ПЕНТАГРАММА

ПЕНТАГРАММА ч.3

Дюков весь вплыл в кабинет. Это был толстенький маленький человек - глядя на которого, невольно начинаешь улыбаться. Настолько смешно и безобидно он выглядел. Андреев еще раз внимательно посмотрел на него:

— На какое кладбище, зачем?

— На съемки - снимать сюжет будем про вандализм.

— Что? Вы что сегодня сговорились все?! – заорал на него Андреев.

Ничего не понимающий Дюков, проблеял:

— А, что? Позвонил, какой-то поп - предлагает съемки. Там вроде у него, какие-то сатанисты. Могилы священников испоганили - расписали их всякой фигней.

— Что?! Ну, денек! Сатанисты говоришь, ладно, я с тобой тоже поеду!

    Отец Михаил встретил съемочную группу у входа на кладбище. Он крепко пожал руку Дюкову и Стасу. Андреев уловил во взгляде священно служителя не поддельное волнение. В свою очередь отец Михаил заметил, что известный журналист тоже нервничает.

— Понимаете, это уже не первый случай, – пояснял священнослужитель, показывая дорогу к могилам.

Они шли, по протоптанной в снегу дорожке аллеи кладбища.

— До этого, все могилы, что справа от церкви - тоже измазали. Там похоронены известные до революции в городе люди – купцы, дворяне, городская знать. Ну, в общем, кто деньги на постройку собора этого давал! – отец Михаил размашисто перекрестился.

— А, сами вы-то, кого ни будь, подозреваете? – спросил Стас.

- Ну, кого тут подозревать будешь - никто ничего не видел! Это ведь они - эти не Христи, ночью творят! А ночью - кто тут будет смотреть?

— Странно, но ведь церковь не далеко?

— Да, но там, на ночь остаются бабки слушки - они сами то боятся, кого они тут гонять будут?!

— Так может это просто шпана какая, просто шутит кто?

— Нет, это может и шпана, но вот насчет шуток - не знаю, как знать. Что писать - не знаю. Шпана бы написала, какие ни будь, маты, пошлость какую, ну или на крайний случай - Спартак чемпион, а тут! Да вы сами все увидите - вот пришли…

Отец Михаил подвел их к ряду могил. Стас внимательно склонился к надгробиям. Красная, словно кровь краска, три шестерки и какое-то странное выражение - «Он не наш бог» и «наш повелитель не тот». Андреев показал на надписи и спросил у настоятеля церкви:

— А что это может обозначать?

Тот пожал плечами.

— Кто его знает?! Похоже на главы из апокалипсиса, но не точно, что - то может их сектантское! Они обычно библейские фразы на свой лад коверкают и потом по своему трактуют!

— Странное, какое-то выражение! Он не наш бог! Что это кто? Игорь - ты снимай, снимай, особенно крупнячков побольше набери! – скомандовал Стас оператору.

Тот суетился с камерой, расставив штатив возле надгробий.

— Святой отец, а как вы думаете - про кого это?

— Прошу вас - не называйте меня святой отец! Это как-то звучит по-католически! Зовите лучше меня - батюшка, а то тут есть одна дама, так она меня тоже - святой отец, святой отец, а я это не люблю!

Стас насторожился. На этот раз, его «чутье» сработало:

— Какая мадам? Что за женщина, батюшка?

— Да есть тут одна сумасшедшая! Кстати! — отец Михаил покосился на оператора и поманил Стаса рукой. Тот нагнул голову, - Я хотел вам сказать, но это как-то не удобно! Это не по-христиански - когда нет улик! В общем, я ее подозреваю - в этом самом! - прошептал священно служитель.

— В чем? - не понял Стас.

— Ну, в том, что это она организует - эти вот богохульства! - отец Михаил кивнул на оскверненные могилы.

— Почему?

— Да потому, что я видел у нее на ногах калоши! Они были испачканы - такой же на вид краской!

Стас выпрямился и закурил. Информация его очень заинтересовала. Андреев нервно сделал несколько затяжек, затем отвел отца Михаила в сторону. Что бы тот мог раскрепостится, не смущаясь Дюкова и оператора.

— Расскажите мне об этой женщине. - попросил он отца Михаила.

Тот, перекрестившись, тихо заговорил.

— Эта Зинаида Павловна - очень странная женщина! Она буквально живет здесь на кладбище в маленьком сарайчике на окраине. Сама построила его, вернее ей кто-то помог, кто не знаю, организовала какое-то добровольное общество! Называется добровольное общество охраны памятников Некрополь, чем они занимаются не понятно! Говорит, что убирают брошенные бесхозные могилки, но вот только я видел всего пару раз их за этим занятием, а так в основном - они собираются по ночам.

— Они, это кто?

— Да парни разные молодые! В основном студенты, да школьники! На вид по шестнадцать, семнадцать лет.

— А, что они делают по вечерам, чем занимаются?

— Да кто их знает! Я вот хочу все выследить. Да время не доходит. Занят. Тут еще вот - ремонт храма затеяли. В общем, вышло это как-то из-под контроля!

— Странно все это, а что это за история с красными калошами?

— Да в тот день я к ней зашел, а она там банками в сарае своем гремела! Ну вот, я случайно на ноги ей посмотрел, а калоши то у нее в краске испачканы! Точно такого же цвета! Может, конечно, совпадение, но я, ее спросил. Что за краска - там в банках?! А она ответила, что кто-то ей вроде на ремонт могил пожертвовал, а я опять спрашиваю, а какого цвета краска, а она отвечает - зеленая! Понимаете, краска зеленая, а ноги то красные! Вот я грешным делом и заподозрил ее!

— Хм, действительно, а вы батюшка - как настоящий сыщик!

— Да приходится, я ведь и в милицию несколько раз обращался, а они лишь отмахиваются, говорят, я утрирую, что мне все не так кажется, что, мол, все это шутки ребятишек. Но я-то знаю, что так просто не шутят!

Андреев. Вновь достал сигарету и закурил. Он занервничал еще больше. Так с ним было всегда, когда он ловил «Азарт охотника» - хорошую тему для репортажа.

— Скажите, святой отец, - Стас очень внимательно посмотрел на священника и сощурил глаза. – А, эти сатанисты? Могут, ну скажем - человека повесить?! Ну, так сказать - в жертву принести?

— Да конечно! – отец Михаил возбужденно замахал руками, они как инородные тела блеснули из-под рясы. – Конечно, конечно! Что вы! Это их подчерк! Ведь по их обрядам – повесить, то есть - придать сатане! Как ему угодно! То есть не нормальной смертью! Ведь так убил себя Иуда - повесившись на осине! Это в Евангелие написано. Причем Иуда, по их бесовской вере - их апостол! Вот так-то! А, что это вы про - повесить спросили?

— Хм, да есть тут у меня, кое-какие сомнения. В общем, ну кое-кто ко мне пришел и утверждает, что его ребенка повесили.

— Очень может быть, очень может быть. Я сейчас склонен, после вот таких изуверств над могилами - всему верить, причем эту проблему я изучал, у нас в стране зафиксирован резкий всплеск самоубийств. И как вы думаете, каким способом?

— Повешеньем, что ли?

— Точно! Висельники! Я вам так скажу - это может быть связано, только с сатанистами! Чего это ради - все люди, все грешники - стали вешаться?! Раньше и топились и травились и стрелялись. Ну и сейчас конечно эти моменты есть, но в основном вырос процент именно по повешенным! По повешенным, понимаете?

— Да, это весомый аргумент батюшка. Я хочу увидеться с той женщиной ну как там ее?

— Зинаидой Павловной?

— Да, с ней, где мне ее найти?

— Да она не будет с вами разговаривать - она такая странная и замкнутая, а вас то точно испугается.

— Ну, на то я и журналист - телевизионщик, чтобы развести человека на разговор. Скажу ей, что хочу об их, обществе добровольном - репортаж сделать, клюнет ведь?!

Отец Михаил задумался.

— Ну, не знаю, предлог то, вообще-то, хороший, но как она себя поведет…

— Так вы проводите меня, нас туда?

— Конечно, пошлите.

Стас хотел бросить бычок на землю… но, взглянув на отца Михаила, передумал – кладбище ведь все-таки. Он затушил сигарету и спрятал окурок в карман.

— Пошлите! Эй! Дюков! Игорь, пошли! – скомандовал он своей съемочной группе.

Сарай на окраине кладбища был закрыт. По внешнему виду казалось, что внутри никого нет. Но когда они подошли поближе, то увидели, что из маленького оконца на них внимательно кто-то смотрит. Подойдя, отец Михаил постучал в кривую деревянную дверь. Через мгновение она открылась и на пороге появилась Зинаида Павловна в совершенно черном платье. Поверх него была одета фуфайка. Стас посмотрел в лицо женщине и вздрогнул. Его кольнули карие, совершенно злые глаза. От этого взгляда у Андреева мурашки пробежали по спине, хотя при этом, Зинаида Павловна улыбалась.

— А-а-а, отец Михаил!! – Зинаида Павловна произнесла это, как будто встретила самого дорого человека на свете, – Рада вас видеть!!! Как ваше здоровье?!!

Отец Михаил нахмурился и немного смутился, он не как не ожидал, что женщина его так встретит при посторонних людях. Та же продолжала играть роль восторженной поклонницы священника.

— Отец Михаил! А мне еще красочки привезли - на этот раз синенькой!

— Могилки мазать… — буркнул священник.

— Что, что? Я плохо слышу!

— Я говорю, синяя - это цвет неба, хорошо! —  нарочито громко крикнул отец Михаил.

— А, да, да, а кто это с вами? Уж не строительная, какая ни будь инспекция? Может нас пришли выгонять? Вы же все грозились, вот и привели, что ли? – лицо Зинаиды Павловны мгновенно изменилась.

Из доброжелательной бабушки она превратилась в злобную старуху.

— Да нет уважаемая Зинаида Павловна! Разрешите представиться – Стас Андреев! Телевизионный журналист. Пришел снимать про вас сюжет. Задание редакции. Вы, не против? – весело и бодро, словно пионер на линейке отчеканил Стас.

Зинаида Павловна удивленно посмотрела на Андреева и вновь преобразилась – став на это раз застенчивой пожилой теткой.

— Хм, меня, нас, а что такое внимание, к нашему скромному обществу?

— Да, просто, знаете ли, мало сейчас людей, которые творят добро, бесплатно, без корысти! Вы ведь, все на добровольной основе делаете, ну могилки убираете, красите их? – также весело и задорно спросил Андреев.

— Ну не знаю, просто я как-то не готова, просто так это все неожиданно…

— А это ничего, телевидение все построено на неожиданностях! Если неожиданность кончается - то это уже не телевидение, а кино или театр! Там все по сценарию, а у нас в основном экспромт!

Зинаида Павловна вдруг снова оскалилась, словно старая с**а на палку. Лицо вновь стало злым, она преобразилась в ведьму, обычную сказочную ведьму.

— Нет! Не буду я вам ничего рассказывать шляетесь, тут все вынюхиваете людей нами пугаете, а мы потом – вон, неприятности от церкви испытываем.  Убирайтесь! Ничего, я вам говорить не буду и тем более показывать!

Дверь сарая захлопнулась пред носом у Стаса. Он, скорчив смешную рожу - плюнул на серые доски. Отец Михаил вздохнул и посмотрев на оператора и Дюкова сказал:

— Ну, я ж вам говорил, что ничего не получится, меня она тоже вовнутрь не пускает!

— Ничего, мы еще с ней увидимся и обязательно, попадем в ее логово! – оптимистично заверил Стас.

Дюков и оператор уныло поплелись по тропинке. Снег скрипел под их подошвами. Отец Михаил и Стас шли сзади. Священник, приподняв рясу, словно барышня платье - семенил за крупными шагами Андреева.

— Я вот, что предлагаю, давайте, если хотите - проследим их сборище вечером! Для этого я могу - дежурство устроить, попросить своего послушника - присмотреть за сарайчиком. Он, если что кликнет, а я вам позвоню.

— Хорошо, вот вам моя визитка. Там номер мобильного и домашнего - в любое время дня и ночи! Я обязательно приеду.  – откликнулся на предложение Стас.

Они расстались у входа на кладбище. Отец Михаил пожав руку Андрееву, повернулся и перекрестившись пошел к храму. Стас некоторое время смотрел на удаляющегося священника. Затем повернулся и сел в автомобиль, который, чихнув - синей отрыжкой из глушителя растворился в густой массе автомобилей кишащей на оживленной улице…

 Домой Стас пришел хмурый. Он жил один, в двухкомнатной хрущевке. Правда, ее Андреев перепланировал, в нечто подобное под западный аналог «квартиры холостяка». Но все равно – хрущевка, оставалась хрущевкой, с ее смещенным туалетом и мизерной кухней. Но Стасу это квартира нравилась. Во-первых: потому, то на нее он заработал сам, во вторых - потому что он жил один и никто ему не мешал думать и творить. Стас все свои лучшие тексты к сюжетам писал только в одиночестве.

 Но сегодня, почему-то он почувствовал приступ одиночества. Ему не хватало общения. Сначала он хотел позвонить одной из своих знакомых девушек, которых иногда приглашал разделить с ним его двуспальное ложе на ночь. Но, подняв трубку – передумал, и звонить не стал. Он прошел в ванную и приняв душ уселся в кресле перед телевизором. Но информация в голову не шла. Стас пытался посмотреть новости, но все пропускал мимо ушей. Перед ним все время стоял образ - той женщины в черном платке, посетившей его в монтажке. Стас вдруг понял, что хочет ее увидеть.

— Бред какой-то! Черт знает, что! То сначала - эта убитая горем мать – красавица, затем поп с сатанистами и наконец - эта ведьма с кладбища! Ну и денек! – сказал он сам себе.

   Поседев еще несколько минут, он вскочил и уселся за компьютер. Там, зайдя в интернет, начал копаться на сайтах содержащих - информацию, про сатанистов. Но не найдя ничего толкового, Стас выключил компьютер и завалился на кровать. Но сон не шел. Его словно кто-то невидимый подталкивал к действию…

   Через пол часа мучения с самим собой он вышел в прихожую и найдя визитку Нины повертев ее в руках набрал номер ее домашнего телефона. На том конце провода шли длинные гудки.

— Странно, убитая горем мать - пошла куда-то! Может, вышла к соседке? Обычно в таких ситуациях люди сидят дома - у них стресс, стресс… – прошептал он сам себе, держа телефонную трубку.

 Стас, посмотрев на свое отражение в зеркале, затем прошел в комнату и оделся. Через пять минут он ловил такси на обочине дороги. Вечерний город лениво проплывал за окном автомобиля. Андреев не понимал, зачем он едет к Нине. Что он может ей сейчас сказать. Но, тем не менее, он мысленно торопил таксиста, чтобы тот поскорее довез его к дому матери погибшего мальчика.

  Дом оказался серым и мрачным. Стоя у подъезда, Стас посмотрел на горящие окна. Какие из них были Ниниными? Желтые и синие огни, словно неведомый чужой мир казались далекими и недоступными. Неожиданно, дверь открылась, и из подъезда вышел сутулый парень. Увидев Стаса, он вздрогнул и попятился. Юноша, был каким-то странным – лысая голова и тонкая шея и совершенное отсутствие бровей. Обтягивающие черные брюки на тонких и кривых ногах. Остроносые ботинки с блестящими пряжками. Хотя и было темно, но Стас это рассмотрел.

— Эй, парень! Нина, Нина Павлова в этом подъезде живет? – спросил у лысого Андреев.

Парень ничего не ответил, а как-то не естественно дернулся и побежал вдоль дома. Добежав до соседнего подъезда, он оглянулся и скрылся в его черном квадрате.

— Вот козел! Скинхед чертов! — обругал лысого Стас.

Потоптавшись минуту, он зашел в подъезд. Нинину квартиру он узнал сразу. Возле двери он увидел, обшарпанный круг на стене. Под ободранной известкой вырисовывалось очертание пентаграммы.

— Да, кто-то так шутит, может этот козел лысый? - буркнул себе под нос Стас.

— Молодой человек, вы к кому? – услышал он голос с верхней площадки.

На ней стояла старуха - в цветастом, стареньком халате. Она внимательно смотрела на Андреева.

— Я к Нине, Нине Павловой!

— А, к Нине! Ниночка дома! Голубушка - не входит вообще после похорон! Только вот сегодня, куда-то ходила. Но пришла уже - часов в пять. Сейчас дома. Я ее соседка напротив, а тут вот греюсь возле батареи! У меня память то короткая, а дверь захлопнула! Ключи то там, в квартире оставила, кто-то позвонил в дверь. Я открыла - никого! Вышла на площадку. А дверь то и захлопнулась - вот сейчас дочку с работы жду, должна вот - вот подойти! Дочка то - подруга Ниночкина. Оля зовут! – выдала информацию на редкость болтливая бабка.

— А я вот к Нине, знакомый ее старый… – соврал Стас, – Пришел вот поддержать, так сказать в трудную минуту!

— Да, это правильно, а то у нее никого кроме Оли и меня нет! Отец и мать давно померли, с мужем разошлась, а с другими мужиками как-то не ладится! Правда, ходил один, вернее ездил - бизнесмен какой-то. Но Нина, что-то его не приняла! Так вот и одна! Все с Эдиком, с ним! Горе то какое! - и бабка тихонько заплакала.

  Стас стоял в нерешительности. Толи успокаивать бабку. Толи звонить в дверь. Андреев решил сделать второе. Кнопка звонка глубоко провалилась и где-то в глубине квартиры раздалась трель. Но к двери никто не подошел. Стас еще пару раз нажал на звонок, но никаких шевелений за дверью слышно не было. Бабка, видя это, престала рыдать и с удивлением сказала:

— Странно - она дома была, никуда не выходила, это я точно знаю! 

Стас еще несколько раз позвонил. Но все, оставалось по-прежнему. И тут до него дошел слабый запах газа. Обычного бытового газа. Андреев принюхался и уперся носом в щель двери. Запах явно шел оттуда. Старуха с удивлением смотрела на действия Стаса и не могла ничего понять.

— Бабушка, у вас, в доме газ что ли?

— Да, а что? - неуверенно ответила старуха.

— Нужно срочно газовую службу с милицией вызывать, там, что-то плохо пахнет, боюсь у Нины неприятности!

Бабка, всплеснула руками и запричитала:

— Ой! Ниночка! Ой, девочка! Ой!

Стас вытащил мобильник и попытался набрать номер. Но в это время как назло села батарейка, которую он вечно забывал подзарядить.

— Черт! Бабуля, у вас дома телефон. Есть? – крикнул он Нининой соседки.

— Ой! Есть! Есть, да у меня ж ключей нет. Ольга то, я ж забыла! Ой, ой! Может к Петровне, пойдем от нее позвоним?! – засуетилась бабка.

В это время, откуда-то снизу - прозвучал женский голос:

— Мам! Что там случилось?

— Оля! Оля, иди быстрей! У Нины из квартиры газом пахнет! – заорала перепуганная старуха.

По лестнице застучали каблуки. Железные набойки выбивали дробь. На площадке показалась молодая женщина, которая с испуганным видом неслась на Стаса.

— Мама, а что ты то в коридоре стоишь?

— Оля я ж ключи забыла, а к Нине вот молодой человек пришел, звонил, звонил, а там – нет, никого, и газом из щели пахнет!

Ольга с удивлением посмотрела на Стаса и спросила:

— Вы к Нине?

— Да, если можно - давайте из вашей квартиры, позвоним. Нужно милицию и газовую службу вызвать! – ответил он.

— Ой, да, да конечно. У меня ж ключи от ее квартиры есть, она мне запасные оставляет - мы ж подруги.

Ольга, суетясь, вывалила содержимое своей сумочки прямо на бетонный пол и среди дамского барахла – пудры, теней, помады и прочего - нашла связку ключей. Трясущимися руками она открыла Нинину дверь.

 В нос ударил резкий запах газа. От него резануло в глазах. В прихожей было темно. Стас зажигать свет не решился, боясь искры, от которой могло все взорваться. Заткнув нос и рот платком, он, на ощупь прошел на кухню и растворил окно. Свежий ветер сквозняком пронесся по помещению. Стас попробовал вздохнуть и лишь после этого включил свет.

Нина лежала возле газовой плиты, конфорки и духовка которой были открыты.

 Где-то сзади заголосила Ольга. Ее звонкий крик отразился резонансом в коридор. Там вдалеке - охала бабка. Стас осторожно поднял Нину и бережно отнес ее в комнату, уложив на диван. Нина была без сознания. Ее губы улыбались, словно она видела сладкий сон. Стас похлопал ее по щекам, но женщина не среагировала.

— Скорую, нужно вызывать скорую - звоните! Где телефон! – приказал он Ольге, которая перестала кричать, а лишь кудахтала как курица.

Скорая, приехала минут через сорок. Молодой врач, осмотрев Нину и послушав ее грудь фонендоскопом, тяжело вздохнул:

— Эх, отравление, обычное - отравление. Пока я не могу сказать - какой препарат она приняла. Но то, что это сильное снотворное или, что из группы снотворных, очевидно, как - то, что сейчас зима!

— То есть, вы хотите сказать, что она отравилась не газом? – удивленно спросил Стас.

— А, что - она и газом хотела отравиться? То-то, я чувствую, газом как-то у вас в квартире попахивает - я просто думал утечка. У меня тоже попахивает, даже вот вызвал монтера.

— Да нет, я так, просто мало ли что! - скрыл Стас, что Нину нашли возле печки.

Он увидел, как Ольга хотела, выложить все врачу и скрытно показал ей кулак. Та замялась и промолчала.

— Ну, что, будем госпитализировать, в токсикологию повезем! – подвел итог визита врач.

— Доктор, а опасность жизни есть? – боязливо пропищала Ольга.

— Да нет, просто она сейчас крепко спит - но нужно все равно промывание желудка сделать, прокапать, чтобы в крови, ничего не осталось. Я думаю, дня два и она будет - в полном порядке, – врач застегнул свой саквояж и направился к выходу.

У двери стояли санитары, ожидавшие его команды. В руках одного из них были зеленые носилки. Ольга засуетилась и дала им одеяло, чтобы те, не несли Нину на грязном брезенте.

Стас проводил их до автомобиля, посмотрев, как белая машина скрылась за углом  - вернулся обратно в дом. Любопытная бабка, оказавшаяся матерью Ольги, любопытно выглядывала из своей квартиры.

— Мама! Идите домой! – властно сказала ей Ольга, встречавшая Стаса на площадке.

Они прошли в квартиру Нины. Стас, словно он здесь был давний гость, по-хозяйски снял ботинки и одел, тапочки, стоявшие в углу прихожей. Ольга, увидев это - улыбнулась:

— А, вы ведь Стас Андреев? Телевидение - эта программа «На грани. Мир криминальных новостей»!

— Точно! Стас, - протянул ей руку. – Давайте знакомиться!

— Оля, Оля Зверева, подруга Нины. Мы вместе ну соседки с ней уже двадцать лет. Она мне как сестра, я ей все доверяю - она мне! В общем как говорится - крепкая бабья дружба! У меня и Эдик на руках вырос. Он мне как сын тоже был, а тут такое! Ужас! До сих пор не могу поверить! Завтра надо обязательно к Ниночке сходить…

— Скажите Оля, а вы не можете мне рассказать про ваших соседей?

— Хм, про соседей - да можно! А вас кто конкретно интересует?

— Ну, скажем - в соседнем подъезде, парень у вас очень странный живет. Он такой лысый, в кожаных брюках ходит. Совсем лысый такой - даже бровей нет, знаете его?

— А! Так, это -  Юрка, Юрка Сергеев - он одноклассник Эдика, они дружили раньше! Но потом, что-то Юрка, ну, в общем, странный какой-то стал! Голову побрил, даже брови сбрил! Рехнулся - вот! Эдик и перестал с ним дружить, говорят, он в какую то, не то секту вступил, не то в партию, ну этих фашистов бритоголовых.

— А, что он в этой квартире давно появлялся?

— Юрка? Да долго его не было, не ходил в гости, но после гибели Эдика - пришел. И на поминках был. Нина, кстати его сама позвала. У него то родители не путевые – отец и мать алкаши конченые, все из квартиры пропили! Нигде не работают! А парень голодает, вот Нина его и подкармливала после смерти Эдика, она … — Ольга, всхлипнув, заплакала.

— Ну, ну, Оля, давайте я на кухню схожу - чая, что ли давайте попьем? Чай-то у вас есть?

— Ах, да, да, давайте попьем - только вот плиту вы сами зажигайте. Я, что-то боюсь!

— Без проблем! Пошли! - и Стас потащил ее в кухню.

Пока чайник закипал на плите, Ольга суетилась, накрывая на стол:

— А, я знала, что она к вам пойдет, хотя, я ее и уговаривала, говорила, что вы все равно не поверите…

— Не поверю? Во что? – подозрительно спросил Стас.

Ольга внимательно взглянула на него:

— Как? Вы, что не знаете?! Она. Что вам не рассказала? Да Эдика ведь убили! Это говорят, что он повесился, на самом деле его убили! Просто у Нины у нас нет, доказательств и она решила за помощью к вам обратиться, но то, что его убили – факт!

— Ну, допустим не факт, а предположение, не лишенное оснований, но доказательств, то все-таки нет… — Стас достал из кармана пачку сигарет и закурил.

Ольга внимательно на нее посмотрела и робко спросила:

— А можно, я тоже закурю, а то мне дома нельзя! Так сказать, мама гоняет, а тут Нина не давала, но я вот с вами за компанию.

— Да, конечно, – и Стас услужливо щелкнув зажигалкой.

— Так вот, - Ольга с наслаждением затянулась и выпустив дым продолжила. – Так вот, Нина же вам рассказала или нет, что в морге нам судмедэксперт заявил?

— Да, да, но кто это приходил к нему? Кто мог прийти?

— Да. Кто угодно! Кто может быть причастен к смерти Эдика!

— А, э-э-э Сергей, Сергей, муж ее бывший не мог?

— Не, ее Сережа хоть и сволочь, ну по отношению к Нине, но в принципе он мужик нормальный - это Нина его терпеть не могла, а я так за компанию, но если по правде - он мужик нормальный!

— Да, а Нина утверждает, что это он?!

— Нет, это она в порыве страсти - в гневе, так сказать. Я потом - пока ее в машине откачивали - укол делали, сбегала к этому Попову, эксперту, ну, и описала Сергея ему.  Он сказал, что не Сергей, Сергей - высокий, красивый, а приходил к Попову по его словам – маленький, толстенький.

— Ну, вы прямо, следствие ведут знатоки!  -  похвалил Стас Ольгу.

Та кокетливо улыбнулась и выпустила очередную порцию дыма:

— Я детективы читаю…

— А можно мне фотоальбом семейный Нинин посмотреть? Ну, Эдика, Сергея этого, ну и так, все прочее - мне интересно.

— Да, да конечно, я сейчас принесу! – Ольга, затушив, в пепельнице бычок, побежала в комнату.

Чайник на плите закипел и Стас, отключил газ. Ольга вернулась с толстым альбомом с фотографиями.

— А где у вас чашки? – Спросил Стас.

— Там - на полочке в шкафу, такие, синие с золотой каемочкой.

Стас открыл шкаф. На полке стояла всего одна синяя чашка. Остальные были большие белые фарфоровые кружки.

— Да, но тут всего одна.

— Ой, не может быть! Не ужели Нина разбила, я ей эти чашки на день рождения дарила, их очень Эдик любил!

— Ладно, будем пить из больших! — Стас налил в кружки чай. – А теперь давайте посмотрим. Семейные фото.

— Вот это Эдик, маленький. Вот это Сергей, правда, здесь - он на десять лет моложе, а вот Сергей с его мамой и маленьким Эдиком, бабушка Эдика.

— Можно эту фотографию? – попросил Стас.

Со снимка на него смотрело лицо красивого волевого мужчины. Заостренный подбородок и сведенные, к переносице брови. Все это не как не говорило, что этим человеком, кто-то может управлять. Рядом с ним сидела, тоже, судя, по выражению лица - властная женщина. Устремленный взгляд и немного жестокие глаза. Стас поймал себя на мысли, что где-то уже видел - эту мать Сергея, бабушку Эдика и тут его будто ударил ток. К горлу подступил комок. Со снимка, на него смотрела - Зинаида Павловна, старуха с кладбища, правда на десять лет моложе.

Ольга, увидев, что Стас изменился в лице, испуганно его спросила:

— Что? Что. Случилось?

— Нет, нет, ничего, — пролепетал ей Стас в ответ. — А, можно я возьму эту фотографию?

— Да, конечно, но это означает, что вы нам поможете? – с надеждой спросила Ольга.

— Ну, помогу или нет, пожалуй - не знаю, но то, что я попытаюсь выяснить истину, это пожалуй, да.

— Ой, хорошо! – весело воскликнула Ольга и тут же грустно добавила. – Хотя. Чем теперь поможешь - Эдика то нет!

Стас спрятал фотографию в карман пиджака и вышел в прихожую:

— Ну, Оля спасибо за чай! Завтра я обязательно навещу Нину. Если вы придете в больницу, вперед меня передайте ей привет. И пока ничего не говорите ее не надо волновать!

— Напротив! Она будет очень рада, она так вас обожает - постоянно вашу передачу смотрит, а вы, честно говоря в жизни не такой как на экране…

— Хуже, что ли?

— Нет, напротив лучше, какой-то вы менее суровый, чем с экрана, более человечный что ли?

— Ну, до свидания! – Стас пожал Ольге руку и вышел в коридор.

На улице погода испортилась. Пошел снег и поднялся ветер. Стас поднял воротник дубленки и зашагал к соседнему подъезду. Открыв дверь, он вошел внутрь помещения. Пахло сыростью и помойкой. На грязной лестнице сидел большой черный кот. Он словно с удивление посмотрел на Стаса большими рыжими глазами.

— У, нечистая! — буркнул Стас на кота.

Он хотел, уже было подняться по лестнице. Как вдруг, увидел, что вход в подвал открыт. Не понимая зачем, Стас заглянул в низенькую дверь. В полумраке он нечего не смог рассмотреть – лишь толстые канализационные трубы, обмотанные стекловатой. Спрыгнув на мокрый земляной пол, Стас щелкнул зажигалкой - освещая помещенье подвала. Неожиданно в темноте, что блеснуло возле трубы. Стас наклонился и увидел мелкие синие осколки с золотым отблеском. Это была разбитая чашка – точная копия той, что лежала в шкафчике, на кухне в квартире у Нины. Андреев, подняв самый большой осколок, обтер его от пыли и положил в карман. Затем он вернулся обратно в подъезд.

Найти квартиру Сергеевых было не сложно. Обшарпанная, грязная дверь - еле ели держалась на петлях. Из-за нее неслась ругань, перемешанная матом. Разорялся, какой-то пьяный мужик. Стас, прислушавшись, постучал в квартиру. Но на его стук никто не среагировал. Дикие визги и звон посуды - звучали бессмысленной какофонией. Андреев постучал еще сильнее. За дверью немного притихли и после скрипа - в открывшуюся щель высунулась взлохмаченная голова женщины. Под глазом у нее, красовался здоровенный синяк.

— Че надо? – проскрипел вопрос хозяйки квартиры.

— А мне бы, мне бы Юру, Юру поведать!

— Нет его, а что он опять натворил?

— Да так ничего, я ему денег должен. Вот пришел отдать…

— Денег?! – обрадовалась тетка с синяком. — Это можно мне отдать, я передам!

— Я вижу, а когда он придет?

— Да кто его знает?! А сколько ты ем должен?

— Сто рублей!

— Ну, так давай!

— Э, нет, я лучше его подожду, пустите?

Тетка расстроилась и проворчала.

— Нечего, тут рассиживать, а может ты мент?

— Я, что похож на мента?

— Хм, вроде нет, хотя черт его знает, сейчас не поймешь. Менты -  похожи на бандитов, бандиты на ментов, что за сучье время?!

— Так, может, пустите подождать Юрку? Я вам на бутылку дам - вижу, душа просит.