В тени Золушки

Пролог

— Ой-ой, Тарин, сделай громче! — Обезумевшая Мэри воздела палец, продолжая другой рукой смешивать джин-тоник.

Ее внезапное возбуждение застало меня врасплох, и я подскочила. Поспешно схватив пульт от телевизора, я на ощупь прибавила громкость: передавали вечерние новости. Могла бы сразу догадаться. В последние дни Мэри, да и любая другая жительница города, считала единственной важной местной новостью отнюдь не распродажу обуви и даже не акции с «подарочными туфлями».

Нажав на клавишу пульта, я тут же поняла, что не надо было этого делать, но исправлять оплошность было слишком поздно. Ущерб уже был нанесен.

— Похоже, спятившие фанаты устроили еще одну  пробку, — произнесла я со смешком, притворившись, будто меня это волнует.

На миг мне почудилось, что повторяют вчерашние известия. Камера показывала изрядную толпу возбужденных девиц, выстроившихся вдоль дороги, — опять. Они шпионили за съемочной группой, снимавшей фильм на одном из наших местных пляжей, и надеялись мельком увидеть «его» — опять .

Движение на Оушен-Вью-драйв почти застопорилось, и только эти девицы сновали между беспорядочно припаркованными автомобилями. Полиция изо всех сил старалась сдвинуть хаос на тротуар, невольно создавая еще больший беспорядок.

— Он обязательно обратит внимание на все их плакаты «Я люблю Райана», — закатывая глаза, пошутила я над этим абсурдом.

Из того, что я видела и слышала о нем, я предполагала, что ему нет никакого дела до этих мажорок и их детских знаков любви и обожания. И все же их поведение ставило меня в тупик. Что заставляет этих девиц — и даже взрослых женщин — тратить время на изготовление плакатов, а потом стоять с ними у оживленной магистрали? Они действительно думают, что в один прекрасный день он возьмет и притормозит?

— Дорогуша, этот плакат с моим именем, написанным светящимися розовыми буквами в окружении серебряных сердечек, — блестящий художественный образ моей жизни. Он оправдывает мое существование и жутко меня заводит. Пожалуйста… иди ко мне… сбежим вместе…

Я потянула Мэри за руку, прикидываясь «им».

У завсегдатаев, сидевших за барной стойкой, мои кривляния вызвали смех. Между тем девушки, которых интервьюировал телерепортер, заверещали еще громче. Я вновь направила пульт на телевизор и быстренько убавила громкость их оглушающих воплей, но лучше бы вообще переключить канал.

— Подожди секунду, я хочу посмотреть. — Мэри поспешно отобрала у меня пульт и уставилась на экран.

— А-а, смотри, вот он опять! — взвизгнула она.

Кое-кто из дам, сидевших за барной стойкой, привстал, чтобы лучше видеть происходившее.

— Эй, аккуратнее, — заметила я.

Мэри была настолько поглощена новостями, что уже лила водку мимо стакана.

— Черт, посмотрите на него. Он обалденный! — крикнула Трейси, одна из моих постоянных клиенток.

Бизнесмены за столиком близ телевизора шумно возмутились и велели мне переключиться на спортивный канал.

Я машинально бросила взгляд на экран, желая узнать, из-за чего сыр-бор, но успела увидеть лишь часть головы, уже скрывавшейся в автомобиле.

С тех пор как «он» и «труппа» нагрянули в наш город, прошло около двух недель, но мне уже успели наскучить разговоры о них. Местные радиостанции и информационные агентства безостановочно и настырно говорили об актерах. Я отчаянно вспоминала, какой была наша жизнь до  их появления, но удавалось с трудом.

Я быстро переключила внимание на более важные вещи, а именно на клиентов — двух хорошо одетых молодых людей, только что усевшихся за стойку у первой грозди пивных кранов. Один, ослабив узел пестрого галстука, отдыхал после долгого дня в офисе. Он поймал мой взгляд. Я уже видела его в нашем пабе, и вот он широко улыбался мне.

Еле заметно вздохнув, я дожидалась, пока стеклянная кружка у меня в руке наполнится янтарным пивом. Сжимая пальцами массивную деревянную рукоятку крана, я быстрым движением отсекла струю. Потом взяла протянутую мне десятидолларовую банкноту и перешла к следующему делу.

— А он славный, — шепнула Мэри.

Я пробила на кассе чек.

— Он женат.

Мэри оглянулась, проверяя.

— Кольца нет, — шепнула она несколько озадаченно.

Плохо смотрела.

— Там виден след.

Я принесла ему сдачу. Мэри была удивлена моей наблюдательностью. Она не знала, что в прошлый раз, когда этот тип явился в мой паб, на безымянном пальце левой руки у него красовалось золотое кольцо. Бедняга… не иначе как оно соскочило, пока садился.

Я рассеянно мыла в раковине грязные стаканы, а последние лучи закатного солнца просачивались красивыми пурпурно-розовыми отсветами в большие фасадные окна моего паба.

Мой  паб — теперь я говорю это с полным правом, хотя душевные муки, которые мне пришлось вынести, чтобы оказаться в этом месте, никогда, даже через тысячу лет, не будут оправданы. Только не личная потеря. Но опять же, бывает ли в жизни справедливость?

Я тщательно готовила себя к будущему… Колледж, экзамены на отлично, степень магистра. И все же, несмотря на мои энергичные усилия, судьба явно припасла для меня иное будущее, в котором не приходилось печься о чужом финансовом положении.

Я глазела на окна, воображая несказанную красоту вечернего неба над Атлантикой. У меня мелькнула мысль сбегать на крышу, чтобы полюбоваться закатом, но куда там — приближался «счастливый час».[1]

Несмотря на огромный за последние годы приток новых людей в наш небольшой городок Сипорт, штат Род-Айленд, число моих клиентов, как это ни странно, не увеличивалось. Наверное, потому, что основная жизнь кипела на другом конце города.

С тех пор как по нашим улицам впервые прогрохотал автопоезд, нагруженный дорогими камерами и прочей киноаппаратурой, прошло почти два месяца. За ним немедленно прибыла многолюдная съемочная группа. Целыми стадами, по частям.

Полиция в мгновение ока перегородила отдельные дороги, а на свободной парковке близ пустовавшего пакгауза на седьмом причале были натянуты огромные белые тенты. Для освещения всей территории установили прожекторы, а у новенького забора поставили резервные механические краны.

Рядами выстроились длинные белые трейлеры. Мне это напоминало времена, когда в городе устраивался карнавал. Единственное, чего недоставало, так это чертова колеса.

Все проходило спокойно, но лишь до прибытия голливудских звезд. С ними приехали репортеры, фотографы и толпы одержимых фанатов. На улицы словно выпустили бешеных собак. Все посходили с ума.

Однако наибольший интерес привлек двадцатишестилетний актер, за один вечер ставший мегазвездой.

Райан Кристенсен.

Шесть футов два дюйма, русые волосы, голубые глаза, потрясающее тело, как я успела разглядеть в журналах, которые Мэри исправно совала мне под нос, и, если верить сообщениям, снова одинокий.

О, как они взвились — все, кроме меня.

Мэри и некоторые мои клиентки приходили в неописуемое волнение, стоило им мельком увидеть его на телеэкране. Спасибо, что дело не доходило до воплей и визга, как у фанаток, которых показывали в новостях.

Я не могу понять, с чего у женщин начинается истерика при виде знаменитого певца или кинозвезды. Я помнила видеоролики, в которых женщины сходили с ума при виде Элвиса или «Битлз». Визжали, плакали и падали в обморок, едва увидев своих любимцев. Согласна, это заводит, но надо же контролировать свои эмоции и поведение. Не мой случай, и все.

В отрочестве я никогда не развешивала по стенам фотографии кумиров подростков. Вместо этого я открыла для себя изобразительное искусство. Мою спальню украшали репродукции классической живописи вперемежку с собственными художествами. Таков мой стиль — более вещественный, осязаемый.

Очередной клиент повторял, и я принесла новый кувшин пива.

— Пять пятьдесят, пожалуйста.

Я улыбнулась в ответ, чуть пританцовывая под iPod, заглушавший барные колонки.

Пожарный, сидевший передо мной за большим круглым столом с компанией сослуживцев, приподнял пустой кувшин, дабы завладеть моим вниманием.

— Ты очень нравишься Филу, — шепнула Мэри.

— Кто такой Фил? — спросила я, откидывая назад длинные белокурые волосы и стараясь убрать пряди, назойливо лезшие в рот.

Мэри закатила глаза.

— Тарин! — произнесла она укоризненно.

— Извини, но я не знаю, о ком ты говоришь.

Я действительно понятия не имела, кто такой Фил.

— Управление пожарной охраны! — Она покосилась. — Красивый парень, который тебе улыбается. Он недавно развелся и теперь свободен.

— Этот, что ли? — кивнула я в его сторону. — Я думала, его зовут Тодд.

— Нет, это Фил, — посмеиваясь над моим смущением, поправила меня Мэри. — Он спрашивал про тебя.

Я откупорила новую бутылку водки, прикидывая, где слышала имя Тодд.

— Ну? — нетерпеливо спросила Мэри.

— Не колышет, — пробормотала я, смешивая «Грязный мартини» для Сэнди, которая попросила добавить туда три оливки.

Мэри уперлась кулаком в бедро, как делала всегда, когда собиралась меня вразумить. Я засмеялась над ее позой, вспомнив, как в школе мы, прислонившись к нашим шкафчикам, болтали о мальчишках.

Хорошо хоть на этот раз, принявшись меня отчитывать, она понизила голос, чтобы сидевшие за стойкой не услышали каждое ее слово.

— Тарин, чем он тебе не угодил? Он чертовски хорош.

— С ним все в порядке, — вздохнула я.

Я поспешила отнести мартини. Не важно, хорош он был или нет. Второй женой я не буду.

— А как насчет Дэна? Вон он, — предложила Мэри. — Недели не проходит, чтобы этот бедняга не пригласил тебя на свидание. Он тоже классный. Может быть, Джефф? Кевин, Энди?

Она украдкой показывала на всех подряд.

Я переводила взгляд с лица на лицо. Некоторые из этих мужчин в свое время подкатывались ко мне, и каждому я врала, что у меня уже есть бойфренд.

— Надо же дать этим придуркам шанс… Может, кто-то и подойдет, — подзуживала Мэри. — Будь у меня твое тело, оно бы ни дня не скучало.

Ей можно было и не вилять задом — намек был ясен. Я закатила глаза:

— Ну это вряд ли. И я не из таких. Ты меня знаешь давно.

— Тар, прошло уже восемь месяцев. Ты ведешь нездоровое существование.

— Нездоровое по сравнению с чем? — спросила я.

У меня до сих пор тупо ныло в груди после расставания с человеком, вдребезги разбившим мое сердце. Дальше можно было не объяснять. Мэри отлично знала, что я имела в виду.

— К тому же мне нравится мое существование, — ухмыльнулась я с излишним энтузиазмом.

Надежное, предсказуемое и беспечальное бытие.

— Просто хочется снова видеть тебя счастливой, — пробормотала Мэри, сдаваясь.

— Не волнуйся за меня. Со мной все хорошо.

По сути дела, я вполне свыклась с тем, что лгу и ей тоже. Она не знала, что сегодня под утро мне приснился очередной глупый сон или, скорее, кошмар с участием Томаса.

— Мне не нужен опечаленный разводом парень, — бросила я ей уже на ходу.

Мужской голос неуверенно окликнул меня:

— Тарин!

У барной стойки маячил пожарный Фил.

Испугавшись, что он услышал, я инстинктивно втянула голову в плечи. Я очень надеялась, что Фил не разобрал моей реплики, иначе впору было провалиться сквозь землю.

Я вопросительно посмотрела на Мэри. Она сделала большие глаза и слегка пожала плечами, но мне это ничуть не помогло. Я запаниковала. Меньше всего мне хотелось обидеть его.

Фил помахал передо мной двадцаткой, указывая на новый кувшин с пивом, который я по-прежнему держала в руках.

— Хотел спросить, ты не была еще в новом стейк-хаусе на бульваре?

Он так волновался, что я с трудом разобрала слова. Обдумывая его вопрос, я на миг прикрыла глаза и сделала глубокий вдох через нос. Так он, значит, приглашает на свидание.

— Нет, а вот Мэри была.

Я поспешила с его деньгами на кассу и стала медленно нажимать на клавиши, пытаясь придумать, как бы помягче ему отказать. Я догадывалась, что будет дальше.

— То есть я говорю… Ты не против… Давай там поужинаем?

Предложение далось ему нелегко. Мне было искренне жаль его, и я не хотела говорить того, что сказала.

— Фил, очень мило с твоей стороны пригласить меня, но я уже встречаюсь с одним человеком. Извини.

Эта ложь, подобная горькой пилюле в конфетной обертке, прозвучала столь убедительно, что я сама почти поверила в нее.

— Так с кем ты нынче встречаешься? С правой рукой или с левой? — съязвила Мэри, когда Фил удалился.

Я не смогла удержаться — сработал какой-то ребяческий инстинкт, и я показала ей язык.

— Знаешь, в чем твоя проблема? Тебе надо трахнуться, — сквозь зубы проговорила она. — Нет, не самой с собой. Возьми кого-нибудь из этих ребят и займись с ним бессмысленным горячим сексом, от которого крыша едет.

В ответ на эту подлую реплику я шлепнула ее по заду мокрой тряпкой.

— Так вот чем бы ты занялась, не будь замужем? — рассмеялась я. — Просто хочу разобраться с этим твоим замечательным советом. Что-то не припомню, чтобы ты выбирала Гэри из этой публики.

— А-а… — Мэри раздраженно махнула рукой. — Ты безнадежна.

Я испустила шумный вздох, означавший согласие.

— Почему бы тебе не полюбезничать с ним? Я слышала, что пожарную охрану вызывали утром на съемочную площадку. Вдруг он сумеет нас туда провести? — Мэри пожала плечами. В ее голосе звучала надежда.

Наморщив нос, я выдвинула контрпредложение:

— Ну так давай сама. Я не хочу ошиваться у какой-то съемочной площадки, как спятившая фанатка.

— Кстати о фанатках, ты слышала, что вчера вечером полиции пришлось сопровождать его лимузин до гостиницы? — спросила Мэри, постукивая длинным ногтем по фотографии Райана Кристенсена в свежей газете. — Пишут, что там была толпа женщин. Они снова окружили здание.

Я закатила глаза и продолжила вытирать полотенцем стойку. Меня нисколько не волновали эти банальности, но проигнорировать их было невозможно. Каждый желал узнать мельчайшие подробности о «нем» и его собратьях по ремеслу, об их гламурной жизни. Фотографы и репортеры охотились за ними день и ночь.

На мой вкус, все это выглядело абсурдом, но складывалось впечатление, что Райан Кристенсен был наркотиком, на который безнадежно подсели все.

— Девицы пытались устроиться спать на тротуаре и все такое… Копам пришлось их прогнать, — рассказывала Мэри клиенткам за стойкой, складывая газеты в аккуратную стопку.

Я покачала головой, пытаясь представить себе расплату за лежание на холодном асфальте при десятиградусной температуре. Днем было по-летнему тепло, но вечером — холодно: наступил последний день сентября.

— Поразительно, — пробормотала я.

— Теперь им придется ночевать на пляже, — вмешалась Сэнди, наш местный косметолог.

Она отпила мартини, а остальные внимали в ожидании разъяснений.

— Сегодня в салон приходила девушка из отеля «Лексингтон», — сообщила Сэнди с напускным равнодушием. — Она сказала, что все это не подлежит разглашению, но служащим сообщили, что нынче туда переселят всех актеров. Охрана там лучше, и есть частные въезды в гаражи. Не знаю, но так или иначе они окажутся неподалеку.

— Серьезно? — взвизгнула Мэри. — То есть Райан и его команда будут в трех малюсеньких кварталах отсюда? — Она указала в окно в направлении Малберри-стрит.

— Мне до сих пор не верится, что вторую часть «Побережья» снимают в нашем городе. Наверняка получится даже лучше первой, — захлебывалась Мэри.

— Ладно тебе, уже в сотый раз повторяешь, — съязвила я.

— Ну если бы ты удосужилась посмотреть первый фильм, то поняла бы, с чего мы разволновались, — огрызнулась она.

Сэнди продолжила:

— В салоне мне попался журнал, и там написано, что он спит с девушкой, сыгравшей главную роль в его последнем фильме… Как ее звать? Сюзетта? Сюзанна?

— Нет, Сэнди, это неправда, — качая головой, парировала Мэри. — Он встречался с Лорен Делани из телешоу «Новые времена», но они расстались.

Тон Мэри был чуть ли не сочувственным. Она отбросила с плеч длинные темно-каштановые волосы, всем видом показывая, что ей жаль этого человека, с которым она лично не знакома.

— Я слышала, будто кто-то на прошлой неделе украл из гостиницы кое-что из его одежды и пытался продать на eBay, — добавила Трейси.

— О, да это ерунда, — вмешалась я, пытаясь представить себе чокнутого, который стал бы покупать чьи-то ношеные шорты. От этой мысли меня передернуло. — Кому это нужно, черт возьми? Ну, кто бы это ни был, надеюсь, его арестуют. — Мой разум не вмещал эту нелепость. — Мы действительно живем в опрокинутом мире.

— Вот бы он меня опрокинул, — проурчала Мэри, качнула бедрами, и я рассмеялась.

— Лучше опрокинь пивной кувшин! Ну пожалуйста. У наших пожарных еще бушует огонь.

Мне было неловко из-за того, что я бортанула Фила, и я решила загладить вину бесплатным кувшином пива. Но если по правде, мне совершенно не хотелось к нему подходить.

— Да отнеси же сама. Почему хотя бы не поговорить с парнем? Он же такой симпатичный, Тарин.

— Мэри, мне это не интересно, понятно?

— Ну, раз уж ты дала зарок ни с кем не встречаться… — пробормотала она. — Вот, тут для тебя кое-что есть. Не порно, но близко к тому.

Мэри со смехом рылась в своей огромной сумке.

Затем извлекла оттуда очередной бульварный журнал с большой глянцевой фотографией Райана Кристенсена на обложке. Подпись под снимком гласила:

ПРАВДА О РАЙАНЕ:

Его бывшая любовница рассказывает ВСЕ!

Я поджала губы и отвернулась, досадуя на то, что чья-то бывшая любовница имеет наглость «рассказывать все». Пожалуй, без нее ему было лучше.

— Эй, дай-ка взглянуть! — завопила Трейси и потянулась к журналу.

— Что с тобой, Тарин? — Мэри притопнула ногой. — Посмотри на него, разве не клевый?

— Это неважно. Еще один самодовольный тип. К тому же мне есть о чем подумать — например, с чего бесятся Джордж и Тед, которым я еще не принесла выпивку.

— Угу, как будто эти старые пердуны куда-то спешат. Разве что в очередную алкогольную кому, — заявила Мэри.

Я одарила ее устрашающим взглядом:

— О ком же вы будете сплетничать, когда знаменитости уедут? Придется искать новый объект.

Я не могла удержаться от смеха.

— Мы будем говорить о тебе, Тар. Усядемся кружком и предадимся воспоминаниям, как ты развлекалась, когда плела шляпы для нищих из паутины между ног. — Мэри пихнула меня локтем.

— Ну ты и стерва, — гоготнула я.

— Ага! — Ухмыльнувшись, она прикинулась, будто собирается облить меня вискарем. — Но ты никогда меня не уволишь, потому что я твоя лучшая подруга и ты меня любишь.

Чистая правда, черт бы ее побрал.

* * * 

На следующий день, когда я проснулась, в окно заливало яркое солнце. Позевывая, я отключила будильник. Очень хотелось поспать подольше, но было уже девять часов, а мне предстояли кое-какие дела.

Со стоном отбросив одеяло, я опустила босые ступни на деревянный пол моей спальни и — брр! — невольно поежилась от холода дубового паркета.

За окном взвизгнули тормоза, и я вздрогнула. Любопытство заставило меня на цыпочках подбежать к окну.

«А, доставка Мэгги», — сообразила я, выглядывая из окна в переулок, уходивший за дом.

Потом я долго стояла под горячим душем, обдумывая расписание на день. Чем больше я о нем размышляла, тем длинней становился список дел.

Из корзины с чистым бельем я выудила любимые джинсы, натянула белую футболку и взбила пальцами белокурые волосы, деля их на локоны.

Немного подкрасившись, я сбежала по лестнице и прошла через дверь, открывавшуюся прямо в паб.

— Доброе утро, милый мой бар, — обратилась я в пустоту. — Пора просыпаться и приветствовать новый день.

Я раздвинула шторы, глядя, как в солнечном свете плавают микроскопические пылинки, и в который раз подумала, что надо вымыть окна — грязноватые. Надо попросить стремянку у моего приятеля Пита. Не забыть бы.

Но это подождет. Сегодня среда, а я еще не обновила афишу на уик-энд.

В эти выходные в «Митчелл-пабе» выступают:

Пятница, 3 октября: Марк Терха

Суббота, 4 октября: Стей Ного

Положив мел в коробку, я вынесла грифельную доску на тротуар.

Мне пришлось зажмуриться от яркого солнца, особенно после полутемного паба. Ух ты! Ну и здорово здесь .

Я прислонилась к косяку, дыша глубоко и прикрывая глаза, чтобы почувствовать на щеках теплый солнечный свет. Даже воздух сегодня был лучше.

Может, раз выдался такой погожий денек, открыться попозже и посидеть с хорошей книгой на крыше? Очень заманчиво. Поводы устраниться от дел становились угрозой моему списку, однако ответственная часть сознания быстро взяла верх. Нет, у меня много дел в пабе. Надо поскорей… еще минутку… солнышко такое теплое…

Услышав безумные женские вопли, я захлопала сонными глазами. Поскольку я была ослеплена солнцем, мне не сразу удалось присмотреться к толпе, мчавшейся в мою сторону.

Тут я его и заметила. Это оказался Райан Кристенсен, который на полной скорости несся по тротуару. Наше столкновение казалось неизбежным.

— Где задняя дверь? — спросил он заполошно, едва не сбив меня с ног.

Я неуклюже попятилась и схватилась за косяк, чтобы не упасть.

— Там, — быстро ответила я, вытянув дрожащую руку, но он уже бежал через паб.

Вместо того чтобы свернуть за угол и скрыться за кухонной дверью, он проскользнул в первую попавшуюся.

— Нет, не сюда, — выдохнула я и, спотыкаясь, поспешила за ним.

Но было поздно. Он исчез за дверью, ведущей в мою квартиру.

— Черт побери! — выругалась я.

Не успел он пропасть из виду, как входная дверь распахнулась и с грохотом ударилась о стену. В дом ворвалась стайка женщин, позади маячили мужчины с камерами, но эти, как ни странно, остались на улице.

— Тпру! Стойте там. Подождите! О нет, нет!

Буквально расплескивая слова, я подбежала к двери. Чутье подсказывало, что нужно остановить их, пока они не углубились в помещение бара. Было очевидно, что беглец спасался именно от них.

— Мы видели, как он вошел сюда, — отрывисто проговорила одна, невменяемая с виду, и попыталась протиснуться мимо меня.

— Нет, его здесь нет, он выскочил через заднюю дверь, — пронзительно крикнула я, заступая ей дорогу. — Если побежите по улице, то догоните. — Я надеялась, что моя ложь звучит убедительно. — Вам придется уйти отсюда. СЕЙЧАС ЖЕ! Не заставляйте меня звонить в полицию! — вопила я, тесня их к выходу.

Как только они ушли, я заперла за ними дверь и включила свет. Черт, что я делаю?  Я запаниковала. На тротуаре собралась толпа фотографов, и уже подтягивались зеваки. Многие прижимались лицами к окнам, пытаясь заглянуть внутрь.

Встав на колени, я с проворством переползла через деревянную скамью первой от двери кабинки. Я чувствовала себя последним из уцелевших смертных, который отражает атаку зомби. С бьющимся сердцем я опустила жалюзи, отрезав от себя их назойливые рожи.

Пока я скакала от окна к окну, мои мысли носились кругами. Я была настолько поглощена маскировкой, что даже не посмотрела, где беглец.

Я попыталась восстановить последние шестьдесят секунд. Остался ли он в доме, или ему все-таки удалось покинуть здание?

Вышел ли он через заднюю дверь, когда я отвлеклась?

[1] Время, когда алкогольные напитки в баре продаются со скидкой. — Прим. ред .