Воспитана соблазнять

И снова в бега - 2

Ах, Эрик...Мой рыцарь-наркоман. Мой падший ангел...Никогда я тебя не забуду...Никогда…

Конечно, нас вычислили. И довольно-таки скоро — через десять дней.

Не знаю: наследили ли мы где-нибудь, Сами ли нас «сдал» или Эрик сам ненароком подставился, связавшись с кем-нибудь из бывших приятелей...Склоняюсь к последнему варианту…

Я видела, как он пытается бороться со своей зависимостью. Будь у нас возможность искать врачебной помощи, я уверена — Эрик выкарабкался бы. Но он остался один на один с мощным противником. Когда его высохшее тело ломало физически, он принимал мою помощь и заботу, но когда сбой давала психика — уходил на чердак, бил посуду и крушил старую мебель.

Новые телефоны Эрик купил нам на третий день пребывания в доме его деда. Мой косяк: не отобрала у него мобильник, когда началась ломка. Поэтому и подозреваю, что на наш след вышли из-за того, что «скелетик» мой сдался, попросил привезти ему дозу…

Сама я в тот злополучный день отправилась за продуктами. Много на себе не припрёшь, но пакет с хлебом, ветчиной, сыром, огурцами и помидорами приятно оттягивал руку. Когда я проходила мимо пиццерии, вместе со стайкой подростков оттуда выпорхнул такой сногсшибательный аромат свежеиспечённой пиццы, что я не удержалась, вошла внутрь и заказала небольшую «Маргариту». Попросив дать мне салат и бутылочку минеральной воды прямо сейчас, я присела за столик у окна и наблюдала за немудрёной размеренной жизнью маленького городка. Все магазины и общественные заведения располагались вдоль главной улицы, по ней же выгуливались редкие прохожие - степенно шагающие пенсионеры, молодые родители с колясками, владельцы собак всех размеров и видов.

Чёрный фургон с тонированными стёклами медленно едущий по той же главной улице заставил меня отпрянуть от окна. Сердце подпрыгнуло к горлу и последняя порция салата встала комом на полпути к желудку. Не знаю, что меня так насторожило. С виду - обычный пикапчик. Но в подсознании вдруг возникла картинка рыскающего в поисках добычи дикого зверя. Забыв про пиццу, я выскочила из заведения, не обращая внимания на крики продавца, несущиеся мне вслед.

«И что теперь?» - колотилось в черепной коробке испуганной птицей. Возвращаться домой было страшно, но оставаться в неведении — что происходит — казалось ещё более невыносимым, чем парализующий страх.

К нашему логову я подбиралась окольными путями — через лес. С трёх сторон дом окружал запущенный тисовый забор. Он служил неплохой защитой от любопытных взглядов, но сейчас сплошная стена разросшегося кустарника являлась проблемой: найти просвет между ветвями казалось невозможной затеей. С некоторых пор я постоянно носила с собой раскладной нож, с его помощью и расчистила небольшой просвет в колючих зарослях, стараясь шуметь как можно меньше и вознося благодарность небесам за собачий лай с ближайшего двора. Видимо, чей-то цепной пёс чуял чужаков и они ему не нравились так же, как и мне.

Чёрный фургон стоял у самого крыльца. Водитель, приоткрыв дверцу, курил, выпуская колечки дыма в наливающееся черничным цветом вечернее небо. Из дома долгое время не слышалось ни звука, потом раздался такой же хлопок, какой я слышала, сбегая вниз по лестнице от квартиры Артту Растаса. Через десять минут на крыльце показались двое мужчин, одетых в чёрное.

- Ну как, признался торчок в том, что Растаса замочил? - спросил водитель того, что был повыше ростом и помощнее.

- Ещё б он у меня не признался! Не поверишь, скалился довольно, падаль… Сказал, что сполна расплатился за смерть Айно...Я ж вам сразу сказал, что это Череп...Он в своё время с дочкой Артту хороводился, а как ту подстрелили — совсем с катушек слетел…

- А девку нашли?

- Нету её в доме. Череп пытался нам лапши на уши нагрузить, типа, знать её не знает, в глаза не видывал, но мы барахло бабское в спальне нашли. Так что вместе они то дельце провернули и смотались. В ящике кухонного стола «кирпич» денег нарыли — небось, те, что с последней девкиной ходки замылили. Она как раз в тот вечер должна была бабло забрать в том районе, где Череп вечно ошивался…

- Дак вроде как обгоревший рюкзак с баблом в квартире у Артту полиция нашла...От денег там, конечно, одна зола осталась, так что не проверить, сколько хапнули эти ушлёпки...Ну, заберём то, что есть.. И надо нам решать, что дальше делать...Отсвечивать здесь неохота — пёс соседский избрехался весь. Пристрелил бы, да тогда точно переполох поднимется… Мочалка эта где-то поблизости, небось, за хавчиком пошла...Надо будет по местным лавкам пройтись, глядишь, выловим лохудру...Ну а ежели не найдём, х**н с ней...Всё равно она какая-то недоделанная, для наших дел не годится. Артту её из жалости пригрел. Она ему дочку чем-то напоминала...Всё равно придурочной этой деваться некуда: либо в столице на наших нарвётся, либо замёрзнет под забором...Короче, братва, заканчивайте с домом — и погнали!

Мужики в чёрном снова скрылись в доме, но в этот раз совсем ненадолго. Вскоре фургон скрылся в направлении центральной городской улицы, а я продолжала сидеть за тисовой изгородью ни жива, ни мертва…

В том, что Эрика больше нет в живых, у меня никаких сомнений не возникало. И в том, что мне деваться некуда, уехавшие в чёрном фургоне не ошибались. Все планы на будущее я связывала с тем, что мне удастся вытащить Эрика из наркотической пропасти и мы вместе станем строить новую жизнь. Он рассказывал, что у него есть родственники на Готланде, что можно будет податься туда и надёжно спрятаться от соратников Растаса. Не успели…

В этот раз от сильных  переживаний проснулся волчий голод. Не глядя, я вытащила из пакета французский багет, сам собой переломившийся пополам, пока я шхерилась за изгородью и наблюдала за чёрным фургоном, и принялась жадно откусывать кусок за куском, методично работая челюстями. Я не чувствовала вкуса хлеба, не ощущала насыщения. Каждую клеточку моего тела всё больше наполняло отчаяние.

Потом я услышала странное потрескивание за своей спиной и снова прильнула к «глазку», проделанному между тисовых ветвей. «Наш» дом горел! Эти подонки расправились с Эриком по той же схеме, по которой и он избавил мир от Артту Растаса. Тот хлопок, что я слышала, пока фургон стоял во дворе — звук выстрела из пистолета с глушителем. Огонь разгорался с чердака — там отсиживался в последние дни раздражающийся на каждое моё слово Эрик. Пламя распространялось со страшной скоростью — не исключено, что ему в этом «помогли», полив бензином ведущую на второй этаж лестницу, коридорчик перед спальней, крохотную кухоньку и гостиную на первом этаже.

Дом горел.

Бóльшую часть моей заначки увезли те, кто его поджог.

Да-да, это я - тупица из тупиц - хранила чудом спасённые из детсадовской клумбы деньги в ящике кухонного стола. Разбогатела, как же, ха-ха три раза...Оставшиеся деньги лежали во внутреннем кармане куртки. Но дело не только в деньгах — где искать ночлег? Как скрываться и от полиции, и от дружков Артту Растаса? Уткнувшись головой в коленки я глухо завыла. С соседского участка мне «ответил» прогнавший моих преследователей пёс...Вдалеке раздался звук сирены пожарной машины. Нужно было уходить. Ни к чему, чтобы меня видели рядом с домом.

Я отступила к лесу, начинавшемуся в полусотне метров за полыхавшим ярким факелом домом. Срезав одну из тисовых ветвей, я постаралась по максимуму замести свои следы, в глубине души надеясь на то, что вот прямо сейчас никакая пожарная охрана или полиция не ринутся расследовать причину возгорания хибары, долгое время стоявшей необитаемой.

«Необитаемой! Да! Нужно найти заброшенный дом и затаиться там на время! Но для начала следует унести ноги из этого городка...»

Выбравшись на просёлочную дорогу, я тормознула старенькую «Тойоту» и спросила благообразного старичка в старомодных очках — не поедет ли он, случайно, мимо какой-нибудь железнодорожной станции?

- Везёт тебе, барышня. Я как раз на станцию и еду — внучку встречать. Так что запрыгивай, подвезу.

«Везёт...Да уж, везёт как утопленнику...Куда ни шагну — земля из-под ног уходит...»

В машине было тепло, тихонько мурлыкало радио — песни из давнего прошлого сменяли одна другую, напоминая о той жизни, где жив был отец; где мама носила красивые платья и укладывала волосы в аккуратную причёску; где летом мы всегда отправлялись в интересные путешествия по стране и даже пару раз бывали за границей...Слёзы затуманили мне глаза, а тут ещё диктор выпуска новостей назвал сегодняшнюю дату — и я вдруг осознала, что сегодня мой день рождения. 17 лет. Разве так я хотела бы их встретить? Разве такие подарки от судьбы получить?

Но жалеть себя времени не было. Мне снова приходилось бежать вперёд. Казалось, что каждая длительная остановка оборачивается для меня очередным испытанием и у меня отбирают каждого человека, которому я пытаюсь доверять и доверяться.