14. Барсов
1410 Words
Я летел со скоростью под двести, но адреналин от гонки не мог перебить послевкусие от Леры.
Дочка Воробья... Господи...
Нёсся так, словно она за мной гналась, или я пытался уехать от самого себя.
На базу я не стал заезжать, сразу поехал домой. Меня тошнило от пьяных разговоров, шлюх и притязаний Седого на мою кандидатуру. Тошнило от всего мира. Я так рвался домой, к мирной жизни, но сегодня увидел, что ничего хорошего в ней нет. Как будто у людей ничего святого не осталось.
Упав без сил на диван, я снял протез с натруженной за день культи. Рой мыслей в голове перебивал образ Леры. Девчонка оказалась въедливой. Даже боль в ноге отошла на второй план, стоило подумать о ней.
Сладкие, мягкие губы, распахнутые голубые глаза, нежная, шелковистая кожа...
Её запах впитался в мою куртку, осел на футболке. Он сводил меня с ума, кружил голову, заставлял сердце биться чаще, вызывая дикий стояк. Я хотел Валерию до скрежета зубов, до боли в паху.
Я пытался думать о том, как мне жить дальше, разложить по полочкам то, что происходит в городе, но мысли то и дело возвращались к Валерии. Раз за разом прокручивал в голове наш поцелуй, как она отвечала на него, как дрожала в моих руках.
Это было похоже на безумие.
Поняв, что не в состоянии уснуть, я надел протез и побрёл на кухню. Нашёл початую бутылку коньяка, стоявшую в шкафчике с незапамятных времён. Оставшееся время до рассвета курил в распахнутое окно и глушил коньяк.
После третьей рюмки я сдался и позволил себе поразмышлять о девчонке.
Зачем ей доказательства того, что Гоша убил её отца? Чего она добивается? И почему Витя до сих пор ничего не нарыл на Гошу?
Пользуясь своим служебным положением, Касьянов мог навешать Лере такой лапши, что она бы её уминала за обе щёки.
Я был далёк от мафиозных разборок, но я знал, что среди бандитов есть правило: если убрал конкурента, забираешь всё, что у него было за душой. Гоша так и поступил по итогу, только не понятно, зачем ему понадобилась вдова Воробья? Она уже немолода, а Гоша почти ровесник Касьянова.
Может быть, мать Валерии редкой красоты женщина, раз Гоша теперь отчим Леры?
Девчонка не просто так осталась с нами на шашлыки. Она надеялась что-то разузнать, разнюхать какую-то информацию – это очевидно. Мести хочет? Только кто будет творить то самое возмездие? Она, что ли?
Сопливая дура! Куда лезет?
Или надеется, что Витя ей поможет? Поэтому предложила ему себя?
Ну, а что она ещё может предложить этому оборотню?
От коньяка меня подотпустило. Я решил держаться подальше от белобрысой идиотки и её женишка и завалился спать, выключив телефон.
На удивление мне не снились кошмары, поэтому я выспался. Проснулся оттого, что мне в глаза било солнце. Всё потому, что в моей халупе не было штор. Фактически они были. Где-то. Но я не утруждал себя наведением уюта.
Надя их постирала, а потом...
Чёрт, надо найти их всё же. Зачем? Что они изменят в квартире, где живым не пахнет?
Я привык обходиться малым, никогда не жил завтрашним днём. Мне было всё равно, где спать, во что одеваться. Деньги тратил легко, независимо от того, как они мне достались.
Может, поэтому Надя меня бросила? Не чувствовала во мне надёжности и готовности к семейной жизни? Что я нажил к своим двадцати восьми годам? Однушка, которую мне выдало государство, как сироте, и внедорожник с пробегом. Полноги нет, и мотоцикл ворованный.
Любимая девушка погибла, друг предал.
Ах, да, у меня теперь есть целая промбаза в черте города, из-за которой меня могут также у***ь, как Воробья. О чём думал сам Илья Андреевич, когда решил подарить мне её?
Предположение Антона о том, что я внебрачный сын бандита, конечно же, полный бред, но у Воробья был явно какой-то замысел насчёт меня. Он не просто так мне базу отписал. Мужик что-то хотел от меня тем самым.
Почему я? Почему он меня сделал избранным?
А вдруг я и правда его сын? Тогда Валерия моя сестра, получается?
От мысли, что я вчера целовал сестру и хотел её выебать, живот скрутило от тошнотворного спазма.
Хорошо, что я был вчера трезвым и не натворил дел. Возможно, Валерия мне бы не дала так сразу, я же не Ален Делон, но она прямо сказала, что я ей тоже понравился, и намекала, что не против встретиться со мной снова.
Грязно использовать молоденькую, неопытную девушку было непозволительным свинством. Я думал, что смогу поступить как Витя, но я не смог. Трахнуть дочку Воробья, всё равно что нассать на его могилу. Я слишком сильно уважал Илью Андреевича, чтобы так поступить.
Я мог бы предложить Валерии что-то более серьёзное, но что это были бы за отношения? Она дочка бандита, выросшая в роскоши, принцесса, привыкшая ко всему самому лучшему, а я обычный парень, калека к тому же. Куда я её приведу? В свою обшарпанную однушку без штор, с продавленным диваном?
Вот Касьянов ей подходит. Он дом строит, на минуточку. Готовится к семейной жизни. У него всё налажено и заряжено. Он сможет дать своей жене всё, что должен дать мужчина: заботу, защиту, уверенность в завтрашнем дне.
А я и в своём-то завтра не уверен.
Зачем я пообещал Седому приехать к нему сегодня, если мне это совершенно не нужно? И что мне теперь делать с базой?
Как же мне не хотелось копаться во всём этом дерьме, но было ощущение, что меня уже начало в него засасывать. Я понял, что не могу теперь уехать из города, не разобравшись хоть с чем-то из того, что на меня навалилось.
Вначале я еду на кладбище. Покупаю охапку белых хризантем, которые так любила Надя, и несколько гвоздик для Ильи Андреевича.
Она улыбается мне с фотографии, и меня снова захлёстывает чувство вины. Это я не уберёг её. Я не должен был оставлять её одну.
Мозгами я понимаю, что всё кончено. Не вернуть ни Надю, ни нашу любовь, но её загадочная смерть не даёт мне покоя. Наступит ли он вообще когда-нибудь?
Могила Воробьёва выглядит так, будто здесь похоронен фараон. Пафосный гранитный памятник размером едва ли не с дом, шикарные вазы с цветами. Я кладу на его могилу гвоздики и зависаю на фотографии.
У меня отличная зрительная память, почти эйдетическая. У Валерии глаза отца. Просто нереальное сходство. Даже взгляд такой же цепкий и пронзительный. Только у Ильи Андреивича он уставший, а у Леры живой, любопытный.
Невольно сравнил наши с ним лица. В своих чертах я не нашёл даже отдалённого сходства с Воробьёвым.
После кладбища поехал к Лиде, чтобы навестить Вадика. Была суббота, так что он должен быть дома, а не в садике. Купил ему машинку на пульте управления, Лиде тортик.
Возле старенького дома, который сёстрам достался от деда, заглушил мотоцикл и покурил, осматриваясь по сторонам. Антон меня не обманул – возле забора были аккуратно сложены стройматериалы. Он реально собирался ремонтировать дом.
Во дворе залаяла собака, и на улицу вышла Лида. Увидев меня, она замерла в нерешительности и затеребила край кофты.
Я не смог сдержать улыбки. Внешне девушка была очень похожа на старшую сестру, а вот характеры у них прямо противоположные. Надя была бойкой и яркой, Лида же — нерешительной скромняжкой, краснеющей от всего на свете.
Держу пари, Лида всё ещё девственница.
– Дядя Костя? Здравствуйте! – тихо сказала она и покраснела.
– Привет! – Я достал из рюкзака торт, коробку с игрушкой и подошёл к ней. – Держи, малая! – отдал ей вкусняшку. – А Вадик дома?
– Спасибо! Да... Сейчас... Ва-а-адик! – громко крикнула она, и калитка снова зашевелилась.
Из двора вылетел сам пацан. Стремительный как ракета, он быстро оценил обстановку и бросился ко мне с радостным визгом. Он заметно подрос за год. Светлые волосы выгорели на майском солнце и торчали непослушными вихрами.
– Дядя Костя! – пропищал он. – Ура! Дядя Костя с войны приехал!
Я подхватил его на руки и крепко прижал к себе. Как же я был рад, что Вадик жив и здоров! С жадностью рассматривал подросшего мальчишку, пока тот уже переключил свой интерес на мой байк.
– Дарова, бандит! – рассмеялся я. – Как дела?
– Нормально! А это твой мотоцикл, что ли? – с восхищением произнёс он.
– Теперь мой. Хочешь покататься?
– Очень! А можно?
– Давай у тёти Лиды спросим сначала?
– Можно, – строго ответила девушка. – Только пойдёмте сначала чай попьём?
– У-у... – разочарованно протянул Вадик. – Не хочу чай!
– Не спорь с тётей Лидой! – сказал я ему. Поставив пацана на землю, я присел перед ним на корточки и протянул игрушку. – Это тебе!
– Вау! Спасибо!
Вадик вскинул на меня восторженно распахнутые голубые глаза, и я едва не отшатнулся от него. На меня будто Лера сейчас смотрела. Или сам Воробей?
Или у меня едет крыша от этой девчонки, вот везде она и мерещится?
- Writer
