Пух

Эмили выдержала объятия матери, затем зажмурилась, когда ее щеки клюнули. Когда, наконец, ее отпустили, она отступила на шаг и скрестила руки, чтобы отогнать октябрьский холод. «Так, а, это оно?» она спросила. Эмили посмотрела на своих родителей. Ее мама, невысокая и растрепанная, в платье, вышедшем из моды в конце шестидесятых. Ее отец, высокий и широкоплечий. Если бы не преждевременное облысение его грязных светлых волос, он мог бы стать одним из хоккеистов кампуса. «Ты знаешь наш номер», - сказала ее мама. Эмили кивнула. «Это никогда не менялось», - сказала она. Ее мама вздохнула, затем еще раз обняла ее. «Этого никогда не будет. Звоните, ладно? День или ночь. Даже если просто поговорить. Мама будет рядом, если у тебя возникнут проблемы с школьной работой или… - она хихикнула. «Или проблемы с выбором самого симпатичного мальчика». Она слышала, как у отца хлопают костяшками пальцев, и сдерживала легкую улыбку. Когда она была маленькой, дразнить ее отца было чем-то вроде хобби. Она знала, что он мечтал заговорить с каким-нибудь мальчиком, но старшая школа приходила и уходила, а этого никогда не происходило. «Я ...» она сглотнула. "Я тебя люблю." Ее отец слегка улыбнулся, его стоическое лицо на мгновение потрескалось, прежде чем вернуться. А потом Эмили пришлось терпеть еще объятия. Она закрыла глаза и молилась всем, кто ее слушал, чтобы ее никто не видел. Когда ее отец обменивался глупыми шутками с некоторыми из мальчиков, помогая ей нести вещи, было достаточно унизительно, чтобы она целую неделю пряталась в одеялах. Когда объятия закончились - и ее отец похлопал ее по голове, чтобы показать свою заботу, - семейный пикап набрал обороты и уехал. Эмили обнаружила, что стоит одна. Одинокий впервые с ... навсегда. Она огляделась, рассматривая древние каменные здания старого кампуса, некоторые из которых соседствовали с современными зданиями из нержавеющей стали и стекла. Все они были окружены извилистыми мощеными дорожками, на которых росли крепкие старые деревья. Она посмотрела на тени, несколько человек, идущих вокруг, и открытое голубое небо, затем она задрожала. Эмили слышала рассказы о девочках в университетских городках, подобных этой, которые подвергались преследованиям и травмам. Она пыталась не слышать, старалась не утолять беспокойство, но маленькие кусочки, которые она слышала, теперь охотились на нее. Она стянула свою длинную плиссированную юбку немного вниз, чтобы она опускалась ниже и ближе к ее лодыжкам, затем стянула подол свитера. Обернувшись, она посмотрела в сторону своего общежития и начала двигаться. Ее Мэри Джейн щелкала по тротуару с нервным стуком, имитировавшим биение колибри ее сердца. Ей не нравилось быть на открытом воздухе, даже если она могла этого избежать. В этом отношении, рассуждала она, ей тоже не очень нравится находиться в помещении. Было очень мало мест, которые утешали Эмили. Ничего подобного здесь не было. Она подавила искушение вытащить мобильник, позвонить матери и все отложить. Для этого было уже слишком поздно. Ее родители слишком многим пожертвовали, чтобы устроить ее в школу, и ее будущее зависело, по крайней мере, от ее попыток пройти все курсы. Эмили шла, положив руку на живот, как будто это могло удержать всех бабочек на месте. Через несколько кварталов и парковку она была в своем общежитии. На большой латунной доске у основания здания было указано, что это Дом Квантового Мотылька. «Удачное название для общежития, - подумала Эмили. Это было одно из новейших зданий, построенных на деньги, пожертвованные некоторыми из старых местных героев для содействия высшему образованию. Это было немного дороговато, но ее отец настоял на том, чтобы у нее было все, что они могли себе позволить. Тот факт, что ей не нужно было оставаться с соседкой по комнате, успокоил и ее, и ее отца. Входная дверь открылась, когда ее телефон провел по выступающей рядом панели, и она проскользнула в вестибюль только для того, чтобы застыть в тот момент, когда оказалась внутри. Вестибюль был разделен на две части. С одной стороны были общественные туалеты и небольшая мини-кухня с небольшим холодильником и микроволновыми печами. На другом - холл с телевизором с большим экраном, несколькими диванами и парой квадратных столов, окруженных скамейками. Она видела, как люди играли в карты или смотрели в свои телефоны, пока телевизор транслировал вечерние новости, когда она впервые приехала. Это было громче, чем ей хотелось, но люди тогда занимались своими делами. Теперь на квадратных потолочных плитках были развешаны баннеры, а несколько воздушных шаров добавили немного праздничной атмосферы в остальную простую комнату. У Эмили создалось впечатление, что там были все и их друзья. Тридцать человек, все упакованные в маленькую комнату, некоторые из них несут красные чашки, другие стеклянные бутылки. В воздухе стоял тошнотворно-сладкий запах смеси магазинной выпечки, алкоголя и пота, от которой у нее скрутило живот. "Привет!" Она повернулась и увидела высокую черную девушку, идущую своим путем с сияющей улыбкой. "Тебе ведь пять футов один день, верно?" В голове Эмили на мгновение затуманилось. «Пять ... ох, номер моей комнаты. Гм. Да?" Улыбка девушки стала шире. Она указала на столик у задней стенки, на котором стояли бутылки с содовой и кулер. «Возьми что-нибудь выпить! У нас будет что-то вроде встречи и приветствия s***h Power Day bash ». «День силы», - повторила Эмили. Она покачала головой. Конечно, это было пятнадцатого сентября. Она знала это. "Правильно." Девушка переложила чашку из одной руки в другую и протянула руку. «Я Сэм». Эмили посмотрела на руку. Она не хотела принимать это, но не принять это было бы грубо. Давление в ее груди росло, пока ее рука не выскочила, и она взяла руку Сэма и потрясла ею вверх и вниз. "Эмили. Я Эмили. Мне нужно в свою комнату. «Возвращайся, если хочешь», - сказал Сэм. «Я могу познакомить вас со всеми. Некоторые мальчики тоже симпатичные ». Она пошевелила бровями, затем оглядела Эмили с головы до ног так, что у нее пробежали мурашки по коже. «Некоторые девушки тоже милые», - добавила она, подмигнув. "Верно-верно. Спасибо." Эмили ускользнула прочь, как будто ее преследовало какое-то чудовище в одном из тех фильмов ужасов, которые она однажды допустила по ошибке. Она добралась до лифта сзади и вошла в нее одновременно с молодым человеком, который нажал кнопку «IV» на панели. "Какой этаж?" он спросил. Эмили пришлось сделать пару глубоких вдохов, прежде чем она смогла ответить. «F-пять». Он кивнул, нажал на букву «V» для ее этажа и, к ее большому облегчению, вытащил телефон и стал смотреть на экран. Она мельком увидела какую-то новую статью о Дне силы и о том, как начальник местной полиции будет высматривать новых злодеев, но она отвела глаза, как только мальчик посмотрел в ее сторону. «Итак, ты здесь новенький?» он спросил. Эмили пыталась ответить, но ничего не вышло. К тому времени, когда она проработала сложную математику социальной динамики, чтобы сказать «да», дверь распахнулась, и мальчик ушел, фыркнув. Она снова сглотнула, сжалась еще меньше, теперь, когда никто не смотрел, и подождала, пока не дойдет до своего этажа. Коридор в ее комнату пролетел в мгновение ока, когда она почти побежала к своей двери, отперла ее еще одним движением телефона и проскользнула в свою комнату. Это была еще не ее комната, не в том смысле, что она чувствовала себя в ней как дома, но она надеялась, что когда-нибудь это будет. Эмили убедила своего отца поднять пару книжных полок и ее любимый стул из дома, большую плюшевую вещь из искусственной кожи, которая была слишком велика для нее. Она могла свернуться калачиком на нем, согнув ноги. ее и еще есть свободное место. Кровать в углу - это оставшаяся кровать-близнец. Она была намного больше, чем ее кровать дома, и она знала, что почувствует себя в ней потерянной. Она оглядела стол, заряжаемый ноутбук в углу, затем посмотрела в свою маленькую ванную комнату. Было немного тесновато, но ей не требовалось ничего, кроме небольшого душа и удобств, которые в нем были. Комнаты с видом на переулок позади здания Квантового Мотылька было для нее более чем достаточно. Вырвавшийся из нее вздох ушел со всеми ее заботами и снял тяжесть с ее спины. Она заперла дверь, затем подошла к кровати и позволила себе врезаться в нее. Через минуту перезарядки своих социальных батарей из разряженных до почти разряженных (которые были полны настолько, насколько они могли для нее), она перевернулась и вытащила свой телефон из кармана. Сканирование Writeit показало, что все популярные темы были посвящены Power Day. Люди делали ставки и ждали появления новых героических лиц. Она пролистала несколько тем «Если это случилось с тобой» и нашла веб-страницу, заполненную изображениями милых животных, которые делают милые вещи. Если бы люди были ее криптонитом, то изображения котят, лисиц и собак были ... чем бы то ни было, противоположностью криптонита. Ее разум, часть которой не проходила серию «ау» на каждой картинке, к которой она прокручивалась, все еще прорабатывала несколько вещей. Теперь она была одна. Ни матери, к которой можно было бы обратиться, ни огромного отца-стойкого, который решал бы все большие проблемы. Просто Эмили. Ее занятия начинались утром. Она не знала, как описать свои чувства по этому поводу, но в ужасе решила остановиться. Когда комок напряжения в ее животе стал слишком большим, она отложила телефон и спрыгнула с кровати. Гифки котят, которых напугала оловянная фольга, не помогли ей. Долго вздохнув, Эмили разделась, поняла, что у нее нет корзины для одежды, и решила сложить ее рядом с кроватью, затем надела пижаму с моржовым принтом и устроилась в ней. Она знала, что это она не заснет в ближайшее время, и это было нормально. Интернет был бесконечным множеством приятных вещей, на которые можно было смотреть. В конце концов, несмотря на то, что за окном все еще светило раннее вечернее солнце, Эмили моргнула в последний раз и погрузилась в беспокойный сон.