От ненависти до любви. Часть II

Глава 4

Первое, что почувствовал Кевин, это покалывание в сгибе локтя. Неприятное, такое, будто кожа начала вспухать и лопаться. Неосознанно потерев беспокоящее место, он наконец ощутил туго натянутый пластырь и иглу.

«Капельница», — устало обозначил мозг.

Кевин вновь прикрыл глаза.

Что произошло?

Он старался вспомнить ход событий. Разговор с Холлом, потом текущая работа в отделении, затем ему стало внезапно плохо, а потом…

Господи!

Кевин подскочил, выдёргивая иглу и заклеивая место прокола пластырем. Отдёрнув штору, он понял, что находится в своей больнице.

— Спейси, ты в порядке? — Смит как раз собирался проверить его самочувствие, судя по тому, что он застыл возле его кровати.

— Да, да… — заторопился Кевин, — мистер Джоэль, я хочу взять положенные три дня отгула.

Смит недовольно скривился.

— Если только три дня, ты знаешь, как нам не хватает людей.

— Конечно, — Кевин отыскал свою обувь.

— И три дня считаются с сегодняшнего, — предупредил Смит.

Кевин лишь кивнул, не слушая начальника, он стремительно бежал в раздевалку за вещами. Не став переодеваться, он быстро накинул куртку, замотался шарфом и вылетел на улицу. Благо возле больницы всегда стояло полно такси, поэтому Кевин, не теряя ни секунды, сел в первое попавшееся свободное.

— Куда ехать?

Омега пытался вспомнить, в какую больницу отвезли Джейсона. А когда назвал адрес, водитель присвистнул и Кевин тоже осознал, что это вообще в другом городе. Кажется, Холла доставили санавиацией в одну из лучших клиник страны. Но сейчас Кевин точно не мог думать о цене. Деньги на эту поездку у него были, хотя водитель запросил неоправданно дорого. Но ему нужно было как можно скорее узнать, что с Холлом, чтобы планировать, что делать дальше. Алекс наверняка совсем один и ему нужно будет забрать сына.

— По возможности быстрее, — попросил он, — и можете включить новостной радиоканал?

Водитель кивнул, и салон наполнился говором диктора, который в принципе не сообщал никаких подробностей, кроме того, что машина Джейсона Холла перевернулась, он с многочисленными травмами доставлен в больницу. О его состоянии ничего не говорилось.

Кевин даже не задумывался о времени, хотя за окнами машины стояла темнота. Что происходит?

Его трясло, как в лихорадке.

— Что в мире творится, — сетовал водитель, — не везёт этим богатым.

Кевин сцепил зубы, его снова тошнило и раскалывалась голова.

— Следите за дорогой, — попросил он с нажимом, потому что водитель то и дело поглядывал на него, будто ожидая ответных реплик для поддержания разговора.

Кевин старался дышать глубже и успокоиться. Смерти Джейсону он никогда не желал, так что случившееся и для него было шоком. По радио сообщили имена погибших телохранителей. Среди них был Борк. Молчаливый, немного хмурый, но ставший настолько родным, что сердце сдавило спазмом. Говорилось, он вытащил Джейсона из машины, но сам был ранен и умер от потери крови.

Мысли сгреблись в кучу, глумились и повергали омегу в пучину непонятного страха. Самое банальное, он абсолютно не знал, что ему делать в сложившейся ситуации, когда неизвестности гораздо больше, чем ответов.

Они подъехали к больнице, где вход буквально оккупировали репортёры. Их было так много, что они мешали подъезжающим машинам. Расплатившись, Кевин, кое-как растолкав толпу, попытался пробраться к ресепшену. Но он и слово вставить не мог. Его толкали и пихали, он слышал на задаваемые журналистами вопросы один и тот же ответ.

"Мы не имеем права разглашать информацию".

В конце концов, когда он смог подобраться к стойке, его вопрос тоже не был услышан. Буквально прорвавшись сквозь толкучку жадных до сенсаций газетчиков, которые прислушивались к любому звонку или шороху, Кевин отступил к стене. Нужно было найти лечащего врача.

Однако вход в вип-зону был запружен охраной, полицией и всё теми же вездесущими репортёрами. Кевину мимо них ни за что не пройти.

Он попытался перехватить кого-то из медперсонала, но с ним даже разговаривать не стали.

— Подобную информацию мы сообщим исключительно его родственникам, — говорили ему.

— Но я… — Кевин осекся, не зная, как представиться, — …я его омега…

Ляпнув это, он ощутил на себе пристальный взгляд, а потом увидел усмешку.

— Вас тут таких "его омег" прошло сто штук.

На этом разговоры и закончились.

Что ему было делать? Он метался в маленьком коридорчике возле автомата с напитками, пытаясь уловить хоть какие-то новости. Но ничего.

— Мистер Спейси?

Кевин вздрогнул, когда услышал свою фамилию. Он обернулся. Джефри Лондон сдержанно улыбнулся, подойдя к нему. Секретарь Холла выглядел бледным и растерянным. Было видно, что его подняли среди ночи и, похоже, полиция устроила допрос чуть ли не в самой больнице.

— Как… вы… — Кевин не знал, что спросить, что сказать.

Лондон прекрасно был осведомлён об их непростых взаимоотношениях и даже когда-то стал свидетелем неприятной сцены в офисе, но, как подобает хорошему секретарю, своё место он знал.

— Я до сих пор не могу понять, что случилось, — пожаловался он, присаживаясь на сиденье рядом. — Всё так неожиданно…

Кевин сглотнул.

— Вы знаете, что с мистером Холлом?

— Он без сознания и в очень плохом состоянии. А вас не пускают?

— Нет, я не… наверное, мне не положено здесь быть, но я…

— Бросьте, вам больше всех надо быть сейчас рядом с ним, — махнул рукой Джефри.

Кевин натянуто улыбнулся.

— Я всего лишь хочу знать, что с ним.

— Пойдёмте.

Лондон взял его под руку и провёл через уже притихшую и немного замученную толпу репортёров. Но подойдя к охране, они были остановлены их запрещающим жестом.

— Простите, но я секретарь мистера Холла, а этот человек много для него значит…

— Невозможно, — перебил один из охранников, — приказ отца мистера Холла: без его разрешения никого не пускать.

— Но…

— Это приказ.

Лондон нахмурился, посмотрев на Кевина. А тот понимал. Он Джейсону никто. И никогда не был. "Истинность" лишь прикрытие для похоти. Болело ли у него внутри что-то за Холла? Кевин не мог сказать точно. Он чувствовал себя растерянно и опустошенно. Как перед неизвестностью. Впереди черная пропасть. И куда себя деть, Кевин не знал.

Они вновь вернулись к месту возле автомата с напитками.

— Простите меня, — выдохнул Лондон, — я не думал, что всё так…

— Ничего, я… понимаю.

— Но пока всё хорошо.

Хорошо?

Кевин согласно кивнул. Но чувствовал, что ничего хорошего в действительности нет.

***

Находиться в больнице было бесполезно. Информацию никакую не разглашали. Его никуда не пускали. Поэтому Кевин решил отправиться к Алексу. В конце концов он обязан забрать его к себе, пока состояние Холла не стабилизируется.

Раннее утро выдалось особенно холодным, когда Кевин добрался до особняка. Он пожалел, что не переоделся. Рабочий костюм совершенно не грел.

Ему долго не открывали, так что Кевин начал беспокоиться. Но уходить он всё равно не собирался.

А затем, когда железную, тяжелую дверь открыли, перед ним оказался человек в форме полицейского.

— Сэр? — тот вопросительно смотрел на него.

— Я… — Кевин вновь запнулся. — Мне нужно войти.

— Кто вы такой?

— К-Кевин Спейси. Я няня… вернее, исполняю обязанности…

Нагрудная рация полицейского зашипела. Он передал эту скудную информацию и вдруг кивнул, пропуская его внутрь.

Когда в прошлый раз он видел этот двор, то было тепло. Сейчас здесь всё казалось серым и безжизненным. Кевин оглянулся. Везде было полно незнакомой охраны и опять же полицейских. Должно быть, они разогнали всю толпу репортёров от дома.

Но он и сам дурак, нужно было догадаться, что сейчас дом Холла будет похож на полицейский участок.

Почти под конвоем его сопроводили внутрь. И здесь почти ничего не изменилось. От накатившей непонятной волны Кевин вздрогнул.

— Куда вы меня ведёте?

В этот момент ему открыли двери кабинета Джейсона и он увидел спину человека в черном пальто, накинутом на плечи. Его волосы были такими же белокурыми, как и у Джейсона. Но он был невысок и не отличался крепким телосложением. И пахло от него слишком сладко. Незнакомец рассматривал какие-то бумаги.

— Сэр, посетитель, — обозначил их появление полицейский и тут же закрыл двери, скрывшись за ними.

Человек обернулся. И Кевин никогда ещё в жизни не видел настолько красивого омегу. Пускай он и был в годах, но лицо не осунулось, было всё таким же свежим, точеным, острым. От него веяло холодом и безразличием.

Знакомый цвет голубых глаз прошёлся по нему от макушки до пяток. Этот омега был очень похож на Джейсона. Или наоборот?

— Ты представился няней? — его голос резал сталью.

Кевин сглотнул.

— Я…

— Меняешь моему сыну подгузники?

— А… э… нет, я… мальчик, я м…

— Хватит блеять, — раздалось раздраженное. — Кто ты такой и что тебе здесь надо?

Кевин чувствовал, что дрожит. Это отец Джейсона? Хоть он и был омегой, его окружала та же аура силы и власти.

— Я Кевин Спейси, и я… — он нервно сглотнул, сама мысль об этом казалась неправильной. — Я истинный для вашего Джейсона Холла и у нас есть шестилетний сын.

Он выпалил это как на духу, но омега даже в лице не изменился. Только устало облокотился о стол. Кевину явно не поверили. Он и сам не верил. Верил единственный Джейсон. Но и то в рамках секса.

— Проходят столетия, а ничего не меняется, — вздохнул отец Холла. — Но ты первый, кто употребил слово «истинный», обычно используют «возлюбленный».

— Я не… не вру, если вы об этом, — Кевин глубоко вздохнул.

И почему он так ведёт себя перед этими людьми. В отличие от них, он ничего не сделал.

— Да и я о том, — омега потёр указательным пальцем виски, — «истинность» легко проверить медицински, а вот «возлюбленный» сложнее.

— Я никому ничего не хочу доказывать, я хочу убедиться, что с моим сыном всё в порядке и позаботиться о нём.

— Ты знаешь, «истинные» себя так не ведут.

— У нас с вашим сыном вообще всё очень странно и в рамки «истинности» не укладывается.

— А я смотрю, умеешь не блеять и не стоять столбом, — усмехнулся омега. — Ты знаешь, как меня зовут и кто я?

Кевин качнул головой, хотя и догадывался. Он не знал семью Джейсона. Он ни разу не пытался выяснить ничего о нём. На это у него не было ни желания, ни сил.

— Меня зовут Чарли Холл, я отец Джейсона Холла.

Повисло многозначительное молчание. Чарли достал сигарету из кармана и закурил. Кевин не знал, что ему ещё сказать. Хотелось забрать Алекса как можно скорее.

Чарли достал свой телефон и позвонил, на его звонок ответили незамедлительно.

— Да… мне нужен экспресс-тест, прямо сейчас, у вас пятнадцать минут.

Кевин нахмурился.

— Знаешь, я уже говорил, что «истинность» можно проверить медицински. Сейчас придёт специалист и возьмет у тебя кровь. В подтверждение твоих слов наличие антител крови моего сына должны быть в твоей. И если их не будет, я засажу тебя за решетку.

— Что?.. Послушайте, я ничего не хочу, ни денег, ни славы. Мне нужно забрать сына. Дайте это сделать, и я уйду.

В тот момент открылись двери. Кевин вздрогнул, увидев тощего высокого человека с чемоданом в руках. Он вежливо поздоровался с Чарли, который коротко кивнул в сторону Кевина.

— Пожалуйста, присядьте, это не займёт много времени, — попросил тот, вытаскивая из чемодана шприцы и пробирку.

— Это нарушает мои права…

Кевин договорить не успел, как под властный жест Чарли охрана пригвоздила его к дивану. Его руку зафиксировали так, что при всём желании он бы не смог двигаться. Но Кевина не это беспокоило. Его в который раз принуждали.

Процедура взятия крови была завершена за считанные минуты. Медик всё быстро убрал в чемодан и, подобострастно кивнув, вышел, оставив их с Чарли наедине.

— Пока ждём результаты, — отец Холла грациозно подошёл к нему, садясь рядом, — пообщаемся.

— Вы можете и ждать результатов, — процедил Кевин, — а я иду к сыну.

Правда, свои слова он не смог воплотить в жизнь, две стальные руки охранников легли на его плечи.

— Знаешь, ты то блеешь, то болтаешь без умолку, — покачал головой Чарли, — у Джейсона от тебя голова не болела?

Кевин промолчал, отвернулся. Чарли над ним насмехался.

— Я вот что тебе скажу, ты совершенно не во вкусе моего сына, он любит более утонченные натуры, а ты блеющая тряпка и меня неуклонно преследует мысль, с той самой минуты, как ты вошёл в эту дверь, что именно ты стоишь за этим инцидентом.

— Что? — Кевин дёрнулся, но его держали. — Вы думаете, что я виновен… Вы с ума сошли!

— Почему же? Ты появляешься здесь, кидаешься такими громкими фразами, а сам ни черта не знаешь о своём «истинном».

— Я уже говорил, у нас сложные отношения.

— У «истинных» сложностей не бывает, только заёбы, но они прекрасно могут с этим уживаться.

— Вы не… не понимаете, а я не собираюсь объяснять. Не моя вина, что Холл не хотел ничего говорить. А теперь отпустите, я должен найти сына!

— Как ты раздражаешь, — Чарли в очередной раз вздохнул. — В этом доме нет ребёнка.

Кевин сцепил зубы.

— Для вас нет, а для меня есть. И он мой. И я его заберу.

Чарли на тираду снисходительно улыбнулся и отвлёкся на телефонный звонок. Он не произносил ни слова, внимательно слушая. А Кевин затаил дыхание: вдруг это из больницы?

Нажав отбой, старший Холл пристально посмотрел на него. В его взгляде скользило оценивание.

И что-то ещё, но Кевин отвернулся. Под пренебрежительный щелчок пальцев охрана отступила и вновь оставила их наедине.

— Получили результат? — догадался Кевин.

— Да, — Чарли не стал обманывать или юлить, — и он подтверждает твои слова. Процент антител в твоей крови превышает восемьдесят.

Кевин не стал это комментировать, только тоже посмотрел на Чарли. Он не ждал извинений.

Они молча смотрели друг на друга.

— И что теперь? — первым сдался Кевин.

— Приведи сюда моего внука.

— Чтобы вы тоже взяли тест на ДНК?

— Не ёрничай, ты не в том положении.

Кевин понимал. Его отсюда просто так не отпустят. Он поднялся и в сопровождении охраны отправился в противоположную часть дома.

Повсюду ходили полицейские. А прислуга забилась в какой-то комнате, где, как понял Кевин, велся допрос. Похоже, всё было серьёзно.

Алекс, наверное, спрятался.

Не обращая внимания на «хвост» за спиной, Кевин нашёл его спальню.

— Герой? — позвал он Алекса.

Эта кличка прицепилась к нему после случая с Сэтом. Первым его стал так называть Джейсон и Алексу это очень нравилось.

В комнате мальчика было пусто. Но Кевин чувствовал его.

— Герой, это я. Не нужно прятаться.

— Пап? — осторожный, еле различимый шепот из шкафа.

Кевин открыл дверцу и обнаружил Алекса в ворохе одежды всё ещё одетого в пижаму. Мальчик тут же кинулся к нему, обнимая.

— Всё хорошо, — шепнул он Алексу.

— Кто эти люди?

Кевин посмотрел на охранника за спиной. Тот даже не пытался быть дружелюбным.

— Они нам ничего не сделают, — успокоил он сына, который понимающе кивнул.

***

Чарли и Алекс пристально смотрели друг на друга. С колен Кевина он так и не слез, боясь потерять с ним телесный контакт.

— Тут и теста не надо, — усмехнулся старший Холл.

— Кто это? — Алекс думал, что шепчет, но его все слышали.

— Это папа Джейсона, — ответил Кевин, давая взглядом понять, что не только посторонние не в курсе.

— Вы приехали на той серебряной машине? — Алекс, почувствовав интерес, быстро слез с колен, усаживаясь рядом.

— Да, — доброжелательно улыбнулся Чарли. — Она тебе понравилась?

— Ага, — застенчиво кивнул Алекс.

— Тогда мы с тобой позже покатаемся, если захочешь.

— Хочу!

Чарли вёл себя с Алексом совершенно иначе. Он искренне улыбался, непринуждённо беседуя.

Кевин не мешал им, старший Холл не выказывал никакой агрессии в сторону мальчика, но пока не тянулся к нему. Просто узнавал.

— А который у нас час? — как бы невзначай напомнил Чарли. — Кто-то ещё не завтракал. Что ты любишь?

— Сладкое.

— Это не полезно по утрам.

— Зато вкусно.

Чарли будто сдался, махнул охране рукой. Алекс не очень хотел уходить от Кевина, но тот тоже кивнул ему, напутствовав, что всё будет хорошо. Он скоро к нему присоединится.

Когда мальчика увели, Чарли вновь закурил. Сдерживался при ребенке?

— Да, порода Холла в нём прослеживается, — он вынес вердикт, — правда, слишком мягкий. Его надо воспитывать.

Кевин не ответил, спорить с такими людьми бесполезно.

— Теперь мы можем уйти?

— Куда? — Чарли искренне удивился.

— Я живу в пригороде и работаю в больнице, я…

— Я, я, я, — передразнил Чарли. — Ты на самом деле такой тупой или притворяешься?

Кевин вздохнул. Он и не думал, что когда-нибудь найдется человек, который способен настолько вывести его.

— Вы оскорбляете меня.

— И буду, — Чарли резко поднялся, — если у тебя мозги не работают.

— Я…

— Сейчас ты поедешь в больницу и будешь с Джейсоном и днём и ночью. Ты обязан сделать так, чтобы он скорее пришёл в себя и поправился. Потому что те ублюдки, что напали на него, не собираются на этом останавливаться. И мой сын нужен нам здоровый и невредимый, чтобы найти их и уничтожить.

— Я не волшебник! — крикнул Кевин, чувствуя, как дрожит голос. — А безопасностью пускай занимаются те, кто на это уполномочен.

Чарли усмехнулся.

— Уже тебя ненавижу. Терпеть не мог Митчелла, тот был шалавой, но свою роль играл прекрасно. Он знал, где и как следует помогать Джейсону, — он почти прорычал, — а ты, как блеющая корова, больше на тряпку похож. Ты не достоин быть его истинным, об тебя только ноги вытирать.

— Я и не хочу! — Кевин сорвался. — Никогда не хотел! Ваш сын меня изнасиловал, шантажировал, всячески унижал. — Он отстегнул ошейник, показывая шрам от метки. — Эта метка хуже клейма. Да, может, и корова, и тряпка. Но я никогда не шел против воли другого! А он… я не хочу его прощать. Я не хочу быть рядом с ним.

Кевин чувствовал, как его буквально жжет изнутри. Он не всё сказал, но добавить больше было нечего. Горло сдавило спазмом, а плакать перед Холлом не хотелось. Действительно, как тряпка.

Чарли потушил сигарету. Его тонкая ладонь легла на спину Кевина. Но в этом жесте не было успокоения или сочувствия.

— Что бы ты мне ни говорил, я всегда буду на стороне своего сына. Если он это делал, значит, ты заслужил, — как будто бы сплюнул, — а тебе это и нравится. Глядя на тебя, я сразу понял, что ты мелкое звено, романтичный мальчик, мечтающий о прекрасном принце. Но такого не бывает. Когда ты понял это, тебе подвернулась роль «жертвы» и так с ней свыкся, что потерял все берега.

— Я не…

Чарли взял его за подбородок, заставил смотреть в глаза. Холодные, голубые, они резали, как острые льдины.

— Что «не»? Не нравится слышать правду. Посмотри на себя? Разве ты достоин другого обращения? На месте Джейсона я бы тебя в комнате запер и на цепь посадил. Уверен, эта роль бы тебе тоже пришлась по вкусу. Потому что кроме, как плакать о своей никчемной жизни, порванной жопе и от обиды, ты ничего больше не умеешь. Очевидно, поэтому Джейсон молчал и никому не говорил о тебе. Ты ведь «никто».

— Вы не имеете права говорить так обо мне! Вы не знаете меня!

— Ты нас тоже.

Кевин сглотнул. Чарли небрежно отпустил его подбородок и вытер руку салфеткой.

— Чего вы от меня хотите? — после короткого молчания спросил Кевин.

— Я слышал, истинность вытаскивает с того света. Ты поедешь в больницу и будешь с Джейсоном двадцать четыре часа в сутки. — Это походило на приказ.

— Я не оставлю Алекса, и моя работа…

— Об этом я позабочусь. К тому же сейчас ты не сможешь защитить сына, поэтому сделай то, на что способен и от чего будет толк. Мой Джейсон должен очнуться, и как можно скорее.

— Его лечат лучшие доктора, от меня будет мало проку.

— Они могут лишь залечить его раны и порезы, а ты обязан сделать всё от тебя зависящее на уровне эмоций, инстинктов, рефлексов, чтобы он услышал и очнулся. Разговаривай с ним, трогай, целуйся, да хоть трахайся, но отдай энергию вашей истинности ему.

Кевин потерял дар речи.

— Я не могу.

— Можешь, — твёрдо заверил Чарли, и взгляд его смягчился, — это судьба, Кевин, и от того, что ты её игнорируешь, лучше не станет никому.