Последняя из рода Ла Флёр

Глава 2

Ариадна

Путь к городу тянулся бесконечно долго. Неиссякаемые потоки воды хлынули с хмурых небес, смазывая окружающее пространство. Серость снаружи, была такой же нескончаемой как и внутри меня. Но я была полна решимости двигаться к своей цели, оставаясь при этом предельно осторожной. От этого зависела моя жизнь.

Хьялмар согласился отправиться в сторону Ведхельма слишком легко, это настораживало. Он не высказал возражений, не требовал объяснений, просто молчаливо согласился и ушел седлать лошадей в путь. Это озадачивало, это пугало порождая в голове сотни новых сомнений и губительнее всего - страхов.

Лауртания слишком большая империя, чтобы здесь царил один лишь порядок и закон. За много лет правления династии нынешнего императора, правящая власть начала сдавать позиции, а теневая сторона империи разрослась слишком сильно. Словно сорняк, побеги которого ты усиленно выдергиваешь, но он снова прорастает. Потому как толстый и разлогий корень разросся глубоко под землей и держится столь цепко, что попытайся ты вырвать его целиком, всё равно не сможешь.

Вот так происходит и в Лауртании, с виду цветущая империя в которой торжествует закон и порядок - прогнила изнутри. Покрылась ядовитыми побегами, которые проросли ужасными пороками в сердцах людей наделённых властью. Свободное существование гильдии наёмников самое прямое тому доказательство.

Я обладаю лишь смутными знаниями на этот счёт, но лишь то, что мне известно пугает до дрожи. Гильдия воспитывает своих наемников с самого маленького возраста, делая из них идеальное оружие. Раньше этот сброд был раздроблен на банды. Они не действовали организованно, часто ведя междоусобные войны. Отчего и не обладали особой славой и мощью. Но все изменилось когда давно забытые Тени решили возродить свой клан. С молчаливого позволения нашего императора, остатки клана Теней захватили власть над преступностью и объединили банды в гильдию, установив свои порядки.

«Кровавые жнецы» это рядовые наёмники, быстрые, неприметные и ловкие. Их единственная задача – уничтожить свою цель. Неважно кто это, женщина, мужчина, ребенок, результат всегда один. Ибо они не ведают жалости, не знают тепла, не знают сострадания и любви. С раннего детства воспитанники гильдии оторваны от мира, подвергаемые многим испытаниям и опасностям, они становятся бездушным оружием, бесстрастным и разящим, словно холодная сталь клинка. Но того что мне известно, было чудовищно мало чтобы переиграть наемника, предугадать его действия, его мысли. Чем он руководствуется? Что действительно движет им? Непонимание и неизвестность пугают сильнее обреченной определенности.

Голова раскалывалась от сомнений, раздираемая сотней тяжелых мыслей, продолжала молча всматриваться в окружающее пространство. К несчастью, оно стало совсем непроглядным из-за невероятно плотной стены дождя. Лошадь моего провожатого понуро шла впереди, и я едва ли различила его быстрый жест сделанный рукой.

Наёмник указывал на покосившуюся лачугу чуть в стороне. Переждать ливень было довольно разумно, потому как дорога размокла, ноги лошадей вязли в грязи, да и холод пробирался сквозь мокрые одежды. За время проведённое мною в бегах, я определенно смогла привыкнуть к лишениям, научилась обходиться малым и без труда терпеть неудобства. Но даже привыкнув ко всему этому, мне было трудно терпеть непогоду. Это не являлось лишь моей слабостью, ведь очевидно, что продолжать путь в такую погоду не мог даже закалённый жизнью мужчина.

Хьялмар и правда был похож на закалённый стальной клинок. Он не выглядел внушительным, как воины моего отца, которые имели сходство с медведями. Худощавый и гибкий, с лёгкостью он мог затеряться в толпе. Смуглое лицо не слишком выделялось среди лиц простолюдинов. А короткие волосы не привлекали бы внимания. Но единственное что отличало его от остальных – это глаза. Они выглядели пугающими. Абсолютно пустые и безжизненные, у живых людей не бывает таких глаз. Но наёмник определённо был жив и это пугало ещё сильней.

Дрожь прошлась по спине холодной змеёй и меня передернуло от воспоминаний. Именно такими были его глаза в нашу первую встречу. Иногда мне казалось, что в этой мёртвой глубине словно что-то оживает. Конечно, я могла и ошибаться. Но даже если в наёмнике и просыпаются искры человечности, нельзя быть уверенным что в итоге он пощадит меня.

Лачуга оказалась старой и непригодной для жизни, но увы, нам не было из чего выбирать. Либо переждать непогоду здесь, либо мокнуть снаружи. Наёмник был молчалив, сегодня он не донимал меня насмешками и колкостями. Утомлённая дорогой, примостившись прямо на полу, незаметно для себя задремала. Сквозь сон мне слышался непрекращающийся шум дождя. В какой-то момент земля подо мной заколыхалась, словно я воспарила над ней. Сонно приоткрыв глаза, обнаружила, что Хьялмар просто перенес меня ближе к очагу и теплу.

– Моя хозяйка продрогла, – в отблесках огня лицо мужчины выглядело немного зловещим, но голос был тих и заботлив. Или может мне просто показалось. Теперь вся моя жизнь состояла из сомнений и неопределённости. Сон утаскивал вялый разум за собой в мир грёз, и я сдалась. Греясь в тепле, которое исходило от очага и чувствуя горячие руки, укрывающие меня плащом.

Хьялмар

В последнее время для Хьялмара, наёмника воспитанного кланом Теней, всё незаметно менялось. Временами его тело начинало жить собственной жизнью. Как сейчас, когда он неосознанно наматывал влажный локон на пальцы, и также неспешно его отпускал. Разум и чувства мужчины находились в смятении. Вся эта затея превратилась в нечто большее, чем попытка просто отогнать скуку. Ощущения, что где-то есть невидимая черта усиливалось с каждым днем. И Хьялмар знал, стоит ему переступить эту черту - пути назад уже не будет. Затеянная им игра становилась слишком опасной, и если он не будет осторожен, он проиграет. Шум дождя усилился, усталость и над ним брала верх, погружая в царство сна. Невольно внутри сознания оживали давно запертые образы, запахи. Просыпались воспоминания родом из детства. Принося с собой боль, страдание, и бессильную ярость.

В тот день, когда его израненного, голодного и полумёртвого подобрал один из наёмников, он пообещал себе начать другую жизнь. Без любви, тоски и сожалений, жизнь в которой его сердце будет холоднее льда. Ведь страх снова ощутить всю ту глубину отчаянья и боли от потери любимых, ожесточил его. И пусть Хьялмар долгое время был уверен, что у него уже нет сердца. Верил будто оно погибло вместе с его близкими, раздавленными под тяжестью человеческой жестокости и злобы. Уверил себя, что ему чужды чувства и слабости. Но судьба ударила его наотмашь. Отважная и хрупкая девушка, которая так упорно борется цепляясь за жизнь, задела что-то глубоко внутри. Оживила образ, который он безгранично любил, но столь же безгранично боялся.

Тяжёлые воспоминания нахлынули слишком неожиданно, врываясь бессвязным потоком образов и видений.

Воспоминаний о его детстве имелось не так уж и много. Но самые яркие из них были прекрасными и ужасными в то же время. Сладкий запах девчонки, оказался так похож на давно забытый запах чего-то родного. Так пахла его мать. Будучи ребёнком, он не сразу попал в гильдию. Хьялмар имел семью и любил вдыхать этот аромат. Это был аромат тепла и счастья. Отец для него был другим, более далёким. Как бы не старался, он не мог вспомнить ни его запаха, ни лица, даже голос был стёрт временем. Но вот кого он помнил ещё более отчётливо - это старшую сестру.

Даже сейчас, Хьялмар слышал в своей голове её последний крик. Она вышла из укрытия чтобы спасти его, понимая что рано или поздно их найдут и прикончат. Ведь громогласное «Никого не щадить!», произнесенное убийцами, было смертным приговором для всех без исключения. Он не видел как погиб отец, не видел как умерла мать. Но Хьялмар был уверен, отец умер защищая её. Поэтому, когда сестра вышла навстречу смерти, он сидел в укрытии дрожа всем телом не только от страха, но и от стыда. Ибо не смог защитить её как велел отец.

Насилие над сестрой, которая была немногим старше рядом уснувшей леди де Ла Флёр, поразило его тогда. Изувечило его душу. Что-то настолько уродливое просто не могло не задеть ребенка. Хьялмар был слишком мал и напуган. Он не мог заставить себя сдвинуться с места пока ублюдки не покинули их разрушенный дом.

Когда-то раненое плечо заныло. Он получил эту рану в тот же день, когда смерть пришла в их края. С трудом совладав с собственным страхом, он бросился им вослед. Пожалуй, это было жалко. Маленький зарёванный мальчишка, против толпы уходящих воинов. Воспоминания словно огненная вспышка накрыли его сознание.

«Черная толпа неспешно уходящих всадников. Но он всё равно не мог нагнать их, как бы ни пытался. Слёзы катились градом, но ребенок стирая их испачканным рукавом упорно продолжал бежать. Он не знал, что будет делать если ему удастся догнать убийц, но изо всех сил старался это сделать.

Один из всадников обернулся и увидев ребенка, окликнул главного из отряда:

- Милорд! Там ребенок. Живой.

Всадник остановился и повернул лицо спрятанное под глубоким капюшоном. До смешного большой нож зажатый в руке упрямого мальчишки позабавил мужчину. Отчего он только усмехнулся, а после тронул лошадь вперед.

- Оставь, – бросил через плечо обладатель властного голоса.

Конный отряд двинулся дальше и звук рассёкшей воздух стрелы стал неожиданностью. Черная стрела выпущенная одним из рядовых воинов настигла ребенка, тот тихо вскрикнул и повалился на землю.

- Я приказал оставить его! – ярость в голосе заставила задрожать даже раненого мальчика.

- Мой господин, – подобострастный голос прозвучал испуганно. – Безрассудно оставлять щенка уничтоженной стаи, он может вырасти сильным зверем и отомстить.

Оглушительный хохот вторично сотряс землю.

- Мал, ты, похоже, совсем свихнулся блуждая в своём лесу. Ты отличный охотник и воин, но иногда слишком подозрителен. Не перегибай, оставь сопляка он и так подохнет, – громкий голос и звук хлопков по плечу заставил приподняться раненного мальчишку. Он изо всех сил желал запомнить обидчика. Плащ слетел с плеча главаря отряда и выгравированная «П» на доспехах всадника намертво врезалась в его память.

Хьялмар не знал сколько времени пролежал там. Отчего живой человек, склонившийся над ним, казался ему призраком. Боль от безжалостно выдернутой стрелы немного отрезвила, заставив прийти в себя.

- Эй, поднимайся, иначе умрёшь…»

Слова сказанные ему когда-то наставником, заставили подскочить, окончательно пробудившись от этого странного сновидения-воспоминания. Хьялмар потёр лицо руками и оглянулся на мирно сопящую Ариадну. Во сне она свернулась калачиком в тщетной попытке согреться. Неудивительно, здесь было холодно, очаг прогорел, угли почти почернели и совсем не давали тепла.

Вокруг было спокойно, сумерки сгущались, дождь стих и только редкая капель срываясь со скудной листвы, нарушая тишину. Но всё же что-то было не так. Всего лишь предчувствие, легкий привкус крови во рту, как бывало когда за ним шла беда. И это заставило наемника в мгновение ока превратиться из полусонного человека в затаившегося зверя.

Не только внутреннее чутьё, но и внезапное молчание птиц указывало, что рядом есть враг. Осторожно оглядевшись из окна, наемник не заметил ничего что можно было бы принять за угрозу. Но Хьялмар и не думал пренебрегать безопасностью. Поэтому без сожалений нарушил сон своей маленькой хозяйки.

Ариадна

Чужая рука внезапно зажала мой рот, заставив в панике затрепыхаться. В ответ на моё сопротивление захват только усилился, а следом я услышала раздражённый голос Хьялмара:

- Не стоит поднимать так много шума, если, конечно, вы, юная моя прелестница, не желаете отправиться к праотцам раньше положенного срока.

Разозлившись на его ядовитые слова я возмущенно засопела, но вскоре осознав смысл сказанного похолодела от страха.

– Поднимайтесь. Живо!

Ещё объятая лёгкой сонливостью, я невольно поддалась панике. Вероятно, заметив мою нерешительность, Хьялмар подхватил плащ и вытолкнул меня сквозь неприметную дверь. Что вела к задней части полуразвалившегося дома. Страх накрыл столь неожиданно, что оцепенение сковало тело. Как? Почему? Кто или что, является для нас опасностью? Эти мысли почти парализовали, ввергая в пучину отчаянья. Неужели возможно испытывать ещё большее отчаянье, чем я уже испытываю его?

Но тёмные мысли прервал мой спутник, он бесшумно приблизился, ведя за собой тихонько всхрапывающую лошадь. Резко дернул меня за плечо и прошипел сквозь зубы:

- Ари, соберитесь! Если бы каждый раз когда нам угрожает опасность, вы вели себя так же дерзко и отчаянно смело как в первую нашу встречу, думаю, ваших врагов бы в разы поубавилось. Но что-то мне подсказывает, ваш мерзкий характер проявляется только рядом со мной, я прав, леди? – насмешливый голос вызвал вспышку раздражения и злости. Мужчина тихо засмеялся удовлетворённый моей реакцией. А затем стремительно поднял и посадил в седло. От неожиданности я возмущенно пискнула. Глубоко вздохнув, ведомая непреодолимым желанием осадить нахала, едва открыла рот, но подавилась словами.

- Другое дело, Ариадна, злость ваш союзник, не позволяйте страху управлять собой. А сейчас, моя послушная леди, отправляйтесь на север, в сторону той густой чащи. Если с рассветом я не приду к вам, уходите.

Теперь голос наёмника был предельно сух и серьёзен. Никаких сожалений, никаких сомнений. Но моё сердце не было столь ожесточённым, и даже за такого ужасного человека мне было тревожно. Или скорее я боялась остаться одна. Рука мимо воли ухватилась за его одежду, а голос предательски дрогнул:

- А вы?..

Наступившую тишину нарушил тихий смех Хьялмара.

- Что я слышу, неужели вы беспокоитесь обо мне, Ариадна де Ла Флёр? – насмешливый голос заставил щёки запылать. Испытывая стыд и смущение, мысленно проклиная свою жалостливость, я не нашлась что ответить.

- Вы не ответили, – настаивала я.

В слабом свете луны его злая усмешка была едва ли видна.

- А я встречу наших гостей. Они давно шли за нами, но отстали на день, – голос звучал зловеще и многообещающе, кто бы ни шел за нами, уверенна им не поздоровится. – Отправляйтесь.

Мужчина резко выдернул рукав из моего цепкого захвата и хлёстко хлопнул лошадь по крупу, отчего та мгновенно сорвалась с места, унося меня в ночь. Я тщетно пыталась разглядеть в сгустившейся тьме его фигуру.

Никогда не думала, что смогу испытывать беспокойство за жизнь своего несостоявшегося убийцы. Сомнения и страхи, что подобно стервятникам набросились на едва дышащую жертву, рвали мне душу. Вот же оно, освобождение! Если наёмник погибнет, я избавлюсь от угрозы с его стороны и смогу действовать более свободно. Но такие мысли не приносили облегчения и счастья. Напротив, каждая из них жалила изнутри. Не смотря на то, что нас с наемником связывало лишь словесное соглашение, чувство стыда обожгло меня. Я чувствовала себя подобно последней дряни, что использовала и предала, радуясь его возможной гибели. Разум находился в смятении, я больше не знала, чего хочу больше, освободиться или чтобы наёмник с рассветом вернулся.

А ночь словно насмехалась надо мной, показывая мою немощность. Ветки деревьев хлестали по лицу, а скудного света луны больше не хватало, чтобы понять в каком направлении нужно двигаться. Чувство беспомощности ощущалось неприятным привкусом во рту. В минуты когда я не могла преодолеть себя, утопая в собственном бессилии я вспоминала слова второй жены отца. Жизель была умна и рассудительна, что было достойно если не любви то, уважения.

Она как-то сказала мне: «Ари, женщина – невероятно сильное существо, но её оружие не меч и стрела, а мужчины. Используй их силу как свою, но не становись падшей. Твоё достоинство всегда с тобой, даже если женская честь будет утеряна. Самоуважение и достоинство это то, без чего ты перестанешь быть собой. Твой отец слишком прямолинейный и упрямый человек, но ты должна быть гибче и хитрее. Не отступай от данного себе слова, но и не становись слишком праведной. Ты не можешь быть скалой как твой отец. Знай, всякую скалу точит вода, и ты должна уподобиться ей, быть такой же, суметь приспособиться к этому миру, но не изменить себе».

Тогда я воспринимала её слова как глупые нравоучения, но теперь все чаще повторяла их. Они помогали мне сохранить себя цельной, даже если внутри меня царил полнейший хаос.

Лошадь тихо всхрапнула, о том, сколько прошло времени, у меня имелись лишь туманное представление. Небо медленно светлело, предрассветная дымка укрыла землю. Руки, что крепко держались за вожжи окончательно окоченели. Не смотря на то, что мы ушли довольно далеко от края вечных снегов, продвигаясь вглубь империи, ночи в этих краях всё ещё были очень холодными.

Когда горячая рука Хьялмара тронула моё плечо, я уже успела продрогнуть до костей. Зубы стучали так, словно холод пробрался внутрь моего тела покрыв меня изморозью изнутри. Но холод снаружи был ничто, по сравнению с холодом, который источал взгляд наёмника.

Сейчас как никогда он был похож на «кровавого жнеца», бездушного палача от которого кровь в жилах. Острый, как ксиорский клинок, взгляд впился в меня, лишая возможности вздохнуть.

- Кто? – тихий голос был страшнее самого яростного крика. – Кто знал, что мы направляемся в Ведхельм?

Я молчала, язык словно прилип к нёбу, не позволяя вымолвить хоть слово. Страх прошёлся волной дрожи.

Рука в окровавленной перчатке неожиданно возникла перед моим лицом, запах крови усилился. Но не только перчатка испачкана кровью, но весь рукав был изрядно пропитан ею. Я содрогнулась от понимания нависшей надо мной опасности.

- Их было двенадцать, – холодный голос рассёк тишину. – Изначально нас преследовало трое, к ним присоединилось ещё девять. И у них была единственная цель – у***ь.

Хьялмар помолчал.

- Я снова спрошу, леди. Кому было известно, что мы отправляемся в Ведхельм?

Говорить об обстоятельствах вынудивших меня отправиться в этот город - не могла. Это смешно. Мне оставалось только врать как можно более убедительно.

- Никому не было...

- Ложь! – рука наемника взметнулась и молниеносно дернула меня ближе к нему, ощутимо сжимая горло. – Ты врёшь, маленькая леди, по крайней мере, один человек знал. Говори!

Я задрожала, цепляясь за противно влажную руку.

- Мне ничего не известно об этом! Вы делаете мне больно! Отпустите!

Вырываться из хватки Хьялмара было бесполезно. Мне оставалось только держаться за свою ложь в надежде, что наёмник меня не разоблачит.

- Неужели вы думаете, я бы рассказывала кому-то постороннему куда отправляюсь?! В мире слишком много людей, помимо вас, которые жаждут моей смерти! Мне дорога моя жизнь! И вы всё ещё обвиняете…

Договорить не успела, на мою гневную тираду наёмник не ответил, лишь отстранился. А затем начал лениво разминать шею с видом смертельной усталости.

- Не обвиняю, я хотел лишь убедиться. Один из этих ублюдков произнёс довольно странную фразу, и мне ничего не оставалось делать, только проверить, – он снова внимательно посмотрел на меня, но на сей раз выглядел не столь пугающим.

Играть оскорблённую невинность не пришлось, осознав то, что весь этот устрашающий вид - напускное представление. Проверка. Заставило чувствовать себя преданной. Хотя правда в том, что я сама была предателем. Но это было не время для гласа совести. Хитрость, вот мой союзник в этой битве. Оскорблено фыркнув, отвернулась.

- Ну же, Ари, что я ещё мог подумать после фразы «девчонка сказала, что они отправятся в Ведхельм», – немного насмешливо произнес Хьялмар.

- То, что вам соврали!

- Ну что вы, леди, никто не сможет врать находясь на пороге смерти. Нет более честного существа чем умирающий, или неистово жаждущий пощады человек.

- Но даже получив правду, вы не станете миловать приговоренного вами, – голос был глух от страха.

- Конечно же нет, ведь тогда я не смог бы заслуженно называться «кровавым жнецом», – усмехнулся он.

От нахлынувшего страха мне стало дурно. Удушливый ком застрял в горле мешая говорить.

- Предполагаю, меня вероятно могли подслушать, – нашлась я. – На постоялом дворе были слишком любопытные подавальщицы, вечно путались под ногами... И... Мне нечего больше сказать вам.

Ложь лилась уж как-то неуверенно, наверняка моя растерянность покажется наёмнику подозрительной. Но неожиданные слова наёмника позволили мне снова вздохнуть полной грудью.

- Думаю вы в чем-то правы. Это были обычные разбойники, промышляющие убийствами и грабежом. Скорее всего они имели своего шпиона на постоялом дворе, высматривающего для них жертву. – спокойно рассуждал Хьялмар, тронув лошадь в сторону тракта. Мне пришлось поспешить за ним. – Ваши манеры, Ари, не только слишком заметны, но и создают нам проблемы.

- Что ж, справедливо, впредь я буду осторожнее, – покорно кивнула в ответ на его замечание.

Но дело было вовсе не в манерах. У меня имелись подозрения на этот счёт, но ни подтвердить их, ни опровергнуть я не могла. Оставалось только добраться до города и проверить, друг для меня Плантагенет или враг.

Горячая рука сжала мою, дрожащую от страха ладонь.

- Ари, ты дрожишь, наверное совсем замерзла? – в этот раз на балагурство Хьялмара я ответила лишь кивком, не поднимая головы. - Потерпи немного, скоро всё закончиться.

От этих слов я дернулась, и бросила опасливый взгляд в сторону своего спутника. Он нахально ухмыльнулся.

- Я имею ввиду, впереди наверняка есть трактир, там ты сможешь согреться. Если, конечно, не хочешь чтобы тебя согрел я? – он внезапно распахнул плащ, под которым не нашлось ни клочка одежды не перепачканной кровью.

Мои глаза расширились от ужаса, дурнота нахлынула с новой силой. Хотя я и старалась держать себя в руках, благо не ужинала накануне.

- Благодарю, потерплю до трактира, – выдохнула отворачиваясь, пряча свой ужас за чопорностью. – И ты снова фамильярничаешь, Хьялмар, я всё-таки леди и…

- Моя хозяйка. Я не забыл, Ари, вы не дадите мне этого забыть, – хохотнул он.

Я же скривилась и пришпорила лошадь, желая оказаться подальше от этого бесцеремонного мужлана. Хотя признаться, мне просто хотелось убежать, страх гнал меня вперёд. Особенно ужасало равнодушие, с которым он демонстрировал одежду пропитанную чужой кровью.

Мне постоянно чудился запах крови, словно это зловоние смерти намертво въелось в поры моей кожи, словно я сама начала источать этот отвратительный смрад.

Хьялмар

Внимательные глаза мужчины проследили за тем, как гордо вздёрнув носик, юная леди Ла Флёр пришпорила лошадь и помчалась вперёд. Ему же не было куда спешить, всё что он хотел узнать, он узнал. И теперь обдумывал полученные знания. Старался разделить разум и чувства. Или скорее старался заглушить голосом разума, так некстати ожившие чувства.

Когда Хьялмар отправил свою хозяйку в безопасное место, ему ничего не оставалось, как вернуться и встретить их преследователей. Устроить им тёплый приём. Мужчине слабо верилось, будто обычные разбойники решили поживиться за их счет. Если бы это было действительно так, почему они выжидали пока жертва почувствует себя в безопасности, чтобы напасть. Нет, не всё было так просто.

Эти экземпляры были тупы как горные тролли, обитающие за границей миров. Никому из этих проходимцев не пришло бы в голову усыплять, чью бы то ни было бдительность. Их нападения можно сравнить с ударом дубины, глупо, предсказуемо и сильно.

И если следовать логике такого сброда, для грабежа они напали бы на двоих незащищённых путников ещё два дня назад, едва те выдвинулись в путь. Здесь же было что-то иное, на что указывало количество нападающих и их хорошая осведомлённость.

Жалел наёмник лишь о том, что не допросил каждого из разбойников. Спросить о причинах он догадался тогда, когда выживший остался лишь один. Но тот сказал мало, главаря, который мог рассказать многое, Хьялмар убил одним из первых, ещё в доме. Волна ярости накрыла его едва тот короткий разговор всплывал в его памяти.

«Хриплый смех звучал как предсмертный хрип агонии, но сплюнув кровь раненый разбойник произнес:

- Иногда женщины бывают подобны ядовитым змея, но еще хуже если женщина доверчивый, глупый ягнёнок, который не понимает, где его настигнет смерть. Не осознаёт, что ласковый зов хозяина может стать зовом, который приведёт ягнёнка на заклание…. – смех прервался внезапно, рука зажимающая глубокую рану медленно опала, а взгляд грязного здоровяка остекленел».

В сознании наёмника очень быстро сложился образ Ариадны и глупого ягнёнка. Необъяснимая ярость захлестнула. И утопая в этой ярости, его единственным желанием было догнать, выяснить и наказать за глупость.

Но выяснять ничего не потребовалось, всё что он хотел знать отразилось в огромных, испуганных глазах. Тогда наёмник подумал, что Ариадна и правда, доверчивый ягнёнок, который непонятно как смог выжить до их встречи.

Но непонимание, как такое создание смогло выживать самостоятельно, вытеснило желанием узнать, с кем же, за его спиной, связалась леди де Ла Флёр. Неимоверно злило, что сопливая девчонка считала будто сможет его провести. Но его злость, как и желание защитить от собственной глупости были равны. И что же в итоге перевесит, не знал даже сам Хьялмар.

Пока что эта игра была ему интересна и он подыграл леди Ла Флёр, хотя мог и сломить её волю добившись правды. Но видя как девушка испугалась демонстрации чужой крови, передумал. Сломать столь хрупкий цветок, очень просто. Не составит никакого труда. Но этот цветок источал запах так похожий на тот, что был родом из его детства. И Хьялмар был одержим им, хоть и не осознавал этого.