Моя сводная рабыня

Глава 2

Моя новая комната похожа на дворец — также пафосно и убого. Вкуса у прежней хозяйки точно не было, мама никогда не обставила бы спальню этим вот всем. Ковёр пушистый, бежевый, кровать большая, с огромным изголовьем, тяжелые шторы, бархатные, что ли? Шкаф на полстены — прошлый век. Когда мама вернётся, скажу, что нужна гардеробная. Этот дом похож на памятник безвкусицы и показухи. Спасибо хоть позолоты с лепниной нет, но что-то подсказывает: была.

Нет, я совсем не против здесь жить. После двушки в замкадье здесь реально дворец. Моя спальня с ванной больше, чем та квартира, раза в полтора. Довольно улыбаюсь, бросая сумочку на кровать и падая рядом. Мама сдержала слово. Обещала, что жизнь изменится — и вот, мечты сбываются! А я-то думала, что это мне придётся лозунг Газпрома в реальность претворять.

С детства мама меня как королеву воспитывала. Бабок всегда не хватало, но она старалась. Когда я подросла, стала понимать, откуда деньги берутся, но кто я такая, чтобы маму судить? Мужики у неё сменялись, даже имени их запомнить не успевала. Смотрела по вечерам на маму, такую красивую, яркую, пахнущую дорогими духами, и хотелось также. Чтобы по щелчку пальцев у ног моих ложились. Но в четырнадцать, когда мама поймала меня за просмотром её эксорт-фото, мне доходчиво объяснили, что эта жизнь — дерьмо. Путь в никуда. Что надо замуж удачно выйти, и родить как можно скорее. А потом уже вертеть мужем, если повезёт. Не повезёт — терпеть и бабки его тратить.

Значение слова «девственница» я поняла тогда же. Цель появилась — выйти замуж, чтобы маме не пришлось больше работать. Пусть что хочет себе покупает, на что хочет деньги тратит, и мужиков чтобы выбирала себе сама. С Амином, можно сказать, она тоже меня познакомила. Сказала, что пару раз спала с другом его отца — тому надолго не надо, так, на ночь перепихнуться. Он же меня и в МГУ пристроил, вроде как по знакомству. А там уже дело времени, когда на глаза блудливому дагестанцу попасться. Я для него плодом запретным стала: и хочется, и колется.

Только чтобы тебе поверили, ты должен в роль вжиться, мне вживаться не пришлось. Никакого секса никогда не было, дальше поцелуев дело не заходило. Чтобы желания не возникло, я даже порнуху ни разу не смотрела, себя не трогала — мама сказала, успею ещё. Смешно — мне двадцать один, наверное, последняя целка Москвы в этом возрасте. Но ради миллионов Алиевых потерплю. Только чем ближе у Амина выпуск, тем страшнее. Вдруг он мне не понравится? Или я в постели не устрою? Ребёнка-то он мне заделает, но жить в золотой клетке, что бы там мама ни говорила, не моя мечта.

Амин хороший, правда мне нравится. Он добрый и чуткий, кажется, на самом деле меня любит. Вертеть таким можно будет в своё удовольствие до конца своих дней. Но этот страх начинает здорово напрягать. Тут ещё мама со своей свадьбой внезапной. Сначала ходила, глаза как у кошки горели. Домой возвращалась, на кровати раскинется и потягивается. А меня зависть берёт: явно оттрахали от души. Потом мужа её нового увидела и охренела: за такими мужиками толпы бегают! Сексом так и прёт, глаз не отвести. Только женат оказался. Мама долго не думала, если цель поставила, значит, своего добьётся. Не знаю, что она там наплела, только Александр развёлся через три недели после того, как маму встретил. И теперь я здесь.

Кстати, сын у него тоже тот ещё краш. В детстве наверное сладким мальчиком был, а теперь подрастающий тигр. Загорелый, волосы светлые, почти белые, глаза стальные, хищные. Не улыбается никогда, только лениво уголок рта приподнимает, когда взглядом очередную задницу провожает. От таких я всегда стараюсь подальше держаться: опасно. Раз поведёшься, и с мечтой о нефтяных миллионах можно распрощаться. Не стоит оно того. Пусть мама теперь доступ к не меньшему состоянию имеет, рисковать нельзя. Амин, опять же…

Но Данила хорош, не отнять. Данила. Даня. Задумчиво улыбаюсь — имя мягкое, совсем с ним не вяжется. Теперь четыре недели с ним в одном доме торчать, пока мама с новоявленным папочкой развлекается. Просила же: отправь на Кубу. Нет, упёрлась — ты там натворишь такого, что потом ни один гинеколог не исправит. Может, она и права. В Москве безопасней.

Ладно, надо дом осмотреть как следует. Может, Данила попросить, чтобы экскурсию провёл? Выхожу в коридор, пытаюсь вспомнить, где может быть его комната. Александр нам с мамой экскурсию проводил, когда впервые тут были, но кто бы запомнил? Не успеваю сделать несколько шагов по коридору, как навстречу Данила выходит. В длинных серых штанах на резинке, в белой безрукавке. Светлые волосы потемнели — он только после душа.

— Заблудилась? — спрашивает и вдруг улыбается. Решил в дружелюбие поиграть, или на самом деле хочет поближе познакомиться?

— Есть такое, — улыбаюсь в ответ, чувствую себя дурочкой. Или Золушкой. Но я ни то, ни другое!

— Пойдём, покажу дом. — Он подходит, кивает, чтобы шла за ним. — Отец вроде как сказал, что мы должны, — фыркает, явно копируя чужую интонацию, — найти общий язык.

— В этом нет необходимости, — отвечаю холодно. Дружелюбие кажется напускным — от Данила так и веет холодом и опасностью. — Мы можем совсем не пересекаться, если не хочешь со мной общаться.

— С чего ты взяла, что я не хочу? — поворачивается ко мне резко, я сходу едва не утыкаюсь носом в грудь. Отскакиваю назад. Он склоняет голову набок, мокрые пряди тонкими иглами падают на лоб. Глаза режут острой сталью.

— Я не дура, — цежу раздражённо. — Понимаю, что из-за мамы твои родители развелись.

— Моя мать была шлюхой, — обрывает он зло. — Твоя — другая.

Другая, как же. Я сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Если он так считает, значит, мама не только Александру смогла мозги промыть, но и его сыну. Это радует. Не хочу жить в состоянии непрерывной войны. Всем будет проще, если мы с Данилой будем нормально общаться.

— Здесь есть бассейн? — перевожу тему.

— Конечно, — снисходительно усмехается он. — Пойдём, принцесса, покажу твой дворец.

С Данилой приятно. Он не грубит, много улыбается, смешно шутит. Мы недолго плаваем, потом ложимся на шезлонги, потягиваем лёгкие коктейли — скоро привыкну, что здесь есть прислуга. Сама не замечаю, что начинаю рассказывать про Амина. Данила слушает, не перебивая, кивает серьёзно, говорит:

— Главное — правильно расставить приоритеты. Твой — удачно выйти замуж.

— Осуждаешь? — подхватываю языком соломинку и отпиваю, не отрывая от него глаз.

— Нет, — пожимает плечом. — Это мечта большинства женщин, разве нет?

— А какая мечта у тебя?

— Ничего интересного. Если исполнится, расскажу.

Он плавно поднимается, складывает руки над головой и ныряет, бесшумно входя в воду. Спина просто идеальная, глаз не оторвать. Видно, что на тренировки он не забивает. Когда подплывает, облокачивается о бортик, одной рукой смахивает волосы со лба и хмурится. Что-то хочет сказать, но не может. Стесняется?

— Слушай, — тянет наконец, — прости, что это говорю… Вообще, можешь послать меня, будешь права, но…

— Говори, я не обижусь, — разрешаю великодушно, потому что он так мило смущается! Даже покраснел немного.

— Правда, не хочу тебя обидеть, но ты не думала, что твой Амин может тебя… не устроить. Ну, в постели.

— Думала. — Не собираюсь обижаться. Данила озвучил мысли, которые и так меня достают. — Только что мне делать?

— Ну, — он трёт висок, не решаясь продолжать.

— Что «ну»? — тороплю нетерпеливо.

— Ты же знаешь, что тебе нравится. Когда дойдёт до дела, сможешь показать ему, как тебе приятно.

— Если бы знала, — цежу и тянусь за новым коктейлем.

— В смысле? — он выпрямляется и от неожиданности уходит под воду. Выныривает, фыркая, подтягивается на руках и выбирается из бассейна. — Чтобы узнать, что нравится, не обязательно с кем-то спать. Или ты…

— Нет, — обрываю раздражённо. Разговор выставляет меня какой-то поехавшей целкой.

— Что, ни разу сама себя не…

— Я же сказала «нет»! — встаю, закутываюсь в полотенце и надеюсь, что найду дорогу до комнаты.

— Прости, я же сказал, что обидишься, — расстроенно говорит Данила, садясь на шезлонг. Останавливаюсь у стеклянных дверей, низко опускаю голову.

— Нет, ты ни при чём, — вздыхаю. Решаюсь повернуться: — Просто… я даже не знаю, с чего начать.

Его улыбка светлая и заразительная. Буря внутри моментально успокаивается, улыбаюсь в ответ.

— Начни с порно, — заговорщицки говорит он и подмигивает. Чувствую, что покраснела. Киваю и выскакиваю в коридор.