Перерождение Бьёрна

1.6. Дин, Дон и Бьёрн

Лифт молниеносно и практически бесшумно взлетел на пятый этаж. Донне безумно не хотелось отрываться от губ Бьёрна. Они так и выкатились из кабины лифта: объединённые очередным затяжным поцелуем. Подхватив женщину на руки, как пушинку, Бьёрн принялся оглядываться по сторонам: на площадку выходили двери четырёх квартир.

- Куда нести?

- Направо. И — до упора.

- Доставай ключи по дороге.

- Давай ты лучше меня у двери опустишь. Замок немного заедает. Ты меня уже достаточно впечатлил, не стоит рисковать. Может, я и не тяжёлая, но костлявая. Уронишь — соседей перебудим….

- Как скажешь…

Осторожно опустив Донну, как та и просила, Бьёрн тут же отобрал у неё ключи и без проблем открыл замок.

- Завтра посмотрю, с чего это он у тебя заедает. Может, просто смазать нужно…

- К чёрту замок! Если через несколько минут я не почувствую твой член у себя внутри — я взорвусь от перевозбуждения!

- Да что ж вас всех так корёжит от нетерпения, - проворчал Бьёрн, прыгая на одной ноге. Он пытался снять кроссовки, а Донна тащила его вглубь квартиры: в спальню, на огромную кровать, застеленную покрывалом немыслимого ярко-оранжевого цвета…

Не успела горячая парочка толком избавиться от одежды, как в дверь позвонили. Три коротких звонка и два длинных…

- Вот же засада... - раздосадованно простонала Донна, - Это моя соседка, а по совместительству — лучшая подруга и редакционный фотограф. Ты мне так крышу снёс, что я совсем забыла о нашем с ней договоре: выпить по стаканчику, когда я вернусь из клуба…

- Не открывай…

- Бесполезно. Дин слышала, как мы пришли. К тому же, у неё есть запасной ключ...Постараюсь побыстрей от неё избавиться...Подождёшь?

- А у меня есть выбор? Разве что пойти вместе с тобой — с возбуждённым членом наперевес…

Донна хихикнула, накинула лёгкий шёлковый халат, висевший на спинке кресла и метнулась к входной двери, в которую уже стучали тихо, но требовательно…

Гостья сразу зацепилась взглядом за кроссовки Бьёрна, валявшиеся на расстоянии полутора метров друг от друга.

- Аааа, понятно почему лучшей подруге не до старушки Дин: похоже, мои утешительные ласки тебе сегодня не нужны...И кто же этот счастливчик?

- Дин...Дин, я тебе всё объясню...Ну постой, Дин…

Высокая и стройная женщина с кожей фантастически-красивого оттенка - как если бы в чёрный кофе добавили совсем немного молока - возникла на пороге спальни.

- Йяа-хаа...Вот и наш герой! Да ты красавчик! Не мудрено, что Донна забыла о договоре с лучшей подругой…

- Мне она ни о каком договоре не упоминала...Уж я бы проследил, чтоб никто без сладкого не остался…

Бьёрн выбрался из постели и принялся разыскивать трусы в куче одежды на полу. Донна бросилась к нему, схватила за руки:

- Куда это ты собрался?

- Какая теперь разница? К тебе, вон, утешительница прибыла...Не понимаю, какого лешего ты меня за дурака держала: всю дорогу тёрлась, как сучка при течке...Вы ж из «этих»? «Дети радуги»?

Дин расхохоталась.

- Вон с чего ты сбегать собрался? Остынь! Насчёт Донны можешь не переживать: она искусственным членам настоящие предпочитает...А вот я —другое дело. Мужиков к себе не подпускаю с тех самых пор, как родной дядюшка изнасиловал в одиннадцать лет…

- Печальная история… - проворчал Бьёрн. Трусы он наконец-то нашёл, но Донна мёртвой хваткой вцепилась в его руку и не давала ею пошевелить.

- Не уходи! Пожалуйста!

- Похоже, Дон, ты в этот раз вытащила выигрышный билет: смазлив, ухожен, оснащён, что надо, - Дин кинула выразительный взгляд в область паха молодого мужчины — и к тому же не гей! Ну, пойду я, пожалуй...Извините, что испортила вам вечеринку…

Дин развернулась, чтобы покинуть комнату и Бьёрн только тут увидел у гостьи в руках бутылку шампанского.

- Что, шампусик обратно домой унесёшь?

- Донна нашла себе занятие, а что делать мне? Пойду напьюсь! Да не этим, это так, лимонад...В моём баре есть артиллерия потяжелее: выдержанный французский коньячок!

- Брось! Даже звучит скучно! Как насчёт того, чтобы распить шипучку на брудершафт и поделить постель на троих? Ты ж не просто так к подруге явилась: думала, что она приползёт домой одна, в соплях и слезах из-за кризиса среднего возраста, а тут ты — молодая, горячая, с холодным шампанским и горячим языком!

- Смотри-ка, Дон, он ещё и умён! Тебе однозначно подфартило сегодня! Сходи-ка за бокалами, твоего молодчика я покараулю — не сбежит...Проверим, не тонка ли кишка у него самого: одному с двумя управиться...Правда, меня можно не особо принимать во внимание…

- Нет уж, - хмыкнул Бьёрн. - Если играть — то по-честному. Так и быть, позволю тебе для начала с подружкой поразвлекаться: ни разу в реале такого видеть не доводилось. Ну а потом поглядим, как карта ляжет...Дин и Дон, говорите...Что это за имя такое: Дин?

- Мадина. Только не спрашивай, кто по-национальности мой отец. Я его ни разу в жизни не видела.

- Весёленькая, однако, у тебя жизнь была.

- Да уж, веселее некуда…

Открывать шампанское пришлось Бьёрну: выяснилось, что ни одна из дам не в состоянии этого сделать так, чтобы ни пролить ни капли…

- Эх, женщины...Не будь меня здесь, перевели бы пол бутылки дорогущего вина!

Дин иронично на него посмотрела.

- Ох, и не говори: и как это мы до тридцатника обе дожили без твоей-то помощи? Тебе самому сколько лет? Двадцать пять?

Из-за усов и бороды, которые Бьёрну вздумалось начать отращивать пару месяцев тому назад, он выглядел старше своих лет и даже гордился этим. Но именно сейчас его бес ткнул в ребро и он озвучил свой настоящий возраст:

- Гораздо меньше...Да чего вы напряглись сразу? Двадцать лет недавно стукнуло. Или вас напрягает разница в десять лет? Мою первую любовницу разница в двадцать два не напугала…

- Да нас-то тоже ничем особо на испуг не возьмёшь...Ты не альфонс случайно, деточка?

- Обижаете...Не миллионер, не скрою. Но руки-ноги шевелятся, голова на плечах имеется: на хлеб с маслом заработаю!

- А на икру к бутерброду?

- Ты это о чём?

- Мордашка хороша. Сложён как бог. Что, если я предложу тебе бесплатную фотосессию?

- Порно что ли?

- Ну, за кого ты нас принимаешь?

- Он не знает, кто я такая, Дин, - подала голос молчавшая всё это время Донна. Её возбуждение, конечно же, пошло на спад и она злилась на Мадину, не пожелавшую оставить их с Бьёрном в покое. Но в то же время она сама удивилась данному откровению: парнишка пошёл за ней, не подозревая, чем Донна занимается по жизни. Скольких кавалеров она отвергла ранее, подловив на том, что близость с ней рассматривалась как ступенька к славе?!

- Невероятно! - глаза Мадины из миндалевидных превратились в идеально круглые. - В этом городе существует молодёжь, не знающая, кто такая Донна Ливстрём.

- Существует...А что такого-то? - пожал плечами Бьёрн.

- А то, мой мальчик, что, возможно и ты вытащил выигрышный лотерейный билет. Потому как Донна Ливстрём — главный редактор журнала «Круче крутого».

- Да иди ты! - возглас, в котором прозвучали и нотка удивления, и искренняя радость, вырвался сам собой. Невероятно! Года три тому назад Бьёрн поделился с Петером своей мечтой: однажды оказаться на обложке самого популярного у скандинавской молодёжи издания. И вот теперь...Он недоверчиво перевёл взгляд на Донну, но та лишь кивнула с лёгкой улыбкой на губах.

- Дон, мы с тобой сломали глаза, всю неделю просматривая портфолио мальчиков-моделей. И ведь ни один не подошёл! Сегодня ты решила отправиться в «Reflex», чтобы отметить день рождения и снять излишки рабочего стресса...И — тадам! Скажи, ты случайно не через церковь в клуб шла? Или тебе встретился загадочный незнакомец в чёрном и ты подписала с ним контракт собственной кровью? Не кажется ли тебе странным, что ты именно сейчас подцепила в клубе этого мальчишку?

- Брось, Дин! Он поймал меня в тридцати сантиметрах от пола. А падала я потому, что ноги заплетались. Под носом у себя ничего разглядеть не могла, не то чтобы уловить потенциал модели у посетителя ночного клуба…

- Бьёрн...Посетителя ночного клуба зовут Бьёрн.

- Ну, вот и познакомились...Так что ты скажешь, Дон? Берём мальчика в оборот?

- Ты имеешь в виду фотографии?

- И это тоже... А ты что молчишь, Бьёрн? Язык проглотил?

- Как бы ты сама его не проглотила чуть позже...В принципе, я за любой кипиш, кроме голодовки. Но с голой жопой сниматься не стану!

- Смотри какой! С ходу условия ставит! Не переживай: жопа твоя нижним бельём прикрыта будет. От брендовых производителей. Если гонор чуть уберёшь и мозги подключишь, то тему с труселями быстро проскочишь. Есть же ещё часы, мотоциклы, тачки, одежда из кожи, интерьерная съёмка...Как близкому знакомому Донна сможет тебе контракты повыгоднее выторговать, так ведь, Дон?

Именинница устало кивнула.

- Что-то ты приуныла, подруга! Сорри, что перетянула внимание твоего мальчика на собственную персону...Сейчас я эту грусть-тоску разгоню, а Бьёрн мне поможет...Но для начала — не покурить ли нам?

Конечно, Бьёрн и до этого вечера баловался травкой. Время от времени кто-нибудь из ребят притаскивал пакетик-другой на репетицию. Но такой забористой, как в мастерски скрученном Мадиной «косяке», парню ещё никогда не попадалось…

Ярко-оранжевое покрывало, и без того «бьющее по глазам» отправилось на пол: смотреть на него стало невыносимо. Цвета, звуки, прикосновения — всё воспринималось иначе. Ярче, громче, ощутимее…

Донна щёлкнула кнопкой на пульте, лежащем в изголовье кровати, и привычное освещение сменилось мягким свечением луны и звёзд, льющимся с потолка. Инсталляция ночного неба произвела интересный эффект: Бьёрну не хотелось шевелиться. Он откинулся на высокие подушки у себя за спиной и наблюдал за Дин и Дон, переплетающихся в жарких объятьях у его ног.

Натуральная блондинка с молочной кожей и коротко стриженная брюнетка цвета хорошо прожаренного кофейного зерна.

Мадина могла сколько угодно выгораживать подругу: Бьёрн даже в укумаренном состоянии понимал, что наблюдает за представлением, разыгрывавшимся и прежде.

Возможно, без свидетелей.

Но уж слишком хорошо «поджаристая» Дин чувствовала белоснежную Дон.

То, что он видел, возбуждало посильнее порнушки по телевизору. Сказывался эффект присутствия: в любой момент он мог оттащить за волосы одну из женщин и вставить ей «по самое не хочу».

Рука Бьёрна невольно потянулась к промежности, член довольно шевельнулся, привычно пристроился между ладонью и согнутыми ковшиком пальцами...Вот только двигаться было всё ещё лениво и не хотелось торопить процесс. В результате пальцы лишь поглаживали подрагивающую плоть, наблюдая за тем, как острый язычок Мадины пляшет в заветном местечке, показанном когда-то сестрой; как выгибается тело Донны и её бёдра чуть покачиваются, поворачивая заветную «кнопку» под движениями горячего языка; как её пальцы терзают розовые горошины возбуждённых сосков — так же, как пальцы Герды далёким жарким летом, в котором, словно утренняя роса под поднимающимся к зениту солнцем, испарилась девственность Бьёрна...

Парень застонал от воспоминаний. Застонала и Донна — от полученного удовольствия. Её ногти царапали собранную гармошкой простыню, лицо покраснело, тело покрылось мелкими капельками пота.

Мадина прилегла рядом с подругой. Её рука скользнула к треугольнику внизу собственного живота. Движения пальцев — привычные и выверенные. Чуть отдышавшаяся Донна склонилась над Дин: губы приникли к губам, потом скользнули к упругим мячикам груди, тихонько отправились вниз, к лобку с замысловато выбритым рисунком... Бьёрн подвинулся ближе и жестом попросил Донну уступить ему место.

Он требовательно убрал руку Мадины и принялся изучать её в*******е собственными пальцами. Та попыталась было сжаться, но Донна ласково погладила подругу по волосам и что-то совсем тихо прошептала ей. Глубоко вздохнув, Дин расслабилась, а через какое-то время и вовсе бесстыдно «распахнулась», полностью доверившись мужским рукам и прерывисто дыша. Чувствуя, что приближается та тонкая грань, после которой тело Дин перестанет принадлежать ей самой, Бьёрн пошёл на риск: он убрал пальцы и его член вошёл во влажное тепло женского влагалища. Похоже, Мадина не успела понять, что произошло, потому как неземное наслаждение накрыло её с головой, совершенно отключив мозг…

Не успел Бьёрн отстраниться от «кофейной» Дин, отдохнувшая Донна толкнула его на спину и, оседлав всё ещё возбуждённый член, принялась медленно опускаться и подниматься, время от времени меняя угол наклона...В какой-то момент она легко соскользнула, поменяв положение, и вот уже её мягкие губы принялись ласкать Бьёрна: он имел шанс получить своё любимое удовольствие. Желая показать, что не хочет, чтобы Донна останавливалась, он опустил ладонь ей на голову и принялся задавать ритм движениям женского рта, чувствуя, как нарастает знакомая лавина, готовая сорваться с горы в самой её высокой точке...И тогда, пульсируя, выстрелит в нёбо Донны горячая жидкость (интересно: проглотит или нет?), а Бьёрну останется только парить высоко в астрале, собирать себя в кучу, возвращаться в бренное тело и...может быть, ещё бокальчик шампанского накатить, если осталось?

Заснули они, как в классической порнушке: посередине - уставший, но довольный Бьёрн, по бокам — такие разные Дин и Дон.

Дин, Дон и Бьёрн.

Творческий любовный треугольник, которому в ближайшие годы суждено было взбудоражить даже видавший виды Стокгольм.