам глаз. Всхлипывает. — Он сказал вчера, что я должна сделать аб-борт. Если бы я знала, что женат, никогда бы… Я бы никогда.

Снова вздыхаю. Я сюда пришла не жилеткой на полставки подрабатывать. А зачем вообще пришла, чего ждала от этой встречи? Посмотреть в глаза разлучнице? Бред же, ну. Руслан не телок, которого можно отвязать от чужой калитки и увести. Сам решил стать спонсором юного дарования. Вижу: денег в тюнинг немало вложено, из семейного, между прочим, бюджета. Жалость моментально испаряется. Смотрю на вздрагивающие плечики и думаю, сколько времени она с Русланом проводила, сколько раз с ним спала. Не могу не думать, ведь он у меня первый и единственный, и всё время думала, надеялась по крайней мере, что и я для него одна. А он на стороне опыта набирался. Значит, всё новое, что в нашей постели появлялось, Руслан от других приносил?.. Дура. Какая же дура! Я, значит, на форумах сидела, смущалась, смотрела обучающие видео, смешно сказать — на бананах тренировалась и на курсы стрип пластики тайком ходила. Всё для него, всё ради разнообразия, чтобы не скучно в постели было.

Ещё немного, и сама начну плакать рядом с Ксюшей. Только её горечь с моей не сравнить. У неё богатый любовник женат оказался, а у меня… Так ты мозги включи, дурочка малолетняя! Неужели думаешь, что такие, как Руслан, одинокими ходят?

Спрашиваю вслух, в ответ через всхлипы получаю:

— Он сказал, что… что разведён.

Так, значит. Отлично, будет ему развод. И семья новая сразу будет, на блюдечке. Тут тебе и кукла силиконовая, и ребёнок. Комок перегораживает горло, больно дышать. Осторожно сглатываю, смотрю на неё. Что я тут делаю? Подзываю официанта, прошу счёт.

— Ты куда? — распахивает глаза Ксюша. Не припомню, чтобы на ты переходили.

— Я увидела всё, что хотела. — Достаю карточку, постукиваю уголком пластика по столу. Нервы сдают, да.

— А что хотела? — вдруг срывается она на визг. Морщусь. — Думаешь, я аборт сделаю и оставлю вас в покое?! х*р ты угадала! Он тебя бросит и мой будет! Только мой!

Подходит официант, встаю, прикладываю карточку и бросаю холодно:

— Да забирай на здоровье. Мне не жалко.

Ухожу и по пути ловлю одобрительные взгляды женщин за соседними столиками. Все мы справимся, сёстры. Не мудаками едиными полна эта жизнь.

***

Руслан

Глаза режет, постоянно тру их — не помогает. Сука. Сука, тошно. Хоть в петлю лезь. Блядь! Кулак впечатывается в стену отеля, костяшки сразу в кровь, но боли нет. Она вся внутри, сгустилась комком, печёт. Таины глаза так и стоят передо мной. Только глаза, ничего больше. Полные боли. Родные, до каждой крапинки. Новый удар наконец посылает сигнал нервным клеткам. Боль в сбитых руках приводит в чувство. Встряхиваю с кистей кровь, тупо смотрю на разлетевшиеся капли. Поднимаю глаза: какое из окон — её номер? Я рядом должен быть, но потерял на это право. Ради чего и кого? Ради куклы, которую сам силиконом накачал?

Волосы лезут в глаза, убираю их, впиваюсь прямо у корней. Ксюша. Что, сука, будешь говорить, что это просто прихоть, но нихуя так не было. Нравилось её в круг избранных выводить, хвастаться. Нравилось, что моя — лучше других, круче, красивее. Как будто Тая некрасивая. Когда про её красоту забыл, как должное стал воспринимать, что такая женщина рядом?

В носу щиплет, перед глазами плывёт. Шатает, пока иду к машине, а внутри начинает колотить. Вцепляюсь в руль, стискиваю зубы. Дорогущая керамика не треснет даже, а хотелось бы, чтоб в труху. Дочка наша. Маленькая Таина копия. Боль сгибает пополам, вжимаюсь лбом в руль и пытаюсь дышать. Изнутри поднимается волна, выпрямляюсь резко и кричу, чтобы от неё избавиться. Чтобы хоть немного легче стало. Хуй там. Это со мной теперь навсегда.

Телефон звонит. Славян. Как чувствует, братское сердце. Жму на панель, голос разносится по салону.

— Не отвлекаю? Тайке привет. Слушай, я чё хотел спросить: мы завтра с Заславским как? Всё в силе?

Заславский. Мысли ворочаются вяло, мозги скрипят шестерёнками. Завтра утром надо созвониться и порешать вопрос об откатах. Совсем из головы вылетело.

— Я… — приходится прокашляться — горло сушит. — Всё порешаем, сказал же.

Слова через силу даются, буквально продираться через боль приходится. Каждое движение кадыка жжёт изнутри.

— Что не так? — Славян всегда чувствует, когда хуёво. Всем бы таких друзей. Заслуживаю я таких? Чего я вообще заслуживаю?

— Ты один?

Он давно один, но уточнить не помешает. Славян — птица вольная, в связях порой не сильно разборчивая. Не по шлюхам, нет, но постоянно с душой нараспашку, и вечно потом удивляется, когда в эту душу плюют.

— Один, — отвечает настороженно. Понятное дело — я посреди ночи почти к нему приехать хочу. Понятливый. Говорит, что ждёт, и я срываюсь с места. Москва ночью загружена меньше, доезжаю за сорок минут. По дороге заезжаю в Азбуку, беру вино. Хотелось бы вискаря, но завтра важный день. Блядь. Они все важные. Что важнее, чем семья и Тая? Бизнес важнее, да, Рус?

У дома Славяна не сразу выхожу. Сижу и думаю, что ему сказать. Это конец, не замнёшь, не спрячешь. Вспоминаю все его упрёки, когда Ксюшу завёл.

— Тебе что, Таи мало?

— Тебе деньги девать некуда, бро? Раздай нуждающимся.

— Самому не тошно после неё к Тае ехать?

Славян, как сверчок-совесть, грыз и грыз, но никогда не перегибал палку. Уважал мой выбор, пусть и показывал, что недоволен. А я, ублюдка кусок, не понимал, что это правильно. Все его слова правильные. Ладно, хули яйца мять. Надо выслушать справедливые претензии. И вот они, почти с порога:

— Пиздец. — Славян смотрит на меня со смесью сочувствия и «Я же говорил». Молчит, и на том спасибо. — Значит… бля-я…

Он запускает руки в густые тёмные волосы, подходит к панорамному окну. Смотрит на меня через плечо:

— И что теперь?

— Теперь? Повезу Ксюшу на аборт и в ноги к Тае.

Слабо верю, что простит. Принципиальная она. Но хочется верить, что со временем смягчится. Буду ждать.

— Завтра у нас встреча с Заславским, — напоминает Славян. Рвано выдыхает. — Ты уверен, что справишься?

Конечно справлюсь. Задвину личное на второй план, разгребу дерьмо в работе. Только его разгрести проще, чем те руины, в которые превратилась личная жизнь.

Утро начинается с лёгкой головной боли: всё-таки бутылка вина на ночь — не лучшее решение проблем. Ночевал у Славяна, а хотелось бы дома. И чтобы Тая под боком. Как она? Рука так и тянется набрать, только нельзя сейчас. Ей время надо, чтобы остыла. Надо сперва с Ксюшей решить, но сначала дела. И психолога найти. Как-то же решают такие семейные проблемы. Походим с Таей на курсы, всё решится. Всё обязательно наладится.