Расправь мне крылья

Глава 9

Никаких вестей от Фрейра или Белив не было, и Хакон начинал думать о том, что им нужна его помощь. Отсутствие самоконтроля никогда не было его слабой стороной. Но все изменилось, стоило маленькой Хулиганке появиться в его жизни.

Хакон стоял на краю утеса, наблюдая за тем, как огромные птицы превращаются в маленькие точки, взлетая высоко-высоко в небе, ввысь. И растворяются в вышине, будто их и не было. Действительно ли крылья аргдоров – выдумка? Или сказки, написанные несколько сотен лет назад, остались им, как напоминание о том, что они сами лишили себя этого удовольствия, познать границы неизведанного небесного пространства?

Сутки прошли с того самого заседания, и адеры выжидали, гадая, что же предпримет радер. Хватит ли ему смелости избавить от всех своих врагов по одиночке? Как крыса. За эти два дня Хакон почти ни разу не сомкнул глаза, и он был полон энергии, не смотря на длительную бодрость. Ожидание – было хуже смерти. И это ожидание сводило его с ума. Он уже сто раз собирался воспользоваться изломом и отправиться прямиком на границу Империи, а оттуда добраться и до дворца, чтобы увидеть свою Белив. Но столько же раз себя останавливал, зная, что стоит ему покинуть Рардеран, как тут непременно начнется полный хаос. Торгерд точно не станет ждать второго шанса. Когда еще ему представится такая возможность разобщить адеров и настроить их друг против друга, пока Хакон – тот, кто их всех объединял и давал надежду на лучшее будущее, отсутствует? Вот именно. Второй такой же удачной попытки у него не будет. А потому, Хакон не дергался. И ждал. К тому же, радеру не покажется зазорным начать настраивать всех адеров друг против друга или переманивать на свою сторону.

В любой момент в игру также могла вступить и Исидора. Хоть герцог ее до сих пор не видел и, прочесав весь Дворец Лордов вдоль и поперек, он так и не понял, где она скрывалась. Но чувствовал, что она где-то совсем рядом. Просто выжидает удобный момент, чтобы показаться всем.

-Не страшно тебе смотреть вниз и стоять так близко к пропасти? – поинтересовался рядом возникший аргдор. Хакон стиснул челюсти. Конечно же, он явится сюда. Если радер устраивает ежегодный бал, то приглашены абсолютно все желающие.

-Я смотрю наверх, Тарзас. И меня не пугает глубина тихой бездонной пропасти. Куда страшнее то, что прячется в грозовой буре, нависающей над нашими головами. – пряча свою неприязнь и сдерживая порыв схватить засранца за края рубашки и скинуть вниз, ответил герцог, делая еще пару шагов вперед и показывая то, что ни капли не боится присутствия аргдора. Тот тоже мог в любой момент сделать глубокий вдох и со всей дури столкнуть Хакона вниз, но он знал, что на это требуется слишком много решимости и смелости. У Тарзаса не было ни того, ни другого.

-Как всегда, ты слишком изящно посылаешь меня в пекло. – хмыкнул Тарзас и поравнялся с Хаконом. Тот прищурился, напрягаясь всем телом, но с места не сошел. Оба аргдора стояли на краю пропасти, и каждый думал о своем. Молча. Прошло минут пять. Десять. Они продолжали молчать, как будто ждали друг от друга чего-то. Тарзас тяжело вздохнул, словно устал вести эту молчаливую войну и наконец сдался, делая первый шаг к перемирию. -Ты знаешь, что половина рардеранской знати прислушивается ко мне. – начал он издалека, но Хакон уже мог догадаться, к чему аргдор затеял этот разговор. -И ты наверняка помнишь, кому принадлежит территория Академии аргдоров.

-Угрожаешь? – сразу спросил он, подозревая Тарзаса в том, что он давно уже мог бы подать заявку на участие в схватке, как временно замещающий адер. Вместо Енсена.

-Предлагаю. – хмыкнув от того, что непредсказуемость удивила Хакона, произнес Тарзас, протягивая тому свою руку для скрепления уговора. -Торгерд – последняя сволочь, которая заслужила расправы. Мои африели были только моими, пока эта тварь не захотела забрать их себе. И для чего? Чтобы просто порезвиться одну ночь, а потом я наблюдал, как одна за одной они все прощались с жизнью, будто она больше не имела для них смысла. Он ломает их, Хакон. И я хочу, чтобы ты покончил с этой вакханалией. – герцог с сомнением покосился на протянутую ладонь.

-Ты предлагаешь мне свою поддержку? – он выгнул бровь, будто ему померещилось, что он услышал. Но Тарзас кивнул.

-Моя армия – твоя армия. Если понадобится, защищать тебя будут до последнего вздоха. – подтвердил он свои слова, вынуждая Хакона задуматься об этом предложении.

-С чего мне тебе доверять? – спросил он у Тарзаса, не спеша принимать рукопожатие.

-Ты прав. И ты слишком хорошо меня знаешь, чтобы не подозревать в подлоге. Но я чист. Мои намерения – это в первую очередь моя собственная выгода. Африель никогда не была настолько недоступной, как сейчас. И я боюсь, что скоро наши бенальвы скоро запросят магию. А возможности утолить этот голод не будет. – Тарзас все еще держал свою руку протянутой, ожидая, что герцог все же согласится.

-Что ты предлагаешь, если я соглашусь поверить тебе? – поинтересовался Хакон, сначала желая взвесить все за и против.

-Дай-ка подумать. -Тарзас сделал задумчивый вид, потерев подбородок свободной рукой. -Всего лишь рардеранских псов и половину ночных аргусов, не дремлющих в подвалах Академии. Ну и поддержку высшего света, разумеется. – как будто это было очевидно, добавил он в конце, обещая практически все свои козыри, ради того, чтобы Хакон стал радером Обители.

-Я подумаю. – стрельнув в аргдора внимательным взглядом, Хакон решил не торопиться с принятием такого «щедрого» предложения. Он вполне мог оказаться еще одним союзником Торгерда, который спит и видит, как бы загнать герцога в ловушку. -Всего хорошего, Вортенас.- попрощался он с заклятым врагом, который, с ума сойти, предлагал ему сотрудничать.

-Я жду ответ, Фолкон. – крикнул ему вслед Тарзас.

Хакону не спалось этой ночью. Ровно через сутки должен был проходить бал. После этого бала адерам разрешалось покинуть Рардеран до дня схватки, либо же остаться, чтобы готовиться вместе со всеми. В подвалах Дворца Лордов были не только темницы, но и тренировочные камеры. По обычаю все адеры объединялись до дня схватки и только во время нее забывали о том, что они все друзья, приятели или знакомые. Наад расспрашивал его сегодня об этом весь вечер. И когда Хакону надоело по второму кругу отвечать на все его вопросы, он просто выгнал его, почти пинком под зад, который он отъедал на щедрых радерских ужинах. Герцог вышел прогуляться по старым стенам рардеранского замка. Было далеко за полночь, все спали. По крайней мере, так казалось. Наверняка, добрая половина гостей уже начинали пировать, собираясь компания в чьих-то гостевых покоях. Кто-то устраивал не просто пирушки, а, может быть, и оргии с участием африелей. Хотя, с учетом того, что африелей у аргдоров сейчас практически нет, навряд ли они были приглашены на подобные мероприятия. Хакон не мог выкинуть из головы Белив. Страх за нее не давал ему покоя. Сон не шел, а сам герцог навернул несколько кругов по этажу, пока ноги сами не повели его до центрального холла. Его сразу привлекли странные звуки, которые заставили душу уйти в пятки от плохого предчувствия. Хакон почувствовал, как спина одеревенела от страха, а волна жара сменилась ледяным душем. Озноб прошиб все тело, а потом его покрыл липкий холодный пот. Аргдор прислонился к стене и осторожно вышел на бельэтаж, где внизу перед сценой для оркестра открылась жуткая картина, заставившая Хакона замереть:

- Хочешь, чтобы я наказал тебя за ту дерзость, что ты проявила в прошлый раз? И за ту, что проявляешь сейчас? Строптивые быстро ломаются, если их поплотнее прижать. – Торгерд грубо толкнул девушку, которая и без того была прижата спиной к полу. Её светлые волосы разметались по золотистой плитке, на которой виднелась кровь.

-Катись к звездам. - прошептал до боли знакомый и такой родной голос, что Хакон еле удержался, чтобы не выдать своего присутствия и не наброситься на Торгерда с киркой, висевшей трофеем на стене рядом с ним.

-Что она здесь делает? - сквозь зубы прошипел Хакон, смотря на лежащую на холодном полу собственную жену и склонившегося над ней Торгерда, который смотрел на маленькую Белив похотливым злобным взглядом.

-О, милая африель, именно это я и сделаю, ведь одна из них сейчас прямо передо мной. – он противно облизнулся, обводя контур своих губ. Хакон тихо зарычал, чувствуя, как тело сначала немеет от злости, а потом становится настолько твердым и готовым к бою, что он хотел уже перескочить через перила и спрыгнуть на первый этаж прямо так, выдавая свое присутствие. - И в моей полной власти. – самодовольно добавил Торгерд, опуская свою руку на фарфоровую шею Белив и слегка ее сжимая.

-Ты не получишь от меня и капли магии. – она гордо вскинула голову и дернулась от того, что Торгерд решил действовать напролом, причиняя боль африели. Как он умел. Как он любил. И как всегда действовал. Он крепко схватил ее за шею и заставил оторваться от пола.

-Уверена? Твой любимый муж сейчас является гостем в моем доме, но уже завтра утром все изменится. И он станет жертвой…, конечно, если ты не подчинишься моей воле и не принесешь мне клятву, которая не позволит твоей магии причинить вред мне внутри моего организма. Ты же сделаешь это для меня? Ох, нет. Ты сделаешь это для герцога Фолкона, не так ли? – он склонился над ее лицом и провел губами по бледной щеке, вызывая у девушки приступ тошноты. А у Хакона мрак в душе и перед глазами. Единственное, что его сдерживало – это Исидора, которая могла появиться в любой момент и выкинуть очередной фокус со своим кукловодом или без него.

-Сукин сын. - она плюнула ему прямо в лицо, и, если бы Хакон не был настолько ошарашен тем, что услышал от своей маленькой невинной жены, не поверил бы тому, что это правда. Своими глазами не увидев и не услышав собственными ушами, сложно было поверить, что его нежная и робкая африель в принципе знала такие слова. Торгерд вытер свое лицо манжетой ночной рубахи.

-Что ж, африель. Это был твой шанс. Я полагаю, ты им воспользовалась неверно. Коул. - громче позвал Александр. Из тени коридора с противоположной от Хакона стены показался еще один аргдор. Герцог понял, что поступил правильно, не выдав своего присутствия. Иначе, здесь бы точно завязалась борьба не на жизнь, а на смерть. -Запри ее в западном крыле. Там самый холодный подвал без отапливаемых помещений. Не кормить, не поить и не спускать глаз. Пока не захочет поговорить на моих условиях, не выполнять ни одну просьбу. Допрыгалась, сладкая. Нужду справлять будешь там же, где и спать. - он показал свои зубы, прегадко улыбаясь во весь рот. Хакон стискивал челюсти и сжимал кулаки, хватаясь за кирку, как за спасательный канат, который удерживал его от падения. В первую очередь он собирался расправиться с Коулом, если тот и правда перенял сторону Торгерда и теперь работал вместе с ним, истребляя африелей одну за одной. И если хоть один волос упадет с головы Белив. Он уже видел открытую могилу, наполненную до самого верха бездыханными телами женщин. Изуродованных, окровавленных и абсолютно голых. И он не хотел, чтобы она пополнилась еще и Белив. Торгерд брал без согласия, а потом заставлял делиться магией и в страхе за то, что обиженные африели могли когда-нибудь на нем отыграться, он просто доводил их до самоубийства. Хакон уже был на грани того, чтобы поступить с Александром так же, как он с африелями, но его одного для этой миссии было недостаточно. Народ мог не принять нового радера, который устранил старого вне схватки или не по правилам, которые были установлены задолго до их рождения и царили по сей день. Народ мог принять только гуманного радера. Чем Торгерд уже давно не блистал.

Хакон проследил за тем, как Коул ловит его жену, которую радер без зазрения совести просто спихнул в его объятия, грубо толкнув в спину.

-Ты за все ответишь сполна. Упьешься собственной кровью, Александр. Я обещаю. – поклялся Хакон, неотрывно следя за тем, как Коул берет Белив под локоть и ведет в ту же сторону, откуда явился. Он не собирался выходить из тени, только потому что знал, что его план сработает. И на этом самом балу он сможет перевернуть ход истории, спасти Белив и заставить Исидору выдать себя. Западное крыло было достаточно далеко от покоев Хакона. Если он туда проберется, это вызовет подозрения. – И где Фрейр, черт тебя дери? – возмутился герцог, сжимая и разжимая кулаки, пока шел обратно к себе. -Зато теперь ясно, почему эта сволочь с таким ехидством рассказывала о том, что каждый адер сможет выбрать для себя любую африель. – Хакон понял, что радер не собирается причинять вред Белив. Торгерд лишь хочет показать герцогу, что он слаб. И слабость его таится в его жене.

Около двери в комнату Хакона стоял озабоченный Наад, который слишком оживленно жестикулировал мимикой, меняя свои эмоции. Стража уснула рядом, почти даже не реагируя на посторонний шум.

-Бессонница? – спросил Хакон, и сам не ожидал, что его голос прозвучит, как ледяная глыба, раскалывающая огромный корабль. Наад подпрыгнул на месте.

-Я захотел перекусить перед сном и…кажется, встретил Императрицу.